Рощу они покинули на рассвете. Равнина имела лёгкий уклон, так что бежать было довольно легко. А что не совсем в нужную сторону, так ведь главное – результат, а не способы его достижения.
— Привет, красавчик! – ожил рукав. – У твоих друзей маленькая проблема, у них кончился провиант! Знаешь, сколько жрет такой отряд? А сколько могут утащить падальщики за ночь?..
— Какой, на хрен, провиант, десяток ампул?
— Эй, они же Охотники, им полагается охота, это тебе нельзя тратить время, ты у нас беглец! Ещё этой же ночью пропали два человека! Такое горе! А ведь твой партнер еще не оправился от предыдущей потери! Его горе так же громко, как мат в твой адрес! И он изменил приказ. Ранее он хотел увидеть твоё мёртвое тело — такая трагедия, а сейчас приказ изменился на «притащить эту паскуду живым, я с ним поговорю по душам!» Тебя любят всё больше, мой герой!
— Да просто слиняли, пока живы! – отмахнулся Эрик. Проблемы были скорее не в исчезнувших, а в тех, кто остался.
— Слиняли? Куда тут слиняешь, малыш? Охотничья зона вокруг тянется на полторы сотни километров! Куда, а? Ой, затыкаюсь! Пока!
— Как же он мне надоел!!! – Эрик тяжело вздохнул и включил карту. Увиденное его не порадовало, и он бы с радостью поискал другой маршрут, но, увы, этот был оптимальным по всем возможным параметрам. Паук обежал вокруг него, как собака.
— Человек, тебе не кажется, что нас преследуют?
— Мне не кажется, – Эрик обернулся назад, туда, где не колыхалась высокая трава: – нас преследуют. Их только трое, пока они не вызовут помощь. Так что извини, приятель, я вынужден тебя оставить. Все-таки для долгого бега ты не приспособлен.
Он побежал размеренно, но очень быстро, мгновенно оставив позади своего многолапого спутника. Паук посмотрел ему вслед и вздохнул.
— Ну, ладно, встретимся после, если выживешь, — он отполз подальше, сложил лапы и приготовился ждать. Когда арранам надо, они могут быть незаметными, как и любые охотники. И только когда последний из людей скрылся в лесу, в трёх метрах над ним завис легкий флаер, и пилот-сауриш пригласил:
— Прыгай быстрей!
— Куда спешить-то? Еще неизвестно, где Эрик выскочит! Да и выскочит ли!
— Прыгай, я говорю, опять какая-нибудь сволочь запрыгнет! Знаешь же, что с этими гостями бывает, когда до них допирает, во что вляпались!
И едва паук умостился на втором сиденье, пилот продолжил:
— Мне показалось, или твой человек больше волнуется о людях, чем о киборгах, хотя это нелогично?
— Да, людей он опасается явно больше. Я тоже заметил.
— Ну, так спроси! Заставь говорить! Ты же за него отвечаешь! Вон Охотники зрителей без перерыва радуют. Когда зашли к Нижним в гнёзда, так наши филологи такого наслушались… А твой, как шоаррский комм: два слова через пять и те непонятные! Давай, разговори человека! У нас же всепланетное шоу! — флаер летел почти бесшумно, направляясь к лесу, где уже затихли выстрелы, оставляя место события позади…
Эрик бежал по направлению к тёмному лесному массиву. Конечно, плохо, что его перехватили на открытом месте, но хорошо, что в группе нет киборга. Интересно, куда шла эта тройка, прежде чем его засекла. Он бы делил людей на пятерки в таких условиях. В голову пришел анекдот про трёх космодесантников, и, некстати став жутко смешным, сбил дыхание. Он обернулся, погоня уже не скрывалась, стремительно нагоняя… Впрочем, и лес уже вот он, рядом. Толстые раздутые стволы, растущие на местной болотистой почве. Взгляд выхватил из травы тёмный осколок кости, и ещё один, и ещё… Вот нелепыми сухими ветками торчат рога. Смерть с ветвей. Чёрная и скользкая. Пиявки – кошмар его напарника в наёмничьем лагере. Еженощный кошмар. Эрик обернулся, показал противникам комбинацию из двух скрещенных рук и, глубоко вдохнув, метнулся вперед. Прыжок вперед-вправо, влево-вперед… 40 секунд… по корням, только не провалиться, не споткнуться, бежать и бежать, пока не засекли, пока… Еще 53… Всё! Над головой прошёл сквозняк, дохнуло ФУХ! Падение, кувырок, больно… плевать! Вперёд! ФУХ! ФУХ! Уже с разных сторон, сжимаясь, как волки вокруг оленя-подранка. Не оглядываться, бежать! ФУХ! Плечо обожгло, зацепили! Потом! Вперёд! Сзади по ушам хлестнул крик, дикий, нечеловеческий вой, и выстрелы. Не по нему. 2 минуты… Еще 20 секунд безумия, и он мягко скользнул вниз, залег среди мха и травы, глядя назад, откуда только что вырвался… Два человека выскочили следом, ещё паля вверх из бластеров. На взгляд Эрика, довольно бестолково. Он улыбнулся и нажал спуск — дважды. Потом опустил лицо в мох, вдыхая мелкую водяную пыль и успокаивая нервную дрожь в руках. Хорошо, что после стрельбы, а не до. Его всегда накрывало после…
Мелкая тварь, похожая на крысу, взобралась на плечо человека, принюхиваясь.
— Пошла вон, скотина, я ещё живой, — вяло отмахнулся Эрик. – Вон там под деревьями пошарь, не от пиявок, так от меня пожива достанется!
Парень поднялся, шевельнул плечом и потянулся к поясу за антидотом. Как минимум одним из побочных эффектов укуса пиявки, судя по рассказам, была слепота.