По местным меркам дом, наверное, считался огромным, но для нее, после многометровых жилых модулей Речных хуторов, он был всего лишь просторным. Светлая овальная веранда, с теневым затемнением на стеклопакетах, высокое крыльцо, с узорным поручнем – легкой имитацией под старину, прямоугольный холл-гостиная, компактная кухня. Спальная комната, разместившаяся в центре дома – как того требовали традиции вестского зодчества. Небольшой кабинет, куда с трудом вмещался пульт управления и офисный уголок. Душевая с минимальным набором встроенной сантехники – даже без релаксационной кабины и массажной морской капсулы. И панельные двухсторонние шкафы, заменяющие перегородки между помещениями. Для созданной семьи или френдного проживания, пожалуй, было бы тесновато, но для нее в самый раз. Тем более что и жить в доме она собиралась одна. По крайней мере, ближайшие семь лет – пока не закончится возраст сознательности и не придет время законной пошлины.
— Улучшенная система безопасности с выходом как на общий пульт, так и на ваш персональный комп или планшетник. Переподключение очень простое и делается после введения вашего кода в течение 7 минут, — юрген (юрист по гендерному наследованию) торопливо провел по губам бактерицидной салфеткой, которую уже долго комкал в руке, кашлянул и продолжил перечислять достоинства дома. Он расхваливал его так, словно она была покупательницей, а он не слишком удачливым торговым агентом.
На самом деле, дом полагался ей по праву косвенного, а не родственного, наследования от двоюродного дяди. Но вместе с жильем, девушка также получала обязательства по выполнению его социальной работы – ежедневное ведение общественного блога и еженедельное итоговое сопровождение зер-группы. К работе прилагалась подробная инструкция – на одинарной сми-флешке – с большим количеством видео-разъяснений. На освоение новых обязанностей традиционно отводилось четыре месяца (именно столько времени занимал стандартный обучающий курс, если заниматься ежедневно по 9 астрономических часов), но Лисса, поднаторевшая в самостоятельных программах ускоренного обучения, рассчитывала пройти тест на профпригодность через две с половиной, максимум три недели. И оставшиеся свободные дни потратить на… для начала, на отдых и адаптацию. После хуторов с мягким почти курортным климатом и нежными перепадами между ночной и дневной температурой, сырой и холодный ветер казался настоящим бедствием. Потом хорошо было бы прогуляться по окрестностям, завести какие-нибудь знакомства, приодеться соответственно местной моде, а то терморегулирующий костюм еще на аэровокзале вызывал косые взгляды и, хотя физически работал безупречно, но психологически почти не согревал. Еще следовало бы оформить все необходимые документы на проживание, на работу, получить цифровые карты и завести местный акционный флеш-борд, чтобы не переплачивать за все втридорога. Лисса вздохнула – нужных и важных дел было много, но именно сегодня заниматься ничем серьезным совершенно не хотелось.
Юрген положил на кухонный стол огромный, альбомного формата, планшетник, торопливо пролистал несколько страниц, пробубнил стандартные формулировки договоров о приеме-передачи имущества, о подтверждении прав владения, об ознакомлении с положением. Лисса внимала с подчеркнуто-вежливым выражением на лице, с куда большим интересом вглядываясь в окно. Девушке впервые предстояло жить на нижнем (нулевом) этаже, причем с персональным выходом на улицу, и даже с небольшим, но изящно декорированным камнями и какими-то кустами… кажется, это называется палисадником или садиком.
— Вы несете все виды ответственности за содержание вашего нового дома и прилегающего к нему участка в соответствии с установленными нормами и правилами Залесского содружества. Ознакомиться с нормативами вы можете вот здесь, — и юрген поставил на стол маленький флеш-бокс на пять ячеек. Лисса бегло глянула на светящиеся экранчики, описывающие хранящуюся в ячейках информацию: законодательные акты и уставные положения владельцев частных земельных наделов или приравненных к ним лиц, инструкции по ведению приусадебного хозяйства, курс прикладного ландшафтного дизайна и землеобустройства, видео-визитница с контактами, и напутственное послание от дяди.
— Простите, — Лисса едва смогла вклиниться в булькающий монолог, — а каков размер полагающегося мне участка?
Юрген смерил клиентку настолько презрительным взглядом, что девушка непроизвольно вздрогнула и попятилась.
— Еще на ознакомительной стадии… — от возмущения у него даже перехватило горло, но, слегка откашлявшись, он продолжил настолько леденящим тоном, что будь перед ним плафон с водой, та мигом обратилась бы в лед. — Неужели вы позволяете себе настолько халатно относиться к своим обязанностям, что даже не потрудились ознакомиться с описанием дома и картографией территории? Там ведь даже был дополнительный файл со спутниковой и пятидной съемкой. Я нарочно отправлял запрос о предоставлении не только описательной, но и фиксационной части.
— Простите, вы, безусловно, правы, — Лиссе уже осточертело извиняться перед этим занудным типом, (тем более что за последние полчаса ей пришлось сделать это уже одиннадцать раз), но даже малейший намек на неблагонадежность, безответственность или расхлябанность мог обернуться утратой доверия, что, в свою очередь, привело бы к пересмотру положительного решения о дядином наследстве. А возвращаться на хутора, в многоблочный муравейник с монотонным ритмом жизни, к однообразному существованию под всевидящим оком информационных табло и коррекционных рассылок, она не хотела. После всего двадцати минут пребывания в домике, она не согласилась бы променять его даже на образцово-показательную Солнечную виллу, от которой прежде была без ума. – Но извещение было настолько неожиданным, что я немного… растерялась, и… у меня было ограниченное время, так что я только успела закончить свои прежние дела и грамотно передать обязанности своей преемнице. Зато теперь я в обязательном порядке ознакомлюсь со всеми документами и тщательно все изучу. Еще раз прошу прощения (двенадцатый раз!), и гарантирую, что такого больше не повторится.
Усилия девушки не прошли даром – взгляд юргена стал теплее ровно на полградуса. Инструктаж продолжился тем же ровным и безэмоциональным тоном, а Лисса зареклась от любых вопросов – потом лучше сама со всем разберется. Все юридические формальности закончились ровно на сорок седьмой минуте, как и было указано в оповещении о наследстве.
— Благодарю вас… Изабелл Аркадьевич, — Лисса с трудом припомнила, как представлялся юрген в первый сеанс видеосвязи, — для меня большая честь вступить в право наследования, а также то, что вы лично озаботились ведением моего дела.
— Полагаю, что вы справитесь с ним на должном уровне, — вечно поджатые губы растянулись в некое подобие улыбки,— особенно с учетом ваших персональных характеристик и личных достижений.
Лисса моментально нацепила на личико подобающее выражение, мысленно выругавшись так, что любой асоциальный элемент обзавидовался изяществу словесной конструкции и многозначности смысловой формы. Старательно маскируемая ярость относилась не к данным анкеты (благополучным и вызывающим закономерное чувство гордости), а к тому с каким подтекстом это было сказано. Наверняка, этот добросовестный трудяга перерыл не только все официальные и неофициальные источники, но и влез в частные архивы. Последние две с половиной минуты отводились на подписание бумаг – нужные страницы последовательно открывались на планшетнике, едва Лисса прижимала указательный палец в отведенные для биометрической подписи места. Как только планшетник зафиксировал и сличил последнюю подпись, юрген подхватил его со стола, быстро пробежался кончиками пальцев по экрану и церемонно склонил голову.
— Имею счастье поздравить с новым владением, пусть мир и благополучие вечно пребывают в вашем доме.
— Благоденствия вам и процветания делам вашим, — Лисса тоже прекрасно владела официальными жестами и коммуникативными формулами. Ее кивок получился весьма изящным.
— Все заверенные документы и копии уже находятся в вашем вирт-кабинете. Всего доброго, — ровно на пятидесятой минуте юрген перешагнул порог, но внезапно протянул руку, останавливая автоматически закрывающуюся дверь, — на вашем месте, я бы все-таки внимательнее относился к своим обязательствам и не совершал поступков, которые неблаготворно скажутся на вашем социальном статусе.
Юрген вышел, дверь бесшумно закрылась, едва слышно щелкнула блокировка, а Лисса все стояла, удивленно округлив глаза и размышляя, что же такого недозволенного раскопал про нее этот пронырливый прохвост.
Мелких грешков и всяческих погрешностей за ней водилось с избытком, но знала о них только она сама. Или ей так казалось. Хотя трудно сохранить что-то в тайне в век всеобщего информатного и компиляционного контроля. На первый взгляд, ее биография могла бы считаться примерной, а сама она числилась в каталоге добропорядочных граждан. Сто шестьдесят семь успешно освоенных обучающих курсов и столько же пройденных тестов на профпригодность, два поощрения за ответственность и обязательность в административной и сопутствующей работе, четвертая (из восьми) категория гражданских прав, разрешение на рождение (89% принятие ДНК) и даже воспитание ребенка (которое дается только за отличительные заслуги перед социумом), и гарантированное получение трех законодательных льгот (а если продержаться еще шесть месяцев без каких бы то ни было правонарушений и замечаний, то можно будет оформить четвертое), а еще право шести государственных опций. В перечне персональных характеристик, конечно, встречались такие слова, как «в меру амбициозна», «самодостаточна», «инициативна». Но данные термины шли в самом конце списка, где-то на пятой странице, и им, согласно иерархии бюрократического восприятия, отводилось гораздо меньше внимания. Порой Лисса очень сожалела, что эти характеристики вообще попали в ее список, но полностью провести тестировщиков с их навороченной техникой не смог бы даже профессионал. А она, увы, к таковым не относилась, просто была живым человеком, которому тяжело приспособиться к жизни в обществе послушной и исполнительной «биомассы».