Глава 6.

      Пер­вое, что я ощу­тил, оч­нувшись, – ко­лючая вет­ка сколь­зну­ла по ще­ке. Ло­шадь бре­ла по лес­ной тро­пин­ке, по­щипы­вая тра­ву, ви­димо мое те­ло на спи­не ее не бес­по­ко­ило. Осоз­нав, что стран­ный се­док ше­велит­ся, она по­вер­ну­ла ко мне гне­дую с про­седью мор­ду и фыр­кну­ла. Я тро­нул ее бо­ка каб­лу­ками.

— Ну, из­ви­ни, до­рогая, нам на­до до ве­чера най­ти жилье. При­дет­ся по­торо­пить­ся! — Чу­до пос­лушно пе­реш­ла на лег­кую рысь, мгно­вен­но от­бив мне зад­ни­цу ос­трым хреб­том.

      Не знаю, сколь­ко мы с Чу­дом про­вели в ле­су, смут­но пом­ню ночь, и от­крыв­шу­юся ма­лень­кую де­ревень­ку. До­мов пять, низ­ких с зам­ше­лой кры­шей. Чу­до бре­ла без мо­ей по­мощи, я поч­ти ле­жал на ее шее. Стран­но, что я так пло­хо се­бя чувс­тво­вал, ведь в том прок­ля­том са­рае все бы­ло прос­то от­лично! А сей­час чем даль­ше, тем ху­же… я ощу­щал свою смерть за пле­чом…

      На этот раз я оч­нулся гля­дя в по­толок. Воз­ле ме­ня су­ети­лась ма­лень­кая ста­руш­ка. За­метив, что я от­крыл гла­за, про­бежа­лась су­хими паль­ца­ми по вис­кам и по­кача­ла го­ловой.

— Я те­бе по­могу, маль­чик! Ты мо­жешь го­ворить? — Я кив­нул.

— Те­бя прис­ла­ли сю­да или ты сам на­шел до­рогу?

— Сам… мне бы­ло пло­хо…

— Ты поч­ти умер, ди­тя. Твоя ло­шадь приш­ла к мо­ему до­му, по­это­му мы ре­шили, что я бу­ду ле­чить те­бя.

— Мы?

— Здесь Пос­лу­шание зна­харей, но все сбе­жали, не до­жида­ясь, ког­да ты оч­нешь­ся. А я ос­та­лась. Я ста­рень­кая, те­бе моя смерть не по­может, ма­лыш!

— Нет! Ухо­ди! – Я вдруг по­нял, что она ум­рет, пря­мо сей­час и здесь — из-за ме­ня!

— Зна­чит, ты не хо­чешь уби­вать, маль­чик? – Край чаш­ки ткнул­ся в гу­бы. — Ну-ка по­пей, ты очень слаб, и вмес­те об­су­дим по­том, как же нам уце­леть с то­бой. Мо­жет и не зря ты доб­рался имен­но сю­да, кто зна­ет во­лю бо­гов? И вот это вы­пей, это снот­ворное, а я по­ка по­думаю…

      Ут­ро вор­ва­лось в ок­на птичь­им пе­ни­ем и за­пахом цве­тов. А еще едой, ко­торая соб­лазни­тель­но пах­ла на сто­ле. А вот хо­зяй­ки не бы­ло. Я под­нялся, пе­ресек не­боль­шую ком­на­ту и вы­шел во двор. Ста­руха об­на­ружи­лась на ого­роде, вы­капы­вала ка­кой-то ко­лючий на вид куст. Не­пода­леку пас­лась Чу­до. Уви­дев ме­ня, кля­ча зар­жа­ла и топ­ну­ла но­гой. Я по­дошел, пог­ла­дил се­дую мор­ду. Она тол­кну­лась в пле­чо, при­куси­ла. А по­том за­вали­лась на спи­ну, смач­но ка­та­ясь в до­рож­ной пы­ли и по­хоже ожи­дая, что я раз­де­лю это удо­воль­ствие.

— Прос­нулся, — кив­ну­ла она, и ука­зала на то, что я спер­ва при­нял за ку­чу сор­ня­ков — ну-ка по­моги мне, возь­ми вон те трав­ки и за­неси в дом!

      В до­ме она наг­ре­ла во­ды, за­вари­ла ду­шис­тый чай, пос­та­вила плош­ки с ме­дом и ва­рень­ем. Мне от­дель­но – стоп­ку бли­нов, круг­лых и жел­тых.

— Те­бя как зо­вут-то, маль­чик? Ме­ня вот Лей­за, ста­рая Лей­за. А у те­бя есть имя? Ку­шай, ку­шай! До­рога у те­бя еще длин­ная. Я ви­жу.

— Дра­кон Пес­ка.

— Стран­ное имя. Ког­да-то на мо­ей ро­дине, да­леко от­сю­да, я ви­дела ма­лень­ких жи­вот­ных, их зва­ли пес­ча­ными дра­кона­ми. Они пь­ют кровь, нек­тар, и… ви­димо ты их родс­твен­ник да?

      Я по­жал пле­чами, что тут ска­жешь. Она про­дол­жа­ла.

— Твоя ло­шадь ви­димо при­вык­ла к те­бе, ког­да ты при­ехал, то боль­ше по­ходил на жи­вого мер­тве­ца. Те­бя по­нача­лу в дом при­нес­ли, а по­том как ра­зоб­ра­лись что ты та­кое, так все и дра­пану­ли.

— А по­чему ты ос­та­лась?

      Она от­хлеб­ну­ла чаю и вздох­нув по­яс­ни­ла:

— Да ста­ра я уже по ле­сам-то бе­гать, да и не сбе­жишь от смер­ти, па­рень, ка­кой бы она не бы­ла. Судь­ба всег­да нас­тигнет. Вот и ос­та­лась с то­бой. Ког­да ты от­крыл гла­за, уж ду­мала, все, вот и уз­наю, жи­ла ли пра­вед­но или нет, но ты го­воришь – уби­вать не хо­чешь… Лад­но, по­дума­ем, как те­бе по­мочь! А по­ка ло­жись, от­дохни…

— Я мо­гу что-то сде­лать? – Ста­руха мне нра­вилась, в от­ли­чие от ут­вер­жде­ния, что я ее убью обя­затель­но.

— Нет, маль­чик, не вол­нуй­ся, выз­до­рав­ли­вай. Все что мож­но ты уже из­ме­нил. А боль­ше по­ка не в тво­ей си­ле.

      Я лег на кро­вать, наб­лю­дая, как быс­тро она пе­реби­рала тра­вы. Об­ры­вала лис­ти­ки, цве­ты и рас­кла­дыва­ла их по куч­кам. Од­но­об­разное дви­жение ее рук уба­юки­вало… ночью я прос­нулся и при­шел в ужас. Я сто­ял над спя­щей жен­щи­ной, про­тяги­вая ру­ку к ее гор­лу. Я со­бирал­ся ее убить! Ярость зах­лес­тну­ла ме­ня, не­нависть к се­бе. Ос­то­рож­но от­сту­пив, я взял меч, свой то­щий ве­щевой ме­шок и выб­рался из до­му. Ста­руха спа­ла и я не стал шу­меть, вы­водя ло­шадь. В лю­бую се­кун­ду я мог опять стать монс­тром, же­ла­ющим убить свою спа­ситель­ни­цу. Дверь зак­ры­лась бес­шумно, по­зади ос­та­лось теп­лое жилье, а впе­реди – тем­ный сы­рой лес. Но ино­го вы­хода не бы­ло.

      Я брел дол­го, по­ка не сва­лил­ся от ус­та­лос­ти. Боль не при­ходи­ла, ми­лосер­дно да­вая от­дохнуть и наб­рать­ся сил. Ви­димо ка­кое-то средс­тво мне баб­ка да­ла и по­ка оно по­мога­ло. Ког­да сол­нечные лу­чи ра­зог­на­ли тем­но­ту под гус­ты­ми ело­выми вет­вя­ми, я ус­тал, как со­бака и хо­тел есть и спать. На­вер­но спать да­же боль­ше. Уда­лось най­ти убе­жище под вет­вя­ми гус­той ели, они спус­ка­лись до зем­ли, об­ра­зуя ес­тес­твен­ный ша­лаш. Прос­пал я до по­луд­ня и опять от­пра­вил­ся в путь. Боль­ше двух су­ток я брел по ле­су, пи­та­ясь яго­дами, прак­ти­чес­ки го­лодая, к счастью во­да по­пада­лась, пусть не очень чис­тая, но она бы­ла – в ям­ках, род­ни­ках, прос­то лу­жах. Я ухо­дил, еще не осоз­на­вая, что от се­бя не­воз­можно убе­жать.

      На этот раз я оч­нулся, пы­та­ясь по­нять, от­ку­да столь­ко во­ды. Ме­ня по­лива­ли из ве­дер два му­жика, вер­нее один му­жик и один дед, оба ши­рокие, бо­рода­тые… прос­то сос­та­рен­ная ко­пия, ви­дать отец и сын. Я под­нял ру­ки, чтоб об­те­реть ли­цо и раз­ра­зил­ся ис­те­ричес­ким сме­хом – они бы­ли свя­заны тол­стой ве­рев­кой… это, уже ка­жет­ся при­выч­ка!

— Че­го ржешь, при­дурок, — про­басил му­жик, — бил­ся ты и кри­чал! Вот и приш­лось то­го!

— Я ду­мал опять в рабс­тво по­пал, — за­дыха­ясь, со­об­щил я, — тут один уже про­бовал!

— Вот еще! Ка­кой с те­бя раб! Ты же то­го гля­ди отой­дешь! – Млад­ший из му­жиков пе­реки­нул ме­ня че­рез пле­чо и по­нес. – Ща на по­ле, там ра­бота, там и пож­решь, до­ходя­га! Ка­ша-то не­бось на но­ги пос­та­вит, не кор­ми­ли те­бя по­ди!

      Ви­сеть бы­ло не осо­бо удоб­но, но спо­рить не хо­телось – хо­телось спать. Но ког­да по­каза­лось по­ле, сон и ус­та­лость как вет­ром сду­ло. Боль­шой ров­ный ку­сок су­хой зем­ли, пок­ры­тый тол­стым сло­ем рас­ти­тель­ной тру­хи. На нем тра­ур­но и без­на­деж­но ко­поши­лись лю­ди. Или я ни­чего не по­нимаю, или се­ять поз­дно. Что тут мож­но сде­лать-то? Да­же де­ревья по кра­ям по­ля за­вяли! Ин­те­рес­но, это кол­довс­тво или яв­ле­ние при­роды? Хо­рошо бы кол­довс­тво…

      Мои са­моза­яв­ленные спа­сите­ли сгру­зили ме­ня воз­ле узел­ков, и са­ми пош­ли ра­ботать, со­об­щив, что им еще «от­сю­дова и до обе­да» ко­пать. По­дошел еще один му­жик, сел ря­дом, дос­тал хлеб, па­ру лу­ковиц и ко­телок.

— Вот, жри да­вай, бо­лез­ный! – Он ткнул ме­ня паль­цем под реб­ра. Ча­вой с то­бой-то?

— Бо­лею, сам ска­зал!

— За­чем?

— Так по­лучи­лось, — я слег­ка оша­лел от воп­ро­са, но к еде по­тянул­ся. – И прав­да, за­чем я бо­лею? Что тут ска­жешь?

— Так вот что па­рень, — вздох­нул му­жик, — Ты ешь, да иди сво­ей до­рогой. Пло­хо у нас тут. Не по­можем те­бе мы. Ни­как. Ме­ня кста­ти Крус зо­вут.

— Да я ви­жу, что пло­хо, — ка­ша бы­ла вкус­ная, одеж­да вы­сыха­ла, и нас­тро­ение бы­ло поч­ти хо­рошим. – А что слу­чилось? За­сухи вро­де не бы­ло, что мог­ло уро­жай так по­жечь?

— Да кол­довс­тво, будь оно прок­ля­то!, — приз­нал он, — так что жри да­вай и про­вали­вай. А мы ма­га бу­дем звать, в дол­ги лезть! Хлеб-то бе­ри, до­ходя­га, ба­ба моя пек­ла! Эх!

— Зна­чит кол­довс­тво,- Я от­ло­мил ку­сок хле­ба, от­ку­сил – и прав­да, хлеб ве­лико­леп­ный, хоть и се­рый. – Да, пот­ря­са­юще! А кто кол­до­вал-то? Что за зак­ли­нание?

— Да кто ж его зна­ет, ты ешь па­ря, ешь, ку­сай боль­ше! А то опять сва­лишь­ся! От­ку­да ты та­кой?

— Из при­юта сбе­жал. Я иног­да мо­гу на­ходить ма­гию, — со­об­щил я, за­пивая хо­лод­ным ква­сом пос­ледний ку­сок и под­ни­ма­ясь. — А да­вай пос­мотрим по­ле.
— За­ломов вро­де нет, — го­ворил Крус мне в спи­ну. — Мы тут все по­ля об­ла­зали. А при­юты да, прав­ду ви­дать ме­лют, что де­ло там пло­хо.

— Это и не за­лом, по­верь спе­ци­алис­ту! – Ехид­но за­явил я. – Это бли­же к сгла­зу. Смот­реть на­до.

      Он ос­толбе­нел, да­же ку­сок до рта не до­нес, ког­да я вско­чил на но­ги и по­шел по су­хой, твер­дой как ка­мень зем­ле. Ме­ня бук­валь­но тя­нуло к гу­битель­но­му для зем­ли зак­ли­нанию. Мне приш­лось прой­ти до кон­ца по­ля, спо­тыка­ясь на комь­ях су­хой зем­ли, оно бы­ло ря­дом, я чу­ял это. И ког­да на­шел, то раз­греб зем­лю дро­жащи­ми от жад­ности ру­ками и вы­тащил ка­мень. Не­боль­шой ка­мень, ка­ких мно­го в зем­ле, но на этом был вы­цара­пан знак. Ког­да я пе­редал уже раз­ма­гичен­ный ка­мень Кру­су, он рас­те­рян­но ус­та­вил­ся на ме­ня.

— Это вот это? Это что ж нам, бу­лыж­ни­ки со­бирать-то по зем­ле?

— Я бу­ду по­казы­вать, где ко­пать!

— А та шту­ка на по­ле, она у дру­гих то­же, а па­ря?

— На­до пос­мотреть. Я так не мо­гу ска­зать…

— Ну, ты, как мо­жешь, а я лю­дей по­ка-сь со­беру! По­том вско­па­ем, ви­дать бо­ги те­бя пос­ла­ли. Знаш, а доб­рым-то че­лове­ком хо­рошо стал-быть, ми­мо не прош­ли и ты к нам со всем ли­цом по­вер­нулся.

      Тол­па соб­ра­лась быс­тро, при­чем тол­па злая, с ду­бин­ка­ми и ло­пата­ми. Лю­ди сбе­жались не толь­ко с это­го по­ля, но и с со­сед­них. Каж­дую мою на­ход­ку они пус­ка­ли по ру­кам, что-то об­суждая. Мне бы­ло не до их слов, я на­конец-то уто­лял сжи­гав­шую ме­ня бе­зум­ную жаж­ду. На каж­дом по­ле бы­ло по де­сят­ку кам­ней, за­копан­ных в раз­ных мес­тах, но всег­да с вы­цара­пан­ны­ми зна­ками. Тол­па гу­дела вок­руг, а по­том смол­кла и рас­сту­пилась. Ме­ня встрях­ну­ли и раз­верну­ли, от­вле­кая от по­ис­ка. Я ту­по пос­мотрел на рас­тре­пан­ную тет­ку, сжи­ма­ющую в ру­ках пла­ток и от­вернул­ся. Она мне бы­ла не ин­те­рес­на.

— Эй, па­ря, — Крус еще раз встрях­нул ме­ня, — ты все же ска­жи, она это или нет?

— Что – она? — Не по­нял я.

— Она за­кол­до­вала кам­ни?

      Я по­вер­нулся к тет­ке, еще раз пос­мотрел на нее и ра­зоз­лился: — Ну, вид­но же, нет! Ме­ша­ешь!

      Тол­па ста­ла плот­нее. Ме­ня опять встрях­ну­ли. Я зас­та­вил се­бя сос­ре­дото­чить­ся на их сло­вах. Они хо­тели най­ти ча­родея.

— Хо­рошо! Мне на­до… уви­деть всех. Я ду­маю, уз­наю кол­ду­на. Зак­ли­нания ос­тавля­ют след. Да, я най­ду его. Но спер­ва, на­до соб­рать все кам­ни! Я не мо­гу ос­та­вить их здесь!

      Это был чис­тей­ший эго­изм, кам­ни бы­ли на­пита­ны ма­ги­ей, ко­торую я очень хо­тел упот­ре­бить. По­это­му я вык­лянчил двух ра­ботя­щих пар­ней с ло­пата­ми, кор­зинку и пос­лал всех по до­мам. А сам ос­тался ша­рить­ся по по­лям, бла­го их ос­та­лось не так мно­го. А там и до кол­ду­на до­берем­ся – ужи­ном бу­дет!

      Ког­да я за­кон­чил мои по­мощ­ни­ки или кон­во­иры, уж не знаю, кто они мне бы­ли, от­ве­ли ме­ня в центр де­рев­ни. Там в за­кат­ных лу­чах тол­пи­лось все мес­тное на­селе­ние. При­волок­ли да­же древ­них ба­бок и груд­ных де­тей. Я ог­ля­дел­ся.

— Ну, ка­жи? Ко­торая? – Спро­сил Крус, ви­димо ис­полня­ющий при мне обя­зан­ности тол­ма­ча.

— Не ко­торая. Кол­ду­на здесь нет!

— Да тут же все ба­бы, что есть! – Крик­ну­ли из тол­пы, — смот­ри по­луч­ше!

      Я по­манил го­вор­ли­вого к се­бе. Тол­па нем­но­го по­вол­но­валась, раз­де­лилась и вы­летел вих­растый му­жик. По­пытал­ся ныр­нуть на­зад, но его не пус­ти­ли. На­род сто­ял сте­ной.

— А кто го­ворил, что это – ба­ба? – Я схва­тил его за ру­ку и под­та­щил к се­бе. По­чему-то он ме­ня бе­сил. – Ты ме­ня от­вле­ка­ешь, му­жик. Не рис­куй!

— Прос­ти… те…. Лэйн, я то­го…. Не хо­тел…

— На кам­нях за­руб­ки. – Я под­нял один из бу­лыж­ни­ков над го­ловой — Ви­дите, это сде­лано твер­дой силь­ной ру­кой, и сде­лано про­фес­си­она­лом. Не ве­рю я в жен­щи­ну, ре­жущую ка­мень.

      Тол­па опять за­вол­но­валась, рас­сту­пилась, вы­пус­кая но­вого ге­роя. Он был ши­рок и со­вер­шенно лыс. То есть ни бо­роды, ни усов, ни во­лос на го­лове. За­то на пле­чах мог без тру­да умес­тить ко­былу.

— А про ме­ня что ска­жешь, — ко мне про­тяну­лась ла­пища раз­ме­ром с ло­пату, — Ну ка, про­верь, маль­чик!

— Это сде­лал не ты, — со­об­щил я, ста­ра­ясь не ка­сать­ся мо­золис­той ла­дони. — А то ес­ли схва­тит, кос­ти в пыль рас­кро­шит! Я на­конец-то был сыт, и эти его кро­хи ма­гии ме­ня в дан­ную ми­нуту не ин­те­ресо­вали. — Не ска­жу, что ты сов­сем ли­шен ма­гичес­ких сил, мог бы и зна­харем быть, но не ты – точ­но. Тво­ей ма­гии не­дос­та­точ­но, да и не нуж­на она те­бе, при та­кой-то си­ле.

— Вот, — он по­вер­нулся к тол­пе. — Сра­зу зна­тока ви­дать! Как есть и про си­лу и про зна­харс­тво! Был я уче­ником, точ­но, толь­ко вот сил у ме­ня не­мере­но бы­ло, и трав­ки мне эти все не­ин­те­рес­ны. Вот куз­не­цом и стал. Прав ты во всем. Так зна­чит, го­воришь, его нет тут?

— Нет.

— Хо­рошо же! – Он сгреб ме­ня за пле­чи, слег­ка отор­вав от зем­ли. — Пой­дем-ка со мной, по до­мам прой­дем­ся! Ма­ло ли что!

— Пой­дем, — сог­ла­сил­ся я, де­лая вид, что иду доб­ро­воль­но.

      По­ход по до­мам ме­ня дос­тал. Как вы­яс­ни­лось я не боль­шой лю­битель де­ревен­ских изб, про­пах­ших ко­тами, че­лове­чес­ким по­том и ско­тиной. Мне предъ­яв­ля­ли ка­ких-то древ­них ста­риков, жив­ность, я мо­тал го­ловой, и мы шли даль­ше, по­ка… этот ста­рик был еще кре­пок. Уви­дев ме­ня, он по­нял все сра­зу. И сде­лал пос­леднюю глу­пость – уда­рил ма­ги­ей. Без слов…

      Я по­кинул де­рев­ню с пер­вы­ми лу­чами рас­све­та. Мне зап­ла­тили де­нег, хо­тя так и не по­няли, с че­го поч­тенный вдо­вец за­нял­ся кол­довс­твом. А я не ска­зал им, что ког­да он уда­рил по мне, ког­да я пе­рех­ва­тил пред­назна­чен­ную мне смерть, сквозь его ли­цо, не­до­уме­ва­юще-оби­жен­ное, прос­ту­пило дру­гое, сов­сем не по­хожее. А по­том они оба умер­ли. Я – убий­ца. Я — Дра­кон Пес­ка.