Глава 20.

      Вер­хом доб­рать­ся бы­ло бы луч­ше. Пра­виль­нее со всех сто­рон. Толь­ко не хо­телось тряс­тись в сед­ле, хо­телось про­гулять­ся по ка­мен­ной мос­то­вой, ог­ля­дывая зда­ния с рез­ны­ми бе­лыми на­лич­ни­ками на ок­нах, ажур­ны­ми бал­кончи­ками, под ко­торы­ми по­ют сво­им да­мам тру­баду­ры. Вый­ти на пло­щадь и пос­мотреть на вы­сокие ба­шен­ки, ук­ра­ша­ющие кры­ши до­мов. Мож­но еще зай­ти в пе­кар­ню и, улы­ба­ясь в от­вет на при­ветс­твие пол­ной ру­мяной бу­лоч­ни­цы, при­купить се­бе пи­рожок или слад­кую бу­лоч­ку с на­чин­кой, по­литую шо­кола­дом. По­думав, Дэн бро­сил на стол на од­ну мед­ную мо­нет­ку боль­ше — к бу­лоч­ке мож­но бы­ло по­лучить го­рячий чай с ме­дом или ва­рень­ем по вы­бору. И встав в угол­ке у стой­ки вы­пить его, лю­бу­ясь сквозь боль­шое ок­но про­ез­жа­ющи­ми эки­пажа­ми и про­хожи­ми… А по­том ид­ти даль­ше, на Хра­мовую пло­щадь и уже от­ту­да во дво­рец. С од­ной сто­роны не­хоро­шо зас­тавлять Ре­шива­ля ждать, а с дру­гой — это бы­ло не офи­ци­аль­ное приг­ла­шение, а прос­то за­пис­ка, мол, как смо­жешь за­беги, рас­ска­жи про прик­лю­чения. Го­сударь то­же лю­бопытс­тва не чужд.

      Пло­щадь Ты­сячи Хра­мов бы­ла еще од­ним про­яв­ле­ни­ем муд­рости им­пе­ратор­ско­го до­ма. Ког­да-то дав­но слу­жите­ли, бы­вало, спо­рили о зна­чимос­ти хра­мов, их бо­гатс­тве и вли­янии, и да­же во­ева­ли меж­ду со­бой, вов­ле­кая в бе­зоб­ра­зия мо­лящих­ся. Слу­чались не прос­то дра­ки, а нас­то­ящие по­бо­ища, в ре­зуль­та­те ко­торых стра­дали зда­ния и гиб­ли лю­ди. Один раз, еще при де­де Его Ве­личес­тва Ре­шива­ля эр Ма­ей­са, из-за хра­мовых войн слу­чил­ся по­жар, в ко­тором по­гиб­ла треть го­рода. Тог­да оз­ве­рев­ший им­пе­ратор прос­то по­ложил под кну­ты млад­ших слу­жащих и каз­нил боль­шую часть стар­ших. Пос­ле че­го вы­делил для бо­гос­лу­жений эту са­мую сго­рев­шую часть, на­име­новав ее Пло­щадью Ты­сячи Бо­гов. По его при­казу бы­ли отс­тро­ены, ра­зуме­ет­ся, за хра­мовый счет, со­вер­шенно оди­нако­вые зда­ния, и раз в год глав­ные слу­жите­ли бы­ли обя­заны ки­дать жре­бий и пе­ре­ез­жать на но­вое мес­то. Жре­цы друж­но по­тер­ли све­жевы­поро­тые зад­ни­цы и не ме­нее друж­но… бла­гос­ло­вили муд­рость Его Ве­личес­тва. Го­ворят, что к се­му ре­шению их под­вигли са­ми бо­ги. Но ско­рее все­го — от­рублен­ные го­ловы тех, кто ос­ме­лил­ся это ре­шение не одоб­рить. За­то ни­каких тер­ри­тори­аль­ных спо­ров, да и иму­щес­твом они об­растать ста­ли ку­да мень­ше. Ну, а что Им­пе­ратор до са­мой смер­ти да­же в спаль­не не рас­ста­вал­ся с лич­ной ох­ра­ной — так это ме­лочи по срав­не­нию с по­ряд­ком в сто­лице и проц­ве­тани­ем на­рода.

      Про­читав на ука­зате­ле, где ис­кать нуж­ный ему Храм, Дэн от­пра­вил­ся по ши­рокой и свет­лой, прис­по­соб­ленной для ре­лиги­оз­ных шес­твий и тан­цев ули­це.

      Воз­ле хра­ма Древ­них Бо­гов тор­ча­ли два слу­жите­ля Р-ра­уна с жел­ты­ми рос­черка­ми глаз на кур­тках. Ус­тро­ив­шись на сту­пенях, Охот­ни­ки тре­пались с по­лураз­де­тыми пок­лонни­цами Нэ­ну Бе­зоб­лично­го, уса­див их се­бе на ко­лени. Нор­маль­ное вре­мяп­ро­вож­де­ние для тех, чьи гос­по­да поч­ти ни­чего не же­ла­ют. Са­ми свя­щен­ни­ки, ре­шив, что пла­тить за арен­ду луч­ше вмес­те, прос­то по­дели­ли ка­ким-то об­ра­зом зда­ние и от это­го толь­ко вы­иг­ра­ли. То есть те­перь они по-преж­не­му ни­чего не де­лали, но в ве­селой ком­па­нии друг дру­га. Ну, толь­ко что наш­ли ла­зей­ку в сво­ём слу­жении: жри­цы ло­жились с лю­бым, за удо­воль­ствие или от­вет на воп­рос, за­бирая вза­мен жизнь. Ну, а Охот­ни­ки Р-ра­уна бы­ли не­уяз­ви­мы и бес­смертны, по­ка гна­ли до­бычу во имя сво­его по­вели­теля. Так что оба куль­та про­води­ли вре­мя весь­ма при­ятс­твен­но и без ма­лей­ше­го рис­ка, но пол­ностью со­от­ветс­твуя пра­вилам сво­их хо­зя­ев. Единс­твен­ной воль­ностью бы­ла пе­рели­ва­юща­яся стен­ка, от­де­лив­шая их от ты­сяче­рукой Ака­шот. Во­ры не воз­ра­жали, и к со­седям лезть не рва­лись. Две­ри в зда­ние бы­ли зак­ры­ты и за­коло­чены, а жре­ца во­об­ще ниг­де вид­но не бы­ло и да­же — вы­пав­шее по жре­бию мес­то: пря­мо воз­ле двор­ца и глав­ное, ка­зарм стра­жи чем-то ему не уго­дило. Дэн про се­бя рас­сме­ял­ся и, опять све­рив­шись с ука­зате­лями, про­дол­жил путь. Все­го-то три хра­ма и он на мес­те.

      Воз­ле свя­тили­ща То­бук­лы Дву­лико­го приш­лось ус­ко­рить шаг. Там чес­тво­вали осен­ний уро­жай, то есть жра­ли и пи­ли. При этом хра­мовые гос­ти пы­тались не прос­то съ­есть все, что при­тащи­ли с со­бой пок­лонни­ки щед­ро­го пок­ро­вите­ля ку­лина­рии, но и угос­тить про­хожих. Дэн увер­нулся от про­тяну­тых к не­му та­релок с ры­бой и куб­ков с ви­ном, но все-та­ки при­нял об­жа­рен­ную со­сис­ку вмес­те с бла­гос­ло­вени­ем. До­воль­ный, что ему уда­лось вы­пол­нить важ­ней­ший из ри­ту­алов — угос­тить страж­ду­щего, муж­чи­на со зна­ком кол­басно­го це­ха вер­нулся на свое мес­то за стол. А от­ту­да выс­ко­чил дру­гой же­ла­ющий ус­лу­жить бо­жес­тву. Сам То­бук­ла рас­по­лагал­ся во гла­ве сто­ла в обе­их сво­их ипос­та­сях, муж­ской и жен­ской, об­ни­ма­ясь сам с со­бой. И за­нимал­ся лю­бимым де­лом, то есть пил и ел в две глот­ки, бла­гос­ловляя без раз­бо­ра и гос­тей, и про­хожих. Бо­жес­тво ус­пе­ло из­рядно наб­рать­ся и от бла­гос­ло­вений пос­те­пен­но пе­рехо­дило к пес­но­пени­ям да­леко не ре­лиги­оз­но­го со­дер­жа­ния.

      Воз­ле свя­тили­ща ис­кусни­цы Ими­рит то­же тол­пился на­род: луч­шие мас­те­ра раз­ло­жили на при­лав­ках свои из­де­лия. Звон­кая че­кан­ная по­суда, вы­шитые пла­щи и на­кид­ки, платья, что не стыд­но одеть и ко­роле­ве… Дэн при­ценил­ся к оже­релью. Мас­те­рица спле­ла его се­реб­ря­ной нитью, со­четая раз­ные цве­та жем­чу­жин. Це­на бы­ла за­об­лачной да­же по мер­кам сто­лицы. А вот на со­сед­нем при­лав­ке брошь-аг­раф в ви­де цвет­ка из дра­гоцен­ных кам­ней и зо­лота не толь­ко пон­ра­вилась, но и ока­зал­ся де­шева, да­же слиш­ком.

— Во сла­ву бо­гини, — скло­нил го­лову про­давец в от­вет на его не­до­уме­ние. Дэн знал, что это зна­чит. Са­ма Ими­рит по­дош­ла к мас­те­ру и кос­ну­лась, бла­гос­ловляя. И те­перь он дол­жен от­дать то­вар по са­мой низ­кой воз­можной це­не, а день­ги пе­редать в храм. За­то и моль­ба его ис­полнит­ся.

      У са­мого вхо­да, на сту­пенях, си­дели ма­лень­кие вос­пи­тан­ни­ки хра­ма. От­ку­да эти де­ти бра­лись, ник­то не знал. По­гова­рива­ли, что их на­ходят под­бро­шен­ны­ми к во­ротам или что жри­цы вы­купа­ют их у ни­щих ро­дите­лей. Но в лю­бом слу­чае, храм де­тишек рас­тил, обу­чал, и они бы­ли впра­ве ре­шить свой путь даль­ше са­ми: вый­ти за­муж, же­нить­ся, или же слу­жить сво­ей пок­ро­витель­ни­це, по­ка есть си­лы и же­лание. Толь­ко один ри­ту­ал был для них обя­зате­лен. Во вре­мя обу­чения свои из­де­лия: бе­зуп­речные, вы­пущен­ные ру­ками уже тре­ниро­ван­ных мас­те­ров или ко­рявые пер­вые ра­боты де­тиш­ки про­дава­ли по це­не «сколь­ко не жаль, доб­рый гос­по­дин». Дэн бро­сил на стол се­реб­ря­ную чет­верть и под­це­пил за­бав­ную вы­шив­ку с доб­ро­душ­ным се­рым щен­ком. Сой­дет, как на­поми­нание о его прик­лю­чении.

      Де­воч­ка-вы­шиваль­щи­ца рас­те­рян­но взя­ла день­ги и хо­тела поб­ла­года­рить щед­ро­го гос­по­дина, но эр Бер­рис уже про­шел даль­ше, в ши­роко рас­кры­тые две­ри. На вы­ложен­ный пер­ла­мут­ром пол бы­ло страш­но сту­пать, хо­тя за­чаро­ван­ный луч­ши­ми ма­гами и бла­гос­ловлен­ный бо­гами, он мог вы­дер­жать да­же тя­жело­го всад­ни­ка. Семь мо­за­ич­ных арок под­держи­вали по­толок. Сле­дова­ло за­дер­жать­ся под каж­дой из них, по­молить­ся, выс­ка­зывая по­жела­ние или бла­годар­ность. Толь­ко вот он и сам не знал, по­чему при­шел имен­но сю­да. А с дру­гой сто­роны, на­до же ку­да-то пой­ти? По­чему бы и не к Ими­рит? В кон­це кон­цов, это же ее вли­яние?

      У ал­та­ря он за­дер­жался нес­коль­ко доль­ше, чем тре­бова­лось, что­бы сде­лать под­но­шение: нес­коль­ко мо­нет, по­лучен­ных в жа­лова­ние, а еще клу­бок тем­ных тол­стых ни­тей и тон­кие цвет­ные ре­меш­ки, куп­ленные им в Ков­ри­ге. За­чем это бо­гине — он не знал, но хо­дили слу­хи, что та­кие под­но­шения она лю­бит ку­да боль­ше зо­лота. Дэн опус­тился на ко­лени пе­ред ал­та­рем и за­мер, ожи­дая: его или ус­лы­шат и да­дут от­вет, или нет…

— Что при­вело те­бя ко мне, ди­тя? — Ими­рит воз­никла пе­ред ним, про­тяги­вая ру­ку в бла­гос­ло­вении.

— Гос­по­жа! — Дэн скло­нил го­лову, что­бы бо­гине бы­ло удоб­нее кос­нуть­ся его во­лос. — Поз­воль мне по­делить­ся сом­не­ни­ем…

— Спра­шивай… — го­лос у Ис­кусни­цы был ти­хий, пе­чаль­ный, — толь­ко знай, я не мо­гу дать от­ве­та, ко­торо­го ты бы не знал. Я не мо­гу от­ве­тить о том, что еще не нас­ту­пило.

      Эр Бер­рис соб­рался с мыс­ля­ми. Стран­но, он так чет­ко пред­став­лял се­бе, что ска­жет бо­гине, но ока­зав­шись пе­ред ней, ра­зом по­забыл за­готов­ленные сло­ва. Приш­лось объ­яс­нять­ся, крас­нея от собс­твен­ной не­лов­кости и бес­толко­вос­ти.

— Гос­по­жа, с тех пор, как я пос­ту­пил на служ­бу, все вре­мя что-то про­ис­хо­дит! В пер­вый же день по­пал в за­саду. В этот раз ме­ня об­ра­тили в зве­ря. Ска­жи мне, гос­по­жа, за свое ли де­ло я взял­ся? — Дэн опус­тил го­лову. — Я слов­но при­тяги­ваю нес­частья.

— Твое ли это ре­мес­ло? Что ж… ты при­шел по ад­ре­су, ди­тя. Уз­ри от­вет, и ре­ши, где твое мес­то. Вы­бирай, юный нас­ледник ро­да.

      Он опять сто­ял на той са­мой ули­це, пе­ред трак­ти­ром. Толь­ко вот зда­ния не бы­ло. Об­го­релые ос­татки рас­таски­вали ра­бочие и му­сор­щи­ки, а на­чаль­ник, поч­тенный Нор­рей Гор, го­ворил слу­жаще­му-пис­цу: всех уби­тых не­годя­ями по­хоро­нить за счет ко­роны. А до­чери на­шей по­гиб­шей сот­рудни­цы сле­ду­ет наз­на­чить пен­сию до со­вер­шенно­летия…

— Мас­си?! — Дэн рва­нул­ся к об­го­рело­му те­лу, в ко­тором толь­ко по ос­таткам узор­ча­тых баш­мачков мож­но бы­ло уга­дать его сос­лу­живи­цу.

— Смот­ри, юный эр Бер­рис. Нес­бывше­еся рас­кры­ва­ет­ся пе­ред то­бой! — Го­лос бо­гини от­швыр­нул его на­зад. Вер­нув из пе­ре­ул­ка, в свет­лый зал хра­ма. — Смот­ри даль­ше!

      Тос­кли­во скри­пело, вра­ща­ясь, ко­лесо оп­ро­кину­той те­леги. Из-под ее бор­та сле­по смот­рел бо­родач с орочь­ей стре­лой во лбу. В ка­наве ле­жала жен­щи­на, сжи­мая в ру­ках за­вер­ну­того куль­ком ре­бен­ка. Стре­лы ос­та­нови­ли ее бег, про­шив нас­квозь. Ор­ки уда­лялись, ог­ра­бив пут­ни­ков и ос­та­вив те­ла ос­ты­вать.

— Смот­ри, эр Бер­рис, на нес­бывше­еся. — Воз­зва­ла Ими­рит, опять вер­нув его в храм. — Смот­ри и вы­бирай!

      На этот раз он сто­ял в хра­ме Ки­аро­на. И смот­рел на иду­щую к ал­та­рю па­ру, уз­на­вая их и по­нимая, что ни­чего уже из­ме­нить нель­зя… вот Елия эр Фрин под­твер­ди­ла сог­ла­сие на брак, вот жрец со­еди­нил их ру­ки цвет­ны­ми праз­днич­ны­ми лен­та­ми… вот она, улы­ба­ясь, про­тяну­ла све­же­ис­пе­чен­но­му суп­ру­гу ку­лон-на­копи­тель… эр Хе­лис улыб­нулся в от­вет, под­но­ся к гу­бам паль­цы де­вуш­ки. И они выш­ли из хра­ма соп­ро­вож­да­емые тол­пой гос­тей и род­ни. А ночью над те­лом при­несен­ной в жер­тву де­вицы эмис­сар от­крыл пор­тал в Кре­пость От­ча­янья и бес­силь­но наб­лю­дал Дэн же­лез­ную пос­тупь за­кован­ных в во­роне­ную бро­ню сол­дат. Ви­дел, как вы­еха­ли из рас­пахну­тых во­рот кре­пос­ти чет­ве­ро эмис­са­ров. Как взви­лось над Ков­ри­гой зна­мя Ть­мы…

— Уз­ри нес­бывше­еся, юный эр Бер­рис! — Пов­то­рила бо­гиня. — Уз­ри, и ре­ши, сво­им ли ре­мес­лом ты за­нял­ся…