Техосмотра Петрович не боялся — это пусть он его боится, — но готовиться к мероприятию начал за неделю. А приподнятое поначалу настроение с каждым днем опускалось все ниже, и ругань становилась изощреннее.
Киборг уже начал понимать сложные команды: “подай пулей вот ту хрень” — и приносил именно нужную деталь. Деталей было много и они были разные: некоторые красивые и блестящие, некоторые отчищенные от ржавчины и свежеокрашенные, а некоторые — “куда полез, придурок, сдохнешь, мудак кибернетический”. Декс честно подавал требуемое, нарезал кабели и крутил, держал, подавал, забивал. На третий день подготовки перемазанный в масле, ароматизирующий солидом кибер настолько не отличался от человека, что Петрович сперва забыл про кормосмесь, а потом вообще продал ее нахрен, и купил на эти бабки запчастей. В конце концов, киборг и на супе с кашей не умирал, а вполне успешно функционировал. А чай с ударной дозой сахара восполнял дефицит углеводов. Правда, сахар таял при участии машины, быстрее чем в крутом кипятке, а запасы пополнить было некогда. Поэтому киборгу пришлось освоить еще одну команду: “Сбегай и купи чего-нибудь”.
Процессор анализировал, грелся, но справлялся. Петрович матерился и объяснял непонятливому оборудованию, чем отличается шоаррская тушенка от нормальной человеческой. На этом этапе обучения киборг завис и потребовал дополнительных инструкций, которые сводились к вопросу: на свиной тушенке изображена голова свиньи, на говяжьей — коровья. Из чего сделана тушенка солдатская с изображением людей и не является ли преступлением ее употреблять в пищу? И как совместить два маршрута: пошел на хрен со своими вопросами и иди уже в магазин?!
Между матом и починкой двигателя Петрович научил “мудака” пожимать не руку, а запястье. И новый навык кибер успешно обкатал на пришедших для обмена опытом мастерах. Те мужики тоже реагировали на машину апофигично, называя его не декс, а “подай мне это”.
Декс послушно шкрябал старой железной щеткой ржавчину на боку грузовичка, готовя к покраске. Хозяин рядом благодушно, но дико фальшиво, мурлыкал себе под нос:
Когда достала суета,
Не жизнь а просто маета,
И кажется — все хуета,
Погладь кота, погладь кота.
Когда в вокал хозяина влились бас низкорослого и криворукого Михи и баритон кубического здоровяка Васятки, декс врубил фильтрацию звуков. Если бы он мог думать, то назвал бы этот процесс пыткой музыкального слуха окружающих и издевательством над самой песней.
От песен мужики перешли к разговорам. По грузовику внутри и снаружи шкрябали, брякали и терлись щетки, инструменты и один здоровенный гаечный ключ.
— Слышь, Петрович, а чего ты на такой жестянке трахаешься? Неужели не мог поновее чего-нить найти?
— Да привык уже, — вздохнул Петрович, думая, как привычкой обосновать финансовую дыру на модернизацию. -— И потом, я свой хлам на коленке соберу и разберу! Ну, или вот прикинь, сядешь на современный лайнер. Так там что? Одним пальцем рулишь, искин за тебя думает, кресло в задницу дует… А здесь ты кораблем управляешь по настоящему. И штурвал тяжелый, и двигатель слышишь и трясет, как на горячей бабе! Эх!
— В точку, — угукнул Миха, отлично расшифровывая несказанное. Сам на таком, в доску родном летал. И матерился, потому что “привык”. — Эта мужики, чего мне тут рассказали… Семеныч… Ну, который вечно с битой мордой! Ага, да кликуха у него еще “лох везучий”! Так вот. Проходил он на днях техосмотр, и попался ему в Тиксе (*** Техническая инспекция космического судоходства) козел с юмором. И говорит короче: “Открывай моторный отсек!”. Ну Семеныч открыл — мол, гляди, родной, все там в порядке. А тот юморист и говорит: “А если я отверну вон ту фиговину, какая накрылка отвалится?” Ну Семеныч, не будь дурак, осторожно так берет из уголка монтировку и типа начинает ковырять движок и ла-асково интересуется: “А если ломиком по башке въебать, какая нога отвалиться может?”.
— И че? — проржавшись, спросил Васятка, и Петрович тоже уставился с интересом ожидая продолжения: — Не прошел?
— Не прошел, — кивнул Миха.
— Эй, декс! — Петрович приволок ведро краски. — Тут по низу пройдись. Только без фантазии и ровно, чтоб красиво было. Как кончится — в бочке еще возьмешь. А то куда только не сядешь… и хорошо если на сушу, а не в навоз.
Киборг послушно принялся закрашивать нижнюю часть транспортника. Наверно лучше было бы загнать в цех или предварительно помыть хорошенько, но… раз хозяин приказал… Он закрасит и ровно, и без фантазий, и чтобы хорошо было, и вместе с комками оплавленной фигни с органическими примесями почвы и растительности.
Петрович покосился на шурудящего под днищем кибера, вернее на его торчащую часть и удовлетворенно хмыкнул. Действительно, нет резона тратить деньги на то, что кибер сделает бесплатно. А результат на старом корабле один. Хреновый и не долговременный, как ни старайся. Мужики тем временем нарезали бутербродов, поставили чай и уселись “заправляться”.
— Эй, жестянка! — Хозяин отвлек киборга от на финальных манипуляциях с валиком: — Ты там скоро?
-— Еще три минуты сорок семь секунд, — отозвался декс, не прекращая возвратно-поступательных движений кистью.
— Как закончишь, греби сюда! Чайку попьем…
— Петрович, так он вроде того — машина. — Миха глянул на торчащие ноги в заляпанных штанах рабочей робы. -— Ему-то этот чай пофигу.
— Машина. А работает как человек, и результат дает на поверку больше. Так пусть и жрет со всеми. Декс? Ты слышишь?
— Да, хозяин. — Киборг провел последний раз кистью. Проверил, насколько выполненное задание соответствует приказу и, убрав инструмент, подошел к импровизированному — ящик, застеленный куском ткани, — столу.
Если бы он был человеком, то ему могла бы даже нравиться такая жизнь. Спокойная, размеренная, сытая и главное — все поручения, которые ему давали были выполнимы. А сидеть с мужиками и слушать затертые временем байки, тоже было хорошим и правильным заданием, даже система так считала.
Неприятности начались утром. Грузовичок не хотел на осмотр и вел себя в точности, как строптивый клиент у стоматолога под прицелом зубосвердильной машинки. Машинка кашляла движками, хрипела всеми суставами и противилась каждой команде. Даже искин выглядел заторможенным и скучным. Петрович злился, свежая краска (которая, по обещаниям производителей, должна была высохнуть за час) липкими комками с органикой отваливалась, пачкая покрытие технического дока. А каждое “И-тить его” и “Ипа-аать всех!” — отдаляло надежду на заветную печать в формуляре.
— Да и вообще, уважаемый, вы бы, прежде чем к нам переться, на химочистку бы съездили, — посоветовал сотрудник ТИКСа напоследок. — Хорошо делают и дерут по-божески.
— Обязательно, — буркнул Петрович, понимая что придется раскошеливаться.
“Антилопа” из дока стартовала так радостно взревев движками, словно в ней стоял новый мотор.
— Когда заела хуета, погладь кота, погладь кота… А этот кот, как пидорас, возьмет и цапнет враз, — сердито орал Петрович, щелкая тумблерами. — А этот кот, как пидорас, возьмет да и заедет в глаз…
Автор публикации
Свежие комментарии