Визит к отцу был не более чем формальностью. Лэйст никогда и ничего ему не запрещал, но с разрешением было как-то комфортнее. Олэр активировал флаер. Придется действительно слетать в свой модуль и оформить договор на аренду. Надо играть по правилам, тем более что он сам выбрал для себя такие условия. А мухлевать перед самим собой не спортивно.
После того дурацкого пари он честно ушел из дома с одним коммуникатором — работу с отцом никто не отменял. Потом неделю шлялся по второму и третьему уровням — просто так без цели, хотелось проветрить мозги. За несколько дней бродяжничества сдал экстерном тест на сертификат по документообороту, потом на спор за три дня прошел экзамен по законодательному праву. Оказывается, попойка в низкосортной забегаловке может вдохновить даже на такие подвиги. Жаль только, что его собутыльники в оговоренный день не явились, так что предъявить документ было некому и стребовать выигрыш — бутылку дешевого пойла — тоже не с кого. Когда выветрились остатки хмеля и прошла злость, он решил выиграть и пари с отцом: «Да ты и полгода не сможешь прожить, как обычный человек!». «Да я и три выдержу!». Лэйст тогда посмеялся.
Проще всего оказалось решить вопрос с жильем. Олэр подписался на шесть игр, с самыми высокими ставками — и сумел быстрее всех просчитать маршрутизацию. Выигрыша как раз хватило на покупку малометражного жилого модуля на втором уровне в приличной зоне. О том, чтобы он не играл, уговора не было. Так что правила он не нарушал. Жизнь обывателя подразумевает ежедневное хождение на работу. Место он выбрал рандомно — просто запустил поиск по предложениям на специальном ресурсе. Предоставил сертификаты и дипломы — все подлинные, правда последний получил буквально за час до того, как отправить пакет документов. Сложнее оказалось заставить себя ходить в мэрию. Каждый день. В одно и тоже время. И делать вид, что в течение шести часов выполняет тот объем, который без особого напряга делал за час или даже быстрее. Игра поначалу показалось нудной, но ведь обыватели должны приходить домой, думать об ужине и пялиться в вирт-окна с вязнущими на зубах сериалами. Он так и делал. Включал киношку и принимался за свою настоящую работу. А еще слушал музыку.
На песни Кета наткнулся случайно. И даже сам не заметил, как из фона вычленил отдельные слова, стал вслушиваться, зацепился за образ. Потом специально искал записи. От официальных, выложенных в сеть, выступлений сводило скулы. Вроде бы тот же голос, чуть хрипловатый, живой и чувственный, только совсем другая подача. Пришлось постараться, чтобы найти файлы с уличными концертами: музыка подворотен, ветер окраин, фестиваль белой крови. Он слушал каждую песню по многу раз, давно выучив наизусть. Игра стала разнообразнее — следить за мальчишкой-музыкантом, ловить его выступления. Парень оказался бунтарем по натуре, превосходя даже своего отца. Олэр, чтобы проверить свои догадки, прослушал и записи Сандре. Отец мальчишки был отличным музыкантом и намного лучше умел скрывать свои чувства. А Кета терпели за его талант, и позволяли безобразничать — мол, повзрослеет, остепенится, поумнеет.
Олэр горько сожалел, что не проследил за мальчишкой в тот день, когда Кету капсулой отрезало руки. О случившемся он узнал только из обращения Инры и сразу перевел деньги. В тот вечер он долго, почти до самого утра слушал песни Кета и просматривал информацию по биопротезам. Ему искренне хотелось, чтобы мальчишка и дальше играл. И, желательно, не официальную музыку. Хороший протез стоил прилично, даже у него не было на руках такой суммы. Но достать можно, если поднапрячься.
Планы изменились, когда Инра заявилась в управление с просьбой о помощи. Олэр с трудом заставил себя смолчать — это ж надо быть такой доверчивой и порядочной! По его мнению, такие экземпляры должны были вымереть от голода еще во время первой продуктовой войны. Повезло, что эта девица родилась намного позже, когда все более-менее устаканилось.
Дальше пришлось импровизировать, но результат был даже лучше, чем планировалось изначально. Теперь он сможет долго и легитимно жить рядом смальчишкой, слушать его музыку. А протезы Кету он организует, даже не имплантинговые штуки, а настоящие бионические руки. И времени у него теперь для этого достаточно: полгода — приличный срок.
Модуль он сдал быстро, только не через частные объявления, а вполне законно — даже не поморщившись, отстегнул причитающийся налог с дохода от аренды. Это копейки. Зато приехал парень в синем комбезе и развил бурную деятельность: начиная с уборки помещения до полной стерильности и заканчивая обработкой данных предполагаемых съемщиков. Олэр не вмешивался, наблюдая за парнем со стороны. Посредник был из бюджетной конторы, но работал качественно. Можно будет потом забрать к себе — толковый и старательный сотрудник важнее хорошо обученного. Да и съемщиков подобрал отличных, причем выторговал максимально выгодные условия. Олэр не поскупился на бонус, между делом расспросив парня о жизни. С синего района, целеустремленный, в меру амбициозный, без жилья и приличных перспектив. Подберешь вовремя такого щенка, потом из него легко будет вырастить преданного цепного волкодава, который при случае и хозяину глотку перегрызет, но, пока ему надо, служить будет верно.
— Да, мы договорились. На полгода. Никаких казусов или неожиданностей с моей стороны не будет. Соблюдение договоренности гарантирую, — Олэр машинально заверил договор. Еще одна формальность, как и разрешение на очередную игрушку. — Въехать сможете через час. Я за это время соберу вещи.
Маленькая ложь: вещи он уже собрал. Их было немного: три деловых комбеза, упаковка одноразового белья, домашние джинсы с байкой, комплект личной гигиены и коммуникатор. Все легко поместилось в небольшую дорожную сумку. Олэр усмехнулся — при желании он смог бы легко и беспроблемно прожить в городе на любом уровне с одним лишь коммуникатором. Но это теперь… а о том, что было с ним лет двадцать пять назад, лучше и не вспоминать. Да и незачем. Есть другие, более интересные и важные задачи. Например, узнать, что случилось с Кетом во время его дурацкой вылазки на третий уровень. И желательно получить информацию из первых рук.
Олэр распрощался с посредником, взяв на прощание идентификационный код парня, пожелал всех благ своим квартирантам. Отнес во флаер сумку с вещами. За модуль он взял предоплату на три месяца вперед. За машинку, которую обещал продать, по всем прикидкам выручить можно тысячу. Только вот расставаться с флаером он не сбирался. Разве что перекрасить ради маскировки или в пленку задрапировать, чтобы Инра не узнала. Тогда все прекрасно сходится: машинку загнать к парным в бокс, а самому за это время немного прогуляться да размяться. Олэр включил автопилот, задал координаты пункта назначения и вытащил из сумки один из рабочих комбезов. Тоже дорогая игрушка — хамелеон. С одной стороны выглядит как стандартный деловой прикид офисного работника, а с изнанки маскировочный комбез с высоким уровнем защиты от светового и шумового воздействия. То есть, если накинуть капюшон и застегнуться наглухо, можно без лишних повреждений перенести разрыв «шумовки». А еще на комбезе хорошо отлаженные датчики движения — так что у противника нет шанса подкрасться незамеченным, а то на третьем уровне немало таких спецов шарится. Как раз успел переодеться, пока подлетал к неприметным боксам.
Его флаер взяли без очереди и даже без документов. Сеж попросил открыть на его биометрию гостевой доступ к системе управления и сказал, что управится до вечера. Олэр сунул коммуникатор в потайное отделение, выставил тайминг на восемь — если до указанного времени он не вернется, то Лэйст получит сообщение с его последними координатами и трекингом передвижения: данные с комбеза приходят на комм. Может быть, и глупая мера предосторожности, но отнюдь не лишняя. Осторожности его научил отец — один раз и на всю жизнь вбив в голову подростку, что влезать тот может куда угодно, только чтобы заранее предусмотрел варианты как выбираться будет. Олэр тогда привычно поблагодарил за науку, втихомолку позлился, замазывая синяки заживляющей мазью, но к сведению принял. Даже иногда перестраховывался — от боксов отошел на парукилометров, прежде чем вызвать таксолайт. Да и за поездку расплачивался не именной картой, а фишковой. Еще одна выигранная на черном аукционе штука — карта, открытая на мертвого человека, который при поверхностной проверке официально числится живым по всем простейшим базам.
На третьем уровне уже была ночь. Мертвая и страшная, размазанная редкими вкраплениями жалких ламп. Местные приловчились передвигаться либо с налобными осветииельными приборами, либо в специальных приборах ночного видения. Не роскошь, а суровая необходимость. Олэр накинул капюшон, застегнулся. Встроенные окуляры помогали нормально ориентироваться в темноте, а фильтр позволял не задыхаться. Высадился он недалеко от трассы капсул, но интерактивная карта плохо совпадала с реальной территорией. Так что почти час пришлось поплутать, пока нашел место, где давал концерт Кет.
Олэр огляделся: обломков гитары не было. Или утащили, или просто размазало по рельсам снующими капсулами. Крови тоже не видно — слой грязи тут был таким, что можно даже труп спрятать. Да и видимых следов трагедии обнаружить не удалось. Только чувствовал, что все произошло именно здесь, хотя и не мог внятно объяснить себе, откуда взялась такая уверенность. Топтаться на площадке смысла не было, проще найти кого-то из местных да расспросить. Наверняка знает о случившемся, не каждый же день тут руки музыкантам отрезают. А аргументов для «пообщаться» он взял с запасом — как раз пока таксолайт ждал, успел в автомате закупиться.
Где могут тусоваться местные, Олэр примерно представлял. Пацанье шьется по норам. Семейники или кланы могут обжиться в подвалах или тоннелях, где проходят еще работающие теплотрассы. переделывать всю систему коммуникаций было дорого и нерационально для бюджета, поэтому управление коллективно решило использовать старые сети, пока не доломаются окончательно, так что жителям третьего уровня всего лишь пришлось взломать и вскрыть охранные системы, чтобы получить доступ к халявному теплу. А сколькими жизнями заплатили за одну сломанную охранку — это никого не волнует. Кланы обычно большие. Олэр коснулся капюшона, переключая сенсорными кнопками файлы — теперь на внутренний экран ему транслировалась карта теплотрасс. Некоторые участки, правда, считывались плохо, но самые крупные узлы были отчетливо видны. Там и поищем.
Какие бывают ловушки — он помнил плохо да и со временем технологии могли сильно измениться, но тут работали инстинкты и мозги. И чувствительные датчики выручали, хотя и без них он не упустил бы проволочную ленту и воздушную подушку — на экране мелькнула точка, что под ногой пустота… перепрыгнул, удержал равновесие. Судя по карте, еще оставалось переползти длинный, уходящий вниз коридор, больше похожий на древнюю вентиляционную шахту — он видел такие в музее раритетов, но его встретили раньше.
Смазанное движение совпало с сигналом датчиков, только он был слишком опытным, чтобы позволить пробить себе голову шайбой на длинной цепи. Олэр уклонился, позволяя «битке» со свистом врезаться в стенку, и умело перехватил цепь, выдергивая оружие из рук не ожидавшего такой прыти парня.
— Я поговорить пришел. Убивать никого не хочу, но и себя покалечить не дам. С собой ничего нет, только вам гостинцы, — поспешно заговорил Олэр. — просто так не дам, только за информацию. Так что, поговорим или я ухожу, а вам ничего не перепадает?
— Прыткий, — кашляюще отозвался парень. — Битку верни.
— Обойдешься, — отрезал Олэр. — Веди к старшим.
Парень помялся, но поманил рукой. Олэр хмыкнул: законы дня не менялись, кажется, со дня своего появления. Если выдержишь первый удар и поставишь пробника на место, то с тобой станут разговаривать. Если нет — значит, местным крысам будет больше поживы. Все просто. Впрочем, с местом он тоже угадал. Теплый узел. Только вот стая там собралась большая, такие могут порвать любого «гостя».
— У меня пять бутылок пойла и три кольца дури, — сразу без лишних предисловий Олэр расстегнул пакет. — Мне нужна информация о мальчишке-музыканте, что с ним произошло. Ставлю свою жизнь, что никому услышанное не передам.
Стайники переглянулись и синхронно уставились на старшего. К ним еще не забредал мужик, знающий их обычаи и так сильно смахивающий на обитателя не ниже второго уровня.
— Так что, разговор получится? — Олэр встряхнул пакетом. — Бросаться бесполезно, убью кто полезет.
Окружать и подбираться к нему перестали. И так понятно, что мелочь решила на прочность проверить.
— Давайте лучше мирно договоримся. Как музыкант руки потерял?
— У него гитара на рельсы упала, случайно. Полез доставать, а тут капсула мимо просвистела, — глухо отозвался вожак стаи. — Морду откроешь? Ты ведь с нижних?
— Было дело, — туманно ответил Олэр. Уклониться от прямого вопроса было нельзя. Бросил пакет мужику, что сидел в ногах вожака. — Физию светить не буду. Но контакт оставлю, если понадоблюсь — с меня услуга. Можно и взаимно подружиться. Вот, — он кинул кусок пластика. — На карточке номер для связи. Я слово держу.
— Услуга за право уйти, — вожак оскалился. — Мы договорились.
Автор публикации
