Терна
После бури океан всегда тих и заполнен солнечным светом, словно не было ни поломанных кораблей, ни сотен погибших. Жизнь Терны сейчас затаилась, как вода. Ничего нового не происходило, никто не трогал ее, не сваливал лишней работы. Даже Овод понимал, что если загонять одну из лучших пастушек в своей своре – то она сама скоро откинет ноги.
В их отношениях с принцем наступила такая же тишина. Оба они стали на 15 розг взрослее – девушка больше не шутила глупых шуток, Аргон не заявлялся к ней в голову с приказным тоном. Стало понятно очевидное – как бы они не шипели друг на друга, как кошки, положение дел не изменится. Жизнь Терны действительно была дерьмом, а принц влез в него уже как минимум по пояс.
Спины у обоих зажили практически в один день. Принц, глядя на свою, хоть и покрывшуюся рубцами но зажившую кожу, испытал огромное облегчение и счастье. Бинты оказались в мусорке, можно было упасть в постель спиной и не орать после этого (как с ним уже случалось, когда он забылся), в конце концов, можно было нормально ходить и не бояться, что кто-то хлопнет тебя по плечу. Аргон тут же надел одну из самых красивых своих рубашек. Но мазь, кстати, выбрасывать не стал, мало ли.
Терна наслаждалась здоровым телом так же, как всегда – как в последний раз. Только сейчас ощущение, что она ответственна за себя больше, чем когда либо, внезапно стало давить на нее. Больше не хотелось причинять глупому принцу боль колючками и падениями. Она стелила себе постель, наваливая на матрасик побольше мягкого сена и грелась о теплый бок Лилоса, чтобы Аргон наконец смог, хоть и без особых удобств, но спать ночью. Перестала купаться в холодной воде и пить из луж, пару раз зарабатывала дополнительный паек у служанок за выполненные дела.
Где-то в глубине души она догадывалась, что своей жизнью в данный момент снова обязана темному господину. Она видела свою спину – такая порка завалила бы коптарха. Овод и тот потряс старушек на предмет запрещенных мазей – ну невозможно поднять на ноги труп только протирая его водичкой! Тем не менее, Терна была резва как прежде, разве что, спина теперь была вся огромным шрамом.
Объяснение чуду было проще некуда – Аргон разделил с ней не только боль, но и свою силу и способность к регенерации. Если бы не его страдающее от ударов тело, не его вонючая мазь, то пастушка давно была бы прикопана где-то за сараями. Признаться себе в том, что принц ей тоже действительно нужен – для Терны было не просто. А допускать, чтобы это чувство просек принц – вообще нельзя. Девушке не хотелось, чтобы переживающий (пусть и в основном о собственной шкуре) мужчина исчез и появился язвительно-возвышающийся голос «дважды спасшего».
Ближайшие две недели они оба, вероятно, испытывали схожие чувства. И оба усиленно копались в себе, уже серьезно, без дурачества, изучая новые возможности и способности тела и разума.
Терна оказалась очень способной. Сама она вряд ли осознавала это, но принц видел ее развитие со стороны и не знал, радоваться ему по этому поводу или нет. Скоро оба одинаково легко игрались с своими и чужими мыслями. Они могли проникать в головы друг друга, но уже не оставались незамеченными. Натренированное сознание раздваивалось, оставляя место для диалога и пряча собственные мыслишки за непробиваемую стену. Теперь они могли разговаривать друг с другом в любое время. Принято было решение не запираться от мыслей второго совсем крепко – если нужно, Терна могла ворваться в сознание Аргона в любую секунду. Это было не самое положительное для принца решение, так как он хотел оставлять для себя право спокойно уединяться со служанками, спать, и заниматься другими делами и не ждать гостей. Но пока что мера была крайне необходима – только так, в случае, если Терне будет грозить опасность, вроде избиения, он мог бы хоть как-нибудь попытаться ей помочь.
Кроме диалога, оба научились видеть друг друга. Закрыв глаза и сконцентрировавшись, Аргон мог выцепить образ пастушки в рванье из ее окружения, точно также умела делать Терна. Видеть окружающие предметы, людей и обстановку у них не получалось. Даже ловя Аргона в толпе на балу, девушка только по звукам догадывалась, что рядом с мужчиной с полсотни народу, но видела только его.
По этой причине, чтобы быстро связаться с девушкой, не тратя силы, принц использовал магический шар. Он позволял ему видеть ее, не впадая в полусонное состояние, и параллельно читать книги или есть. Окружение вокруг шар тоже успешно показывал.
Но кровь, поселившаяся в их телах, явно могла большее. Теперь, когда Терна однажды вечером спросила принца о заклятии, он не стал отбрыкиваться и спокойно рассказал почти все, что знал сам.
«Раньше маги прошлого использовали этот обряд, чтобы обрести удвоенную силу и власть. Другим путем такого союза достичь невозможно. Только представь, какие дела могли творить два сильных мага, заключивших союз. Им не нужно было армии, чтобы разорить город или убить дракона.» — Аргон зашуршал, перелистывая странички, пока Терна слушала его с закрытыми глазами – «Обычно они разрезали ладони специальным ритуальным ножом, и пожимали руки, читая заклинание. Кровь от ладоней пробиралась по венам до сердец, гонимая магией, неся силу обоих и смешивая ее. Когда ритуал оканчивался, братьям по крови открывались мысли, желания и способности друг друга. Еще большую силу и единение можно получить, если провести ритуал от сердца к сердцу, но умные обычно так не поступали»
«Слишком опасно?» — предположила очевидное Терна, еще раз вспоминая те долгие секунды, пока оба они были нанизаны на смертоносный клинок.
«Повезло, что у нас не было повреждено опасных органов, а моих сил, подпитанных твоей энергией, хватило для заживления ран. Но у магов послабее меня дело обычно кончалось двумя трупами. Позже ритуал вообще запретили и как-то замяли. Стало попросту ясно, что несмотря на большую выгоду, все это приносит гораздо больше проблем. Зависть, ненависть, крысятничество. Мало кто научился работать, скажем так… в команде.»
Оказалось, что даже несмотря на то, что Терна не была магом, именно благодаря союзу от сердца к сердцу они смогли быстро слышать друг друга. Кроме этого книги описывали другие возможности ритуала.
Свободно видеть окружение друг друга, таким образом часто положительно вмешиваясь в жизнь кровного брата. Переносить свою эфемерную сущность к союзнику, иногда перехватывать управление его телом, подавая сильные рефлекторные сигналы, чувствовать и предугадывать поступки и мысли. По сути, потратив время на тренировку, чтобы обжиться в двух общих телах, совершившие этот ритуал могли стать безгранично сильными и верткими к судьбе пронырами. Считалось, что армия, где есть воин и разведчик с такими способностями – уже победила. Терна и Аргон не обладали и половиной из вышеперечисленного, поэтому хватали больше минусов от ситуации, чем плюсов.
Сейчас оба были заняты примерно одним и тем же – Терна думала, как бы ей еще трепетнее хранить свою ценную задницу, а Аргон – каким образом незаметно выдернуть ее из постоянного риска. Однако, как оказалось вскоре, времени на размышления у них уже не было.
Аргон читал книгу, лежа в ванне, когда девушка бесцеремонно ворвалась в его голову, сметая прочтенные строки.
«Нужно поговорить»
Принц подскочил, отбрасывая книгу, и недовольно сел в воде, заодно проверяя, достаточно ли пены на поверхности, чтобы если девушка решит «включить зрение» не быть перед ней полностью обнаженным. Конечно, стыдиться господину было нечего, но чувствовать себя настолько голым перед собеседником – перебор.
«Ты что как сумасшедшая? Это не подождет?» — с надеждой спросил он, хотя по тону девушки было и так ясно, что не подождет.
«Нет, это очень срочно и касается обоих»
Терна сидела в своей коморке, опершись на бок спящего уже Лилоса и хмурилась так, что брови ее сводило неприятного покалывания на переносице. Она даже не сразу смогла сосредоточиться на разговоре, постоянно оглядываясь на ворота и прислушиваясь.
«Я услышала кое-что сегодня, случайно. Меня продадут. Овод уже нашел клиента. Они отправят Лила на скотобойню, а меня – новому хозяину.»
Аргон, плюнув на приличия, выскочил из ванной и быстро оделся, попутно начиная переваривать информацию.
«Что именно измениться от того, что у тебя будет другой надзиратель?»
«Все. Это точно такое же рабство, но несколько иного толка» — Терна скривилась, потому что где-то там, спрятанное от Аргона, ее сознание рисовало ей самые неприятные картины.
«Что, кто-то позарился на твои косточки?» — недопустимо пошутил мужчина, усмехнувшись.
Терна закатила глаза и потерла лоб. На минутку картины в голове у нее поменялись, и она даже смогла улыбнуться.
«Знаешь, пока я живу наполовину твоей жизнью уже не один месяц, моя фигура округлилась до степени вполне привлекательной, по крайне мере, так думает Овод. Он считает, что мне грех горбатиться, и нашел того, кому я вполне приглянулась. Только вот для тебя это проблемка похлеще соломы – если конечно, тебе не доставляют удовольствие синяки в заднице!»
Последнее предложение она произнесла давно не появлявшимся язвительным тоном, и до Аргона резко дошло слишком многое. Перспектива ощутить, как девушку имеют несколько потных мужчин, была просто омерзительной и ужасной. От мысли, что само по себе это его не так ужасает, как в подтексте их союза даже заставила принца на мгновение устыдиться.
«Когда это произойдет?»
«Покупатель приезжает через три дня. Рано утром на четвертый. Лилоса тоже заберут в это время, думаю… пристрелят на месте» — девушка погладила холку животного, и Аргон почувствовал, что ее сердце сжалось от жалости к другу больше, чем от жалости к себе.
Принц заходил по комнате кругами, шлепая босыми ногами по разлившимся на черном мраморе лужам. Этого момента он ждал и боялся с самого начала. Судьба девушки не была в его руках, и не была меж тем в ее собственном. После пережитого ему самому сильнее отзывались любые лишения пастушки, но здесь и без благородства было ясно, что им обоим конец, попади она к любителю плотских утех.
«Ложись спать, я за ночь придумаю, как тебя вытащить оттуда» — наконец мысленно произнес принц и выдохнул.
Терна кивнула, уже полулежа на своей лежанки. Сна, правда, было ни в одном глазу. Она поглаживала рукой мирно дремлющего Лилоса. Тот даже не подозревал, что совсем скоро его хозяйка может быть растерзана животными, еще более страшными чем те, что носят шкуры, а его собственная шкура окажется на чьем-то чужом попечении.
Аргон еще раз наказал ей спать и пропал из напряженного сознания девушки. Слова Овода, которые она, нужно сказать к счастью подслушала, все еще звучали в ее голове. Теперь оставалось только надеяться, что союз пастушки с принцем впервые принесет им обоим какую-то пользу.