Река внизу бурлила, переворачивая камни, куски дерева. Расчет показал, что шанс спуститься по практически отвесной скале для них менее двадцати процентов, но шанс перебраться через воду – равен нулю. Биомашины замерли. Приказ о возвращении вошел в противоречие с возможностью. Рон посмотрел вниз, на безумный, грязно-серый поток, облизнул пересохшие губы и сел на землю. Можно никуда не идти. Их или заберут или нет…
Вышли небольшим отрядом в тридцать человек, десяток киборгов и два десятка солджеров. Полумеханические существа равнодушно смотрели в пространство, вызывая у людей желание отодвинуться подальше. Отряду поставили задачу, вечную, как сама война: взять языка. Конкретного человека, который, не будь дураком, предпочитает путешествовать с конвоем, под надежной охраной солдат.
Засаду пришлось делать далеко, в сотне метров от дороги, на случай, если у противника имеются сканеры, или хотя бы киборги. Оружие достанет, а маскировочная сетка спрячет людей и оружие от аппаратуры. Лежать пришлось долго, кое-кто даже успел задремать, когда киберы сообщили о приближающемся гуле двигателей.
На дороге показалось шесть тяжелых грузовиков: два с солдатами – по краям колонны, и маленький личный автомобильчик, похожий на черного лесного клопа, в середине. Укрытые маскировочной сеткой люди терпеливо ждали, пока все машины не окажутся на заминированном участке. А потом сработали импульсные мины, вырубив всю электронику и превратив транспорт в неподвижную груду железа. Впрочем, люди пострадали мало, укрылись за бортами машин, открыв огонь, прижимая противника к земле.
Было ясно, что долго повстанцы там не просидят: жара невыносимая, машины раскаляются все сильнее и с отключенной системой охлаждения скоро превратятся в настоящую печь. Осажденные тоже это поняли. Они усилили обстрел, а в следующее мгновение через борта метнулись отблескивающие биометаллом существа – у противника тоже имелись солджеры, и он без колебаний бросил их в атаку. Они рванулись, поливая землю перед собой огнем из бластеров, сокращая дистанцию до рукопашной, где у них бесспорное преимущество. Сто метров это так много, если их бежит человек, сто метров — это ничто для машины, особенно такой.
Рон метнул две импульсных гранаты, вырубив несколько биороботов, еще одну успел метнуть его человек, а потом они почти дошли. Почти, потому что собственные солджеры отряда встали стеной не пропустив врага к людям. Пользуясь возможностью, Рон отстреливал противников одного за другим, с близкого расстояния, и еще успевал доставать и высовывающихся из грузовиков солдат. Эрик рядом тоже стрелял, но только по солдатам в грузовиках, разобрать что-то в вихре сцепившихся машин было нереально. Зато Рон очень четко видел, когда выстрелы врага летели в его человека, и даже дважды сумел закрыть его собой – не смертельно, но больно. Киборг дернул углом рта — только этого не хватало! Он стал чувствовать боль! Причем даже от пустяковых ран, как вот эта — в плечо. Впрочем, попади заряд в человека и тот надолго бы вышел из строя, а киборгу ничего. Ну, или почти ничего.
Наконец вроде бы все стихло, то есть наиболее активную часть противника постреляли, солджеры врага частично отключились, частично уничтожены, и можно было намекнуть противнику, что не так они и нужны живыми, можно и гранатами закидать, или еще как-то уничтожить, если конечно не сдадутся. Противнику тоже уже надоело — сидишь, медленно поджариваясь в трупе грузовика, понимая, что нападавшим ты как бы и не особо нужен , как и тот эксклюзивный груз мыла и дешевых консервов, что ты сопровождал. Поэтому они ответили взаимностью, то есть поинтересовались, за какой-такой надобностью к ним вообще пристали, и что собираются делать дальше. Узнав, что они в принципе на хрен не сдались, а нужен мудак в черном авто со своими телохранителями, повстанцы охарактеризовали ситуацию фразой, в которой откровенно проскальзывало: «и вот ради этого вы нас?.. козлы!» Еще через двадцать минут переговоров обе стороны решили, что те, кто в грузовиках, сдаются при условии сохранения жизни и отдают свой бесценный груз (авось съедят и потравятся!), а вот содержимое бронемашины правительственные войска добывают сами, как хотят. В качестве дополнительного условия пленные просят хороший обзор на действо…
Для начала под прикрытием киборгов вблизи машины установили импульсные мины: шесть штук, одну из которых рванули так, чтоб накрыть и без того подбитый транспорт. После этого уселись ждать, изредка повторяя для противника условия капитуляции — каким бы фанатиком не был будущий язык, но медленно поджариваться в лишенной электроники машине, как утка в собственном соку, он вряд ли будет. Через час, когда температура поверхности машины навевала мысль о печеных яйцах, группа захвата собрала совет наиболее инициативных личностей, пытаясь угадать, что же им делать…
Обсуждали недолго, во-первых жарко, во-вторых, если затянуть совещание, то ценного языка можно и потерять. В смысле за него печеного награду никто не обещал, только за живого.
Автор публикации
