Шанри был очень правильным и исполнительным сотрудником. Его дни проходили под четким контролем плана, расписанного по минутам в ежедневнике. Там, в соответствующих полях, было подробное содержание всех рабочих заданий, списки личных дел, включая перечень уже продуманных лиц, которым надо будет через три месяца отправить поздравления с Днем позитива, и даже прописаны перерывы на кофе. Организованность была важной жизненной, причем наработанной, привычкой, потому что именно такой подход обеспечил мальчику с посредственными талантами место заведующего тестировочным блоком. И он заставил себя полюбить долгие ряды таблиц, заполняемых граф, стройные графики значений, и те скучные часы, когда приходилось много раз проверять каждое полученное значение. Проверки были почти формальные — лайт-искины лаборатории не ошибаются. Но такова была его обязанность — и ее надо было выполнять и любить.
Любить свою работу — было одним из требований корпоративной этики компании. Он и любил, сильно и честно, на протяжении шестичасовой смены. Любил умный, настроенный под себя терминал, который в нужный момент, согласно плану, открывал необходимые документы. Любил всех своих сотрудников, коллег и подчиненных, особенно любил начальство. И любил каждого из сотен киборгов, которые заходили в лабораторный центр, чтобы после положенных испытаний отправиться в упаковочный цех, где кукол укладывали в транспортировочные боксы, или налево в утилизационный блок, где лабораторы сверхчувствительными манипуляторами сноровисто разделяли киберорганизмы на элементы для повторного использования и на подлежащие утилизации запчасти.
Смена была обычной, задание стандартным. Только вот вместо привычных дексов, которые выглядят как молодые парни или девушки двадцати примерно лет, в зал входили киборги, которые внешне были похожи на подростков четырнадцати-пятнадцати лет. Когда первый такой вошел, Шанри подумал было, что это чей-то глупый розыгрыш — но, во-первых, в тестировочную лабораторию просто так с улицы не приведешь мальчишку. А во-вторых, количество мальчишек совпадало с указанным в ежедневном плане количеством тестируемых объектов. И в третьих, ни один человек не сможет так передать механическую точность и оптимизированность движений. Да и сканеры призывно мигнули, считывая информацию и регистрируя ее на главном терминале. дексы, просто странные.
Шанри дважды проверил задание, педантично просканировал и сверил с табличным номер партии. Все стандартно: оценка взаимодействия процессора и органики, тестирование на болевой порог, эмпатическая реакция, интегрированность группового контакта.
Первая группа. Активировать автоматическую подстройку под параметры кибермодифицированных организмов. Запуск. Люди, просьба покинуть помещение.
«Новая модификация солдат с расчетом на то, что противники постесняются убивать детей», — Шанри считал, что у него есть чувство юмора. И придуманные механические шутки методично фиксировал в специальный раздел своего планшета.
Руки уверенно пробежались по сенсорным клавишам, вызывая меню первичного тестового алгоритма.
Людей в его подчинении было тридцать человек — и Шанри абсолютно справедливо полагал, что это лишние биоединицы. Киборги сами могли занять места в модулях по приказу, крепежные фиксаторы выезжали автоматически, повинуясь общей команде с пульта. Все данные передавались на главный терминал, откуда их можно было поднять и сверить в любой момент. Но вот уже на протяжении шести лет, сколько он здесь работает, к модулям подходили именно люди и проверяли исправность оборудования и готовность объектов к тесту. Это была традиция, которую тоже надо любить.
Данные после первого теста были плачевны. Шестьдесят процентов брака. Шанри запустил проверку еще раз, потом повторил снова. Семьдесят процентов брака — похоже еще один киборг не выдержал испытания. Да, четвертый номер. Снижение показателя на 0.2 единицы.
«Скорее всего, экспериментальная партия», — успокоил себя Шанри. И нажал кнопки персональной рассылки приказов оборудованию.
Ровно через восемьдесят семь минут у него должен был начаться кофе-брейк, но надо было закончить проверку. Из-за его сомнений было потеряно двадцать семь минут, и теперь либо отказываться от чашки кофе, либо смещать график. На кофе-паузу по расписанию отводилось 15 минут, даже если сократить до пяти — все равно отставание от графика. Сделать кофе и выпить по дороге от кофемашины до кабинета Шанри не подумал. Ведь он привык пить блэрид за стойкой и смотреть в визуализированное окно. Шанри вздохнул и решил пожертвовать перерывом.
В положенное время он все-таки скушал на обед полезный салат из скандских яиц и орильской зелени, запустил двухминутную программу для релаксации и с новыми силами стал нажимать кнопки, активируя алгоритмы. День закончился как обычно, только в этот раз из всей партии по всем параметрам качественным оказался только один киборг. При стандартных нормах 30/70 в соотношении максимально критической выбраковки.
Шанри посадил свою «божью коровку» на закрепленное за ним парковочное место и недовольно поморщился: домой опоздал на четыре минуты. Включил режим охраны флайера и спустился на свой этаж, забрал привезенную дроном заказанную еду. Пятьдесят восемь минут посмотрел фильм. До конца серии осталось еще четырнадцать, но у него норматив на просмотр видео с голоэкрана, и нарушать его не стоит, даже если там был действительно интересный сюжет и актеры неплохо прорисованы. Затем еще пятьдесят восемь минут уделил чтению познавательной литературы. И еще тридцать минут релаксирующего массажа на специальном кресле — а то сидячая работа, и поэтому обязательно надо расслаблять мышцы. И лег спать в рекомендуемую врачами позу — на правый бок.
Утро шло стандартно: свежее какао, обогащенное кальцием, полезный творог на завтрак, семнадцать дежурных приветствий, пока шел к своему рабочему месту. И традиционный ритуал — произнести мантру: я люблю свою работу, я делаю действительно важное дело, от моих действий мир становится лучше.
На тринадцатой минуте первого тестирования Шанри пришел вызов по комму от начальника третьего блока. Это было непонятно и неожиданно, но ослушаться сотрудник не посмел: персональный вызов имеет высший приоритет исполнения. Оставил вместо себя наблюдать за процессом ассистентов и, захватив планшет, отправился к начальству.
В кабинете, оформленном в стиле элегантного минимализма, присутствовали: начальник Шанри, руководитель лаборатории, заведующий испытательной частью, и управляющий отделением по клиент-сервису.
— Вы проводили вчера тестирование 418-1 партии? — холодно спросил руководитель лаборатории, даже не дав Шанри поздороваться.
— Да, работа делалась по плану. Успешность тестирования — 100 процентов, — доложил спокойно Шанри.
— Какие, нахрен, «100 процентов успешности»? — взорвался управляющий отделом клиент-сервиса. — Ты понимаешь, идиот, что ты натворил? Ты знаешь, сколько эти модели стоят? Ты в курсе, кто заказывал партию?
— Я не понимаю, — Шанри удивленно взглянул на своего непосредственного начальника, тот сидел с красным лицом и бешено раздувающимися ноздрями.
— Ах, он еще не понимает, да ты погубил экспериментальный ряд! Их три года в репликантах выращивали! У них процесс взаимодействия мозга и процессора должен был составлять от 37 до 67! Эти киберы под людей, под реальных подростков должны были работать! И где они?! Где?! Я тебя щас самого на разделку отправлю!
— Задание было… как обычно… — Шанри побледнел, еще не до конца осознавая масштаб бедствия, но понимая, что хотя он и ни при чем, но уже оказался крайним.
— Что как обычно? Как обычно — это когда тестирование не проходит до 30% из партии! Ты знаешь стоимость одного кибера?! — распалялся заведующий испытательной частью. — Ты понимаешь, что это была экспериментальная партия кибер-телохранителей для детей вип-родителей?! Ты в курсе, что разработки спонсировались лично вторым акционером?!
Они кричали долго, и Шанри уже плохо понимал, что и о чем ему орут. Он уяснил только одно: его сделали виноватым. И теперь можно навсегда попрощаться с купленным под бешеный залог жилым модулем площадью в 40 метров. Со своей давней мечтой о собственном жилье. Судя по озвученным суммам, его модуль мог бы окупить максимум девять уничтоженных моделей. Шанри пробовал показать задание, объяснить, что он действовал по правилам и по инструкции, но его никто не желал слушать. Крик и ор продолжался два с половиной часа, после чего Шанри заявили, что он может убираться на все четыре стороны.
По родным коридорам Шанри брел как в тумане… он ведь любит свою работу и делал ее честно и добросовестно, проверял все результаты. Он вносит в ежедневник каждую инструкцию и все задание, и точно уверен, что насчет вчерашней партии не было ни корректировок, ни дополнительных указаний. И в итоге именно он стал тем крайним, которого надо было морально уничтожить, материально опустить и физически в виде выпотрошенной тушки предъявить еще более вышестоящему начальству. Мол, меры приняты, виновным воздали по заслугам. И это было несправедливо. Он любит свою работу… Несправедливо и нечестно.
Шанри вернулся в свой тестировочный блок. Слухи о большом скандале, наверное, уже просочились — поэтому никого из помощников и ассистентов он на рабочем месте не застал. Вещей, чтобы собирать, у него не было. Только фирменная персонализированная кружка, из которой он любил пить кофе во время брейков. Шанри упаковал ее в пленку и положил в сумку. Обошел, прощаясь, свой блок. Напоследок заглянул в упаковочный цех. Там, в углу, без бокса стоял декс из вчерашней партии. То ли из-за какого-то глюка его вчера не уложили для транспортировки (но это вряд ли — его бы предупредили), то ли сегодня срочно достали.
Злость поднялась волной прямо из живота, мгновенно захватила в плен все тело, пережала горло, залила зрачки красным туманом. Шанри едва устоял на ногах от этой тройной волны: раздражения, злости, ненависти. То ли дыхание перехватило, то ли воздух в помещении стал обжигающе горячим, но от этой внутренней волны дико заболела голова. И Шанри с трудом вспомнил, что вроде бы Керди принимала таблетки от мигрени и хранила коробочку на рабочем месте. Вот только он никак не мог сообразить, за какой панелью был шкафчик сотрудницы. Кажется, второй справа. Сенсор положительно среагировал на доступ начальника… бывшего начальника, и Шанри недоуменно уставился на сверкающий шлем. Зачем он тут? Хотя… какая разница, женщина в сорок девять имеет полное право рассекать на чем угодно и где угодно, и по ком угодно. Главное, что в уголке притулилась синеватая пластиковая коробочка.
В тестировочном блоке хранилось много разных предметов. И начальник бокса буквально за пару минут подобрал то, что ему удобнее всего легло в руку. В упаковочный Шани вернулся сжимая в руке удобную тяжелую металлопластиковую биту.
— Декс, замри!
Шанри не просто изливал свою злость, он мстил оборудованию, представляя на месте киборга всех тех, кто устроил ему такую подлянку. Бита с коротким присвистом и глухим чавкающим звуком врезалась в кибермодифицирваонное тело. Декс стоял, выполняя приказ. Шанри прекрасно знал, какие последствия могут быть от тех или других ударов — он наблюдал это много раз в формате транслируемых на терминал красных строчек. Он знал, как функционируют системы, и специально изо всех сил стараются нанести как можно больше страшных повреждений.
В висках пульсировало болью, глаза, казалось, готовы были взорваться лопнувшими воздушными шариками, а еще он явственно видел, что киборг, неподвижно замерший в штатной позе, ему начал подмигивать. С насмешкой и явно издеваясь. В какой-то момент Шанри показалось, что в помещении находится еще один кибер-мальчик из той тестировочной партии, что стала для него последней. А через мгновение голых мальчишек стало уже четверо, ещё через секунду — восемь, а спустя полминуты все шестьдесят проклятых экспериментальных тварей окружали его со всех сторон. Они гримасничали, кривлялись, ухмылялись и выкрикивали на разные голоса «тестирование». Шанри отмахивался битой, радостно ощущая отдачу в руках от упругих ударов. И понимая, что глухой звук, с которым бита находит кибермодифицированное тело, заглушает противные механические голоса. От ударов киборги лопались и разлетались ошметками, словно мыльные пузыри, пока перед ним не остался один….
— Хороший вопрос… Почему я не проверил? Я ведь проверил. Задание было в моем кабинете. И номер совпадал. И пометок никаких не было. А я ведь не тупой, чтобы переспрашивать. Я умею работать. И понимаю, как надо делать. Я выполнил задание и протестировал по программе, — он говорил ровным голосом, только выдыхал громко, сопровождая каждое слово взмахом биты. — А почему не было пометок? А почему главный не проверил задание перед визированием? А вот я не знаю. Потому что это не мой уровень доступа. Потому что я просто тестировщик. И умею задавать алгоритмы. Каждый день одни и те же. Каждый раз один и тот же. Я просто сделал свою работу.
Выпущенная из рук бита глухо упала на мягкое сверхпрочное напольное покрытие. От непривычной физической активности Шанри устал, но декс все еще держался на ногах, хотя и заметно кренился на бок. В работе должны быть перерывы, да и кофе хотелось. Шанри отправился к аппарату, привычно активировал код оплаты. Если его уволят сегодня, то у него на счету остается только двадцать три валютных единицы. Зарплаты, которая будет завтра, ему точно не стоит ждать. И неизвестно, сколько еще лет придется платить за этих киберов. Шанри глотнул кофе, пальцы тряслись. Отпил еще немного, и понял, что у него не получается. Не получается пить кофе, дышать. А в упаковочном стоит кибер из той ненавистной партии…
Шанри вернулся за рабочий терминал. Руки пробежались по клавишам, привычно запуская тестировочную программу. Активировался модуль.
— Декс, — приказал Шанри по прямому каналу связи, — пройди в помещение ТК и прими положение 1-А в модуле номер 3.
Пальцы коснулись сенсора — шкала воздействия, и легко скользнули вправо, поднимая уровень до максимального. Когда Шанри опомнился, комм показывал половину десятого вечера. Было пусто, особенно внутри себя. И безразлично.
Шанри отвернулся от вирт-окна, помедлил, равнодушно разглядывая когда-то родное рабочее место. Он хорошо сделал свою работу. Сходил в техран, так называемую «кладовку», где можно было найти все что угодно: от еды сотрудников до запасных блоков имплантов для всех линеек. Шпагата или веревки не нашлось, но пятиметровая бухта толстой синтетической нити тоже годилась. А на технической лестнице никогда никого не бывает, и даже двери на нее не заперты на сенсорные замки. Почему-то мельком подумалось о правильности жизни и случайностях, которые переворачивали все с ног на голову.
Проверять киборгов на моторику посредством плетения узоров или нанизывания бусин Шанри умел, а вот сделать петли самому не получилось. Но можно было упростить задачу, пристегнув карабины и протянув нити в кольца на скользящем крепеже.
— Это приказ…
Сигнал на пульт дежурного оператора поступил в 23.15. Охранник несколько раз прочитал полученное сообщение. При очередном плановом сканировании помещений на шестом уровне тестировочного отдела технического этажа искин лаборатории обнаружил объект не подающий признаков жизнедеятельности на протяжении 2 часов и 11 минут. Посредством идентификации по имеющейся базе была проведена визуальная опознавательная процедура и установлено, что данный объект является сотрудником компании — Шанри Проспеком, возраст которого составляет 30 биологических лет, а стаж безупречной работы в отделе тестирования — 6 лет.
После проведения всех необходимых процедур Кирет, работник статистического отдела психологической конверсии сотрудников, внимательно заполнил необходимые таблицы. Шанри Проспек стал шестьдесят седьмым случаем явного срыва среди людей за последние девять месяцев.
Автор публикации
