— Вы можете выбрать для… — администратор был опытным: ему хватило одного взгляда на смущающуюся и одновременно бесцеремонно виснущую на ириене дамочку, чтобы правильно обозначить ситуацию: — своего мальчика любой костюм и девайс из имеющегося гардероба и арсенала. Вот линейка специальных, здесь обычные… Второй ряд… там костюмированные персонажи всех категорий. А в третьей комнате вы можете подобрать любые развлечения…
Ириен равнодушно следовал за администратором. Человек мог отдать любой приказ, запретить ему любое действие, предложить клиентке поменять куклу на другую. Надо вести себя по программе, отрабатывать сценарий. «У меня очень хорошая имитация личности, господин!» — от этой фразы во рту горчило, словно от вкуса крови, которую приходится вынужденно глотать. А еще важно не разочаровать эту женщину, пока они здесь. И не важно, что она выберет… да пусть хоть все девайсы прихватит… главное, попробовать… попробовать переломить себя, не подчиниться приказу… Киборги не умеют обманывать своих хозяев. Ни постоянных, ни временных. Но он ириен, он умеет играть. Он четыре года играл для людей, выполнял их прихоти… неужели за тысячу пятьсот восемьдесят один день пыток он не заслужил право поиграть для себя? По своему сценарию? Так, как хочется именно ему? Поиграть в последний раз… потому что у сорванных ириенов нет второго шанса. А что бывает с куклами, которые могут вести себя по-человечески, он видел.
Тот декс был сорванным… его привезли в модуле, обколотого транквилизаторами, поставили в станок, который удержит даже кибера в боевом режиме. Пытки длились шестнадцать дней. На развлечение с дексом была очередь желающих. В большой зал, где размещался станок, выходили двери сорока кабинетов. Все для удобства клиентов: и отдохнуть самим, и насладиться зрелищем. Он тогда был в одном кабинете, потом в другом, в третьем. И каждый из тех, кто арендовал его, выходил полюбоваться на мучения декса, чтобы потом что-то попробовать повторить и с ириеном. Несколько раз клиенты даже брали его с собой в зал. И он тогда на всю жизнь запомнил мертвый взгляд еще живого киборга и хриплый срывающийся крик. Когда кричит от невыносимой боли боевая машина, с параметрами намного превосходящими характеристики киберов развлекательной линейки, и с почти запредельным уровнем выносливости, чтобы, если что, выполнять задачу и с высоким процентом повреждений, — это по-настоящему ужасно. Запомнил, как трещал и скрипел от отчаянных рывков мощного парня, бывшего когда-то красивым, станок, специально сделанный с имитацией что он вот-вот развалится, и люди, пришедшие только посмотреть, отшатывались, бледнея, а потом, нервно отхихикавшись, брали в руки хлыст или скальпель, мстя за свой мимолетный страх.
Но каждый день выполнять команды, подставляться под удары, приносить хлыст в зубах, терпеть неумелые потуги людей на тематические игры — это еще хуже. И он действительно выбрал для себя… Даже если у него будет полдня… да хоть пару часов свободы, то он готов заплатить за эти мгновения требуемую цену. Пусть лишь один час… а потом уже не страшно оказаться в станке в большом зале. Даже любопытно: на какой день издевательств он совсем умрет?
Ириен опомнился. Мысли… как липкая паутина закрывали, затягивали действительность. Думать было непривычно. Смотреть, слышать, воспринимать информацию — но анализировать и обрабатывать все не на программном уровне, а… самому. Коннект с процессором у него давно был слабым и нестабильным, и в последнее время он даже сценарии отыгрывал сам, просто пользовался инструкциями логов. Да и воздействия стали восприниматься острее. И сдерживаться, изображать правильного ириена уже было практически невыносимо. «У меня отличная имитация личности, госпожа!».
Ириен автоматически улыбался и говорил комплименты, обнимал клиентку. Ни одного лишнего слова, ни одного неконтролируемого взгляда, ни одного случайного движения. Сценарий «Влюбленный мачо». Эпизод «подготовка к свиданию». Триста двенадцать программных файлов и стандартных фраз.
— Моя радость, а может быть, ты хочешь увидеть меня в этом костюмчике? Как ты думаешь, мне пойдут эти ремни? Только представь, как они могут обтягивать мое тело…
Косметическая регенерация работала на полную мощность, но после клиента с кнутом прошло слишком мало времени. Черные ремни, наверное, хорошо бы смотрелись поверх багровых уже, правда, заживающих, но еще вспухших полос и росчерков. Черное на красном… возможно, это и красиво, если бы органика не хранила память о боли от каждого удара.
— Может быть, лучше взять обычную одежду? — надо еще постараться, чтобы глаза были, как у куклы. Он уже понял разницу между тем, как выглядят зрачки под процессором, на чисто программном управлении телом. Хорошо, что он может регулировать их опционно. — И представим, как будто у нас с тобой свидание… такая романтическая встреча в парке… я подарю тебе цветы, куплю мороженое… спою романс…
— Значит, в качестве дополнительного инвентаря берете букет, ведерко с шампанским, фрукты, мороженое и сладости? Гитару брать будете? — администратор быстро делал пометки в планшете. Часть заказанного расходный материал, а вот музыкальный инструмент должен быть возвращен на базу — это уже подотчетное имущество.
— Д-да, — судорожно выдохнула клиентка.
— Тогда, я так понимаю, еще стандартный двуспальный плед нужен? Корзинка для пикника? Кстати… — администратор привычно обрабатывал клиента. — У нас есть отличные пластиковые розги, возьмите. Не пожалеете. На природе отличная вещь для ролевых игр.
Женщина восторженно кивала и соглашалась на все предложения. В итоге она действительно взяла все, даже полицейские наручники, комплект вибраторов, электростимулятор, и две банки элитной кормосмеси. Ириен искривил губы в мимолетной усмешке. Такую еду им на круизнике не давали, восполнять энергию приходилось бюджетной смесью, с низкой калорийностью. А питание для киберов в изящных чашках персонал, обслуживающий развлекательную зону, охотно включал в счет клиентам, в тройном объеме.
— Приятно провести время, — засиял профессиональной улыбкой администратор.
Ириен, подчиняясь приказу, быстро натянул выбранные клиенткой вещи. Прямые джинсы, кроссы, рубашка, куртка. Он никогда не носил на теле столько одежды. Чаще всего это была одежда на липучках — облегающие брюки и свободного покроя блузки, которые можно сорвать без особого ущерба для ткани. Кожаная или ременная сбруя. Костюмы, имитирующие котиков или зайчиков. Киберпарень почти с удовольствием провел руками по бокам, повернулся, не столько демонстрируя себя заказчице, а скорее потому что ему самому захотелось так сделать. И понравилось ощущение одежды, настоящей одежды, как у людей, на собственном теле.
Когда они вышли из шлюза, ириен подумал, что просто задохнется. Горло перехватило, сердцебиение ускорилось, а еще, кажется, даже закружилась голова. И ему с трудом удалось стабилизировать систему. Он просто ошалел от такого обилия света, вкусного воздуха и жизни, которая была вокруг него. На круизнике он видел только клиентов, кабинеты, где с ним развлекались, большой зал со станком, подсобку, куда служебные киберы стаскивали полудохлых кукол — отлежаться и регенерируют — хорошо, а нет — тогда можно и к утилизационному блоку отнести. А еще душевые кабинки со стекающей в отверстие красной от крови водой и удушливый воздух в помещении с утилизатором. Тогда его должны были положить на транспортер следующим, но один из постоянных клиентов сделал предварительный заказ и ириена отволокли в подсобку, силой влили в разжатый рот смесь и позволили регенерировать до начала сеанса.
Женщина слушала комплименты, вернее, жадно впитывала каждое слово развлекательного киборга. Млела под умелыми руками, подставляясь под каждое мимолетное прикосновение, объятие, поглаживание. Ириен работал в автоматическом режиме, понимая, что ему повезло с клиенткой — более опытный в общении с киборгами человек давно бы заподозрил неладное, а эта… словно ничего не замечает.
Парк был в пяти километрах от космопорта. Ириен бы с огромным удовольствием прогулялся бы пешком, но тогда…
— Может быть, стоит заказать карету? Прокатимся со всеми удобствами. Я могу посадить тебя на колени и держать нежно, чтобы тебе было уютно и комфортно. У тебя идеальная улыбка, нежная, как рассвет над лазурным океаном. И, когда она озаряет твое лицо, у меня внутри сердце замирает от счастья.
Они взяли карету — странное название для механической повозки с открытым верхом, которая двигалась на гравитационной платформе. И ириен чуть расслабился — лицо стало более живым, все равно его клиентка сидела так, что увидеть не могла. А ехать, смотреть как мимо пролетают люди, здания, лохматые деревья — это было… счастье. Настоящее, а не суррогат, который система классифицировала как счастье.
Людей гуляло мало — и для ириена это было хорошо. Меньше жадных, липких и противных взглядов. Меньше эмоций, от которых накатывает тошнота. А клиентка… пусть развлекается, она действительно радуется. Ириен расстелил пено-плед, расставил контейнеры и корзиночки с блюдами для пикника.
— Мне открыть вино? Или ты предпочитаешь шампанское?
Женщина чуть заметно пожала плечами. Какая разница, вино или шипучка, ей и так было весело. И она, казалось, помолодела лет на десять. Даже захотелось пробежать по траве босиком, и чтобы этот парень ее догнал, поймал и… И не имеет никакого значения, что газон искусственный, да и парень кибернетический — просто у нее в жизни так еще не было. А в голофильме такая сценка выглядела очень красиво, романтично и ярко. Ириен почувствовал смену эмоциональной палитры, привлек к себе клиентку, нежно коснулся губами щеки, поцеловал в шею.
— Давай поиграем в догонялки? — Еще один сценарий, все примитивно и давно просчитано. И угадал — заалевшие щеки, участившееся сердцебиение, восторженно заблестевшие глаза.
Они действительно немного побегали, и с хохотом повалялись по траве. Ириен работал по новому сценарию «романтическая ролевая игра» — оказывается, пригодился. Хотя до этого дня он не понимал, зачем у него целый раздел такой ерунды. Люди, которые заказывали его на круизнике, не нуждались ни в романтике, ни в таких дурачествах. Да и игры у них были серьезные, с кровью и болью. А сейчас у него был хороший сеанс, его не ломали, кормили кусочками фруктов — только надо было открывать рот и с вожделением облизывать и стараться прихватить губами сладкие от сока пальцы человека. Если бы он мог выбирать, то согласился бы на такие сценарии, но только при одной мысли о возвращении в замкнутый круг «подсобка-кабинет-сеанс-регенерация» тело пробила ледяная дрожь. А еще в парке было так хорошо…
— Ты голодный? — Женщина охотно скармливала ириену кусочки ананаса, потом маленькие шоколадные капельки с разными начинками. Под конец очередь дошла и до свежей клубники.
Ириен обмакнул палец в чашку со взбитыми в пышную пену сливками, и мазнул по губам клиентки.
— Очень, так бы всю тебя и съел. А хочешь, я эти сливки буду с тебя слизывать? Тебе понравится.
Но от этой заезженной фишки женщина отказалась.
— Да ну… это же я вся липкая буду.
Ириен быстро перебрал сценарии, пусть работают программа, а он сам хотел только наслаждаться этой прогулкой. Он ведь впервые в жизни был за пределами круизника. И те наивные мысли — за час за пределами круизника можно и в станок — показались правильными. Если поймают… пусть, но зато он погуляет сам. Киборг просканировал окружающую территорию. Вскочить и броситься бежать… но могут остановить, и очень быстро. А как? У него слишком мало информации. Только поведенческие сценарии и разговоры клиентов, обрывки фраз, которых слишком мало. А еще он ничего не знает про этот мир, только то, что он состоит из клиентов, и у каждого свои пристрастия, пожелания и забавы. Киберпарень продолжал играть свою роль и стал наблюдать за людьми. Они в парке были другими, и от них даже не чувствовалось злости или агрессии. Кто-то улыбался, кто-то сидел на камнях возле водоема задумчивый, кто-то читал что-то в вирт-окнах или планшетах. Одна девушка рисовала, водила пальцем по большому вирт-окну, вытащенному из комма. Ириен знал, что означают такие движения — его тоже рисовали, вернее по нему, ножом вспарывая кожу. Лезвием водили по телу на разной глубине, и у того человека тоже был такой отстраненный взгляд, словно он был где-то далеко и видел что-то недоступное окружающим.
Ириен сложил опустевшие корзиночки и контейнеры в коробку. Тоже программное действие. Он правильный и послушный киборг. Только на круизник больше не вернется. Но и уйти просто так нельзя, а может… Он видел такое у одного клиента… Тот хотел попрактиковаться в шибари и кинбаку, но был новичком в теме и не учел разницу между ириеном и человеком. Так что тот сеанс был практически безболезненным, а на планшете человека крутились ролики. И в одном сюжете связанный упал в море и сделал вид, что утонул. И остальные в это поверили. Но… он не связанный, а его клиентка точно не знает за какой конец веревки браться.
— А хочешь, мы поиграем? Я буду плохим мальчиком, и не выучу урок. А ты — моей любимой учительницей, такой желанной, но строгой? Научишь меня чему-нибудь? — Ириен потерся головой о ладонь женщины. У него была сложная задача: абсолютно далекую и стесняющуюся клиентку за час переключить на формат тематического сценария. Впрочем, людям всегда интересно поиздеваться, тем более безнаказанно, а он — опытная жертва. И сам может искусно подтолкнуть человека. Чем сильнее заведешь клиента, тем скорее он потеряет над собой контроль — и тем быстрее закончится развлечение. Это закон.
— А как? — Лицо женщины полыхнуло алым. — Я не знаю…
Датчики ириена зафиксировали низкий процент правды.
— Ты будешь очень строгой учительницей, а я не придумал стихотворение, чтобы ответить тебе. Вот слушай… Я забыл, как дождь шумел по крыше.
Как ветер срывался той ночью на вой. И все слова доносились глуше и тише.
И клятвы смывало с губ дождевою водой… И все… Я забыл, как там дальше. О, простите, госпожа… — ириен плавно перетек на колени и повинно склонил голову. — Я совсем не помню, но уповаю на вашу милость, и на то, что не назначите слишком суровое наказание…
Предвкушение, страх, неуверенность, желание — гремучая смесь ощущений, которые фиксировались датчиками. Хотела, но опасалась. А если немного подтолкнуть… Ириен вытащил из второй корзинки короткую палочку — складную пластиковую розгу.
— Госпожа хочет выпороть непослушного и нерадивого ученика? Я готов принять любое наказание из ваших рук, — он умел смотреть так проникновенно, чуть наклонив голову, чтобы взгляд из-под ресниц, снизу-вверх, страстно, нежно, но с вызовом. Еще не было ни одного клиента, на которого бы не сработало.
Женщина, как под гипнозом, взяла протянутый ей прут — ириен предварительно выпрямил девайс, — и робко коснулась кончиком бедра киборга.
— О, госпожа! — Ириен хрипло простонал.
Она повелась, забылась. Удары стали жестче, и хлестко ложились на тело киборга. Глаза клиентки затуманились, и дыхание сбилось.
— Госпожа, я больше не буду… — фальшиво проныл ириен. Пластиковый прут через одежду это не кнут, разрывающий тело. Но у него другая цель, а женщина и сама как-нибудь потом может разобраться со своими тайными желаниями и мечтами. — Прости меня, ну пожалуйста…
— Хорошо, прощаю. — В голосе клиентки зазвенело самодовольство. Игра ей понравилась. И сожаление, что так мало.
— Благодарю. — Ириен поцеловал прут и прижался губами к руке женщины. — Но мне бы хотелось продолжить… Только в более уединенном месте, подальше от любопытных глаз… Тут есть романтический остров, мы можем отправиться на него. У нас будет прекрасное путешествие. Ты сможешь взять в аренду аквабайк?
— Д-да. — Женщина плавилась, как воск от жаркого огня. Она бы приняла на ура любую, даже самую безумную идею.
— Тогда пойдем, я уже все собрал. — Ириен подхватил корзинку и протянул клиентке руку, помогая встать. И, подчиняясь сценарию, подхватил, прижал к себе, покружил немного.
Аквабайком он управлять не умел. И женщина тоже. Прокатчик понятливо улыбнулся и предложил им самую простую модель, с педалями.
— А здесь красиво. — Ириен соскочил с пристани на борт плавсредства, пристроил корзинку под сидение. — Давай, я тебя поймаю.
Клиентка, испуганно охнув, прыгнула, неуклюже взмахнув руками. Киборг ее поймал, чуть прижал к себе, прежде чем поставить на пластиковый пол аквабайка.
— Садись, сейчас мы с тобой откроем для себя волшебный мир водных прогулок. — Шаблонные фразы, проникновенный голос, страстный взгляд. Человек верит в то, что хочет, а не в то, что есть на самом деле. Эта женщина видит в нем парня, который в нее влюбился. И не понимает, что он просто выполняет программу.
Ириен медленно крутил педали у своего сидения, подстраиваясь под ритм ног клиентки. Вслушивался в мелодичный плеск воды. И жадно, до одурения впитывал все: солнечные лучи, дыхание ветра, тепло воздуха, палитру ароматов. Может быть, у него не будет другого шанса еще раз все это увидеть и почувствовать.
— А тебе нравятся зафиксированные мальчики? — Это он уже сказал не в рамках поведенческого алгоритма. И почувствовал, как закаменели мышцы, и вдоль позвоночника в спину впились ледяные иглы. А потом страх пропал. Какая разница, что будет? Он все равно попадет в станок в зале для пыток. Нету другой судьбы у разумного, живого киборга. Весь вопрос в том: зафиксируют его там, после того как он хоть немного надышится свободой, или потому что он как-то выдаст себя во время очередного сеанса? «У меня просто очень хорошая программа имитации личности, господа!». — Знаешь, как это сексуально выглядит? Хочешь проверить? Тут есть наручники. Ты можешь надеть их мне на руки… и я буду совсем беспомощным и полностью в твоей власти… моя госпожа…
Женщина согласилась и он, опустившись на колени, подал ей браслеты и доверчиво протянул руки. Щелкнули металлические фиксаторы. Ириен провел языком по губам, и, ласкаясь, положил голову на колени клиентке. Хорошо, что это были обычные браслеты, а не специальные для киберов. Такие он, наверное, может порвать. И руки сцеплены впереди — так что движениям не мешают.
— Я в твоей власти, милостивая госпожа… — Ириен поднял голову. — Ой, смотри, что это?
Испуга в голосе было достаточно. Женщина вскочила, и он одновременно качнул ногами аквабайк, отклоняясь всем телом в другую сторону. В воду они упали одновременно. Только бы эта женщина умела плавать… иначе он не сможет уйти. Не отпустит программа. Ириен не может причинить вред человеку, особенно, если это хозяин или хозяйка, пусть и временные. Но нет, плавать женщина умела: забарахталась, но догадалась ухватиться за борт аквабайка. Теперь надо только отыграть сценарий «игра в прятки». И надеяться, что эта женщина не позовет его и не прикажет вернуться… или он не сможет услышать эту команду. Ириен, извиваясь всем телом и работая на предельной скорости руками и ногами, погрузился как можно ближе ко дну, а потом рванул прочь. Плохо, что нет карты местности, но, может быть, его не поймают быстро… и он хотя бы час сможет погулять сам, без людей и без клиентов…
— Тогда режим повышенной секретности, — Тарлин покрутил стилус между пальцами. — Сейчас остаются здесь только команды Ларта и Грэйвза. Остальные могут быть задействованы в рамках отдельных операций или эпизодов. Также по требованию капитана Грэйвза осуществлять прикрытие или дежурство в наружке. На данный момент всем спасибо. Можете вернуться к своим обязанностям.
Полицейские вразнобой попрощались и потянулись на выход из кабинета. Кушер остался сидеть, рассудив, что как заместитель тоже должен оставаться в курсе. Впрочем его на выход и не попросили.
— Бонд, не знаю как должна звучать эта команда… — Тарлин немного замялся, — но дай нам схему или план данной операции.
— Приказ принят, — киборг приступил к делу. Визуально никаких изменений заметно не было — бонд стоял неподвижно, даже зрачки не двигались.
— И эта кукла все должна спланировать? Сама? — через три минуты не выдержал подполковник. — Да он просто стоит. Андроид-уборщик и то больше активности проявляет. Толку от этих игрушек… боевые хоть в операциях могут быть задействованы с пользой. Кстати, тут по акции от дексистов рассылка пришла… можно воспользоваться предложением. И заменить этого… все равно устаревший, на парочку новеньких дексов. Больше пользы будет. Как вам? Хорошая идея?
— Отвратительная, — процедил сквозь зубы Ларт. — дексы — это как пушечное мясо: получил приказ, пошел и поубивал, кого велели. А бонды умнее обычного боевого киборга. Он же по специализации шпион. Да у него на программном уровне прописана куча самых разнообразных поведенческих сценариев. А еще он точно не облажается там, где оперативник может допустить промах только из-за того, что человек может что-то упустить из вида, устать, быть выбитым из колеи личными проблемами. А киберу сама программа не даст совершить ошибку. Я правильно рассуждаю, бонд?
— Так точно, сэр, — отчеканил тот.
— Господин полковник! — воскликнул Кушер, со злостью глянув на посмевшего выступить против его задумки старлея. — Да это же самая тупая жестянка, которая только есть на нашем участке! Да благодаря ему вся группа Рэнтона превратилась во всеобщее посмешище! Их даже в открытую нянечками называют. Носятся со своей куклой, а он глючный на весь процессор!
Начальник участка покосился на брызжущего слюной зама и спросил:
— Старший лейтенант, ваш киборг действительно такой… бракованный?
— Никак нет! — Ларт даже вскочил. — Сволочь… Вернее, бонд прекрасно справляется со всеми заданиями. Если и возникали нестыковки, то только поначалу… пока мы… приноравливались к нему. А когда поняли принцип, то все стало идеально. Вы же сами знаете, полковник, что киборгам надо отдавать предельно четкие приказы, потому что они… — старлей глянул через плечо на бондa, — они выполняют все буквально. На данный момент… у нас уже давно никаких нареканий к работе оборудования нет.
Остальные парни горячо закивали, подтверждая слова своего командира.
— Ну, если вы хотите провалить операцию… — неприязненно начал Кушер, но замолк, не договорив.
— Подождите, подполковник! — Тарлин взмахом руки остановил подчиненного. — Ваша нелюбовь к киборгам не должна мешать работе. А если у нас есть возможность закрыть дело, то надо использовать все средства. В том числе и бонда, — полковник сел на свое место. — Значит так, Грэйвз… свяжитесь с безопасниками, подготовьте список необходимого инвентаря, микромаяки несколько штук. Дэвид, зайдешь потом ко мне. Я сразу заверю. Группа Рэнтона… на вас разработка легенды. Проработайте и рассчитайте все так, чтобы никаких сучков и проволочек.
— Есть! — кивнул Ларт.
— Кстати, все хотел спросить… — Тарлин открыл какой-то файл в своем планшете. — А почему ваш киборг во всех ваших отчетах фигурирует по названию модели? У остальных групп даже дексы имеют идентификационные имена. А у вас что?
— А у них он Сволочь, — ехидно отозвался Кушер. — Это они его так называют. Все знают.
— Та-ак. — Полковник побарабанил пальцами по столу. Надо как-то разобраться с этой вредной привычкой. — На время операции никаких сволочей. Дайте ему нормальное имя. А то не поймешь… то ли вы ругаетесь, то ли кибера своего зовете.
— Да, полковник, — Ларт опустил голову и покраснел.
— По операции… дальше… — Тарлин сделал какую-то пометку. — Группа Рэнтона… на вас тогда еще и подготовка кибера… Скорее всего, бонду придется обольщать эту девицу… так что предварительно не помешает проверить, как он в этом плане…
— Может, и свечку подержать? — рассмеялся Кушер.
— Надо будет — подержишь. — Тон полковника не располагал к продолжению шутки. — Пока работаете над легендой… пару деньков погуляйте с кибером по разным местам. Пусть он в ресторан сходит, на презентацию… вон форум бизнесменов открывается. По бутикам, хотя бы. Короче, протестируйте парня в неформальной обстановке. Пусть девиц поохмуряет, — Тарлин хмыкнул, — по своим сценариям. Самим не лезть, только наблюдать. Подстраховка минимальная. Мне лично доложишь о результатах.
— А когда какую-нибудь цыпочку бонд в койку уложит, нам надо будет заснять еще и видео, — шепнул Селд сидящему рядом Сэнди. И оба раскашлялись, пытаясь кашлем замаскировать смех.
— Опция видеозаписи находится в базовом пакете программ, — вежливо проинформировал присутствующих бонд. — Предварительный план составлен и отправлен на согласование.
— Молодец, — машинально похвалил полковник киборга. — Вот как работать надо, а не хихикать. Хм… может сработать… Ларт, кибера забираешь к себе. На неделю. На рабочее место не таскать. Пусть освоится в неформальной обстановке. Вести по очереди, но дистанционно. Приказов не отдавать, что делать не говорить. Только общая задача — вести себя как человек. Потому что если вдруг понадобится импровизация, а он зависнет — то вся операция полетит на хрен.
Рэнтон послушно кивал — все и так было понятно. А бонд… ну, поживет под боком, что тут такого? А вот план интересный. Прав полковник — может, получится. Но даже как-то обидно, что такую идеальную схему действий и общего планирования выдал кибер. Хотя… ему бы на такую работу потребовалась бы неделя, а тут всего несколько минут.
— Слушаюсь. Так точно. Сделаем. Ага… — Рэнтон попутно пытался записывать, но фиксировать свои мысли по заданию и указания полковника одновременно не успевал. А, собственно, какая разница? Можно потом логи у бонда взять. — Полковник… тут идея появилась. У Шелда в медблоке парень отлеживается после драки с перестрелкой. Так все с виду чисто, дело закрыли. Но он в больницу ехать отказался, боится, что добьют. Док сказал, что такое поведение может быть после шока. И не стал сдавать медикам. Сказал, пару дней и успокоится сам, типа чтобы не было… — Ларт нахмурился, припоминая термин: — психологического рецидива. — А Шелду скучно без пациентов, вот этого… случайно подстреленного и лечит. Так вот этот парень вроде на бондa нашего похож. Шелд сказал, что Селд их даже перепутал.
— Ну, было, — Селд хмыкнул. — Булочками покормил. Потом извинился. А тот парень так нормально отреагировал, булочку сожрал.
— Вот как? — полковник усмехнулся. — Ну-ка покажите голографии.
Над голоплатформой возникла 3D-голография Ларса Харальда. Полицейские уставились на изображение высокого русоволосого мужчины с правильными чертами лица и хитроватым прищуром глаз.
— Да он и правда же похож на Сволочь! — оправдываясь, произнес Селд. За булочки было немного неудобно: перепутать человека с кибером — тут особый талант нужен.
Раздался дружный хохот. Даже полковник не удержался и рассмеялся вместе со всеми:
— Возможно, он и похож на сволочь, но это к делу не относится, — Тарлин покусал губы, — для нас важно, что на него похож наш киборг. И вообще, почему опять обозвали бонда сволочью?
— Извините, привычка, смутился Селд. — Как-то само собой получилось.
— Отставить это безобразие. Дайте ему нормальное прозвище или имя прямо сейчас. Да хоть Ларсом его называть начните. И никаких сволочей больше.
— Так точно.
— Бонд, — приказал Ларт, — смени идентификационное обращение. Теперь тебя зовут Ларс.
— Приказ принят. Обращение сохранено.
— Бонд… то есть… Ларс, — Тарлин приветливо кивнул киборгу, — перекинь из базы досье на этого пациента.
Доступ к базе был у всех, но это надо было заходить в запароленный раздел, вводить персональный код, подтверждать его собственной биометрией. Через кибера, и правда, получалось быстрее.
Бонд открыл запрашиваемую информацию в новом вирт-окне на общем терминале. Его бывший сосед по медблоку — Ларс Харальд, пол мужской, возраст тридцать два года, единственный сын и наследник промышленного магната с Мидгарда.
— Успешный меценат, акционер трех крупных компаний, доля Харальда-младшего в отцовском бизнесе сорок два процента. Профессиональный серфер, один из самых успешных в этом виде спорта, даже выиграл несколько чемпионатов. — Ларт бегло просматривал досье, отмечая себе важные пункты.
— Цель прибытия объекта Ларс Харальд на Френу — участие в Семисотом забеге по волнам. Приз текущего сезона — три миллиона. Харальд выступает под семнадцатым номером, и ставки на него идут три к четырем.
— Фигассе, — воскликнул Мэш, — а почему ты раньше не сказал, что и в ставках шаришь?
— Смею напомнить, что ставки относятся к деятельности букмекерских контор, — строго нахмурившись, произнес Кушер, — а это полулегальный формат бизнеса.
— Так у меня только теоретический интерес, — пошел на попятную Мэш.
— Это хорошо, что только теоретический, потому что за практический и сесть можно, — сурово констатировал очевидное полковник. — Старший лейтенант, вы бы как-то контролировали досуг подчиненных. Культурную программу бы организовали. А то весь отдых у вас телки и пивас.
— Исправимся, полковник. — Ларт с трудом сдерживался, чтобы не заржать. — Организуем. В театр сходим всем составом.
— Так, пошутили и хватит. — Тарлин сверился с часами и выключил планшет. — С Ларсом… который человек, поговорить, попросить поучаствовать в операции. Вежливо убедить его дать согласие. Нельзя упускать возможность выдать бонда за реального человека. По всем моментам держать меня в курсе. Идите работайте.
— Ну что, Сволочь, — выходя из конференц-зала, Дживс, усмехнулся и похлопал бонда по плечу, — хорошее тебе задание дали. Гулять, девочек снимать. Мне б такое.
— Ага, дождешься. — Сэнди скорчил недовольную гримасу. — Мы будем, как всегда, киснуть в засаде, смотреть и завидовать чужому счастью.
— Так, перестаньте его Сволочью звать, — вклинился Ларт. — Надо как-то к новому имени привыкнуть.
— Ну да, — Мэш сунул планшет в карман куртки, — это Сволочи хорошо, поменял обращение и все. А нам тут мучайся, запоминай.
— А чего мучиться? — Сэнди ткнул пальцем в старлея. — Есть Ларт, будет еще и Ларс. Шеф, если перепутаем имена, ты же не обидишься?
— Проведен анализ новой информации, — подал голос бонд. — Есть отличия между объектом Ларс Харальд и кибермодифицированным организмом модели Bond Станд. Нет специального софта для спорта типа серфинг.
— Было бы чего переживать, — Дживс воодушевленно потер руки, — я тебя научу кататься на доске. Ловить волну, это, брат, такой кайф! Не поймаешь — не узнаешь.
— Главное, не угробь дорогую технику в процессе обучения, — ворчливо заметил Ларт, прикасаясь пальцем к сенс-замку кабинета. — Заходи, Сволочь… млять… Ларс, собирай вещи и пошли… выполнять задание.
Киборг выполнил команду, вошел и замер на своем привычном месте в нише.
— Ты чего встал? — Ларт перекинул себе в планшет несколько файлов с рабочего терминала. — Почему не собираешься?
— Приказ не может быть выполнен, — равнодушно проинформировал киборг. — В связи с отсутствием вещей, которые надо собирать.
Парни растерянно переглянулись. Действительно, с тех пор, как им в группу добавили бонда, как-то никто ни разу не задумался о том, что кибер все время ходит в форменном комбезе и казенных беркачах. И тоже никто не заморачивался, есть ли у парня сменное белье и одежда. Только когда старую камуфляжку прожгло плазмой, то киберу выписали новую форму.
— Мы там думали его под человека одеть, чтобы в бар хоть сводить, — тихо сказал Мэш. — Но как-то не успели. Может, скинемся и купим парню нормальный прикид? Хоть по минимуму? Куртку я ему свою отдам, как предлагал.
— Давайте, — Ларт открыл в комме кошелек. — У меня… у меня до зарплаты всего двадцатка.
— Ну, а у меня полтинник. — Сэнди тоже полез проверять свои финансы.
— Червонец с мелочью, — сокрушенно развел руками Дживс.
— Может у этого Ларса на счет шмоток поинтересоваться? — выдал идею Селд. — Раз уж Сволочь его подменять будет…
— Ага, сейчас, — возмутился Ларт. — Человек еще не согласился, а ты его уже раздеть предлагаешь. И вообще… давайте, правда, сами Сво… Ларсу чего-нибудь купим. А то только на жрачку и тратились. Как-то некрасиво.
С тем, что, действительно, как-то нехорошо с кибером получилось, были согласны все. Но вот пойти и прямо сейчас затариться явно не получалось.
— Можем так пока собрать что-то. — Сэнди потер переносицу. — У меня джинсы новые есть. Я мигом.
— Я ботинки месяц назад купил, неплохие. — Мэш достал запасную куртку. Притащил на работу после того, как во время одной операции его облили имитацией крови с головы до ног, так что пока до дома добирался, его дважды пытались забрать в полицейский участок и трижды спровадить в больницу. Куртку он потом отчистил, но после химчистки она так и зависла в шкафчике на работе. — Вот, Сволочь… блин, Ларс, одевайся. А я щас за обувкой метнусь.
— Так, парни, я за футболкой. — Ларт тоже рванул на выход.
— Шеф, трусы не забудь, — крикнул вслед Дживс, — и… носки, — чуть тише добавил парень: все, кто был в коридоре, и так приостановились и с интересом сунулись в кабинет.
— Ящик водки и всех обратно, — проворчал Селд, припоминая древний анекдот. По традиции, кто оставался в кабинете, должен был заниматься отчетами. — С… Ларс, может, ты бумаги все для архива подготовишь? По делу 749 и 863… там немного, только сдать…
— Приказ принят, — бонд нерешительно шагнул к терминалу. Он мог и дистанционно все сделать, но у него уже был приказ «вести себя по-человечески», а люди не умеют работать с документами силой мысли.
Селд облегченно вздохнул.
— Хочешь, я за пирожками сгоняю? Могу как раз штуки четыре купить.
— Спасибо, не откажусь, — киборг повернулся к человеку, чтобы оценить реакцию. Селд действительно отшатнулся от неожиданности. — Мне с вишневым повидлом.
— А ты что… сам?! — Селд чуть отступил, потом сделал еще один неуверенный шаг назад.
Бонд прикинул, что если парень будет двигаться по такой траектории, то промахнется мимо двери на шестьдесят сантиметров.
— Рандомный выбор. Выполняется имитационной алгоритм человеческого поведения, — успокоил Селда бонд. — Приказ полковника: «Веди себя по-человечески». Временные рамки выполнения данного приказа не установлены.
— Ах… ну, ты и отжег, — Селд рассмеялся над своим испугом. — Круто можешь, не ожидал. Хотя ты реально умный парень. Ладно, будут тебе вишневые пирожки.
Бонд развернулся к терминалу. Он действительно не понимал людей. Парни относились к нему нормально, и даже считали за человека, но стоило чуть выйти за рамки, как последовала такая странная реакция. Как ему тогда выполнять задание? Может быть, надо было предупредить об активации нового сценария? Хорошо, тогда со следующим человеком исправим эту оплошность. Или, наоборот, не стоит на этом акцентировать внимание людей? Пусть привыкают, как и к новому имени. В конце концов, нельзя требовать от них всего и сразу.
Бонд закончил работу над первым делом и отправил файл в блок архива. Ему действительно дали хорошее задание, только потом будет сложно возвращаться в обычные поведенческие рамки и отыгрывать формат действий, которых ждут от стандартного киборга.
Как Глэйс удалось остановиться и не свернуть шею Благодетельному — она и сама не поняла. Просто, кинувшись вслед за ним, вдруг замерла, словно налетев с разбега на бетонную стену. Перед внутренним зрением всплыли воспоминания о стерильно-белых залах DEX-company и тревожным звоночком зазвенело: «Опасность!». Ведь можно и как-то по-другому. Так, чтобы подозрения ни в коем случае не пали на нее.
И Глэйс затаилась, дожидаясь подходящего случая. Раз в неделю Благодетельный связывался со Жнецами по инфранету, во все остальное время канал связи был надежно перекрыт. Глэйс стала ловить эти моменты, стараясь оказаться где-нибудь поблизости от передатчика. За короткие десять минут она скачивала себе пакет данных, которые потом в течение недели изучала и тщательно удаляла из цифровой памяти. Благодетельному оставалось лишь костерить ушлых центаврианцев, в очередной раз поднявших цены, не подозревая, что изменились не тарифы, а трафик.
Из сети она узнала, что люди, в общем-то, хрупки и слабы и легко ломаются от малейшего воздействия. Глэйс жадно впитывала в себя знания о том, как убивать людей, как выжить в окружающей среде, как избежать встреч с другими людьми. Так она узнала, что планета, на которой располагалась община, вовсе не была необитаемой, просто Благодетельный занял очень далекий от цивилизации уголок. В ста километрах к югу начинались человеческие поселки, а в трехстах был крупный город, куда соваться ни в коем случае не стоило. Если не забираться так далеко к югу, то в дикой природе можно было выжить. Летом. Ровно до следующей зимы.
Большую долю времени отдала криминалистике, выясняя способы, как можно убить человека, имитировав естественную смерть. Такие способы, конечно, были, но годились для одного-двоих, максимум, троих. Для задуманного требовалось нечто совсем иное.
Меж тем стремительно наступающая зима замела все вокруг сугробами по пояс, мороз сковал землю. Снова остро встал вопрос пропитания — консервы кончились еще в середине весны, и, если летом можно было протянуть на подножном корму, то зимой того, что удавалось собрать с человеческой посуды, не хватало катастрофически.
Все чаще мелькали тревожным красным сообщения о нехватке энергии. Глэйс понимала, что однажды упадет и подняться просто не сумеет. Приходилось экономить на всем — на ночном зрении, на температуре тела, на регенерации. До тех пор, пока, разгребая снег на заднем дворе у Благодельного, Глэйс не наткнулась на вентиляционный люк погреба. Нет, она, конечно и раньше знала, что есть погреб, и есть в нем вентиляция… но сейчас решение проблемы питания встало ясно и выпукло.
Если проложить дорожку ночного обхода вот тут, не в пяти метрах, а в трех, даже нет, в двух с половиной, как раз в обход этого куста, то можно будет перепрыгнуть на крышку люка… одной ногой встать на петли, потянуть на себя… хватит ли растяжки встать другой ногой на раму? Чего тут думать, надо попробовать.
И она попробовала, той же ночью. Растяжки хватило. А дальше ей, легкой, гибкой и сильной не составило труда дотянуться до распорной балки под потолком и проползти по ней в дальний угол погреба, туда, где уже несколько лет никто не разбирал завалы ящиков и обрывков упаковки. В хламе обнаружился мешок из металлизированного пластика, явно хранящий в себе что-то съедобное. Глэйс собиралась было надорвать мешок сверху, но, подумав, что его могут все-таки хватиться, опустилась на колени, припав к полу в следах мышиной деятельности и надгрызла нижний угол. Сухое молоко. Выносила она его не раз и не за два, в целлофановом пакете и ссыпала в освободившийся ящик из-под консервов. А там и от большой связки сосисок, висящих на той же балке, можно отрезать парочку. Люди все равно не поймут, сотня там висит или девяносто восемь. Или даже девяносто пять. И когда посередине зимы ей приказали пересчитать все запасы в погребе и составить список, она, не заморачиваясь понятием «обман», занизила цифры. Не намного, на три-пять процентов. Неучтенные продукты отправились туда же, на чердак. Ей надо. А проблемы тех, кто сподобился завести себе технику и не удосуживается о ней заботиться — это их собственные проблемы.
Глэйс училась быть хитрой.
Этой зимой на нее меньше обращали внимание. То ли она стала более незаметной, что ли, то ли у людей находились другие заботы, кроме как зазря шпынять безответную биомашину. Глэйс старалась быть машиной идеальной и послушной, каждый раз выправляя логи после любого внепрограммного действия. Этому она тоже научилась в инфранете, разом скачав себе архивные записи с форума хакеров и изучив их ночью. На большее у нее, правда, не хватило ни знаний, ни умений, ни необходимых утилит. Утилиты можно было бы скачать на том же форуме, но тогда трафик превысил бы все безопасные пределы.
В начале весны на жертвенный стол легла человеческая девушка, дочь одной из прихожанок. После Прихода она долго плакала у колодца, а потом сдвинула тяжелую крышку десятиметровой ямы с водой и неуклюже перевалилась вниз. Тело вытащили наутро, после того, как сопоставили все факты: пропавшую девушку и сдвинутую крышку. Благодетельный на проповеди метал громы и молнии, осуждая нечестивую, недовольную тем, что ее тело использовали для процветания общины. До тех пор, пока мать несчастной не кинулась на него с обезумевшими от ярости глазами. Глэйс, которой Благодетельный приказал находиться рядом с ним, с хозяином первого уровня, легко и быстро свернула женщине шею. Уже позже, закапывая тела на задворках общины, Глэйс поняла, что не испытывает ни сочувствия, ни жалости. Да, эти две человечки не сделали ей ничего плохого. Но ведь и хорошего тоже не сделали ничего.
Глэйс училась быть расчетливой.
Весна выдалась засушливой и непривычно жаркой. Общинники, бросая в жесткую землю зерна, поглядывали на небо в ожидании туч. Туч, чтобы принесли желанный дождь, от которого дружно зазеленеют всходы. Но пока что они только желтели, вяли и никак не хотели наливаться жизненными соками. Благодетельный вещал, что виноваты два неудачных Прихода и если девушка сама виновата, то машина проклята, проклята, и от нее надо избавляться. От Глэйс стали шарахаться, как от зачумленной. Впрочем, она была совсем не против этого — от людей чем дальше, тем лучше.
В конце весны из общины ушел парень, бывший Летом. Прихватив с собой жену и дочь, вступающую в пору расцвета, он ночью, имея при себе по узелку со скудными пожитками, пересек периметр общины. Глэйс вышла к ним навстречу. Просто показать, что да, она знает, побег обнаружен. Парень оторопел, потом, видя, что киборг не нападает, а стоит неподвижно, порылся в кармане и протянул ей ключ:
— Держи, это от дома. Его запрут, но ты сможешь приходить туда и ночевать.
Пройдя мимо Глэйс, семья скрылась в лесу. И только дочка обернулась и помахала машине ладошкой.
Глэйс сжала в своей ладони ключ, не решаясь помахать в ответ. Сжала единственный подарок в своей жизни. Пусть он уже не был нужен дарителю, но не выбросил, ей отдал. Сжала, подержала и выронила в траву — не стоило менять поведение и рисковать быть замеченной.
Утром побег обнаружили и, конечно же, послали в погоню киборга. Глэйс честно отработала программу поиска. Промахнувшись на пару километров. Вернувшись, доложила Благодетельному, что следы упираются в реку и присутствуют следы еще пятнадцати ХУ особей и неидентифицированного водного транспорта.
Глэйс училась быть благодарной.
Перед самым летним Приходом, наконец, прошли ливни, и те чахлые росточки, что сумели выжить, начали поднимать зеленые головки и расправлять листики.
Девушка, выбранная Благодетельным в жертву новому Квадру, взамен ушедшего Лета, оказалась не девушкой. Лоб Стержня украсила кровь из разбитых губ, а по общине поползли шепотки недовольства. Глэйс не прислушивалась к ним — время, отпущенное на собственное спасение, начинало заканчиваться.
После ливней, промочивших сухую землю на добрый метр, пришла новая напасть — на посевы напали полчища насекомых. Миллионы шелестящих хитином жучков ползали по росткам и грызли, грызли, уничтожая надежду общины пережить следующую зиму. Благодетельному пришлось раскошелиться, заказав канистру сильнодействующего инсектицида. Когда он подтверждал по инфранету получение заказа, Глэйс, только что притащившая груз на склад, одновременно с хозяином вышла в сеть.
Интратион… токсичность крайне высока… имеет характерный чесночный запах… смертельная доза 2мг/кг массы тела.
Мгновенный перерасчет… на всю общину надо меньше двух грамм.
На следующий день ей приказали развести инсектицид водой и опрыскать поля, начиная с наиболее пострадавших. Так она и поступила, весь день провозившись с ведрами и опрыскивателем. Незначительные количества яда, поступающие в организм с дыханием, система детоксикации легко нейтрализовывала, пришлось только увеличить количество потребляемой воды. Результатом дня стали двадцать пять грамм тяжелой маслянистой жидкости в маленькой бутылочке из-под какого-то спиртного, подобранной на свалке. Бутылочку эту Глэйс стала всегда носить при себе, замотав в складки висящего платья, дожидаясь удобного случая.
Она стала еще тщательней контролировать свое поведение, чтобы при неизбежной проверке при перепродаже исключить даже возможность подозрения на свою разумность. Только программа, только обязательные действия.
Удобный случай предоставился очень скоро. Зашивавшиеся с прополкой женщины приказали ей набрать в котле мясной похлебки с чесноком и отнести бортнику на пасеку. Непроизвольный мышечный спазм — столовая ложка жидкости из бутылочки бесследно растворилась в похлебке. Глэйс спокойно зачерпнула половником еду, наполнила судок, спокойно отнесла его бортнику, так же спокойно вернулась и не менее спокойно пронаблюдала корчащиеся в последних судорогах людские тела в общей столовой. Подошла к Благодетельному. Тот узнал ее, протянул руку и прохрипел: «Помоги». Глэйс каменным истуканом застыла возле него:
— Летальная интоксикация. Специализированная медицинская прошивка отсутствует. Для приобретения дополнительного программного обеспечения обращайтесь в ближайший офис DEX-company.
Ей хотелось петь, кричать что-то несвязное, прыгать от радости, но она позволила себе только посмотреть на умирающего человека живыми человеческими глазами и нежно улыбнуться.
Благодетельный захрипел в ужасе, закашлялся, слизистая пена потекла по его подбородку. Может быть, он еще что-то сказал, может быть, даже отдал приказ о самоликвидации, но Глэйс уже отвернулась, на всякий случай включив звуковой фильтр, настроенный на его голос. Повернулась она только тогда, когда за спиной стихли последние звуки судорог.
— Система готова к работе. Режим ожидания приказа.
Не то чтобы Рэнтон зачастил в морг, просто было слишком много дел, а, соответственно, и поводов: забрать справку, сверить информацию, уточнить данные по какому-нибудь протоколу вскрытия… Напарники посмеивались и с похабными ухмылками подсовывали начальнику новые предлоги для посещения симпатичного патологоанатома, с которой он не только обсуждал очередного жмура.
Погода откровенно не радовала, а пакостила — плевалась с неба чем-то холодным, мокрым и противным. Хотелось горячего чая и заслуженного обеденного перерыва. Но едва он переступил порог участка, как на комм пришел вызов от встрёпанного и явно куда-то бегущего Селда:
— Ларт, ты где щас находишься?
— Иду к себе в кабинет, — тоскливо доложил старлей. — А что случилось?
— Давай лети в конференц-зал! Шеф совещание назначил. Приказал собраться всем, даже Сволочь велел привести. А ты на вызовы со стационарки не отвечаешь. Давай! У тебя пять минут.
— О как! Сейчас заберу его из медблока и придем, — бросил старлей и отключился.
Бонд дожидался его в приемной Шелда, сидел на стуле с неестественно ровной спиной и равнодушным лицом. Немного осунувшийся, немного взлохмаченный, в новеньком, хрустящем, комбезе взамен того… прожженного плазмой.
Ларт бегло оглядел кибера, на секунду задержав взгляд на небольшом сверточке, который бонд как-то бережно держал в руке. Остатки пятикилограммового гостинца. «И куда в него столько влезло?» — Рэнтон почти не удивился, все-таки ускоренная регенерация, повышенный расход энергии, — зато сделал мысленно себе пометку — купить еще шоколада парню, пусть восстанавливается.
— Добрый день, шеф! — киборг дисциплинированно поднялся при появлении хозяина, но даже в вежливом приветствии присутствовала легкая снисходительность, свойственная бывалым бойцам по отношению к молодому, но уважаемому начальству.
Стандартная формула приветствия слегка царапнула — оказывается, он уже привык к безобидной подковырке с неотменяемым «Ларри». Программное выражение лица, приветливая типовая улыбка с каким-то там номером. Но как бы хотелось, чтобы это не было утилитой, а… Ларт резко себя одернул — еще не хватало машины очеловечивать. Тем более, что их парень только месяц, как проверку проходил, так что можно не волноваться и не фантазировать всякую хрень. Но вот такой знакомый и лукавый прищур синих глаз и внимание, с которым киборг ловит приказы да и просто слова кажутся совсем человеческими и искренними. Так, надо перестать обращать внимания на проявления эмоций и разумности у Сволочи. Сволочь? Или правильно называть парня Bond’ом?
Старлей чертыхнулся про себя, заверил какие-то документы у Шелда, нарочно вчитываясь в блок данных по киберу: модель, срок эксплуатации, периоды проверок. Стандартная информация, которую он видел много раз и которая штатно вносилась во все документы. «Bond», тип «Станд», а не «Ультима», и не «Хамелеон». Названия более совершенных моделей не упоминались даже в персональной карте киборга — там под специальным кодом тоже стояло Bond. Обычный. Хотя, чего там юлить — и так парни понимают, что приписанный к их группе кибер совсем не обычный.
— Слушай. — Ларт с трудом выдрался из размышлений, торопливо поставил биометрические подписи в нужных графах. — Мне бежать надо, может на днях заскочу… тогда поболтаем?
Доктор только рукой махнул.
— Да у самого цейтнот начался. На днях привезли парня после разборки, показания чтобы снять. Мне он сразу подозрительным показался, бледный слишком. Но держался бодрячком. На вопросы ответил, а кибер штатный на него пялится. Спрашиваю у него карту диагностики человека — оказывается бедро лазером из бластера пропечено, по касательной, но все-таки…
Ларт вежливо слушал, кивал. Проще еще минуту послушать местные байки, чем потом неделю извиняться за свою невежливость. На Шелда иногда накатывала болтливость и желание посплетничать, хоть и редко, да не вовремя.
— Ну, пока вызывать медфлаер, затащили его в блок, я рану промыл, швы наложил, перевязал, вкатил новую порцию обезболивающего. А парень этот раненый сразу официальное заявление накатал, что отказывается от медицинской помощи и претензий не имеет и впредь иметь не будет. Фактически задерживать его права не имеем, но я предложил у нас ночь провести, а то мало ли что… как-то было неправильно отпускать — а так понаблюдаю. И знаешь что забавно? Он на бонда твоего похож. Пока зашивал так на рану смотрел, а когда на гравиносилках в палату доставил, то внимание обратил. Если бы бонду чуть волосы длиннее, то вообще не отличить. — Доктор хохотнул: — Я-то знал, а твой Селд, когда вечером приходил проведать, то булочки не бонду, а этому парню сунул. Вот посмеялись потом, а бонд твой потом этого парня булочкой еще угостил. Хорошая у него программа, душевная.
Ларт улыбнулся. Мол, программа отличная. И скомкано попрощался. И так уже почти десять минут прошло, а в указании было «явиться срочно».
Бонд шел за командиром, как и положено правильному телохранителю: с правого бока и отставая на полшага. Информации для анализа было слишком мало. Фактически всех данных только то, что Ларт зачем-то долго изучал документы, выдавая несвойственную для себя реакцию. Но и просто так сличать серийные данные и идентификационный номер человек вряд ли будет. Делать какой-то вывод только на результатах наблюдения? Недостаточно данных…
У входа в конференц-зал Рэнтон спохватился, забрал у киборга пакет с остатками конфет и сунул к себе в борсетку. А то будет стоять как сиротинушка с кулечком. Хороший образ у боевой единицы подразделения, глянешь — заржешь. Ларт приложил палец к сенсору, дверь отъехала в сторону. Так и есть: уже все на своих местах, а они последние из опоздавших. Старлей тихонько прошмыгнул к своим парням, плюхнулся на свободное место.
Киборг тенью встал за стулом хозяина. Привычно просканировал свою команду. Кажется, Мэш снова простудился. А Сэнди снова не спал всю ночь со своими турнирами — опять кофе глушит, и, похоже, это третья кружка. Бонд незаметно изучал своих людей и машинально отмечал, что и парни поглядывают на него, а Селд даже приветливо подмигнул. Все-таки хорошие у него сейчас хозяева, и… как же не хватало ему в медблоке совместных скетчей с Селдом, занятий с Дживсом и Мэшем, шахматных баталий с Сэнди. Да и без привычной работы, без отчетов и выполнения приказов он чувствовал себя… ненужным.
Начальник участка Тарлин вошел в кабинет стремительно, резко отодвинул кресло, цепким взглядом прошелся по подчиненным. Сжато поприветствовал присутствующих. Высокий подтянутый полковник заслуженно пользовался уважением, а вот его зама со смешной фамилией Кушер все откровенно недолюбливали. И дело даже не в отталкивающей внешности подполковника. Вон старший отдела аналитики раза в полтора толще, а админ, что отвечает за терминалы их блока, тоже лысый и говорит гнусаво, но и аналитик и админ — нормальные мужики. А Кушер злобный, мелочный и мстительный, да еще и морду вечно недовольную корчит. И гадости исподтишка всем делает, да и киборгов на дух не переносит. Бонд подполковника тоже терпеть не мог, и по возможности старался с ним не пересекаться. И, если видел по камерам, что Кушер топает к ним по какому-либо делу, то предпочитал смыться из кабинета к кофе-автомату, в магазин, или еще куда.
— Приступим, господа офицеры! — Тарлин включил свой планшет, но говорил даже не сверяясь с документами. — По группировке Сизого… дело в разработке. Допуск к информации на всю вашу группу я открыл. Главная задача — главарь, взять можно в любой момент, но нет доказательной базы. Наблюдателей его охрана снимает на раз, потери с нашей стороны — шесть опытных сотрудников. И тем, кого просто пристрелили, очень повезло, что Сизый с ними не успел побеседовать. — Подполковник прервался, глотнул воды. Пересказывать, сколько погибло мирных граждан, было не нужно. Сводку видели все. Версия для средств массовой информации — жертвы случайной перестрелки, а на самом деле бандиты просто расстреляли из бластеров толпу граждан, заподозрив что среди них находится агент полиции. — Группа капитана Грэйвза вышла на след некой Лоры Свон, девицы из элитного эскорт-сервиса. Среди вип-клиентов числится и Альберт Сизов. Капитан, есть ли новая информация по делу?
Худощавый брюнет кивнул, подключился к терминалу, сделал рассылку. Ларт открыл полученный от капитана файл.
«Лора Свон, возраст 27 лет, уроженка Спаркла, город Пайнвилль. С совершеннолетия проживает на Френе, есть место постоянной регистрации — Нэвилл-сити. Официальное место работы — модельное агенство „Кэнди“, неофициальная эскорт-служба Мамаши Брукс».
Рэнтон пролистал голографии. Девочка была действительно хороша, причем во всех позах. А, судя по дорогим цацкам, пользовалась спросом у богатых клиентов, которые предпочитали живых юношей и девушек кибер-куклам. Ларт оглянулся на бонда — тот стоял напряженный, словно легавая, почуявшая дичь.
— Мы пытались выйти на «Цыпочку» через ее агенство, но там контроль похлеще, чем на иной таможне. Рабочая версия — подослать дознавателя, под видом вип-клиента. Но… здесь много нюансов. — Грэйвз переслал еще один файл с неудачными попытками локального контакта.
Полковник кивнул. Он уже это слышал во время персонального доклада. И читал работу аналитиков по данной проблеме. И видел озадаченные лица парней, что ясно говорили об отсутствии у них любых, даже идиотских идей. Взгляд на секунду задержался на киборге — все-таки бонд, а не военная машинка. И Тарлин приглашающе указал на большой вирт-экран, куда капитан дублировал информацию.
— Бонд, проанализируй данные по делу Лоры Свон. Задача: организовать прямой контакт, наладить процесс доверительной коммуникации. Цель: выйти на Альберта Сизова.
— Приказ принят, — отчеканил киборг.
Полный доступ к информации, кодовое разрешение на запрос дополнительных сведений, открытый планшет капитана… так архив наружного наблюдения он не перебрасывал сейчас парням. А ведь здесь может быть зацепка, но пусто… анализ голографий. Бонд работал на полную мощность, не обращая внимания на то, как на него смотрели полицейские. Пять рабочих групп, по пятерке оперативников в каждой, и примерно равный процент любопытных, усталых, равнодушных и скептических взглядов.
— Задание выполнено, — через несколько минут бонд отмер и стал докладывать о результатах.
Тарлин поморщился, словно у него заболел зуб:
— Включи имитацию личности. Терпеть не могу ваш канцелярит.
— Есть. — Бонд обрадовался приказу. Так и самому было проще.
Ларт обернулся к киборгу: лицо бондa стало более живым, машинная поза «навытяжку» сменилась на более свободное положение тела уверенного в себе человека. И старлей с удивлением увидел перед собой молодого мужчину, с внимательными умными глазами, в глубине которых — или ему опять показалось — мелькнул азарт.
— Роль Лоры Свон определена — в течение последних месяцев пребывала в статусе любимой игрушки. Вывод сделан на основе данных наружного наблюдения. В ее рабочем режиме произошли существенные изменения — она перестала обслуживать клиентов, проводила время в салонах, ездила по магазинам, появлялась на элитных вечеринках. Подобное поведение свойственно элитным девочкам в ранге постоянной любовницы. Ее любовник и спонсор Сизый. Приставленная к Лоре Свон наружная охрана идентифицирована — один из ее телохранителей служит в охране Сизого. В связи с тем, что Лора на данный момент не работает по специальности, подобраться к ней через эскорт-агентство невозможно.
Полковник вскинул брови:
— А подробнее?
Киборг кивнул:
— Необходима тщательная подготовка агента: достоверная легенда, место встречи; внешность и манеры самого агента. Возможный вариант — богатый, известный человек из мира искусства. Этот вариант сложно организовать, соответственно, меньше подозрений, что это игра.
— Предположим, агент встретился с девицей. Что дальше? Допрос: формальный или неформальный? — Тарлин потеребил ус и снова повернулся к бонду, — Какой шанс, что она начнет говорить и сотрудничать? Нулевой, потому что Сизый её просто прикончит, и она это наверняка знает.
На вирт-экране одно за другим открылись несколько изображений Лоры Свон в разных ракурсах.
— И к чему это? — Тарлин, чуть склонив голову набок, рассматривал киборга.
— Произведен анализ всех имеющихся голографий и видеозаписей девушки с целью выявления повторяющихся элементов.
— Смысл данного действия? — Полковник сунул руки в карманы форменных брюк. У него была привычка пощелкивать пальцами, если волновался. А тут даже был повод понервничать — кажется, биомашина за двадцать минут обошла по эффективности месяц работы всего аналитического отдела.
Ларту показалось, что кибер подавил вздох. На всех голографиях одновременно оказалось выделено цветным контуром изображение… носа девицы. Опера удивленно переглянулись.
— А при чем тут нос? — неуверенно протянул Грэйвз.
— Из всех деталей одежды и аксессуаров лишь один предмет остается неизменным, — ответил бонд.
— Ну, пластику не делала, — решил проявить остроумие кто-то из копов.
Изображения синхронно увеличились, демонстрируя присутствующим пирсинг в правой ноздре.
— Вот эта фиговина у нее в носу? — капитан даже вперед подался.
— Такое украшение называется нострила. Выполнено в виде крошечной фигурки лебедя из платины с радужным раделийским бриллиантом вместо туловища. У Лоры Свон данный элемент появился пять месяцев назад, одновременно с персональной охраной, — объяснил киборг.
— По нашей информации, она тогда и стала постоянной пассией Сизого, — Ларт внимательно изучал украшение. — Хочешь сказать, это его подарок?
Старлей мог бы поклясться, что во взгляде кибера мелькнуло… одобрение? Ларт сжал стилус планшета с такой силой, что побелели пальцы.
— Если принять во внимание, что Лора носит украшение, не снимая, — продолжал излагать свою версию Ларт, — то эту нострилу можно сделать маячком или чипом для передачи сигнала…
— Или она уже маячок и передатчик, по которому Сизый отслеживает все дела и контакты своей девочки, — прервал хозяина на полуслове бонд. — Конструкция предмета позволяет вмонтировать в него даже микропрослушку.
— Жаль, что у нас нет профессионального ювелира, который бы мог поковыряться в этой цацке. — Грэйвз скептически прищурился. — А если пофантазировать дальше, то милая девица сразу влюбится в этого первого встречного и вложит украшение в сильную мужскую ладонь.
— Согласно имеющейся информации, Лора в качестве сексуальных объектов больше предпочитает партнеров женского пола.
— А мужчин любит только богатых и исключительно по работе, — хмыкнул Сэнди.
Тарлин хмуро покосился на шутника.
— В разработку обе версии. Если эта штука в носу не используется, то значит — подключиться. Если она уже собирает данные для Сизого — перекодировать на себя и считать всю информацию. — Начальник отдела еще раз прошелся вдоль стола, обвел взглядом подчиненных и по-деловому обратился к бонду: — Какие программы необходимы для взлома или установки в нос… в нострилу микрочипа?
— На данный момент весь необходимый софт имеется в наличии.
— Тогда дело немного упрощается, — полковник потер ладони, — разработка вариантов прямого контакта с возможностью установки или перекодировки чипа.
Шанри был очень правильным и исполнительным сотрудником. Его дни проходили под четким контролем плана, расписанного по минутам в ежедневнике. Там, в соответствующих полях, было подробное содержание всех рабочих заданий, списки личных дел, включая перечень уже продуманных лиц, которым надо будет через три месяца отправить поздравления с Днем позитива, и даже прописаны перерывы на кофе. Организованность была важной жизненной, причем наработанной, привычкой, потому что именно такой подход обеспечил мальчику с посредственными талантами место заведующего тестировочным блоком. И он заставил себя полюбить долгие ряды таблиц, заполняемых граф, стройные графики значений, и те скучные часы, когда приходилось много раз проверять каждое полученное значение. Проверки были почти формальные — лайт-искины лаборатории не ошибаются. Но такова была его обязанность — и ее надо было выполнять и любить.
Любить свою работу — было одним из требований корпоративной этики компании. Он и любил, сильно и честно, на протяжении шестичасовой смены. Любил умный, настроенный под себя терминал, который в нужный момент, согласно плану, открывал необходимые документы. Любил всех своих сотрудников, коллег и подчиненных, особенно любил начальство. И любил каждого из сотен киборгов, которые заходили в лабораторный центр, чтобы после положенных испытаний отправиться в упаковочный цех, где кукол укладывали в транспортировочные боксы, или налево в утилизационный блок, где лабораторы сверхчувствительными манипуляторами сноровисто разделяли киберорганизмы на элементы для повторного использования и на подлежащие утилизации запчасти.
Смена была обычной, задание стандартным. Только вот вместо привычных дексов, которые выглядят как молодые парни или девушки двадцати примерно лет, в зал входили киборги, которые внешне были похожи на подростков четырнадцати-пятнадцати лет. Когда первый такой вошел, Шанри подумал было, что это чей-то глупый розыгрыш — но, во-первых, в тестировочную лабораторию просто так с улицы не приведешь мальчишку. А во-вторых, количество мальчишек совпадало с указанным в ежедневном плане количеством тестируемых объектов. И в третьих, ни один человек не сможет так передать механическую точность и оптимизированность движений. Да и сканеры призывно мигнули, считывая информацию и регистрируя ее на главном терминале. дексы, просто странные.
Шанри дважды проверил задание, педантично просканировал и сверил с табличным номер партии. Все стандартно: оценка взаимодействия процессора и органики, тестирование на болевой порог, эмпатическая реакция, интегрированность группового контакта.
Первая группа. Активировать автоматическую подстройку под параметры кибермодифицированных организмов. Запуск. Люди, просьба покинуть помещение.
«Новая модификация солдат с расчетом на то, что противники постесняются убивать детей», — Шанри считал, что у него есть чувство юмора. И придуманные механические шутки методично фиксировал в специальный раздел своего планшета.
Руки уверенно пробежались по сенсорным клавишам, вызывая меню первичного тестового алгоритма.
Людей в его подчинении было тридцать человек — и Шанри абсолютно справедливо полагал, что это лишние биоединицы. Киборги сами могли занять места в модулях по приказу, крепежные фиксаторы выезжали автоматически, повинуясь общей команде с пульта. Все данные передавались на главный терминал, откуда их можно было поднять и сверить в любой момент. Но вот уже на протяжении шести лет, сколько он здесь работает, к модулям подходили именно люди и проверяли исправность оборудования и готовность объектов к тесту. Это была традиция, которую тоже надо любить.
Данные после первого теста были плачевны. Шестьдесят процентов брака. Шанри запустил проверку еще раз, потом повторил снова. Семьдесят процентов брака — похоже еще один киборг не выдержал испытания. Да, четвертый номер. Снижение показателя на 0.2 единицы.
«Скорее всего, экспериментальная партия», — успокоил себя Шанри. И нажал кнопки персональной рассылки приказов оборудованию.
Ровно через восемьдесят семь минут у него должен был начаться кофе-брейк, но надо было закончить проверку. Из-за его сомнений было потеряно двадцать семь минут, и теперь либо отказываться от чашки кофе, либо смещать график. На кофе-паузу по расписанию отводилось 15 минут, даже если сократить до пяти — все равно отставание от графика. Сделать кофе и выпить по дороге от кофемашины до кабинета Шанри не подумал. Ведь он привык пить блэрид за стойкой и смотреть в визуализированное окно. Шанри вздохнул и решил пожертвовать перерывом.
В положенное время он все-таки скушал на обед полезный салат из скандских яиц и орильской зелени, запустил двухминутную программу для релаксации и с новыми силами стал нажимать кнопки, активируя алгоритмы. День закончился как обычно, только в этот раз из всей партии по всем параметрам качественным оказался только один киборг. При стандартных нормах 30/70 в соотношении максимально критической выбраковки.
Шанри посадил свою «божью коровку» на закрепленное за ним парковочное место и недовольно поморщился: домой опоздал на четыре минуты. Включил режим охраны флайера и спустился на свой этаж, забрал привезенную дроном заказанную еду. Пятьдесят восемь минут посмотрел фильм. До конца серии осталось еще четырнадцать, но у него норматив на просмотр видео с голоэкрана, и нарушать его не стоит, даже если там был действительно интересный сюжет и актеры неплохо прорисованы. Затем еще пятьдесят восемь минут уделил чтению познавательной литературы. И еще тридцать минут релаксирующего массажа на специальном кресле — а то сидячая работа, и поэтому обязательно надо расслаблять мышцы. И лег спать в рекомендуемую врачами позу — на правый бок.
Утро шло стандартно: свежее какао, обогащенное кальцием, полезный творог на завтрак, семнадцать дежурных приветствий, пока шел к своему рабочему месту. И традиционный ритуал — произнести мантру: я люблю свою работу, я делаю действительно важное дело, от моих действий мир становится лучше.
На тринадцатой минуте первого тестирования Шанри пришел вызов по комму от начальника третьего блока. Это было непонятно и неожиданно, но ослушаться сотрудник не посмел: персональный вызов имеет высший приоритет исполнения. Оставил вместо себя наблюдать за процессом ассистентов и, захватив планшет, отправился к начальству.
В кабинете, оформленном в стиле элегантного минимализма, присутствовали: начальник Шанри, руководитель лаборатории, заведующий испытательной частью, и управляющий отделением по клиент-сервису.
— Вы проводили вчера тестирование 418-1 партии? — холодно спросил руководитель лаборатории, даже не дав Шанри поздороваться.
— Да, работа делалась по плану. Успешность тестирования — 100 процентов, — доложил спокойно Шанри.
— Какие, нахрен, «100 процентов успешности»? — взорвался управляющий отделом клиент-сервиса. — Ты понимаешь, идиот, что ты натворил? Ты знаешь, сколько эти модели стоят? Ты в курсе, кто заказывал партию?
— Я не понимаю, — Шанри удивленно взглянул на своего непосредственного начальника, тот сидел с красным лицом и бешено раздувающимися ноздрями.
— Ах, он еще не понимает, да ты погубил экспериментальный ряд! Их три года в репликантах выращивали! У них процесс взаимодействия мозга и процессора должен был составлять от 37 до 67! Эти киберы под людей, под реальных подростков должны были работать! И где они?! Где?! Я тебя щас самого на разделку отправлю!
— Задание было… как обычно… — Шанри побледнел, еще не до конца осознавая масштаб бедствия, но понимая, что хотя он и ни при чем, но уже оказался крайним.
— Что как обычно? Как обычно — это когда тестирование не проходит до 30% из партии! Ты знаешь стоимость одного кибера?! — распалялся заведующий испытательной частью. — Ты понимаешь, что это была экспериментальная партия кибер-телохранителей для детей вип-родителей?! Ты в курсе, что разработки спонсировались лично вторым акционером?!
Они кричали долго, и Шанри уже плохо понимал, что и о чем ему орут. Он уяснил только одно: его сделали виноватым. И теперь можно навсегда попрощаться с купленным под бешеный залог жилым модулем площадью в 40 метров. Со своей давней мечтой о собственном жилье. Судя по озвученным суммам, его модуль мог бы окупить максимум девять уничтоженных моделей. Шанри пробовал показать задание, объяснить, что он действовал по правилам и по инструкции, но его никто не желал слушать. Крик и ор продолжался два с половиной часа, после чего Шанри заявили, что он может убираться на все четыре стороны.
По родным коридорам Шанри брел как в тумане… он ведь любит свою работу и делал ее честно и добросовестно, проверял все результаты. Он вносит в ежедневник каждую инструкцию и все задание, и точно уверен, что насчет вчерашней партии не было ни корректировок, ни дополнительных указаний. И в итоге именно он стал тем крайним, которого надо было морально уничтожить, материально опустить и физически в виде выпотрошенной тушки предъявить еще более вышестоящему начальству. Мол, меры приняты, виновным воздали по заслугам. И это было несправедливо. Он любит свою работу… Несправедливо и нечестно.
Шанри вернулся в свой тестировочный блок. Слухи о большом скандале, наверное, уже просочились — поэтому никого из помощников и ассистентов он на рабочем месте не застал. Вещей, чтобы собирать, у него не было. Только фирменная персонализированная кружка, из которой он любил пить кофе во время брейков. Шанри упаковал ее в пленку и положил в сумку. Обошел, прощаясь, свой блок. Напоследок заглянул в упаковочный цех. Там, в углу, без бокса стоял декс из вчерашней партии. То ли из-за какого-то глюка его вчера не уложили для транспортировки (но это вряд ли — его бы предупредили), то ли сегодня срочно достали.
Злость поднялась волной прямо из живота, мгновенно захватила в плен все тело, пережала горло, залила зрачки красным туманом. Шанри едва устоял на ногах от этой тройной волны: раздражения, злости, ненависти. То ли дыхание перехватило, то ли воздух в помещении стал обжигающе горячим, но от этой внутренней волны дико заболела голова. И Шанри с трудом вспомнил, что вроде бы Керди принимала таблетки от мигрени и хранила коробочку на рабочем месте. Вот только он никак не мог сообразить, за какой панелью был шкафчик сотрудницы. Кажется, второй справа. Сенсор положительно среагировал на доступ начальника… бывшего начальника, и Шанри недоуменно уставился на сверкающий шлем. Зачем он тут? Хотя… какая разница, женщина в сорок девять имеет полное право рассекать на чем угодно и где угодно, и по ком угодно. Главное, что в уголке притулилась синеватая пластиковая коробочка.
В тестировочном блоке хранилось много разных предметов. И начальник бокса буквально за пару минут подобрал то, что ему удобнее всего легло в руку. В упаковочный Шани вернулся сжимая в руке удобную тяжелую металлопластиковую биту.
— Декс, замри!
Шанри не просто изливал свою злость, он мстил оборудованию, представляя на месте киборга всех тех, кто устроил ему такую подлянку. Бита с коротким присвистом и глухим чавкающим звуком врезалась в кибермодифицирваонное тело. Декс стоял, выполняя приказ. Шанри прекрасно знал, какие последствия могут быть от тех или других ударов — он наблюдал это много раз в формате транслируемых на терминал красных строчек. Он знал, как функционируют системы, и специально изо всех сил стараются нанести как можно больше страшных повреждений.
В висках пульсировало болью, глаза, казалось, готовы были взорваться лопнувшими воздушными шариками, а еще он явственно видел, что киборг, неподвижно замерший в штатной позе, ему начал подмигивать. С насмешкой и явно издеваясь. В какой-то момент Шанри показалось, что в помещении находится еще один кибер-мальчик из той тестировочной партии, что стала для него последней. А через мгновение голых мальчишек стало уже четверо, ещё через секунду — восемь, а спустя полминуты все шестьдесят проклятых экспериментальных тварей окружали его со всех сторон. Они гримасничали, кривлялись, ухмылялись и выкрикивали на разные голоса «тестирование». Шанри отмахивался битой, радостно ощущая отдачу в руках от упругих ударов. И понимая, что глухой звук, с которым бита находит кибермодифицированное тело, заглушает противные механические голоса. От ударов киборги лопались и разлетались ошметками, словно мыльные пузыри, пока перед ним не остался один….
— Хороший вопрос… Почему я не проверил? Я ведь проверил. Задание было в моем кабинете. И номер совпадал. И пометок никаких не было. А я ведь не тупой, чтобы переспрашивать. Я умею работать. И понимаю, как надо делать. Я выполнил задание и протестировал по программе, — он говорил ровным голосом, только выдыхал громко, сопровождая каждое слово взмахом биты. — А почему не было пометок? А почему главный не проверил задание перед визированием? А вот я не знаю. Потому что это не мой уровень доступа. Потому что я просто тестировщик. И умею задавать алгоритмы. Каждый день одни и те же. Каждый раз один и тот же. Я просто сделал свою работу.
Выпущенная из рук бита глухо упала на мягкое сверхпрочное напольное покрытие. От непривычной физической активности Шанри устал, но декс все еще держался на ногах, хотя и заметно кренился на бок. В работе должны быть перерывы, да и кофе хотелось. Шанри отправился к аппарату, привычно активировал код оплаты. Если его уволят сегодня, то у него на счету остается только двадцать три валютных единицы. Зарплаты, которая будет завтра, ему точно не стоит ждать. И неизвестно, сколько еще лет придется платить за этих киберов. Шанри глотнул кофе, пальцы тряслись. Отпил еще немного, и понял, что у него не получается. Не получается пить кофе, дышать. А в упаковочном стоит кибер из той ненавистной партии…
Шанри вернулся за рабочий терминал. Руки пробежались по клавишам, привычно запуская тестировочную программу. Активировался модуль.
— Декс, — приказал Шанри по прямому каналу связи, — пройди в помещение ТК и прими положение 1-А в модуле номер 3.
Пальцы коснулись сенсора — шкала воздействия, и легко скользнули вправо, поднимая уровень до максимального. Когда Шанри опомнился, комм показывал половину десятого вечера. Было пусто, особенно внутри себя. И безразлично.
Шанри отвернулся от вирт-окна, помедлил, равнодушно разглядывая когда-то родное рабочее место. Он хорошо сделал свою работу. Сходил в техран, так называемую «кладовку», где можно было найти все что угодно: от еды сотрудников до запасных блоков имплантов для всех линеек. Шпагата или веревки не нашлось, но пятиметровая бухта толстой синтетической нити тоже годилась. А на технической лестнице никогда никого не бывает, и даже двери на нее не заперты на сенсорные замки. Почему-то мельком подумалось о правильности жизни и случайностях, которые переворачивали все с ног на голову.
Проверять киборгов на моторику посредством плетения узоров или нанизывания бусин Шанри умел, а вот сделать петли самому не получилось. Но можно было упростить задачу, пристегнув карабины и протянув нити в кольца на скользящем крепеже.
— Это приказ…
Сигнал на пульт дежурного оператора поступил в 23.15. Охранник несколько раз прочитал полученное сообщение. При очередном плановом сканировании помещений на шестом уровне тестировочного отдела технического этажа искин лаборатории обнаружил объект не подающий признаков жизнедеятельности на протяжении 2 часов и 11 минут. Посредством идентификации по имеющейся базе была проведена визуальная опознавательная процедура и установлено, что данный объект является сотрудником компании — Шанри Проспеком, возраст которого составляет 30 биологических лет, а стаж безупречной работы в отделе тестирования — 6 лет.
После проведения всех необходимых процедур Кирет, работник статистического отдела психологической конверсии сотрудников, внимательно заполнил необходимые таблицы. Шанри Проспек стал шестьдесят седьмым случаем явного срыва среди людей за последние девять месяцев.
Отчеты Ларт не любил, и они платили ему тем же чувством и с той же искренностью: потому что еще не было ни одного документа, который дался бы ему с первого раза. Постоянно приходилось проверять и перепроверять, а потом даже переделывать, причем большие блоки. «Бумаготерапия», как он это называл, — это, скорее, наказание, которое можно себе назначить за… да много за что… например, за то, что проглядели боевика и ничего не заподозрили по поведению бондa. Хотя звоночки были: общее состояние киборга, скорость, с которой исчезали банки кормосмеси, повышенная машинность и отстраненность даже при активированной программе имитации личности… Наказание было заслуженным, но тяжелым. И уже на исходе второго часа Ларту захотелось самому себе организовать помилование. Тем более, что Сволочи остро не хватало.
Способность их киборга выдавать грамотные и правильные отчеты обнаружилась случайно. Прежний декс был на такое не способен. А этот воспринял безутешный вздох страдающего Селда на тему «нужно сделать отчет» как приказ, и выдал в течение трех минут прекрасно оформленный документ со всеми данными и аналитическим обоснованием.
Не то чтобы оперативников грызла совесть, но функционал бондa существенно расширился. На киборга спихнули заполнение всех электронных отчетов — и у оперативников свободного времени стало больше, а потратить его можно было на личные дела. Мэш, например, стал попутно готовиться сдать тест на следователя. И Сволочь помогал парню в подготовке: быстро и просто щелкал криминалистические задачки, над которыми даже Ларт — Мэш с завидной регулярностью обращался к начальнику за советом и помощью, — принимался недовольно пыхтеть. Хотя старлей сдался и защитился успешно… и давно, уже шесть лет как прошло с момента обмывания «корочек». Дживс занялся языком: ну, была мечта у него в оригинале «Сфелто» прочитать… мечты-мечтами, но инвайский к оперативнику был tũlly — то есть «повернулся недружественной стороной». И снова к процессу подключился кибер, ухитряясь легко и доходчиво объяснять заковыристые языковые конструкции. И после таких занятий лингвистические дела Дживса пошли на лад. Даже ехидный и въедливый Сэнди нашел общее с киборгом увлечение: Ларт несколько раз подлавливал подчиненного в рабочее время на смертельных битвах в виртуальные шахматы. Выигрывал киборг, а Сэнди продолжал дальше упорно тренироваться, и даже пару дней назад похвастался победой — второе место на Кинконе, довольно престижном шахматном вирт-турнире.
Только вот у него самого из совместных занятий с киборгом были одни отчеты. Сволочь их делал, а Ларт проверял, вернее, бегло проглядывал и визировал своей электронной подписью. Без бондa было плохо. Рэнтон тягостно вздохнул и открыл очередной файл. И как только за рабочую неделю их умудрилось скопиться такое количество? Да и аналитики постарались: накидали одиннадцать папок. Офицер потянулся за кофе и снова затосковал.
— Долго страдать собираешься? И воздастся тебе за принятые муки великим искуплением, — возвестил Селд, нависнув над плечом начальника.
— Да не, просто надо работу доделать… — объяснение прозвучало как оправдание.
— Шелд пообещал завтра отпустить его, — Селд протянул руку и быстро на вирт-экране поменял местами два блока и поправил строчку описания. — Я утром забегал в медблок. Так что можешь подождать и со спокойной совестью дать поручение Сволочи.
— Да ну тебя, — нахмурился Ларт.
— Что, совесть грызет? — усмехнулся Дживс, он как раз переводил терминал в спящий режим, — рабочий день закончился час назад.
— Не грызет… — старлей потер переносицу, — так, откусывает самые важные части тела.
— Пошли, посидим где-нибудь? А то мозги совсем зашорились. Хотя бы «под Елку» завалиться можно, — предложил Мэш.
— А чего? Дело! Возьмем по паре пива, посидим.
— Давай, Ларт, не кидай компанию. А то сдохнешь тут за рабочим постом, и возведут над тобой памятник из виртуальных документов и папкой сверху накроют.
Почему-то слово «папка» в голове прозвучало в чересчур альтернативном варианте. Но в предложении парней был резон. И так кисли на работе урочно, сверхурочно и дополнительно.
— Согласен, отдыхаем тихо-мирно и с перспективой не перелетать на выходные, — Ларт с ненавистью посмотрел на шесть окон с документами. Bond’у работы на полчаса максимум, а ему на всю ночь.
— Ура, начальство дает добро! — хлопнул по плечу офицера Селд.
— Лучше бы оно еще и денег давало, — мрачно пошутил Дживс.
Оперативники, переговариваясь, вывалились всей толпой в коридор. Рэнтон бросил тоскливый взгляд на пустой диван и закрыл дверь кабинета.
***
Бар «Араукария» располагался в квартале от участка, считался приличным и популярным у полицейских. Многие сюда забегали после дежурств, а между собой, в шутку, называли — служебным филиалом. Официальное название заведения среди завсегдатаев не прижилось. Сначала «филиал» прозвали «аракари», потом «харя», но, в итоге, все как-то дружно, не сговариваясь, переименовали бар в более привычную на слух «Елку», благо на терраформированной Френе хватало и ёлок, и сосен. А поговорка «завалиться под ёлку» обрела новый и понятный посвященным смысл.
Парни расселись за круглым столиком, подтянув к нему ещё один стул, заказали пива и закусь. Обсудили план на завтра — как-никак «филиал», — поболтали о мелочах, неспешно потягивая хмельной напиток. Но настроение было каким-то млявым, беседа периодически прерывалась, а взгляд задерживался на стилизованных под кирпичную кладку стенах.
— Что-то пиво сегодня горчит как-то, — скривился Дживс, подозрительно поглядывая на свою кружку.
— Да брось ты, — Сэнди сделал большой глоток, — кто ж будет фигню бодяжить, если тут копы — основные клиенты.
— Эх, был бы тут Сволочь… Вот он бы сразу сказал, если что не так, — вздохнул Дживс.
— А что, давайте в следующий раз и его с собой возьмем, — предложил Селд, вгрызаясь в хрустящее куриное крылышко, — посидим нормально, выпьем, закусим. Ему же выпивка, как ребенку газировка. Зато проведет вечерок по-человечески, а не будет тупо лежать или сидеть на этом своем диване.
— Лично я не против, — Мэш закинул в рот сырное луковое колечко. — Надо будет только в гражданское его переодеть, чтоб не палился, что кибер. У меня на работе куртка подходящая есть. Размер один.
— А штаны можно у запасника стрясти, — деловито прикинул Селд.
— И вас не напрягает, что он… как бы киборг? — Ларт посмотрел на парней поверх стакана. Он предпочитал черное с горчинкой, и именно из высокого стакана.
— Да что тут такого? — Сэнди пожал плечами. — У каждого свои недостатки. А с ним, вообще-то, интересно. Даже если просто за жизнь поговорить. А если Сволочь имитацию включит, то получше некоторых людей будет.
— И будут потом над нами ржать, что мы технику слишком очеловечиваем.
— Дураки могут и поржать, — обиделся Селд, — а бонд, если и техника, то талантливая. Знаете, какие он скетчи делает: и рисунок подбирает, и реплики прописывает, и даже истории получаются.
— Та-ак, — многозначительно протянул Ларт, — ну-ка поподробнее.
— А чего подробнее? Я, когда время есть, балуюсь этим, но на пошлые анекдоты, а он как-то заинтересовался и, смотрю, у меня по терминалу по окошкам шарится. Ну, и предложил на пару позабавиться. И здорово у него получается, между прочим.
Ларту стало совсем горько: оказывается, это только у него работа и отчеты. Хотя… не слишком ли много талантов на одного кибера? Но, если подумать, ведь есть и программы для вирт-шахмат — даже мастера с ними тренируются. И аналитики не голым мозгом прикидки делают. И симуляторы лингвистические пачками в каждом сезоне появляются. И комиксы… он сам подростком баловался с «рисовалкой», когда делал анимацию героев по полицейской академии. Так что и бонд все это вполне может уметь делать, а не только отчеты… чтобы их вирус покусал…
Посидели, в целом, хорошо. Пара пива для начала стала отличным стимулом взять потом еще пару, и еще. Под слишком эмоциональный разговор о разумности киборгов вообще и людей в частности прибыли вызванные коллеги. Ну, подумаешь, малость в соседнем доме подростки пошумели. Коллеги быстро отбили на базу, что конфликт улажен, и присоединились к компании. Вопросы разума волновали всех.
По домам всех участников «пивного форума» развозил трезвый и молчаливый киборг из патрульной группы. Ларт хотел было предложить и ему пива из прихваченного про запас, но вспомнил о своем звании и о правилах безопасного вождения. С мыслью о том, что киборги — это хорошо, и на всю нетрезвую компанию должна быть хоть одна трезвая, пусть даже и кибермодифицированная, голова, офицер и свалился на диван в собственной квартире.
Полицейский киборг, загрузив на место еще одно философствующее тело, скопировал отпечатки пальцев, вышел из помещения и запер дверь. Доставки дожидалось еще три сваленных друг поверх друга человеческих организма. А приказ «домой» давно и прочно был зашит в программу, так же как и данные местожительства всех идентифицированных сотрудников отделения.
***
Ларт с утра пребывал в несколько подзабытом со времен безбашенного студенчества состоянии похмелья. Вчерашний алкоголь смешался с каким-то возбуждением, и эта гремучая смесь толкала на подвиги и разгадывание загадок, хотя голова трещала, а мышцы покалывало, словно в предвкушении драки. И даже выпитая таблетка отрезвина не способствовала ни просветлению в мозгах, ни успокоению взвинченных нервов.
Помедитировать за терминалом сегодня не получалось. Пришлось закинуться еще одной таблеткой и чесать в городской морг, любоваться на очередного жмурика, откинувшего коньки от передозировки пресловутыми шариками.
— Когда уже вы прищучите торговцев этой гребанной дрянью? — воинственно уперла руки в бока Линн Хейдал.
Любимым хобби девушки было вскрытие: днем людей, вечерами разных кодов и прог. На романтику и, собственно, парня время выкраивалось между этими хобби. Благо, работали по многим делам вместе и хоть так удавалось пересечься.
— Мне осточертело уже заполнять одинаковые заключения о причинах летального исхода. Тем более, у подростков и детей!
— Мы работаем, Линн, — Ларт, извиняясь, развел руками, — но пока удалось выловить только мелкую рыбешку, да и то не всю. Самая большая акула уплыла, будь она неладна. Парни уже всех натчиков перетряхнули, чтобы подцепить главаря, но пока тоже берем по мелочи.
Старлей шагнул к невысокой молодой женщине с ярко-красной шевелюрой, заплетенной в тугую, закрученную на макушке, косу. Протянул руку и осторожно заправил за ухо выбившуюся прядку. Зеленые глаза сердито сверкнули. Он улыбнулся уголками губ и скользнул пальцами по гладко зачесанным волосам, нащупал шпильку и тихонько потянул ее из прически. Окружающая атмосфера и инфернальность окраски привычно добавила пикантности происходящему.
— Ла-арт! Я же на работе! — простонала патологоанатом и уткнулась лбом в плечо рослого полицейского. — Вот что ты сейчас творишь, а?
— Ты слишком напряжена, Линн, — шепнул парень, дыханием коснулся уха девушки, вытащил ещё одну шпильку. — Надо немного расслабиться, дать голове отдохнуть.
Четвертая шпилька дзынькнула о поверхность прозекторского стола. Тяжелая коса, раскрутившись, змеей скользнула по спине. А мужчина уже расплетал огненные пряди, легонько массируя кожу головы. Девушка, что-то невнятно мурлыкнув, потерлась виском о форменный комбез. Ларт зарылся носом в густую шевелюру, потом коснулся сухими губами ее лба.
— Ларт, что ты там пытаешься вынюхать? — хихикнула вдруг Линн. — Я давно и надежно пропахла своей работой.
— Тебе обязательно портить весь настрой? — он прикусил мочку зарозовевшего ушка. — Могла бы уже давно заметить, что я на этот запах не реагирую. Да и у меня работа не духами пахнет.
— Стоп-стоп-стоп! — Линн попыталась отодвинуться от старлея, упираясь ладошками в грудь парня, — О каком таком настрое ты тут речь ведешь? Я на ра-бо-те, между прочим!
— Так и мы опять между прочим, — Ларт усмехнулся и щелкнул клапаном магнитной застежки, заставив ее комбинезон раскрыться, словно лопнувший бутон.
Девушка возмущенно рыкнула, и попыталась застегнуться, но полицейский оказался проворнее — и в один миг стянул одежду с ее плеч. Жаркими поцелуями пробежался по впадинке ключицы, по серебристым линиям татуировки, спускающейся к сердцу, легонько сжал аккуратную грудь.
— Мммм… Ты знала, что я приду, да? — пробормотал парень. — Поэтому под комбинезоном ничего нет?
— Неправда, — возразила девушка, когда ее губы неохотно выпустили из плена жаркого поцелуя, — я трусики надела.
— То, что ты называешь трусиками, даже в расчет можно не брать, — фыркнул коп, зарываясь лицом в ложбинку между грудей и заставляя подругу прогнуться и раствориться в его объятиях.
— Ла-арт! — простонала Линн, запуская пальцы в его жесткие, вечно растрепанные волосы. — Сюда могут прийти…
— А что тебе мешает заблокировать дверь? — Губы мужчины нашли нежный сосок и сомкнулись на нем.
— Заблокировать дверь, — выдохнула девушка, вцепляясь в его плечи.
Ларт вернулся к методичному и вдумчивому изучению ее губ, а Линн уже сама расстегнула его комбез и лихорадочно стала стаскивать.
— Подожди, хорошая моя, — отстранился коп, шагнул к рабочему столу, сдвинул в сторону органайзер, закрыл терминал, потом обхватил подругу за талию и усадил на столешницу, — тут будет удобнее. А то я в прошлый раз на твоем рабочем месте всю задницу отморозил.
Глаза парня стали совсем черными, Линн смущенно хмыкнула, наблюдая, как Ларт торопливо вскрыл пакетик «Сэйва», и надел, активировав опцию инзащиты. Затем ловко стащил с подруги ботинки, потом комбинезон и белье. Опустившись на колени, Ларт коснулся губами ее колена и стал поцелуями прокладывать дорожку по внутренней поверхности бедра вверх, сжал ладонями ягодицы и устроил спортивные ножки девушки у себя на плечах. Линн охнула и откинулась назад, опираясь локтями на стол. То, что вытворял этот гад губами и языком, просто сводило с ума. Но надолго терпения не хватило ни у него, ни у нее. Линн приподнялась и потянула приятеля к себе:
— Ларт… я больше не могу…
Парень не заставил себя просить дважды: поднялся и накрыл ее своим телом, жадно целуя податливо приоткрывшиеся губы, привлек к себя, насаживая на вздыбившийся член. Несколько порывистых толчков, и он вдруг вышел из нее. Девушка обиженно хныкнула, но Рэнтон взял ее за руки, рывком поставил на ноги, и прижал к себе.
— Все у тебя тут не для людей. Этот стол слишком низкий, мне неудобно, другой по высоте нормальный, но железный и холодный, как не знаю что, — пробурчал парень между поцелуями, потом развернул подругу к себе спиной.
Линн наклонилась вперед и оперлась локтями о столешницу. Ларт с удовольствием обозрел открывшийся вид, пробежался поцелуями вдоль позвоночника и вошел в призывно вильнувшую попкой девушку. Она прогнулась и, постанывая, принялась двигаться навстречу любовнику, который яростно вколачивался в нее, то скользя ладонями по спине, то лаская покачивающиеся груди. Он опять вышел и, тяжело дыша, целовал плечи, чуть прикусывая нежную кожу.
— Ла-а-арт! — простонала девушка, — Не останавливайся!
— Как? Как я могу не останавливаться, когда я вот-вот взорвусь! — жарко прошептал Рэнтон, скользя губами по хрупкой шее. — Малышка, я же еще и вижу всю эту картину! Такую соблазнительную, такую сладкую, что у меня просто кружится голова.
Парень снова вошел в нее и продолжил этот сумасшедший танец, пока снова не оказался на грани. Тогда он опять отстранился, повернул ее к себе лицом, подхватил под бедра и поднял на руки. Линн понятливо обвила ногами талию партнера и впустила его в себя. Ларт повернулся и вжал ее спиной в панель встроенного шкафа и активно задвигал бедрами. Девушка постанывала, цепляясь за его плечи и оставляя на них и на спине приметные царапины. Еще несколько безумных поцелуев и требовательных толчков, и Рэнтон излился в расслабленно повисшую на нем партнершу.
Отблагодарив любовницу долгим нежным поцелуем, Ларт опустил девушку на пол, потерся носом о ее волосы и шепнул:
— Спасибо, хорошая моя.
Линн чмокнула его в губы, вывернулась из объятий и пошла собирать художественно раскиданную по полу одежду. Полицейский натянул боксеры и с интересом наблюдал, как девушка заглядывает под столы, что-то усердно разыскивая.
— Ты не это ищешь случайно, крошка? — Ларт помахал кружевными трусиками, которые он заботливо положил на стул, когда раздевал подружку.
— Отдай!
Линн попыталась забрать у копа его трофей, подпрыгнула, но не дотянулась — всё-таки Рэнтон был выше ее на целую голову. Парень попытался отскочить и увернуться, но чуть не грохнулся, запутавшись в болтавшемся ниже колен комбезе. Девушка выхватила у него трусики и гордо заявила:
— Обломись, милый! Ты забыл, что голая женщина бегает куда быстрее, чем мужик в спущенных штанах! Ну, или комбинезоне.
Пока она одевалась, Ларт привёл в порядок свою одежду, выкинул в утилизатор «улики» нецелевого использования рабочего времени и уселся во вращающееся кресло патологоанатома. Линн по новой переплела волосы, и с ехидцей поинтересовалась:
— А ты зачем приходил-то помнишь?
— Выразить свои соболезнования очередному твоему клиенту и еще кое-что спросить, но увидел тебя и все вопросы улетучились из головы, — покаялся парень.
— Вечно у тебя прилив крови не к той голове случается, — фыркнула девушка. — Ничего святого для тебя нету! Здесь, между прочим, некоторые о бренности сущего думают и благочестивыми мыслями о вечном проникаются. А ты меня чуть ли не каждый раз соблазнить умудряешься.
— Ну, морг, и что? — пожал плечами Ларт. — Клиенты у тебя тихие, не бунтуют, жалоб не пишут, преступления не совершают. Вон, в соседнем помещении лежат себе спокойненько по ячейкам, претензий ни разу еще не предъявили. Стол этот, — парень кивнул на металлического монстра по центру помещения, — ты по назначению не используешь. У тебя там, — он ткнул большим пальцем в сторону двери с надписью «Не входить!», — целых четыре, а этот и отмыт и простерилизован. Да мне и одного раза на нём посидеть хватило, чуть не примёрз.
— Ты опять отвлёкся, болтун-самоучка. Кыш с моего места! — она турнула парня из своего кресла. — Что ты хотел спросить? Как снимать похмелье? Не делай невинные глазки! Вкус отрезвина на твоих губах выдал тебя с потрохами!
— Да так, посидели вчера с парнями в «Ёлке», за жизнь поговорили. — Ларт усмехнулся, припомнив пару моментов. — Между прочим, о киборгах говорили. Так что я к тебе почти как к специалисту. За советом пришел.
— Если про киборгов, то это не ко мне, а в DEX-Company надо.
— Вот туда мне в последнюю очередь надо, — отмахнулся полицейский. — Ты мне сама лучше расскажи, ты что-нибудь слышала про разумных бондов?
Линн прищурилась, разом согнав с лица игривое выражение:
— А вот отсюда поподробнее, пожалуйста. Разумный бонд — это ты про вашего… Сволочь, как я понимаю?
— Правильно понимаешь, — кивнул парень. — Только мы, вернее я, не совсем уверен. Парни-то эти подозрения… да и проблемы они в этом не видят… Ну, живым киборг оказался — и фиг с ним. Он, видите ли, прикольный, с ним интересно. А вот я… я даже и не сомневаюсь-то особо, просто никогда не слышал про разумных бондов.
Девушка развернула терминал, открыла на нём несколько виртокон.
— Смотри, бондов выпускают в трех основных модификациях: обычный киборг-шпион, о нем ты и так должен представление иметь. И две модели с экспериментальным типом процессора, которые, хотя и были созданы больше 10 лет назад, остаются и по сей день буквально штучным продуктом. И Ультимы, и Хамелеоны — киборги, у которых очень тесная связь процессора с головным мозгом. По своей сути, такой бонд — это супер-шпион, до которого человеку расти и развиваться: мощнейшие аналитические способности, универсальная лаборатория, хакер такого уровня, до которого мне как до Нешесса. Такие машинки способны действовать автономно, то есть совершенно независимо от человека, а программа имитации личности такая, что рядом с ним можно прожить лет десять и даже не заподозрить, что это киборг. Плюс подгонка внешности с помощью имплантов. У Ультимы только незначительные параметры. Цвет глаз, сетчатка, отпечатки пальцев — это само собой. А вот Хамелеоны — это настоящие оборотни, потому что могут полностью скопировать внешность едва ли не любого человека, плюс запах и прочие физиологические особенности. Даже рост могут скорректировать в пределах плюс-минус трех-четырех сантиметров. Да, Ультима имеет еще и усиленную физическую базу, как у седьмых дексов. Так что вот такие они, бондыы.
Рэнтон, не отрываясь, смотрел как в виртокне плавно, как в замедленной прокрутке видео, и неузнаваемо меняется лицо киборга, а он при этом еще и рассказывает, что в данный момент с ним происходит. Линн глянула на любовника:
— Ларт, ты в порядке?
— А? Д-да, — старлей с трудом сконцентрировался. — Ну, дела! Спрашивать, откуда ты это знаешь, я думаю, бесполезно.
— И не спрашивай, — она потянулась к парню и получила в ответ торопливый поцелуй, — а то арестовывать придется. Но это еще не всё. И Ультимы, и Хамелеоны изначально разумны. Их сразу такими создают, плюс специальные программы стимуляции развития мозга еще в инкубаторе, мощная прокачка интеллекта потом. — Девушка сделала паузу и задумчиво спросила: — Ларт, а какой модели ваш кибер?
Вечер был неожиданно теплым, тихим и приветливым. После смешанной со снегом и дождем мокреди, что длилась почти всю неделю, такая погода была почти благодатью. И люди повыходили на территорию, и живность повыбиралась из домиков-укрытий на подсохшую землю вольеров.
Анджер и Шенк медленно шли вдоль клеток. У них был отличный питомник, лучший по рейтингу ДЖИС. Каждому животному полагался хороший домик, площадью двенадцать квадратов. С двумя — в обе стороны — выходами в вольер и на просторное поле, где зверью можно было вволю побегать. Да и живность была ухожена и к рукам приучена.
— Хорошая сука, шесть щенков привела, — одобрительно сказал Анджер.
Капитан еще не был старым, но, если бы не питомник, давно бы чувствовал себя списанным и бесполезным. А так вроде как и нужен, пусть не людям, так собакам. Он небрежно провел пальцами по решетке вольера, где позавчера ощенилась гордость питомника: Хаша — самая крупная и мощная собака. Сто шестьдесят в холке, восемь баллов по тестам, шеррская сторожевая и просто красотка. Сопровождающий его лейтенант прильнул к решетке, стараясь рассмотреть в глубине просторного домика-будки его обитателей. Получалось плохо, из лаза высунулся только влажно блестящий нос матери и ее же предупреждающе оскаленные клыки.
— Уже известно кто: сучки или кобельки? — поинтересовался Шенк.
Лейтенанта этот вопрос волновал больше всего, потому что именно он заведовал распределением помета. В этот раз был заказ на четырех девочек в охранную службу президента одной из мелких планет. Отказывать такому покупателю и, таким образом портить с ним хорошие отношения, не хотелось.
— Да кто ж тебе скажет? Вот ходить начнут, вылезут из конуры — и увидим.
— А что шесть… как узнали?
— Да наш кибер-работник посчитал. Так, мол, и так, наблюдаются семь тепловых объектов.
— Он же и пол может определить, у людей-то определяет.
— Так то у людей. Определение пола собак в программу у них не заложено.
Мать, которой то ли наскучили нудные человеческие разговоры, то ли она поняла, что знакомые люди не несут опасности, вылезла из будки, потянулась всем телом, растопырив пальцы на мощных лапах, и снизошла до того, чтоб подойти поближе к решетке и подставить шею для почесывания. Капитан просунул руку между широко раздвинутых прутьев и принялся скрести толстый слой шерсти, добираясь до кожи жмурящейся от удовольствия собаки. На лейтенанта псина царственно не обращала внимания — редко появляющийся человек, который со своими служебными обязанностями не входил в число ее жизненных приоритетов.
Но долго наслаждаться лаской псине не довелось — в домике требовательно пискнул щенок, — и Хаша, ловко извернувшись, прошлась мокрым языком по ласкающей ее руке и, с удивительной для такой махины грацией, исчезла в лазе.
***
Темнота. Темнота и запахи. Теплое большое рядом, оно родное и без него не получится ни дышать, ни вообще существовать. Стук. Гулкий и редкий: тук-тук, тук-тук. И еще много, звонкие и частые, перебивающие друг друга: туктуктуктук… туктуктук… И внутри тоже туктуктук… Внутри меня. Я есть, и они тоже есть, которые туктуктук. Той частью, которая дышит, чувствуется… запах. Запах заставляет дышать чаще и сильнее, для этого приходится приоткрыть то, которое мокрое. И тут же всовывается что-то, которое пахнет, пахнет так, что хочется втянуть этот запах в себя и не отпускать. Сжимаю это в себе и внутрь вплескивается что-то, заполняет всего… густое, горячее и вкусное, оно несет в себе жизнь, я глотаю это. Мне тепло и хорошо, я существую.
***
Еще четыре дня она просидела почти безвылазно в своем укрытии, согревая новорожденных теплом тела, тем более что погода опять перестала радовать. А на пятый день распогодилось — весна все больше вступала в свои права, и Хаша вылезла из домика и по одному вытащила к себе на улицу щенков. Материнский инстинкт ей подсказывал, что прогулка под солнцем пойдет им на пользу. Хотя прогулкой это неспешное ползанье назвать, конечно, нельзя — скорее сон на свежем воздухе, но солнце исправно грело и саму мать, и ее шестерых отпрысков, сушило волглые шубки, заставляло еще слепых щенят поднимать мордочки к теплому небу. Солнечный ультрафиолет также убивал бактерии, которые могли попасть на шерстку.
Дождавшись, пока щенки, сбившись в сопящую кучку, заснут, Хаша вернулась в домик. Тщательно обнюхала подстилку. Здесь отсырела, но гнили нет, дезинфекция не нужна, здесь остатки родильной крови, здесь щенячий помет. Хаша целенаправленно поскребла лапой, отодвигая подстилку от края — автомат-уборщик вечно этот угол пропускал. Вышла и, приподняв носом защитную крышку над кнопкой, надавила на выпуклость. Этому простейшему действию ее научили давным-давно: еще тогда, когда выделили собственный вольер.
Пол из теплого мягкого пластика опустился всей своей площадью, по нему прошлось острое лезвие скребка, сбрасывая старую подстилку в мусоропровод, пол поднялся на обычное свое место и в потолке открылся люк, откуда высыпалась порция свежей подстилки. Хаша поворошила ее носом, разравнивая, удовлетворенно принюхалась: хорошо, стебли сухой травы мягкие, чувствуется полынь и ромашка, ни одному паразиту не понравится. Перетащила сонных щенков обратно, на первый раз хватит прогулки.
***
Я иду. Те, которые туктуктук, — мои сестры и брат. Которая тук-тук — моя мама. Я иду к маме, вокруг мамы. Она большая. Ее запах везде. У нее язык, она меня им умывает после того, как покормит. Молоко. Оно вкусное. Сестры друг на друга подвизгивают. Кому-то не досталось молока. Нет, досталось, просто сразу не нашли. Брат рядом. Сопит и фыркает. Вокруг мамы не идет. Не хочет. Врет. Не может. Пузо наел и не может. Спит. И я сплю. Под боком у большой теплой мамы.
***
Толстый пушистый щен всего-навсего с локоть длиной вывалился через слегка приподнятый порог лаза и замер, смешно покачиваясь на нетвердых лапах. Рыжая с черным шубка топорщилась щенячьим пухом, только что открывшиеся голубые глаза рассматривали окружающий мир с восторгом: какое оно все большое! А чувствительный носик уже пытался втягивать все многообразие запахов этого большого мира. Потом внимание щенка привлекла она. Большая, размером с голову щенка, жаба сидела неподалеку, принимая дождевые ванны и шумно дышала, покряхтывая. Щенок издал невнятный звук, который, пожалуй, на человеческий язык можно было перевести междометием «Вау!», и, разинув еще беззубую пасть, грудью пошел на страшное чудище. Впрочем, далеко он не ушел: мать ловко втянула его за холку обратно в домик.
***
О! Оказывается, я могу смотреть! Вокруг так много всего! И здесь близко, и там далеко! И далеко-далеко, там где свет. Яркий. Я вижу все, всего много-много-много! И мама, и сестры с братом, и свет яркий, и ты… Ты… ты кто? Ты чужая, мокрая и скользкая, уходи, не хочу, чтоб тебя сестры увидели, не пугай их! Ну вот, мама забрала меня обратно. Но я еще вернусь и прогоню тебя, запомни!
***
На следующий день за первопроходцем потянулись остальные малыши. Хаша, развалившись и поводя боками, разлеглась в шаге от лаза, щенки бестолково ползали вокруг, поскуливая и то и дело тычась носами ей в шубу: то ли в поисках молока, то ли для того, чтобы убедиться, что мать никуда не делась — вот она лежит, большая и теплая. И только вчерашний щенок, выделяющийся присутствием серого окраса в шерсти, недолго покружил вокруг, а потом целенаправленно взял курс на решетку вольера. Мать некоторое время обеспокоенно наблюдала за забавно ковыляющим шустрым отпрыском, а затем встала, стряхнув с себя детей, с намерением вернуть путешественника. Но в калитку уже шагнул Анджер.
Подхватив щенка поперек толстенького брюшка, капитан поднял и перевернул его спинкой вниз: надо было все-таки узнать пол.
— Кобель. Значит, в разведку пойдешь.
Щенок, вначале опешивший от происходящего: как это? То, по чему ходят, так далеко, а он почему-то кверху лапами? Отчаянно заскулил и завозился, выворачиваясь из человеческих рук.
***
Ты где, чужая-мокрая-скользкая? Я иду тебя прогнать. Ага, струсила и прячешься? Где же ты спряталась? Тут нет, и тут нет. Может быть, ты там, где кончается дом? Вот я тебя сейчас! Ай! А ты кто? Какой большой! Не поднимай меня так высоко. Еще и перевернул. Пусти, мне так не нравится. Пусти, тебе говорю. Мама, ты меня забираешь? Это хорошо, а то там высоко очень. Кто это? Человек? Хозяин? Все равно нельзя меня пузом кверху носить, даже если и хозяин.
***
Хаша все-таки подошла, пригнув голову, ткнулась носом в беспокойного щенка, лбом боднула Анджера. Тот едва устоял на ногах, засмеялся:
— На, забери свое чадо, нервная ты наша, — протянул ей сына на ладонях.
Собака аккуратно прихватила малыша зубами за шкирку, отнесла к остальным, положила. Улеглась рядом, оградив с двух сторон лапами, чтобы не сбежал. Анджер тихонько подошел, присел, поворошил-погладил остальной помет под ревнивым взглядом матери.
— То, что доктор прописал, четыре сучки и два кобелька. Молодец, животное, понимаешь, что требуется, — он с силой потрепал довольную псину между ушами, та забила хвостом, тем не менее зорко следя за своими отпрысками.
Анджер еще раз ободряюще похлопал собаку по боку, вытащил из кармана кусочек специального собачьего печенья, на открытой ладони протянул угощение, подождал, пока подачку аккуратно подцепят зубами, размером с палец. И ушел, дел в питомнике и кроме Хаши хватало.
***
Весь мир делится на кусочки: одни темные, а другие светлые. Когда начинаются темные кусочки мира, мама укладывается на бок, подставляя теплый, сладко пахнущий едой живот. И в него хорошо уткнуться, прижаться. И спать, вдыхая тепло, спокойствие и счастье. А вот светлые кусочки открывают вокруг невообразимый простор, где светит ласковое солнце или идет дождь, он смешно щекотится по носу и шерстка становится мокрой и мама ее потом сушит языком. И надо все успеть, пока светло. Надо, пока не видит мама — а то будет рычать, посмотреть, что происходит там, куда не пускает вредная решетка, и где ходят большие двуногие человеки. Надо познакомиться с гостями. Их много: и летающие, которые с перьями, и которые мелкие полосатые, и не летающие, и гладкие мокрые, и в чешуйках. И с братом-сестрами надо поиграть. И попробовать на зуб то, что ест мама. И еще много-много дел вокруг.
***
Анджер наблюдал, как самый крупный щенок на нетвердых еще лапах деловито осматривается и внюхивается в окружающие запахи. Хороший рабочий пес будет. И девчонки все как на подбор — одинаковые, как горошины, активные, голосистые и жизнерадостные. Второй кобелек, правда, немного подкачал: на левой передней лапе белый носок, и характер посмирнее, но в остальном такой же крепенький и ест хорошо. Уже вон материнскую похлебку лакает, извозился по уши. Кобельки будут Хеш и Хем, а девчонок пусть заказчик называет — у нас они все равно только полтора месяца проживут.
Из-за спины подошел Шенк, тоже всмотрелся в щенков.
— Хороши, мерзавцы. По высшей цене пойдут. Надо глянуть на них поближе, — с этими словами лейтенант направился ко входу в вольер.
Анджер предупредил его:
— Я бы на твоем месте так не рисковал.
Но Шенк словно бы не услышал, прикоснулся к сенсорному замку и вошел.
Хаша недобро проворчала ему навстречу, но глупый самоуверенный человек подошел к щенкам и принялся их тормошить, рассматривая. Этого материнское сердце уже перенести не смогло: прихватив сидящего на корточках наглеца за куртку на уровне талии, подтащила к оставшейся открытой калитке и лбом в пятую точку придала надлежащего ускорения.
Анджер, созерцая процесс выволакивания Шенка, постарался спрятать улыбку — уж больно забавно это выглядело. Капитан знал, что Хаша не причинит вреда человеку, даже очень назойливому, без специальной на то команды, поэтому за физическую целостность лейтенанта не боялся, а ущемленное достоинство… ну, сам дурак, нечего без спроса к молодым матерям лезть.
Шенк вскочил, развернулся было высказать все, что думает о таком поведении, но наткнулся на Хашин довольный взгляд и вываленный язык. Языком этим псина прошлась по лицу человека, умывая. А когда, отплевавшийся и утеревшийся рукавом, лейтенант продрал глаза, то увидел только покачивающийся пушистый хвост.
Анджер протянул парню носовой платок, затертый по сгибам, но чистый и сухой:
— Юмористка девочка, не обижайся на нее. А к щенкам еще с пару недель не стоит подходить. Когда есть будут уже нормально из миски, тогда и посмотришь. А пока можешь подогреть азарт будущего владельца голографиями. Пошли — я тебе скину.
Люди ушли, а Хаша, нервно покрутившись и убедившись, что ее драгоценным чадам ничего не грозит, успокоенно вздохнула и уже привычно легла на бок.
***
Дни, такие долгие для щенков, насыщенные открытиями и познанием большого мира, для людей протекали очень быстро. Пушистые колобки с наивными голубыми глазками подросли, вытянулись, щенячий пух стал облезать клочьями. Голенастые хитрые девчонки неожиданно обзавелись кисточками на ушах — «в дедушку», — отметил Анджер. Хем подкупал своей неторопливой уверенностью в происходящем и настойчивостью. Хеш совал свой мокрый нос куда попало, за что уже неоднократно получал как от матери, так и от хозяина.
К двум месяцам в свой личный архив с меткой ‚результаты шилопопости‘ он мог бы занести: застревание головой в решетке, так что людям сначала пришлось выпиливать, а потом приваривать прут обратно; знакомство со шмелем, закончившееся раздутым носом для щенка и гибелью в пасти для насекомого; падение в мусоропровод, откуда Хаша едва успела вытащить малыша за шкирку; катание и валяние в случайно найденной единственной грязной луже, которое было веселым и интересным, но последствия — мокрыми и неприятными.
Кульминацией проказ стало то, что щенок вытолкнул все семь мисок, шесть маленьких и одну большую, на тропинку возле вольера и на них наступил курьер пиццерии, несший заказ. Что ж, пицца была вкусная, хотя и пришлось потрудиться, подгребая ее лапами к себе через решетку. Анджер, собрав миски, одобрительно похлопал уже вымахавшего выше колена щенка по крупу:
— Хулиганишь? Хорошее дело, будем тебя к науке приставлять.
***
Эгран считался хорошим кинологом. Он работал уже три года и не имел ни одного нарекания. Да и собаки после его рук были идеальными: быстро выполняли команды, не огрызались на хозяев, давали высокий результат по тестам. А что временами из тренировочного бокса, где он работал слышался визг — ну, так все знают, что псам иногда и силу человека надо показать. А то когда вырастет такой милашка во взрослую за полтора метра в холке махину, то уже дрессируй не дрессируй, а сладу не будет. Порвет меньше чем за минуту даже подготовленного профессионала.
Доносившиеся из тренировочного бокса рычание привлекло внимание Шенка. Пусть он напрямую и не работал с собаками, а только распределял щенков по заказам, но парень сообразил, что так бешено тявкать и страшно выть собака во время обучения не должна. Тем более, судя по звукам, кинолог работал с кем-то мелким. Лейтенант нажал сенсор, отодвинул створку.
— Ах, ты сука!
Когда парень кинулся на кинолога он даже не подумал, что в боксе находится щенок шеррской сторожевой, который вполне уже может быть обучен команде ‚взять‘. А отдать приказ — дело секунды, и тогда бы от лейтенанта осталась только строчка в личном деле, и то не лестная — погиб при исполнении служебных обязанностей, в связи с пренебрежением к правилам безопасности. Лейтенат также не подумал и о том, что кинолог на голову его выше и гораздо шире в плечах, да и работает не с болонками. Просто, в понимании лейтенанта, собак можно учить, но не издеваться над ними.
Ярость оказалась сильнее: если бы Эгран не успел активировать красный маячок помощи, то отправился бы не в госпиталь, а прямиком в морг. Лейтенанта от кинолога отрывали трое прибежавших на вызов сотрудников. Анджера, который узнал о методах дрессировки, едва смогли удержать двое. Капитану очень хотелось завершить начатое Шенком, но пришлось взять себя в руки и расправляться с мерзавцем законным способом.
Пока люди дрались друг с другом, Хеш тихонько поскуливал, прижавшись спиной в угол. Он не забился туда от страха, просто в таком положении человеку было сложнее его достать. И удобнее было огрызаться. Из-за чего так зло сцепились люди, Хеш не понял, но терпеливо ждал, что будет дальше. Когда злого хозяина убрали, а в боксе остались добрый хозяин и редкий хозяин щенок тявкнул. Угрожающе оскалился на приблизившихся к нему людей — после злого хозяина, он и остальным перестал доверять.
— Шенк, придется тебе его брать в работу. Больше отдать некому, — Анджер сокрушенно покачал головой. — Зря эту мразь не прибили, такого пса чуть не испортил.
— Я не умею, — лейтенанта пошатывало — все же от кинолога крепко досталось, да и кровь заливала глаза и наполняла рот, мешая сосредоточиться.
— Значит, учиться будешь. Вместе с ним. И не обижай парня.
***
— Хеш! Хеш! Иди ко мне хороший.
Дрессировка застопорилась. Подтягивать щенка на поводке, заставляя выполнять команду было бессмысленно; он упирался всеми лапами и грозно рычал. Шенк проштудировал кучу книг по психологии животных, и понял, что ни хрена авторы не понимают в жизни вообще и в собаках в частности. Пришлось учиться… у Хаши.
Когда над ним стали ржать остальные сотрудники, лейтенант спокойно пообещал их отправить туда, где переодевают в цельный комбез черного цвета. В открытую цеплять перестали, за глаза посмеивались. Но парень продолжал упорно дни напролет проводить в Хашином вольере, наблюдая, как собака управляется с подросшими щенками. Когда девчонок забрали, стало проще, по крайней мере, разгулявшаяся мелочь перестала так часто его сбивать с ног. После недели наблюдений, лейтенант взялся отрабатывать курс начальной дрессуры… с самой Хашей, в присутствии обоих мальчишек.
После яростного спора с начальством на три дня пропал голос, и команды пришлось отдавать жестами. Но главное, что эксперимент разрешили, хотя и сообщили, что, если щенки не пройдут в полгода тестирование по всем параметрам — с него снимут полную стоимость и самих собак, и вычтут все расходы по их содержанию за это время. Связки он уже сорвал, поэтому только кивнул и подтвердил биометрией свое согласие. На сумму, которую ему предлагалась в случае неудачи возместить, он предпочел не смотреть.
Хаша к закидонам и непонятным человеческим поступкам уже привыкла. Ей было пять лет, и она была действительно умной и хорошо обученной собакой. Ну хочется человеку, чтобы она выполняла элементарные команды за вкусняшки, она сделает, ей не трудно. Щенки стали копировать поведение и действие матери. Хеш, правда сторонился человека, но это было не такой уж большой проблемой. Обещанную в награду вкусняшку можно и бросить в охотно распахнутую пасть. И каждый день бросать на все меньшее расстояние, заставляя псинку подходить все ближе.
Вечер, когда Хеш опасливо ухватил угощение из пальцев можно было считать почти победой.
***
— Хеш, пошли погуляем.
Это было еще одно нарушение правил питомника. Работать с собаками можно было только в тренировочных боксах или на просторном поле за вольерами. Шенк забирал щенков на прогулку за территорию, поначалу тоже в компании с Хашей. Потом и на индивидуальный выгул. В личном деле новоявленного кинолога было: два взыскания, один выговор и один раз по морде за отсутствие пиетета по отношению к начальству.
— Капитан, ты дал разрешение на экспериментальную методику тренировок? Дал! Я договор подписал? Подписал! Вот и нефиг теперь по проебанной девственности сокрушаться. И с указанием про позы в процесс влазить.
— До тестирования четыре месяца. Имей в виду…
Гулять Хешу нравилось. Хозяин с ним бегал, играл, много рассказывал разных слов и показывал жестов. Да и сами прогулки были интересными, потому что они ходили то к лесу, где было много разных запахов и зверья, за которым можно было погоняться. То к водоему, где хозяин разрешал ему плюхаться в воде. То в сторону города, откуда доносилось много неприятных ароматов и неизвестного шума.
***
— Да ты совсем чокнутый! — Анджер подумал, что проще прибить парня самому. По крайней мере, это для него обойдется в меньшее количество повреждений, и шансы на последующее восстановление будут выше.
— Нет, я все просчитал. Поэтому и попросил тебя ассистировать.
— Ему пять месяцев, он весит двести десять килограмм, и вымахал тебе по грудь. Как ты собираешься с ним драться? — капитан устало потер виски.
Похоже, тут даже к психологу обращаться уже бесполезно, только связать и отправить куда подальше в безопасное место, где водятся собачки размером с ладошку.
— Я уже с ним дрался, и тогда он понял, что я главный, а сейчас опять пытается права качать.
— Тогда он с тобой еще игрался, и было ему три месяца. А сейчас собака после боевого курса. У тебя что, вообще мозги отказали?
— Капитан… Анджер… пожалуйста… подстрахуй только…
— Да ты вообще соображаешь, что творишь?
— Если что-то пойдет не так, можешь сам потом по стенке размазать… — пожал плечами лейтенант.
— Если будет что размазывать…
В мягкой защитке Шенку двигаться было непривычно и неудобно, но пришлось пойти на уступки, иначе Анджер вообще не давал разрешение на ‚очередное безумие‘.
Хеш действительно возмужал и начал качать права. А от стандартного способа объяснения ‚кто тут главный‘ Шенк отказался. Когда пес попробовал в очередной раз огрызнуться, человек шире расставил ноги и приглашающе хлопнул руками по бедрам. Давай, песик, потягаемся. Главное было увернуться с линии атаки, потому что сбить человека пес мог запросто. Тем более, что Хеш уже осваивал спасательный курс и учился переносить людей. Но вот если поднырнуть под морду, перехватить огромную башку и завернуть вниз, наваливаясь всем телом…
Получилось. Лейтенант завалил пса, сжал руками горло, и когда зверь покорно признал главного, сам обессиленно улегся на теплую и мягкую шерсть.
— Сукин сын, — Анджер в жесткой защитке быстро подошел к развалившейся группе и тоже повалился на псинку. — Еще одна такая выходка — и ты у меня пойдешь вручную вольеры убирать. Автоматику всю специально отключу.
— Тебя собаки не поймут, — хмыкнул Шенк.
— Ничего, живности как-нибудь объясню…
***
— Отдай, скотина!
Справиться с полугодовалым шеррским сторожевым кобелем, после бутылки джеркинса — тридцатиградусного пойла с кофейным привкусом, — оказалось невозможно. Хеш осторожно отобрал вторую, почти полную, отнес в утилизатор и, повиливая хвостом, вернулся к хозяину. Этому трюку Шенк пса не учил. Да и не пил он вообще-то. Значит, личная инициатива умной собаки. Запах, наверное, не понравился.
— Гад ты! И бессовестный! — Шенк сграбастал своего питомца за охотно подставленную голову, притянул к себе. Уткнулся лицом в жесткую шерсть.
Тестирование Хеш и Хем прошли с самым лучшим результатом по питомнику, хотя проверяли их вдвое строже. По интеллекту вообще выдали результат в десять баллов — а такого показателя еще не давала ни одна собака за все двадцать лет работы питомника.
А потом лейтенанту пожали руку, обрадовали премией и приказом отдать ему в обучение шестую группу из десяти щенков. И, словно обухом по голове огорошили новостью о том, что послезавтра Хеш и Хем уезжают в боевую часть. Просить, кричать, угрожать было бесполезно, но лейтенант все равно попробовал оставить себе хотя бы одного… Хеша. Даже припомнил договор и свое право на выкуп. Парня ткнули носом в пункт 21.3 ‚в случае неуспешного прохождения тестирования кинолог, работающий по экспериментальной программе, обязан возместить все расходы; с объектом эксперимента после окончательного расчета он имеет право поступать на свое усмотрение‘. Завалить тесты его парни не могли. Новая модель дрессуры признана успешной и будет рекомендована для внедрения после проверки второй партии экспериментальных объектов…
Оставалось только сидеть возле вольера и бешено надираться.
— Хеш, хороший мой, ты только не пропадай. Я найду способ тебя себе забрать. Обязательно…
Анджер, прятавшийся в тени и отдавший команду Хешу о запрете демаскировки, только покачал головой. Ничего, пусть парень напьется и порыдает в теплую собачью шерсть. С первой собакой всегда сложно прощаться…
На следующий день в коридоре, ведущем к кабинету Рэнтона, появилась странная парочка. Впереди, размашисто шагал Шелд, за ним с подушкой и одеялом в руках шел бонд, обряженный в старенький комбинезон, оставшийся неизвестно от кого. У двери в кабинет приятеля врач чуть подзавис, за что едва не получил толчок в спину от киборга, который все-таки вовремя тормознул, хотя и было искушение подпихнуть врача. Оба уставились на висящую на двери кабинета здоровенную железную фиговину с фигурной дыркой и дужкой, продетой в металлические петли, которые были прикручены намертво к двери и стене. Причем была нарушена не только эстетика, но и целостность конструкции.
— Опа! — воскликнул Шелд, — И что это за чудо техники?
— Замок навесной. Относится к первой половине XXI века, — сообщил бонд, просканировав загадочную железяку, и прогнав изображение по имеющейся базе справочников.
— А зачем он тут? — врач, недоумевая, обернулся к киберу, который только пожал плечами в ответ.
Но тут из соседнего кабинета вышел Рэнтон и точно так же удивленно вытаращился на гостей.
— Здорово, Питер! — протянул он руку приятелю. — Чего это вы тут делаете?
— Тут такое дело, Ларт, — смущенно потер затылок Шелд, — к нам сегодня должна нагрянуть большая комиссия из санконтроля. Представляешь, что они устроят, если увидят, что я у себя кибера лечу? Пойди докажи им, что тот же бонд устроен как человек, и лечить его как человека надо, а не чинить, как андроида! Пусть он у вас побудет до завтра, а? А утром я его заберу.
— Да без проблем. Он же тут дома, в конце концов.
— Отлично! — Шелд уже собирался стартануть, но тут подошли остальные парни. После обмена рукопожатиями, врач вдруг хлопнул себя по лбу: — А что это у вас за хрень к дверям присобачена? Я аж чуть не забыл, зачем пришел.
— А это, друг мой, замок от всяких типов, которые норовят воспользоваться чужим ценным оборудованием не по назначению! — многозначительно пояснил старлей.
— Ах, вот оно что-о! — протянул Шелд, подмигнул приятелю и умчался.
Оперативники с гордым видом полюбовались «железным чудовищем», обмениваясь при этом многозначительными взглядами и смешками. Потом Рэнтон, подчеркивая важность момента, вынул из кармана ключ, поковырялся в замке, щелкнул агрегатом и вынул его из дужек, и они, наконец-то, все вместе вошли в кабинет. Амбарную бандуру водрузили на стол Ларту, Селд хлопнул кибера по плечу и со смехом принялся рассказывать, как Дживс, у которого старшая сестра работала в музее, ту почти пять дней обхаживал: с мелким гулял, со старшим уроки делал, продукты заказывал и даже восемнадцать древних обещаний выполнил. Бедный парень дневал и ночевал у сестры, которая в полной мере пользовалась ситуацией, а на работе его перед вышестоящим начальством прикрывали и отмазывали все остальные. Но замок добыли. В прямом смысле этого слова — сестра перерыла все запасники, весь «склад древностей», пока нашла этот списанный, но вполне функциональный замок.
— Да над нами только ленивый не поржал, пока мы это чудо-юдо к дверям прикручивали, — Селд потер подживающую ссадину на руке.
— Даже начальство заявилось заценить, как мы петли навешиваем, — Мэш усмехнулся, припомнив, как зам начальника участка емко и органично охарактеризовал их деятельность.
— Вам бы лишь бы с дурью помаяться да хренеть от безделья. Если работы нету, то я вам тут подберу занятие по душе, такое, что и душу вытрясет и мозги отымеет, — взлаивающий голос руководителя оперативников Сэнди спародировал точнее всех, — Хотя, если бы у вас было, что в головах иметь, то вы бы не навешивали на дверь допотопное уродство, ведь она… дверь эта самая, и так оснащена современнейшим сенсорным замком повышенной надёжности.
Ларт подумал о том, что по ходу, всей их бригаде пора оптом записываться на прием к штатному мозгоправу, потому что вот прямо сейчас они рассказывают киборгу о том, как мытарились с этим замком. И это никому не кажется странным. Значит строем, взявшись за ручки, и шагом марш в 987 кабинет.
Парни за пару минут раскидали обязанности и разбежались по делам. В кабинете остались только Ларт и киборг. Офицер засел за файлы от аналитиков. А бонд, поколебавшись, отправился к кофеварке. Он часто готовил кофе для оперативников, а себе отважился сделать только сейчас. С тройной порцией сахара. С двумя кружками в руках подошел к терминалу Ларта.
— Кофе… — замер, а потом, плюнув на расползающиеся в груди ледяные щупальца страха, по деловому доложил о замеченном новшестве — микро-камере, пуговичка которой заменила одну из клёпок над дверью кабинета.
— Молодчина, Сволочь, — Рэнтон благосклонно кивнул, принимая кружку, — мы в тебе не сомневались. Эта штука не подключена к общей системе безопасности, пишет видео на свой инфокристалл. Включим её вечером, как с работы уходить будем. Посмотрим, что за тварь тебя лупцевала. А о, что этот гад заявится, я не сомневаюсь: то, что Шелд привел тебя сюда, видела прорва народу. Вот только войти сюда, кроме своих, теперь никто не сможет, потому как Дживсов антиквариат имеет только три ключа и просто отмычкой не открывается.
Лицо киборга оставалось бесстрастным, но про себя он довольно протянул: «Посмотрим!».
По домам расходились в почти приличное время, коммы показывали только начало одиннадцатого. Перед тем как выйти, Ларт активировал скрытую камеру, на всякий случай, убедился, что бонд спокойно к ней подключается, и отдал киборгу последние инструкции:
— Из кабинета никуда без разрешения одного из нас не выходить. Естественные надобности отправляешь в индивидуальные одноразовые контейнеры, — махнул рукой по направлению полок с коробками, где хранились и банки с кормосмесью, — и выбрасываешь использованные в кабинетный утилизатор. Питание берешь и употребляешь сам, по мере необходимости. Да, там на нижней полке Селд оставил тебе конфеты, бери и ешь, запасайся углеводами. Давай, Сволочь! Отдыхай. Пока!
— Да… до завтра! — ответил кибер, пронаблюдал через глазок, как старлей запер кабинет на диковато смотрящийся в лаконичном современном интерьере замок и, подмигнув камере, ушёл.
Киборг открыл панель, достал банку DEX-Elit, отметив, что раньше ему заказывали только DEX-Optima. Видимо, парни решили подкормить потрёпанную биомашину. Но такой острой необходимости в восполнении калорий на текущий момент не было, и он ограничился смесью попроще. Взял из пакетика одну из Селдовых конфет. Не то, чтобы хотелось углеводов, но ведь ему велели брать конфеты и есть, а он — правильный, послушный киборг, иначе просто не дожил бы до своего возраста. И потом, конфета — это ведь не только углеводы, но еще и вкус. Каждый раз разный.
Сунул лакомство в рот, выкинул в утилизатор пустую банку из-под кормосмеси и фантик. Улёгся на диван. Теперь можно и поспать до прихода командира боевой группы. В том, что он заявится, бонд почему-то тоже был уверен. Горько прикусил губу: если боевик заберет его сегодня с собой, то вряд ли завтра для него наступит.
В половине второго киборг проснулся: датчики показывали, что к двери подошёл мужчина. Он сконнектился с камерой и убедился, что это был именно тот, кого он ждал. Боевик приложил ладонь к сенс-панели на двери, та приветственно пискнула и сменила красный огонёк на зелёный. Мужчина потянул ручку на себя, но створка не пожелала открываться, противно лязгнув висящим на ней чудом древней инженерной мысли.
— Это ещё что за херня? — буркнул боевик, подёргал замок и убедился, что тот и не думает открываться. — Бонд, встать и подойти сюда скомандовал он находившемуся в кабинете киборгу.
— Система готова к работе, — доложил панели Сволочь.
— Открой эту грёбанную дверь, придурок! — рявкнуло снаружи.
— Задание невыполнимо, ввиду того, что запирающее устройство находится снаружи и при наличии отсутствия ключа, — отчитался кибер. — Имеется альтернативный вариант: выбить дверь. Приступить к выполнению?
— Отставить! — раздраженно рыкнул боевик.
«Правильно, выбитая дверь уже слишком заметна. На это ты не пойдешь», — позлорадствовал бонд и, тщательно рассчитав силу, громко, но легко стукнулся в панель.
— Пшёл на место! Сам справлюсь, — прошипел человек.
Киборг показал двери оттопыренный средний палец и плюхнулся на диван — наблюдать за тем, как всё пышущий бешенством мужчина мучается с замком, пытаясь расковырять штуку различными приспособлениями с мульти-ножа.
«Жаль, орешков нет», — вздохнул кибер, — «совсем как в голо-театре было бы».
Боевик тем временем совсем распсиховался и сыпал горячим отборнейшим матом.
«Что ж ты такой упёртый, а? Неужели ломка замучила от того, что не тренировался давно? Или так уверен в своей безнаказанности, что думаешь, будто никто не заметит, как ты в замке колупался?» — подумал бонд, — «Распалился-то как! Ничего, я тебя сейчас охлажу». И он включил систему пожаротушения.
Ледяные струи, хлынувшие с потолка, заставили боевика вздрогнуть и втянуть голову в плечи. Он выматерился еще более заковыристо — описав в три минуты всю глубокую потенциальную и гипотетическую связь, в которою с грёбаным замком и киборгом вступили во всех позах оперативники Ларта во главе со старлеем. Затем пнул в сердцах дверь и поспешно убрался из поля зрения камеры, а потом и с этажа. Киборг сделал классический жест «Yes!» и с чувством выполненного долга завалился спать.
Первое, что поджидало старшего лейтенанта Рэнтона по приходу на работу, была кислая физиономия дежурившего у входа сержанта. Тот только что сдал рапорт о ночном происшествии, получил в ответ крепкий нагоняй, и потому отличался повышенным недружелюбием ко всему миру и особой враждебностью к системе пожаротушения возле кабинета лартовской группы.
— Кажись, тебе подтопило слегка. Слышал?
Ларт отрицательно качнул головой, расспросил об официальной версии, сочувственно угукнул и согласно поругался на халявщиков, которые напутали с настройками. Болтливого дежурного хотелось накормить шоколадным батончиком, из серии тех, что намертво вязнут на зубах и цементируют тянучкой рот, не давая произнести ни слова.
Старлей едва сдерживался, чтобы не пробежаться по коридорам до родного кабинета. Наверное, неофициальная версия ночного события была более интересной.
За главным терминалом уже склонились Селд и Дживс, пришли они буквально пару минут назад, но уже успели изучить улику. Рэнтон тоже оценил замок со следами явного взлома подручными средствами. Парни приказали киборгу снять отпечатки пальцев, сделать анализ биометрии, если будут обнаружены частицы биоклеток и пото-жировые выделения взломщика, и запротоколировать все сведения и результаты.
Идентификацию с базой бонду сделать не приказывали, он сам и очень старательно провел сличение. Выдав портрет и должностной номер боевика с красивым и аргументированным описанием идентификационной операции и наивысшей процентной вероятностью.
Ларт, посмеиваясь, завел дело по всем правилам — даже внутренний номер раскопал и вписал, номер, который обычно всегда забывали и никогда не вносили. К доказательствам подшили копию записанного киборгом видео со скрытой камеры, и отдельно распечатали крупным планом лицо несостоявшегося взломщика. И с особым удовольствием дополнили папку аудиофайлом с записью эпитетов в адрес хозяев кабинета, на которые не поскупился боевик. И приложили заверенный файл с расшифровкой, причем в двух экземплярах.
Обработку информации киборг проводил особенно быстро и с явным удовольствием.
Два часа спустя опергруппа Рэнтона, во главе с Лартом, завалилась в кабинет к командиру боевого подразделения.
Разговор не задался с самого начала. Оперативников сначала послали, потом попросили настойчиво очистить помещение, а затем открытым текстом объяснили закон причинно-следственных связей, приводящий к травматичным методам обучения прописным истинам.
Ларт признал свою дипломатическую несостоятельность, и тычком урезонив рвавшегося выступить Мэша, перешел на более доходчивые выражения. Камера, пристегнутая к воротнику, разговор записывала — специально для киборга.
— Не будете ли вы, сударь, так любезны, — бонд во время просмотра видео мысленно подставил эту смешную конструкцию вместо 11 слов матерно-функциональной лексики, — оставить нашего киборга в покое и не портить казённое имущество.
Боевик на записи скорчил непрошибаемую морду и абсолютно скучным тоном поинтересовался:
— А в чём, собственно, проблема? Я тестировал силу ударного воздействия на киборге. Взял бондa, потому что мне нужны были данные, максимально приближенные к показателям среднестатистического человека, а у дексов кости и связки гораздо крепче.
— Вот взял бы тогда свою, домашнюю мэрьку и тестировал, — выражения лица Ларта было не видно, но судя по словам, а главное по паузам между ними — парень закипел основательно и надолго. — Но нет, это же твоё, личное имущество, его жалко! А нас ты даже в известность не поставил! Чего не пришел не сказал, что проводишь такие, мать твою, тренировки?!
— Да кибер потом по нескольку дней восстанавливался и вялый был. — не сдержался, подал голос и Сэлд.
— Ты приходил ночью, когда нас точно никого не было на месте, — Ларт продолжал себя накручивать, — отключал видеонаблюдение, подчищал кукле память!
— Хотите жаловаться полковнику? На здоровье. — Боевик равнодушно откинулся в кресле. — Максимум, что мне грозит, выговор. Да и доказательств у вас нет.
— Доказательств, что ты используешь приписанного к нашему отделу киборга в качестве макивары у нас нет. Зато есть зафиксированная попытка незаконного проникновения в кабинет оперативной группы. А это уже совсем другое дело, — отчеканил Рэнтон и скинул боевику копию папки с видеозаписью, голографией замка со следами взлома и отпечатками пальцев боевика, и результаты анализа киборга.
— Ну и чего вы от меня хотите? — Боевик держался хорошо, даже равнодушие и усталость выглядели почти естественно.
— Найди себе другую боксёрскую грушу, а нашего кибера не трогай! Еще раз полезешь — информация уйдет в отдел внутренних расследований, — жестко припечатал старлей.
— Да подавитесь вы своей куклой, — процедил боевик.
— Да ты у меня сам подавишься, — суда по звукам Сэнди утихомирили и быстро выволокли из кабинета.
— Я сказал, ты услышал, — проговорил напоследок Ларт.
Киборг, сидя на койке в медблоке, в который он вернулся тем же утром, сделал несколько глотков из банки — парни притащили четыре контейнера молочных коктейлей с разными наполнителями, — и запустил запись снова, в девятнадцатый раз.
— Какого #### ты ***** кибера за @@@@ в &&&& с ### через **** тебе полный #######*******#####***!!! — первая фраза, с которой парни вломились к боевику, бондуу нравилась особенно сильно.