Три киборга могут очень быстро составить списки того, что было, и разложить новопривезенное. Куда быстрее, чем хотелось одному из них. Дела закончены, и предстояло вернуться в каюту. Берт просканировал Кельпи: Асато куда-то делся, а вот хозяин все еще сидит на кровати и чего-то ждет. Или кого-то. Делать нечего, придется зайти, все равно это рано или поздно они окажутся наедине, когда хозяина никто не сможет остановить. Человек отложил гитару, поднялся.
– Спину покажи.
«Значит, спину тебе покажи, теперь это так называется?! Твой отец тоже любил издалека начинать…»
Бертран уставился в глаза хозяина, чтоб не бросить и единого взгляда на инструмент. Хочется, но нельзя. Это его уязвимое место, как говорил прежний владелец, а уж он-то в этом понимал. Как и в том, как эти места использовать. Поэтому надо вести себя, как хороший исправный киборг. Ни одного взгляда по сторонам, только на хозяина. Никаких эмоций или чувств. Это он хорошо умеет – скрываться, держать себя в руках. И просто отлично – выполнять приказы дословно. Молния комбинезона скользит вниз, и одежда сваливается до пояса. Узкие манжеты застревают на запястьях. Захочет хозяин большего – озвучит. Берт с равнодушным видом развернулся спиной к владельцу.
– Настоящий мастер делал, хотя, конечно, такое бывает только в фильмах для взрослых, – после долгой паузы обрел дар речи Эрик. Картинка ему в общем понравилась, всем, кроме сходства нижнего «многостаночника» с Бертом или даже больше с ним самим. – Она тебе дорога как память о хозяине или хочешь уничтожить?
Берт в поисках правильного ответа просканировал эмоции человека. Ни капли возбуждения, просто усталая злость. Словно присыпанная пылью или пеплом. Да, именно пеплом, от такого хорошего, жаркого костра, в котором горит все: чувства, память, разум… Уже догорело, на его долю достались головешки и холодный пепел… Киборг поспешно выкинул эти мысли из головы. Не должно быть таких формулировок, нет их в сухом канцелярите команд. Но формулировки есть, и мысли о пепле сильнее процессора. От этого нельзя закрыться полностью, и значит, он не сможет спрятаться от хозяина за программами.
– Киборгу безразлично, какое внешнее оформление предпочитают хозяева, он подчиняется любым приказам.
Вранье, ему не безразлично, и человек это знает. А значит, можно и не прятаться особо. Уступить. Быстрее хозяин удовлетворит свое желание, быстрее отвяжется и уйдет. Как было всегда. Но там были обычные люди, охрана, наемники, просто доверенные хозяина. Они не знали про него. Этот все знает и ненавидит. Киборг еще раз просканировал чувства владельца, и вдруг тоже ощутил усталость и тупое желание уступить, сдаться. У него так уже бывало, иногда он так хотел повернуться к людям хозяина, бросить им в лицо все, что о них думает, и атаковать, испуганных, бледных от осознания, ЧТО находится рядом. Тогда он сдерживался, хотел жить, но сейчас… сейчас можно не держаться, человек знает. И значит, в этом он свободен.
Бертран окончательно вышел из-за программ. Обернулся. Теперь они стоят лицом к лицу. В глазах человека тот же пепел, и киборгу кажется, что он вот-вот мягко осядет на остаток его жизни, похоронит под собой. Осыплется цифровым кодом. Оставив выбор между покорной смертью и последним в жизни киборга бунтом. Гард прислоняется спиной к стене. Человек опирается на стену рукой над его плечом, слегка кривит губы, но произносит совсем не то, что киборг приготовился услышать.
– Берт, так получилось, мы вынуждены взаимодействовать. – Эрик поморщился, настолько неприятно было видеть это напоминание о своих поражениях. – Отпустить я тебя, сам понимаешь, не могу. Ты слишком много про меня знаешь. Значит, будем учиться жить вот так. Я… так уж вышло, я твой хозяин. Формально. Не хотел… Но я постараюсь не злоупотреблять, а ты… тоже постараешься! Хорошо?
Киборг облизнул губы, изучающе посмотрел на владельца. Что притворяться, он человека узнал мгновенно, там в поезде. Узнал и испугался до потери контроля, до срыва, до безумной попытки укрыться за живым щитом…
***
Хозяин вызвал его в комнату без окон, прервав недолгий отдых. Причина стояла перед Ричардом. Молодой человек, похожий на него и на хозяина. Запястья пленника сжимали силовые наручники, да еще поверх прикрепив руки к телу, были намотаны веревки. Добычу охраняли четверо бойцов.
– Допрыгался, ублюдок? – Ричард прошелся по комнате, похлопывая хлыстом по ноге. – Когда ты, наконец, поймешь, ты не можешь мне противостоять, Эрик. Ты принадлежишь мне.
Пленник паскудно ухмыльнулся и указал глазами на гарда:
– Это у тебя какой по счету? А что с остальными? Сдохли от твоей любви?
Удар хлыстом по губам рассек тонкую кожу, заставил младшего Ларсена шумно втянуть воздух, отшатнуться, но не замолчать.
– А ведь я ощущаю твой страх, Ричард! И боишься ты – меня. Вся твоя охрана, твои киборги – они не стоят ничего, потому что страх – он внутри. А я тебя не боюсь.
– Правда? Проверим. – Хозяин сделал шаг к пленнику, погладил его по щеке и тут же, практически без размаха, влепил пощечину. Руками Эрик пользоваться не мог, но пнуть противника по щиколотке сумел, вызвав сперва болезненный вскрик, а потом шипение сквозь зубы:
– Ты у меня побрыкаешься еще, гаденыш! Кибер, займись им!
Киборг очень много чего может сделать с человеком, осуществляя идеи владельца. Гард не понимал, чего добивается хозяин, но дело было не только в наказании. Ричард жадно вглядывался в лицо жертвы, гладил обнаженное тело хлыстом, размазывая потеки крови, а Бертран испуганно сдерживался, боясь покалечить пленника. Стараясь травмировать как можно меньше. Киборгу было страшно, страшен был хозяин, страшен беспомощный, распятый на крюках человек с яростными глазами. Детекторы ловят малейший оттенок эмоций, любое дрожание и сокращение мышц анализируется. Человеку больно, но страха он не испытывает, только ярость. А вот киборг прячется за программами, потому что иначе выдаст себя дрожащими руками, стоном, ощущением, что перед ним лежит он сам. Человек стонет от боли, а потом смеется безумным, безудержным смехом, пугая и Ричарда и киборга. Гард отшатывается, замирает, не осмеливаясь продолжать пытки, осознавая, что этот тип и правда страшнее Ричарда. К счастью для них обоих, хозяин отзывает его, приказывает охранять, уезжает, чтобы вернуться к разоренному особняку и трупам…
***
Воспоминания помогли оформить мысль, и гард выдавил:
– Ты всегда страшный. И тогда тоже. Я выполнял приказ, нельзя отказаться. Он – хозяин. Был.
– А что это меняет… – протянул Эрик, обдумывая слова киборга и, кивнув своему решению, уточнил: – Ты флайер водить умеешь?
– Данный навык входит в стандартный пакет телохранителя, установленный производителем.
– Значит, ты и поведешь, готовься. Через пару минут вылетаем.
Едва за человеком закрылась дверь, Берт бросился к кровати, где лежала гитара. За весь разговор он так и не отвел взгляд от лица хозяина. Вроде бы с инструментом ничего… а нет – струн стало шесть и они все новые. Даже звучала она теперь иначе. А еще на подушке лежала коробочка с надписью «крепления стене всякий удержит вашу хрупкость от заноса».
Гард тяжело опустился на койку. Нежно обнял деревянный корпус, прижался щекой к грифу. Человек починил ему гитару, настроил, принес для нее крепления и ничего не сделал, только поговорил, будто и сам не знал, зачем пришел на самом деле. Киборг прокрутил запись. С одной стороны, похоже, хозяин сказал, что не продаст, но и не отпустит, и пока не ясно, хорошо это или плохо, и чем кончится, и что значит «учиться жить»? С другой стороны, пока он послушный киборг, хозяин может и поиграть в доброту и милосердие. Прежний тоже любил так играть, особенно с пленниками. Только вот он не пленник, он вещь, и нет даже шанса, что его будет искать или спасать полиция. Даже если хозяин утилизирует у всех на глазах изуродованный труп, максимум неприятностей для него – придётся показать договор владения. Интересно, куда они летят?
Подумав, Берт известил старшего киборга:
«Рон, он приказал мне вести флайер. Куда собирается, не сказал».
«Выполняй приказ. Ты же не попытаешься сбежать?»
«Нет. Это бесполезно, я понял».
«Охраняй хозяина. Люди почему-то все время стремятся умереть».
«Задача ясна. Приступаю к выполнению».
Почему его клон ударился в роль телохранителя, Эрик так и не понял. Но парень очень старательно, с каменной рожей двигался чуть позади него, опережая в случае сближения с потенциально опасными объектами или местами. В результате Эрик всерьез задумался о сносе прошивки и замене ее на что-то менее навязчивое. Да и флайер кибер вел, как по учебнику. Вроде бы исправная машина, но почему-то раздражает.
До цели они, как ни странно, добрались быстро. По указанному хозяином адресу оказался тату-салон. Мастер, невысокий рыжеватый парень, сначала уставился на киборга с интересом, но потом, узнав, что нужно клиенту, разом поскучнел.
– Точно тюнинг сделать не хотите? Могу подобрать на любой вкус картинки. – предложил, указывая на развешанные по стенам вирт-окна с фотографиями работ.
– Мне бы сначала это безобразие свести. Прикупил технику, вроде и запросили недорого, но вот татуировка!.. Это же телохранитель, а не мэйлис! – Эрик брезгливо сморщился. – Сколько стоит удаление?
– Да сейчас куда только не пихают! – поддержал татуировщик благодатную тему: – Друг работает в хирургии, недавно привезли одного гения – вакуумный промышленный пылесос решил оприходовать! Обезболивающее тоже? Три юнита.
– Делайте все, что нужно. И как с пылесосом?
– Ну, с бытовым нормально, говорят, особенно с виброрежимом. А тут не только то, чем думал, оторвало, но и половину брюшины втянуло. Я даже себе подумал такую машинку прикупить, гараж убирать. Давай, укладывай кибера.
Берт послушно вытянулся на кушетке, лицом вниз. Поза хорошая, лучше, чем сидя. Можно даже подремать, передав управление телом процессору. Мастер пшикнул ему на спину из баллончика чем-то ледяным, и кожа мгновенно онемела. Зато когда на спину опустился трафарет с нано-иглами, заполненными не краской, а для разнообразия растворителем, он ничего не почувствовал.
– Теперь десять, а лучше двадцать дней его не трогать, – мастер ласково, как собаку, похлопал гарда по плечу. – Он, конечно, киборг, и на них по идее все быстрее заживает, но лучше перебдеть. А потом – милости прошу, украсим машинку! У меня огромный опыт работы с киборгами и отличные краски.
– Разумеется, обязательно. – Эрик принял визитку, но, как только они покинули салон, стер ее. Бертран опять включил «телохранителя», размышляя зачем этому хозяину понадобилось использовать обезболивающее. Или это и есть «не злоупотреблять»?
На комм хозяина пришло сообщение, он прочитал и велел изменить конечную точку маршрута.
– Можешь это место найти?
Бертран послушно развернул машину к краю леса, но не удержал маску идеальной машины, покосился на хозяина вопросительно.
– Парни написали, что-то случилось с Асато, он вроде бы там, но на вызовы не отвечает! Так что точка сбора – вот где… интересно, а мой комм и видеофон так же легко отслеживаются?
Бертран промолчал, откуда ему знать? Но прибавил скорость, без труда оторвавшись от двух аэроскутеров, несущихся в том же направлении.