— Подъем, жестянка!
Киборг послушно вскакивает, застывает по стойке смирно, хотя внутри все сжимается от страха, а в животе завязывается ледяной узел. Слишком зол и весел человек. Киборга так уже ломали. Проклятье, он бы сделал все, чтобы боль стала опять просто информацией от рецепторов! Опять стать машиной: ничего не понимать и не чувствовать. Киборг не знает, что такое «синдром хронической усталости», а и знал бы — кого бы это волновало? Хозяин окидывает декса очень странным взглядом, задерживаясь на животе, где расходятся паутиной свежие шрамы. Морщится. Но все-таки отдает следующий приказ.
— Одевайся и идем!
И отворачивается к окну, ожидая пока киборг оденется. Рон сканирует чувства, пытаясь угадать, что его ждет. Веселье ушло, человек сомневается, злится, и ему… страшно? Но чего может бояться хозяин киборга? Нападать на людей декс не собирается, разве что очень достанут.
— Приказ одеться выполнен.
Эрик оборачивается, смотрит на свою боевую машину. Тощий, бледный парень с синяками под глазами. Вся эта история со взрывом обошлась ему дорого. Им обоим. Пока декс приходил в себя, Эрику пришлось выслушать много всего «веселого», и даже поправить пару рож, чтобы не зарывались. «Боевой киборг» — утиль, как выразился дексист! Генрих вообще много гадостей наговорил про шестую серию. Пришлось его послать к сержанту. Оттуда он вернулся озадаченный: сержант тоже послал, причем так заковыристо, что Эверс даже не понял, куда точно.
— Ну что, жестянка, посмотрим, на что ты годишься?
— Приказ не понят, пожалуйста, перефразируйте и повторите распоряжение.
Значит тестирование. Людям нужна рабочая машина, а он уже слишком долго отлеживается. Только вот работоспособность все еще ниже нормы, а значит, люди будут им очень недовольны…
— Лучше покажу. Следуй за мной!
Куда? Зачем? Просто отправь меня в барак, я долечусь и смогу нормально работать!
Киборг покорно следует за человеком в ночь. Дышать тяжело. Песок и камень раскалились за день, и теперь отдают тепло обратно, изливаясь волнами жара. Впереди стоянка, и именно туда его ведет командир. Декс сканирует пространство с целью обнаружить других людей и обнаруживает. Семь человек из его прежней роты…
— Чего встал! Иди сюда!
Хозяин оборачивается, секунду смотрит на спутника, а потом неожиданно дергает его за комбинезон, рвет на себя. Шаг — согласие, подчинение… Нет! Усилием воли, Рон толкает себя на землю, падает на колени, пальцы зарываются в песок, мышцы сводит от напряжения. Он не пойдет дальше. Люди приближаются. Слышится смех. Эрик распрямляется и оборачивается к группе. Сканеры декса захлестывают эмоции владельца. Досада. Злость. Люди подходят. Разговаривают. Но киборг их не слышит, он смотрит на очерченные системой силуэты солдат и осознает — он может их убить. Прямо сейчас. Они не хозяева. Система видит нейтральные объекты, зеленым очерчена только одна фигура. Эрик. И Рон опускает голову, пряча улыбку, рассматривает крупный серо-желтый песок.
Вы больше не тронете меня. Я убью вас, если только попытаетесь! Главное, убить первым хозяина, а вы мне уже не страшны. Не позволю больше надо мной издеваться! Никому не позволю!
Сквозь фильтры пробиваются громкий смех, испуг и ярость. Бешенство хозяина захлестывает детекторы, бросает киборга вперед, в боевой режим. Он застывает сбоку от человека и замечает блеск стали — Эрик стоит с ножом в руке.
— Да ну тебя! Ты чего, совсем ебанулся! Никто твою жестянку не тронет, делай, что хочешь… — люди пятятся. Эрик опускает оружие, киборг чувствует: человека трясет, но голос спокоен.
— Ну, извините, мужики, не так понял! Сами знаете, служба нервная и все такое! Хотел попрактиковаться, а тут вы… О!.. Кстати!..
Он делает шаг к ним, и следом тенью — киборг. Страх. Их семеро, но они боятся. Что за человек его хозяин?
— Да ладно тебе! — один вскидывает руки примиряющим жестом. Рон понимает, что знает его, но не помнит почему-то, а система не опознает. — Слушай, мы, правда, пошутили! И Болеслава не ты порезал, все знают, у тебя алиби…
— Ну, конечно, не я. Для меня он умер слишком быстро, — Эрик старательно изображает возмущение, которого нет. Есть ярость. И еще какое-то чувство: презрение? гадливость? — Я никогда бы не начал с живота. Намного эффективней подвесить за руки и начать с пальцев ног. Главное, он даже кровью не истечет. Просто удаляешь фалангу за фалангой, фалангу за фалангой, постепенно…
При каждом слове он делает полшага вперед, киборг рядом. Солдаты отступают.
— Ты извини, у нас дела. А то заметят отсутствие… ну мы пошли!
Видимо, дела действительно срочные — скорость приличная. Киборг поворачивается к владельцу, выходит из боевого режима. Тот легко толкает его в плечо.
— Свалили, жестянка! Ну и напугали они меня, думал, драка будет! На кой ты им дался? Или ты просто предлог? Пощупать: отступлю или нет? Что им в своей роте чморить некого? Ты их знаешь?
— Образы не распознаны, — Рон отслеживает эмоции хозяина. Тот уже успокоился. Теперь опять веселится.
— Вовремя Болека повстанцы отловили. Ладно, ты мне скажи, скутер вести умеешь?
— Данное программное обеспечение не установлено, для установки следует…
— Заткнись. Я же тебе запрещал говорить вашу эту программную муть! Как человек киборга спрашиваю — водить умеешь?
— Нет.
— Тогда будешь учиться, а скажешь еще раз про программу, отправлю словарь учить, для расширения запаса.
Словарь значит? А это идея. Спасибо, хозяин!
Человек идет к скутеру, знакомит с управлением:
— Вот это главная деталь — тормоз. Вот тут руль и рычаги. Давишь их и берешь на себя — машина идет вверх, давишь от себя — вниз, пока не трогаешь — прямо. Теперь садись вот на этот, — Эрик ткнул в старенькую машину рядом, — и повторяй за мной. Как только запомнишь, куда тыкать — взлетим.
Это оказывается очень страшно: когда пусто в командной строке, когда программа молчит, не подсказывая, когда ты один на один с машиной и стремительно приближающимся бетонным забором.
— Рычаги и руль на себя, — голос человека в наушнике шлема заставляет вздрогнуть, потянуть руль, и вовремя спохватившись, умерить силу, когда задранный нос скутера уже смотрит в небо, а ремни врезаются в тело. — А теперь плавно обратно. Выравнивай машину.
— Хорошо, — программа молчит, и говорить приходится самому. Под днищем скутера темной нитью скользнул опутанный колючей проволокой верх ограждения. Впереди темнела масса города, но хозяин поднял руку, указывая направление. В пустыню.
Тянутся по земле светлые пятна солончаков, фосфоресцирующие заросли кактусов, ветер пробивает одежду, холодя тело.
— Давай вверх, а потом прямо, Рон!
Он поднял голову и… потерялся. Нет никаких приказов, хозяев, есть небо. Темное, в крупных мерцающих звездах. Даже странно, какие они большие и яркие… Страшно и… приятно. Киборг вдруг понимает, что свободен. Полностью. Именно сейчас. Вот так, с хозяином, на дурацком, еле живом скутере, но свободен!
— За мной! Догоняй! — человек увеличивает скорость, и декс следует за ним сквозь ночь, сквозь ветер, куда-то к золотисто-розовой нитке горизонта… в бесконечность…
— Ну как, накатался? Поработаем? Повторяй за мной! Попробуем тебя научить хоть чему-то.
— Приказ принят!
Не сомневайся, хозяин, повторю. Я научусь, обязательно!
В часть они вернулись через несколько часов. Шатало даже Эрика, а не до конца поправившийся Рон просто сполз по теплому боку машины и сел на землю. Система информировала о недостатке энергии, а еще почему-то было холодно и больно. Подошел хозяин, помог снять шлем.
— Вот так это и делается, жестянка! Понравилось?
— Да, — горло перехватило и вышел сдавленный хрип, захотелось броситься назад, закричать, вернуться туда, к небу и свободе… Киборг оттолкнулся от земли и поднялся. Встал перед человеком по стойке смирно.
— Молодец, неплохо для первого раза. Может, Женька и права, и что-то у вас в башке есть… Эй, ты чего?
Ноги дрогнули, он даже перестал их чувствовать, импланты удержали от падения, зафиксировав мышцы. Система стабилизации, импланты и… рука хозяина на плече.
— Что с тобой?
Не знаю. Оно само. Энергии дойти до места для отдыха хватит. Система в норме. Но я почему-то пытался упасть.
— Информация отсутствует.
— Так, вот что, идти можешь?
— Да, — киборг осторожно переступает ногами. Вроде держат, странная слабость прошла. — Система в норме.
— Ну, охренеть! Мало того, что бракованный, еще и припадочный! Во Сергеич удружил! Ах да, завтра опять полетим, если сможешь. А, если не сможешь — скажи.
Да я лучше сдохну, чем лишу себя такого… я… Наверно, это и есть счастье, хозяин? Не скажу. Не надейся.
— Приказ принят. Разрешите следовать в ячейку для отдыха?
— В какую, нах, ячейку? В медблок! Ты, похоже, опять сдох! Ух, мне сейчас шею намылят. Но извини, приятель, времени нет, надо тебя натаскивать. Завтра программы залью. А, да, совсем забыл! — человек лезет в карман и вытягивает термопакет с небольшим ярким прямоугольником. — Это тебе. За хорошее поведение и обучение. Понял?
— Нет, — система сканирует полученное: сахар, сухое цельное молоко, масло какао, какао тертое…
— Что — нет? — прерывает исследовательскую деятельность хозяин. — Это тебе. Награда за выполнение задания. Будешь себя вести так, как надо мне, будешь конфеты получать.
Это очень странный тест. Неправильный. Что я должен делать, чтобы избежать утилизации? Не понимаю!
Термопакет и фантик киборг прячет в карман, чтобы потом утилизировать, а шоколадку откусывает, незаметно наблюдая за человеком. Тот пристально смотрит, пытаясь что-то прочесть на застывшем лице биомашины.
— Не пойму, тебе нравится или нет? Или тебе действительно лучше кормосмесь?
Ты что, дурак? Сравнил! Придется рискнуть, а то и правда отнимет.
Киборг поспешно запихнул в рот остаток шоколадной плитки и доложил, надергав слов из различных речевых блоков:
— Данный продукт протестирован системой и признан пригодным к употреблению в нестандартных ситуациях, не предусмотренных программным обеспечением.
— Значит, понравился. Ладно, идем доложим Женьке, что тестирование прошло успешно, и получим все, что нам причитается. Ты укол, а я по жопе.
Ты это называешь успешным? Я себя практически выдал, как бракованную машину! Надо быть очень бракованным человеком, чтобы не понять этого!
— Как говорил когда-то Ходжа Насреддин: «умных к умным, а меня к тебе», — неожиданно согласился с его мыслями Эрик. — Может, не совпадение? Может, просто намек, что я идиот? А, жестянка?