Мышиное шуршание чудилось под каждой бумажкой, беготня и мельтешение доводили до звездочек в глазах. Поди найди бесцветную зверушку в уставленной стеклянными посудинами лаборатории!
– Стоп, – устало скомандовал хозяин кабинета. – Так мы хрен… простите, девочки… никого не найдем. Я уже не уверен, что она тут.
– Должна быть, – не очень уверенно отозвалась Карина: в пылу охоты ее втянули в кабинет и закрыли дверь в считанные секунды, чуть платье не прищемили.
– Между прочим, я в восхищении, – Леонид ткнул в необследованный угол ручкой пылесоса и устало выпрямился. – До сих пор думал, что девушки при виде мыши разбегаются с воплями.
– Так она ж невидимая, – Костя передвинул стул, под которым вроде бы никого не было, и воззрился на сестру. – И вообще, от таких экспериментов с внешностью любая живность сама удерет. Мышь, небось, в обмороке валяется, тараканы стадами разбегаются…
– Из твоей головы? Было бы неплохо!
– Карина, серьезно, что с твоими волосами?
– Посылку с Земли получила, вот и развлекаюсь. Косметика, аксессуары… Земная мода, за неимением лунной. Тебе нравится? – «И только попробуй сказать, что нет!»
– Очень. Ты же знаешь, я обожаю водоросли… – биолог небрежно сдвинул на осмотренную территорию еще две табуретки. – Лёня, что надо сделать с несчастной модой, чтобы она издала последний писк, да еще такой? Вообще подозрительное какое-то выражение – последний писк…
– Будешь так мебель двигать – сейчас его услышишь, – вмешалась Яна.
– Отойди-ка к двери. И пожалуйста, сама не задави эту сво… кхм… свободолюбивую мышь. Интересно, где взять инфракрасные очки?
– Спроси у завхоза, – ядовито посоветовала Карина.
Костя опять закашлялся.
– Я уж лучше по нюху… А у Макса что-то срочное, он не говорил?
– Не знаю, но лучше иди. Мы и без тебя поищем, – девушка изящно оперлась о стол, словно бы невзначай, но как только брат вышел, поморщилась.
– Болит? – профессионально подобралась Яна.
– Ноет немножко, я уже выпила лекарство, все нормально… Только обидно будет, если не успею восстановиться к Играм. Я же гимнастикой занималась, первое место в студенческом первенстве…
– А что, зал уже построили? – оживился астроном.
– Нет, только расписание выложили, пока без дат. Обещают три блока: первый – «на улице», фигурное вождение роверов, метание молота, спортивное ориентирование. Второй как раз в новом спортзале – батут, гимнастика, состязания штангистов. Третий – в общем зале базы: шахматы, шашки и прочие настолки на радость нашему Воробьеву. Вроде еще бильярд обещают, если любители найдутся. По мне, лучше б настольный теннис, – подавила зевок девушка. – Или уже футбол: пока мяч летит, выспаться можно…
– Поддерживаю, – вздохнул Леонид. – А то местным спасателям, в отличие от некоторых, завтра вставать с рассветом… ну ладно, с первыми петухами – есть где-нибудь на Луне куры? – и идти в Аргейские горы с Ипполитом. Как я понимаю, ГосКосмос решил, что это повод напомнить журналистам о себе. Федоров теперь прыгает до потолка, причем в буквальном смысле, и говорит, что это тренировка такая перед выходом! Домбровский в геологическом восторге – он давно на эти скалы и борозды молоток точил, их ни мы, ни соседи толком не обследовали, хотя вроде бы рукой подать. Я бы, конечно, лучше в «Астру» съездил, те же тридцать километров, но… опыты подождут.
– Зачем тебе туда? Поближе лаборатории не нашлось? – удивилась Яна.
– Так она специально для наблюдений, которым мешает соседство с базами, – объяснила вместо астронома Карина, назидательно подняв палец. – Там сейчас Рамирес, хирург с «Артемиды», у него какая-то серия опытов.
– А к нам он заехать не собирается? – невинно поинтересовался Смирнов.
– Увы, – Карина просверлила его взглядом, – если только мы к ним. Как писала на форуме твоя… коллега, у кого батут, тот и приглашает. – И, мельком глянув на Яну, добавила: – Правда, жаль, что новый спортзал строим не мы?
– Не будь того взрыва, у нас бы уже не только спортзал построили… – охотно сменил тему Леонид. – С другой стороны, эти деньги можно было бы потратить на что-то более… насущное.
– Что может быть насущнее хлеба и зрелищ? – засмеялась Карина.
– В общем, да… – пожал плечами Смирнов. – «Посмотрите, как мы освоились на Луне, даже крупномасштабные развлечения можем себе позволить!».
– Там не только пиар, – Карина с видом прилежной первоклассницы принялась загибать пальцы. – Расширение – дело святое, там тесно, заодно новые технологии строительства попробуют в деле, еще и проверят в реальной обстановке, на сколько ресурсов хватит, если внезапно гости нагрянут.
– Какие гости? – Яна опустилась на стул, проведя перед этим по сиденью рукой: мало ли что!
– А зачем, по-твоему, базы строят попарно?
– Не задумывалась… Но ведь реголита на всех хватит, а строить совместно всякие обсерватории – дешевле, разве не так?
– Не без того, – кивнул Леонид, – но есть и другие соображения. Высокое начальство так напугал наш взрыв – чудом же никто пострадал! – что решили учитывать вероятность эвакуации к соседям. Забавно, конечно, получилось: у нас под боком место прилунения «Аполлона-17», а они забрались в Лемонье, где сажали «Луну-21»! Японцы с китайцами в Море Дождей строились позже, но тоже вместе держатся, у «марсиан» в соседях будут европейцы – они давно к обратной стороне присматривались. А Индия и Австралия, говорят, собрались в Океан Бурь.
– Да уж, представляю в красках срочное переселение наших в «Цукиёми»! На чем семьдесят человек везти? Ну, или сотню японцев оттуда — к нам… Нет уж, лучше в гости на «Артемиду» наведаться, все-таки ближе! – подмигнула астроному Карина. – Изобразить гонщика и набрать неземную скорость… километров сорок!
– Пылищи будет… Кстати, никакого «местного транспорта», кроме роверов, раньше и не было. Более-менее массово «порхать» по Луне начали года три назад, – Смирнов аккуратно поставил пылесос в угол.
– Да, я уже здесь была, когда эти маленькие ракеты стали везде применять, – зеленые пряди взметнулись от резкого кивка. – До того – помнишь, Лёня? – спускали исследовательский модуль с орбиты, садились, где надо, и делали радиалки на луномобилях… А вот так из одной точки Луны в другую никто не летал! Да и сейчас-то – по очень большой необходимости… Эх, чувствую себя старожилом фронтира, пора омолаживаться!
– Пока ты еще не превратилась в младенца, придумай-ка, где добыть мышеловку, – Леонид критически оглядел разгромленный кабинет. – Ибо искать этого зверя вручную, по-моему, дело безнадежное…
***
Широкий шаг высокого худощавого Покровского не оставлял спешившей за ним команде ни единого шанса обдумать сложившуюся ситуацию. Не говоря уже о том, что серьёзно размышлять над фактом возможного появления на базе маленьких зелёных человечков мозг отказывался напрочь. Обычно ходьба способствует повышению умственной активности, но не в лунных условиях замкнутого пространства. При «скромной» высоте жилого этажа в три метра достать в прыжке потолок рукой особого труда не составляло. При этом привычных земному обывателю поспешных семенящих шажков сделать не удавалось. Больше всего Максу хотелось посмотреть, как при пониженной силе притяжения выглядит обычная драка. Чем лунатики не шутят – возможно, это сейчас и произойдёт.
Последний поворот перед финишной прямой. За углом у селектора всё ещё стоял Гоша, намертво вцепившийся в трубку.
– Там, – сиплый выдох сопроводил слабый взмах руки в единственно возможную сторону.
Притормозившая было толпа, изрядно увеличившаяся в численности за время интенсивной непродолжительной гонки, ринулась дальше, будто у начальника открылось второе дыхание. Бесполезный указатель остался на месте.
Преодолев финальные метры нечеловеческим прыжком, Алексей Юрьевич с ходу ткнул кнопку принудительного открывания двери. Та начала медленно отъезжать вправо. Слишком медленно, что должно было способствовать оценке обстановки, но адекватно оценить увиденное смогли бы немногие.
Инженерный кубрик мало отличался от остальных четырёхместных жилых помещений. По одной двухъярусной кровати с каждой стороны, несколько шкафчиков. У дальней стены угловой стеллаж с книгами и документами, широкий стол, удобный для работы с чертежами. В остальном же кругом царил бардак, больше напоминающий переезд, чем устоявшийся быт. Пустые коробки, ворох полиэтиленовых пакетов, обёрточная бумага. Настольная лампа ярко освещала опирающегося на сидение стула ногой Левого в трусах и белой майке.
Услышав возню за дверью, тот повернулся навстречу толпе, явив жадным взорам огромный жёлтый смайлик во всю грудь с пятном от ляпнувшей не то крови, не то кетчупа в районе чёрного продолговатого овала, выполняющего роль правого глаза. Но не это приковало всеобщее внимание.
На полу беспорядочно копошилась растёкшаяся зелёная масса обещанных маленьких уродцев размером со средний палец, с гипертрофированными пропорциями частей тела, которые воинственно размахивали всеми конечностями.
Кто-то успел тоненько взвизгнуть, кто-то безуспешно попытался отшатнуться от нереальности разворачивающегося зрелища. И тут Покровскому удалось прорваться вовнутрь. Проснулись дремавшие глубоко на генетическом уровне рефлексы, доставшиеся, по всей видимости, от предков, включавших свет на кухне и замечавших разбегающихся во все стороны наученных горьким опытом тараканов. Ноги принялись безжалостно топтать, крушить, давить невесть откуда взявшуюся мерзость. Под массивными подошвами захрустело так, что захотелось развернуться и бежать без оглядки. Но заскочивший следом Хлебин взял себя в руки и в порыве отчаянного героизма ринулся в бой, окрылённый доблестным примером начальника. В воздухе закружились обрывки пакетов и бумаги.
Открывшаяся до упора дверь дала, наконец, возможность хлынуть людскому потоку в полную силу, сначала уравнивая шансы, а затем склоняя чашу весов в сторону homo sapiens. Хирург метался между обезумевшими коллегами, хватая каждого поочерёдно за что придётся, и орал. Искорёженные останки продолжали хаотичное движение, чем провоцировали отступление излишне слабонервных. Макс, не успев никого размозжить, заскочил на второй ярус одной из кроватей, мгновенно переквалифицировавшись в зрителя.
Понемногу первый боевой азарт спал и топчущиеся различили истошные вопли Воробьёва:
– Что вы делаете?! Стойте!!! Коллеги! Остановитесь!!!
Но уже и так стало понятно, что пришельцы и не думали оказывать сопротивление.
– Чёрт, да это же… игрушки? – удивлённо поднёс к глазам вяло шевелящегося раздробленного уродца Алексей Юрьевич.
– Орки, – скорбно поправил Евгений, опускаясь на ближайшую кровать.
– Левый! Ты должен объясниться!
Тёзка Макса стоял в той же позе, впав в ступор. Ошалелый взгляд шарил по учинённому побоищу.
– Лучше я, – снова взял слово хирург, тяжело вздохнув. – Это – модельки. Крошечные миниатюры орков, космических воинов далёкого будущего, из обычного пластика, с миниатюрными же приводами, заставляющими их ходить и вскидывать оружие для имитации стрельбы и ближнего боя.
– Что-то пока не очень понятно выходит, – перебил завхоз.
– Есть такая настольная игра: «Warhammer: Age of Gorkamorka», варгейм…
– Ничего себе – настольная!
– Чья горка?
– А-а-а, «ваха», слышал.
– Это я виноват, – тихо пробормотал Левый. – Женя мне дал свои фигурки посмотреть, я и выставил их все. Мы хотели сражение устроить. Я с собой тоже армию привёз…
– Ещё столько же орков?! – вскричал Сергей. – Да как же это всё можно провезти на базу?! Сколько нужно чемоданов?
– Несколько туго набитых коробок, – отозвался Воробьёв, – пластиковые модели очень компакты в разобранном виде. Я их клеил, три года красил в свободное время… террейн подготовил.
– Что, прости?
– Ну, тот ландшафт в «кают-кампании», который, по сути, точная копия нашей базы и её окрестностей.
– Даже так? – присвистнул Покровский. Отовсюду начали доноситься сдержанные смешки.
– Подожди, это ты захват «Восточной» собрался моделировать? – не унимался завхоз.
– Да какая теперь разница, – руки сокрушённо обвели груду хлама на полу.
– Кхм… – смущённо кашлянул в кулак начальник. – Ты это… извини, если что.
– А хорошо покрашено, – подхватил отломанную голову Макс, – …было. Зубы каждый отдельно – сосчитать можно, и даже зрачки есть…
***
– Кто это? – Сайрес обычно не задавал дурацких вопросов, но эта неожиданность все-таки выбила его из колеи. Иначе б сообразил, что всю возможную информацию начальству уже выдали.
Предмет всеобщего изумления полулежал на скамейке у стола, целиком помещаясь в кадр.
– Шеф, камера его засекла, когда он вышел из-за холмика, – пожал плечами Рамирес. – Я связался с дежурным базы… В шлюзе гостю стало плохо, видно, закончился кислород, я оказал первую помощь.
– Не забудь выписать счет за прием, – машинально съязвил командир. – Он говорил что-нибудь?
– Нет. Но еще несколько минут, и можно будет задавать ему вопросы, – обнадежил медик. – На больного не похож, думаю, обойдемся без карантина.
Уже проще.
– Я здоров, – подал голос гость. – Спасибо, что впустили. Я… – он слегка запнулся: то ли подбирал слова на чужом языке, то ли в горле пересохло. – Моей жизни грозила опасность, пришлось бежать…
***
– Проходите, – хмуро кивнул Покровский, оторвавшись от созерцания огромного потухшего экрана.
Небольшой рабочий кабинет начальника базы свободно принял вошедшую тройку, расположившуюся на длинном мягком сидении невысокой скамьи. Максу такие никогда не нравились: непонятно, куда девать ноги – скрещивать под собой неудобно, вытягивать неприлично. Яна вот аккуратно примостилась с краю, будто всю жизнь тут и сидела. Домбровский, пришедший, видимо, чуть раньше, удобно устроился на стуле. Костя же, казалось, на подобные бытовые мелочи не обращал ровно никакого внимания.
– Не буду ходить вокруг да около, – подался вперёд Алексей Юрьевич, – ситуацию с Леоновым Земля взяла под контроль. История со всех сторон тёмная. Пролить свет попытается следователь Георгий Артурович Сименонов. С нашей помощью, разумеется.
– Но не для нас, – буркнул под нос Макс.
– Он сейчас на связи, в режиме ожидания. Небольшой инструктаж. Правый, секретность по «Грому-2» в отношении присутствующих здесь лиц отменяю. Тихов, разъяснишь результаты анализов, если потребуется, бумаги-бумагами, но комментарии непосредственных участников процесса могут помочь делу. По этой же причине, Смолина, и ты здесь. Всё равно уже наполовину в курсе, а врач лишним точно не будет. Не сейчас, так впоследствии.
Специально подготовленная камера на столе тихо щёлкнула, начав передачу данных одновременно с миганием красного огонька. Экран мягко засветился. Незнакомое круглое лицо на фоне обстановки «земного» кабинета задумчиво пялилось в потолок, то приближаясь, то отдаляясь.
– Он что, на стуле качается? – шёпотом уточнила Яна.
– Ну, на нашей родной планете можно позволить себе такую роскошь, – развёл руками Константин.
– Тихо вы! Нас же слышат! – спохватился Макс.
– Кхе-кхе! – как можно громче прокашлял Покровский.
Никакого эффекта на следователя это не произвело.
– Да у него звук не работает! – воскликнул биолог и, набрав побольше воздуха, негромко загнусавил, зачитывая воображаемую инструкцию: – Следует надавить указательным пальцем правой руки на круглый предмет с изображением микрофона… написать четыре рапорта и пригласить специально обученного человека с лицензией… Интересно, в полицейской системе хоть что-то работает нормально? Даже техника бастует!
– А? – встрепенулся изображённый на экране, устремив взор через несколько сотен тысяч километров прямо на собравшихся в рабочем кабинете начальника «Восточной». – Я прошу прощения, кодированный сигнал по специально выделенному каналу в связи с секретностью, потому задержка не привычные вам полторы секунды, а…
Улыбнувшись было, Георгий Артурович запнулся, приветливое выражение как ветром сдуло с немолодого лица. Смущённый Тихов принялся усиленно шарить по карманам, пока в ладонь не ткнулся продолговатый пластиковый предмет. Извлечённый на свободу ключ от кабинета моментально стал объектом пристального изучения хозяина.
– Кхе… – по-настоящему подавился Алексей Юрьевич, покосившись на беззвучно смеющуюся в кулак Смолину. – Мы готовы ответить на интересующие вас вопросы, господин следователь.
– Спасибо, – точно скопировал сухой тон динамик секунд через десять. – Чтобы предотвратить дальнейшие эксцессы, считаю своим долгом напомнить, что этот разговор записывается. Как, впрочем, и другие с лунной базой…
Разговор затянулся – Сименонов мстительно начал с химических и биологических анализов, дотошно уточняя каждую строку. Костя при помощи Яны сыпал терминами и, зависая, как дедушкин компьютер, переводил их с научного на человеческий. Макс, пока его не трогали, сонно соображал, как мог шлем миновать утилизатор. Вопрос скорее к завхозу, который почему-то здесь не присутствовал… Теоретически доступ к такому мусору имеет любой, находящийся на базе, но на практике нужно как-то незаметно ото всех извлечь шлем. Рискованно. Или вообще не загружать в утилизатор, минуя протокол. И в том, и другом случае нужны стальные нервы в паре с фантастическим везением. Или очень хитрым расчётом. Мог ли где-то в эту цепочку влезть Леонов? Добрый, отзывчивый, открытый человек? А если с другого конца – зачем это ему? Опять тупик. События катятся одно за другим, наслаиваясь друг на друга, начиная с злополучного прилёта новой смены, даже поспать толком времени нет…
– …Факты же говорят о том, что… – монотонно вещал биолог, усиливая дрёму.
Факты, факты… следы на Луне, ведущие в ущелье, Леонова. Кровь в шлеме – Леонова. А шлем мой. Вот и связывай их, как хочешь!
Следующей жертвой инквизитора оказался Домбровский. Макс, правда, сильно подозревал, что тот даже в трагических обстоятельствах оставался в первую очередь ученым, так что запомнил скорее геологическую структуру ущелья, чем нужные следователю подробности. Но эти двое вроде бы столковались. Под их тихий разговор Костя продолжил изучение ключа, будто впервые увидел три кнопки – открыть дверь, закрыть ее, закрыть и запрашивать скан сетчатки при открывании. Яна взметнула брови домиком, явно поняв в этой сцене больше, чем Макс. Любопытно, она же всего сутки на базе… Впрочем, какое дело почти главному инженеру до взаимоотношений терапевта и биолога?
– Хорошо, – подытожил Георгий Артурович, под завистливые взгляды Макса удовлетворённо откидываясь на мягкую спинку стула. – Теперь давайте перейдём к ситуации с «Громом-2».
– Мой рапорт пояснит Правый, исполняющий обязанности начальника инженерно-технического отдела.
– Обширный отдел, если в нём несколько исполняющих обязанности начальника. Очевидно, помимо правого есть центральный и левый? – сострил следователь, наверняка располагающий информацией о фамилиях работников базы.
«Если он в расследовании будет делать подобные выводы, мы недалеко уйдём», – горько усмехнулся про себя Макс.
Доклад уложился в три минуты, вопросов хватило еще на пятнадцать, и по всему чувствовалось, что это только начало. Но мнение о Сименонове начало меняться в лучшую сторону. Он на лету схватывал технические тонкости и строил беседу таким образом, будто уже знал все ответы, мастерски подводя слушателей к уже намеченной развязке.
Начавшую вырисовываться тонкую логическую нить оборвал документ, пришедший на наладонник Покровского.
– Валдис по моему указанию поработал над планшетом Леонова, — начальник вопросительно взглянул на Сименонова, тот кивнул. — Последнее сообщение… эээ…. Не знаю, как и прочесть, набор букв какой-то. Отправлено за сутки до исчезновения на адрес belladonna. Остальное пока расшифровать не удалось и, возможно, не удастся.
По просьбе Сименонова запись вывели на большой экран. Под рентгеноподобным взглядом вся компания недоуменно уставилась на абракадабру.
«LXIX, 12-14».
– Это еще что такое?! – не выдержал Макс. Остальные были, видимо, солидарны.
– Предположения есть? – вяло, для порядка поинтересовался Покровский.
Ни единой, даже самой завалящей догадки не отыскалось. Выдержав паузу, следователь решил сменить тему:
– Леонова интересовало что-то вне базы?
«Мастерский вопрос. Конечно, интересовало, – пронеслось в голове Макса. – Каждого из нас интересует всё на поверхности Луны. Хирург вон макет местности для своих солдатиков на таком интересе построил».
Но если взаправду задуматься и связать поломку перевозчика, полистирол и смерть Андрея? Или не смерть? Он целенаправленно несколько часов шёл к ущелью, чтобы в него упасть и разбиться – это же бред!
Мысль о том, что товарищ, возможно, остался жив, разогнала сонливость без остатка, впрыснув в кровь изрядную дозу адреналина.
Конечно! Именно от этого и нужно отталкиваться! Что его интересовало? Куда он мог пойти?
Быстрый взгляд на карту, висящую на стене. Мелковато, но ничего, основные формы рельефа крепко въелись в память ещё в первый год работы. Фаброни, Аргейские горы, борозда Рудольфа, где нашли шлем, Лемонье с американской базой…
Напарники-американцы? До их кратера, положим, далеко, километров двести, к тому же рельеф между нами… лунный в худшем смысле слова – сплошные кратеры с возвышенностями да бороздами.
Но ведь есть же еще и «Астра», в смысле, ближайшая вспомогательная международная лаборатория! Таких ещё несколько штук разбросано в окрестностях, только существенно дальше. Вот в них можно протянуть какое-то время, если, конечно, успеть добраться. А можно ли успеть? В стандартной экипировке – ни единого шанса. Но если взять запас дыхательной смеси, батареи и воду, даже медпалатка не понадобится!
Вот это да! Получается, что он прямо в эту минуту уже может быть на «Астре»!