Глава 4.

В гла­зах гас­ла древ­няя ма­гия…

      Сей­час нет смыс­ла га­дать, что бы­ло бы не убе­ги мы в тот день в го­род. Мо­жет быть, по­гиб­ли бы с ос­таль­ны­ми, а мо­жет быть, имен­но на­ших сил не хва­тило для по­беды. Это­го мы не уз­на­ем уже ни­ког­да.

***

      Пла­мя еще пля­сало на ос­татках бре­вен, од­но те­ло ле­жало у по­жари­ща с не­лов­ко вы­тяну­той ру­кой. Тень Ла­ни. Луч­ший из мыс­лес­тран­ни­ков. Он су­мел поз­вать на по­мощь ка­кого-то зве­ря, и тот вы­тащил сво­его дру­га. Ско­рее все­го, волк — ру­ка про­куше­на. Но ды­шит. Ос­таль­ным по­вез­ло мень­ше, чьи-то об­го­релые ос­танки тор­ча­ли на краю пе­пели­ща, на­сажен­ные на копье, слов­но на кол. Тень Ла­ни от­та­щили по­даль­ше, он от­крыл гла­за. Мы пе­рег­ля­нулись: я, Стек­лянный Волк и Сталь­ная Пти­ца.

— Нас то­же убь­ют, — про­из­нес Волк. — Пос­мотри, Дра­кон Пес­ка, без ма­гии не обош­лось? Это эк­спе­диция не прос­то на­паде­ние?

— Да, — я об­сле­довал прос­транс­тво. — Ос­татков ма­гии тут мно­го, и бы­ло мно­го на­пада­ющих, раз на­ши не спра­вились. Кто при­шел сю­да, брат?

— Го­род­ская шко­ла ма­гии, — с тру­дом про­из­нес Тень Ла­ни. — Они ис­ка­ли сот­во­рен­ных. Это не слу­чай­но.

— Зна­чит, ис­ка­ли нас. И бу­дут ис­кать даль­ше. Мы дол­жны их опе­редить, — Сталь­ная Пти­ца встрях­нул пле­чами, и его одеж­да отоз­ва­лась ме­тал­ли­чес­ким ляз­гом коль­чу­ги. В гла­зах бра­та по­лых­ну­ло бе­зумие. Нам пред­сто­яло сде­лать то, что мы не­нави­дели боль­ше все­го на све­те — объ­еди­нить­ся.

Мы ос­та­вили Тень Ла­ни в ле­су, он не про­падет. Лю­бой зверь сдох­нет от счастья, слу­жа ему. А мы… На­пуган­ные, по­теряв­шие дом, объ­еди­нив­шие си­лы и ки­пящие яростью — нам боль­ше не­куда бы­ло ид­ти, воз­можно, это и пов­ли­яло на на­ше ре­шение. Че­ловек бы бе­жал, за­та­ил­ся. Но мы людь­ми не бы­ли.

      Шко­ла бы­ла ок­ру­жена вы­сокой сте­ной. Мож­но по­думать, это ко­го-то ос­та­новит, кро­ме пь­яных бро­дяг и не­до­учек. То­же мне, за­щита… Я по­ложил ру­ки на сте­ну, при­кос­нулся к ее ма­гии, впи­тывая, раз­ру­шая древ­ние зак­ля­тия. Шко­ла бы­ла не так ста­ра, ско­рее все­го, сто­яла на фун­да­мен­те от че­го-то бо­лее древ­не­го. Впро­чем, это унич­то­жать бы­ло не­обя­затель­но. Хва­тило и школь­ных зак­ли­наний ох­ра­ны. Ни­ког­да еще я не раз­ру­шал столь­ко ма­гии за раз. И ког­да я обер­нулся, мои то­вари­щи от­шатну­лись. В гла­зах гас­ла древ­няя ма­гия…

— Впе­ред, — гу­бы ше­вель­ну­лись, но го­лос от­ка­зывал­ся зву­чать. Они по­вино­вались.

      Дваж­ды мы на­тыка­лись на ком­на­ты уче­ников, но они нас не ин­те­ресо­вали, толь­ко пре­пода­вате­ли — они ока­зались в дру­гом кор­пу­се. Мы за­ходи­ли в каж­дую ком­на­ту, не раз­би­рая. Ма­ги — оди­ноч­ки. И три то­щих, чу­мазых под­рос­тка не ка­зались им опас­ны­ми, од­но зак­ли­нание — и все. Все — по­тому что под это зак­ли­нание де­лал шаг я, при­нимая удар. Их гла­за тус­кне­ли, и Стек­лянный Волк на­носил удар но­жом. Удар ми­лосер­дия. Луч­ше уме­реть, чем жить тем, что от них ос­та­валось. Пос­ледним был ста­рик.

— Сот­во­рен­ные! — вы­дох­нул он, уви­дев нас.

      Он был луч­шим из всех, по­это­му уда­рил не ма­ги­ей, ар­ба­лет­ный болт ляз­гнул по гру­ди Сталь­ной Пти­цы о ру­баш­ку. Ми­лое свой­ство мо­его то­вари­ща прев­ра­щать в бро­ню все, что за­хочет­ся, сох­ра­нило ему жизнь. Я мет­нул нож в ста­рика, он от­ра­зил зак­ли­нани­ем, а по­том все-та­ки хлес­тнул ог­нем… Я ви­дел, как гас­нет его ра­зум, как сбе­га­ет по бо­роде струй­ка слю­ны со скрив­ленных губ. А по­том Волк до­бил и его. На­де­юсь, это вос­по­мина­ние не бу­дет прес­ле­довать ме­ня всю жизнь…

      Мы уш­ли, ос­та­вив ра­зорен­ную шко­лу. Уш­ли, раз­ми­нув­шись в ми­нуты с воз­вра­ща­ющи­мися с пь­ян­ки стар­ше­кур­сни­ками. И ра­зош­лись в сто­роны. Ис­кать бу­дут тро­их. И, на­де­юсь, все-та­ки лю­дей. Мы не та­кие, как они, мы — сот­во­рен­ные.