Разборку с оборотнем решено было отложить на завтра: в видении Сэма за окном шел ливень, а такое счастье синоптики обещали не раньше следующей недели, то есть через три дня. За это время братья смогут перетряхнуть город Хэнсвилль целиком, от подвалов до чердака.
А пока Дин, наконец отмывшись и в очередной раз поизмывавшись (под видом перевязки) над своей больной рукой, спал, а Сэм, твердо решивший завтра закончить этот разговор, терпеливо изводил комп, добиваясь новой информации.
Городок определенно задолжал им кой-какие сведения.
Например, почему так много смертей от сердечной недостаточности? Два десятка – это только официально, это те, родственники которых подали заявления в полицию. Похоже, это только верхушка айсберга. Среди молодых смерти ничуть не реже, чем среди пожилых. Хм… а вот старых очень мало… Всего четыре супружеские пары перешагнули за семьдесят.
Почему никого не удивляет, что умерла Кэти Стинклер, юная спортсменка, ни разу в жизни не болевшая? Айзек Бурковски? Стефания Эштон? Черт, да тут часто даже вскрытия не делают!
Какие-то религиозные обряды?
О-о… в этом городке не прижилась ни одна секта, никакое религиозное сообщество, кроме католичества…
И никаких сведений о призраках и прочей нечисти.
Кажется, завтра им с Дином придется приложить максимум обаяния, задавая вопросы родственникам погибших.
Сэм вспомнил о памперсах, сосках, бутылочках, что придется тащить с собой, и скривился: ОЧЕНЬ много обаяния…
Хотя…
Видение Дина, протягивающего красотке погремушки, детский горшок и этот… как его… слюнявчик подняло настроение как самолетом! Винчестер-младший уснул почти счастливым…
Вчера…
Утро.
— Дин, что ты делаешь???
— Заряжаю пистолет.
— Из розовой пластмассы… – осторожно уточнил младший брат.
— Не из голубой же? Расслабься, старик, я знаю, что делаю. Давай список адресов и потопали. У нас много дел.
— Добрый день, миссис Брендон, разрешите предложить вашему вниманию.
— О, заходите! – радуется пухленькая шатенка с толстощеким младенцем на руках. – Айрис уже звонила…
— Айрис?
— Миссис Бонн, хозяйка гостиницы. Хотите кофе?
Сэм обреченно представил, сколько чашек кофе сегодня предстоит выпить (у миссис Бонн наверняка полгорода знакомых!), и позволил притащить себя на чистенькую кухню.
— Ой, какая прелесть! – ахала хозяйка над мяукающей погремушкой, пока Сэм глотал ароматный напиток и потихоньку наводил разговор на семью хозяйки и ее сестру, погибшую четыре года назад…
— Бедняжка Саманта? Ах, это было такое несчастье! Она не пережила смерти мужа, знаете ли… Он часто ездил… э… в общем, попал в аварию, вот и погиб. Сам виноват. А Саманта… Какое счастье, что у них не было детей! Они получили Благословение, но не успели…
— Благословение?
— Ах, это такой обычай! Если вы целуетесь в Часовне, то получаете Благословение, и даже смерть не разлучит вас… Кстати, а люди вашей профессии хорошо зарабатывают? У меня есть младшая сестра…
— Стефания? Это не слишком красивая история, мой дорогой. У нас тут не одобряют попыток избавиться от детей! Родители Стефании конечно, в горе, но они должны были ей объяснить.
— Миссис э…
— Просто тетушка София, дорогой! Кстати, скоро придет моя дочь, Рози, она еще не замужем, так она…
Дин уронил на пол очередной образец – трусики с исчезающими цветочками.
«Я даже пристрелить ее не могу!» — мелькнула тоскливая мысль.
— А сестры нет дома, я сижу с ее ребенком! – объявляет рыжая девушка. – Я очень люблю детей, знаете?
— Это заметно, — проявил вежливость Сэм , и девчонка расцвела.
— Я Бетти. А вы Сэм или Дин?
Оп-па…
— А что, миссис Бонн и вам звонила?
— А как же! Конечно. Она всегда спорит с моей мамой, что Благословение и на приезжих действует… Ой… Только учтите, у нас на первом свидании не целуются. А вы куда?
— А с чего это вас интересует Часовня? – сводит брови подросток. – Благословение не для приезжих!
— Поверь, малыш, меня это радует – не передать как! – искренне высказывается Дин, уже успевший познакомиться с Марианной, Лили, Честити, Хетер и Хоуп, выслушавший кучу дифирамбов в адрес молодых незамужних родственниц и знакомых и удрать от двух агрессивных близняшек, немедленно принявшихся его делить. Все – стопроцентные люди, никаких сигналов ЭМП не подавал, но чувства были – как в логове вампиров!
— Вам не нравятся наши девушки? – нет, у парня просто на лбу было написано «хочу подраться!» — Не беспокойтесь, насильно вас никто не поцелует, отец Грегори против того, чтоб насильно, поняли? Пробовал тут один…
— Отец Грегори?
— Не ваше дело. И вообще, сказано ж вам, нам ваш товар не нужен, я и брат давно взрослые! Идите к соседке.
— А тот, кто пробовал, что с ним стало?
— А что со всеми? – пожал плечами брат Дуэйна, жертвы номер 16, погибшего три месяца назад, — На клад… Черт, мистер, уходите, пока я отца не позвал!
— Погоди, парень! – Дин предпринял последнюю попытку, — Я тут слышал о твоем брате, Дуэйне… Мне очень жаль…
— А мне – нет! Из-за него у нас неприятности! А почему это вам жаль? Вы тоже гей?!
— Дин, ты слышал про отца Грегори? – брат обернулся, — Дин??? И сколько их было?
Дин приложил к шишке очередную льдинку.
— Трое, — нехотя уточнил его брат, — Один рассерженный парень, один удар и один цветочный горшок… Что с отцом Грегори?
— Такого в здешней церкви нет! Есть отец Стефан и отец Игнатий!
— Но все говорят… Подожди, Благословение – обряд, о котором все говорят… какая-то особая свадьба…
— Не особая, Дин! Всего-то надо поцеловаться в Часовне добровольно – и все. На руке появляются кольца и «смерть не разлучит вас».
— Один поцелуй?! – глаза Дина полезли на лоб!
— Вот именно, многоженец!
Старший пропустил подколку мимо ушей:
— Потому-то они и умирают, вдовы и все, кто преступники, с точки зрения отца Грегори…
— Например, геи…
— Вот именно.
— Да кто он, этот… отец?
— Сейчас… – пальцы Сэма уже порхали над клавиатурой…- Грегори Флетчер, убит в 1948 году при обряде венчания, застрелен ревнивым соперником жениха.
— Ну вот и незаконченные дела. Комплекс призрака налицо. Его убили на венчании…
— И он венчает всех подряд…