– Какая прелесть! Я просто влюбился в это место! — Эрик огляделся.
Паутина была повсюду: старая, обвисающая запыленными лохмами, и новая – вся в блестящих капельках. А еще были пауки: от мелких (размером с кулак) до крупных (диаметром с суповую тарелку). Паутина тянулась даже через реку, клокотавшую в сузившемся вдвое русле. На волне энтузиазма Эрик заглянул в воду, но выпрыгнувшая рыбка едва не откусила ему нос.
– Рад, что тебе нравится! – С-маур явно чувствовал себя не в своей тарелке. – Может, все-таки объяснишь, что ты задумал?
– Покажу. – Эрик подергал паутину, натянутую через реку. Одним концом она крепилась к тощему деревцу, а другой терялся где-то в зарослях на противоположном берегу. – Как думаешь: меня выдержит?
– Нет. Тоже мне… бабочка!
– А тебя?
– Я и свою натяну, если уж приспичит. А эта… да, выдержит! Эрик, ты точно ничего не ел без меня? – Паук по-собачьи оперся на парня передними лапами, пытаясь заглянуть в лицо. И даже скосил вперед большую часть своих глаз.
– Да не ел я ничего! Это меня чуть не съели! А скажи, как ты отнесешься к убийству здешних пауков? – Человек с силой пнул ближайший ствол дерева, сбивая кору.
– Ты меня с ума сегодня сведешь! А как ты воспримешь убийство… от кого там люди произошли? От каких-то животных? Вот как ты к их смерти относишься?
– Да мне все равно! Теории разные, но я верю, что от общего с обезьяной предка. Кто поумнее остались обезьянами, а кто потупее начали трудиться, болтать. И я, их далекий потомок, теперь, вместо того чтоб на халяву жрать на пальме бананы, бегаю тут с говорящим членистоногим! – без тени улыбки выдал Эрик, подпрыгивая и повисая на ветке. Та, не выдержав, сломалась, и парень шлепнулся на землю. Впрочем, радости ему это не убавило — наоборот, он даже оживился еще больше.
– Или я напутал с медицинской помощью, или ты все-таки что-то употребил… – как-то чересчур вдумчиво заметил паук. – Ну, будь человеком, вспомни! Где ходил, что пил, чем дышал?
– Я и так человек! И не пил! Так зачем тебе моё происхождение-то?
– Затем, чтоб глупых вопросов не задавал. Для меня эти пауки, как для тебя мартышки! Эй, ты чего?
Пока С-маур толкал речь, человек успел сбить на землю неудачливого восьминогого аборигена и пинком отправить в реку. Но, едва паучок оказался над водой, с десяток крупных рыб взметнулись в воздух, устремившись к завидной добыче.
– Паук птица гордая, – довольно усмехнулся Эрик. – Теперь давай наследи по этим вот ниткам, будто тут лез я. Ну а я пока на дереве отмечусь. Следопыта я бы не кинул, но нет среди них следопытов! То есть… было двое, но кончились. Сам залезешь или тебя подкинуть?
– Сам. Ну тебя с твоей помощью! – арран покосился на жаждущих пищи обитателей реки. Те, вдохновленные началом раздачи, выпрыгивали из воды, демонстрируя гибкость покрытых серебристой чешуей тел и мощность челюстей.
Арран пробежался по чужой нитке, стирая крупные капли клея. Рыбы устроили на него настоящую охоту, прыгая уже прицельно, но С-маур успевал подтянуться на верхнюю нить. А когда вернулся, то обнаружил, что человек повредил на опутанном паутиной деревце кору и сорвал тонкую ветку на стволе, будто нога лезущего соскользнула; снёс палкой часть паутины с окрестной растительности и выбросил моток в воду. Еще зачем-то порезал себе предплечье и старательно набрызгал кровь по земле и стволам деревьев. Затем огляделся, и с видом художника, завершающего шедевр всей жизни, провёл ножом по земле длинную глубокую черту, а потом выстрелил несколько раз в дерево, в воду и в парочку пауков, пытающихся исправить порушенные сети.
– А вот теперь пойдём. Они, наверняка, слышали выстрелы и ломанулись сюда. Сперва по сухому: тут земля как камень – даже армейские ботинки следов не оставят, а там свернём где-нибудь. И пойдём уже позади них. Пусть поломают голову над тем, куда я пропал!
– Но, Эрик, зачем все это? Я бы понял, поставь ты ловушку…
– Это и есть ловушка, мой друг, – человек обернулся, но на берегу было тихо. Только обитатели паучьего городка потихоньку вылезали из своих укрытий, проверяя, ушли ли агрессивные чужаки. – Только не на тело, а на разум. Страх сильнейшее оружие. Страх и неопределённость. Наш противник слишком спокоен, и потери у них маленькие. Внесем помеху – пусть бегает, нервничает, боится… Понимаешь, лезть на такую толпу с оружием – они меня просто прикончат. А так, может, они сами себе что-нибудь поотстреливают?
– Может, – философски согласился арран. – Но как ты узнаешь: сработала твоя ловушка или нет?
– А я ему скажу! Нехорошо забывать старых друзей, парни! – По рукаву побежали подсвеченные буквы. – Мне тоже интересно, что из этого выйдет. Так что не волнуйся, дорогуша, ты всё узнаешь!
– О! Нарисовался, хрен сотрёшь! – приветствовал сауриша человек. – Рассказывай, где шляются главные силы врага и что он думает обо всей ситуации.
– Ой, я культурный диджей и не могу озвучить их мысли дословно! Даже ради тебя! – ящер явно кокетничал. – Главные силы врага к пиявкам не полезли — киборги предупредили. Сейчас они идут на твои выстрелы. Я умираю от любопытства, красавчик, что же ты еще придумаешь? Постарайся не погибнуть! Не разочаруй своих поклонников! И скажи: ты думаешь за счет этой реки избавиться от киборгов?
– Не думаю. Они мне не мешают. – Эрик решил, что слишком болтливый диджей способен не только ему пересказывать планы врага, но и другой стороне докладывать тоже. — Ты мне лучше поведай прогноз погоды, а то у меня такое чувство, что мы ливень огребём. Что-то слишком легко идется.
– О! Ты и это знаешь? Дождь будет, но ближе к утру — так что советую найти укрытие. Не хотелось бы твоей случайной гибели… ох, о чем это я? Увлекся, извини, ты этого не слышал и меня не видел! Договорились?
– Договорились. Спасибо! Отбой!
– Чмоки, красавчик! – традиционно попрощался сауриш.
Границы леса они достигли на закате. Полюбовавшись бескрайней равниной, Эрик решительно развернулся и побрёл вдоль лесной кромки. Пару раз он натыкался на широкие, около сотни метров, просеки непонятного происхождения. Аррану это направление откровенно не нравилось, но искать укрытие он человеку не мешал. Наконец Эрик нашел то, что ему подошло: огромное дерево-выворотень лежало на земле, упираясь мощными ветвями и кое-где еще цепляясь за почву остатками живых корней, угрожающе растопырив остальные. Выворотень показался идеальным убежищем: места под ним хватало обоим путешественникам. Человек принес несколько охапок мягких длинноигольчатых веток местных хвойных, настелил вниз и еще сбоку соорудил плотный навес, оставив один единственный вход – для себя и паука.
– Нам обязательно шариться в темноте? – недовольно проворчал С-маур. – Мог бы и фонарик включить!
– Угу, а еще ракеты выпустить и поорать, что мы тут! Фонарик, мой друг, вещь страшная. Тебя видят все, а ты только то, что находится в круге света…
Эрик недоговорил – заснул на середине фразы. С-маур пристроился ему под бок для охраны и защиты: мало кто полезет на ядовитого паука таких размеров. А по равнине прокатился первый порыв ветра, пригибая траву…
***
Обстановка напомнила Асато декорации к фильму ужасов средней паршивости. В закатных лучах полоскались обрывки паутины, да и самих пауков было с избытком: и живых, и застреленных из бластера… Что? Асато настороженно заозирался. Бойцы рассыпались по лесу: одна бригада держала периметр, другая обследовала землю и деревья. Несколько человек обменялись непонятными нанимателю знаками. Киборги поставили носилки, на которых их хозяин и провел большую часть погони, застыли статуями.
– Гарды, файт-режим!
– Приказ выполнен, хозяин! Файт-режим активирован! – синхронно ответили киборги-телохранители.
Азиат знал: и Ричарду, и наемникам безразлично сколько энергии расходуется напрасно. Машины должны защищать человека, конкретного человека – хозяина, от любой опасности. А потом… ну, поймают что-то и съедят, да хоть тех же пауков наловят. Благо корпорация делала свою продукцию не только выносливой, но и практически всеядной.
– Что же тут произошло, а? – наверное, в четвертый раз риторически вопросил Ларсен-старший.
Асато украдкой наблюдал за хозяином. Все это время он прилагал максимум усилий, чтобы стать практически незаменимым настоящим помощником, на которого хозяин может положиться. И японцу это удалось; ежедневно демонстрируя преданность, старательно исполняя свои обязанности, проявляя разумную инициативу. Вот даже носилки смастерить придумал, когда понял, что хозяин не способен на марш-бросок. И сейчас Асато ясно видел, что гнев Ричарда не утихал: Эрик заманил их в ловушку, паскудную, как сама его сущность. Кто бы мог подумать, что у парня хватит наглости бросить Ларсену такой вызов! И не просто бросить, а подкрепить весьма неприятными документами, публикация которых гарантированно испортит жизнь и, возможно, даже лишит свободы…
Японец подошел и присел рядом на землю. Немного послушал, как Ричард вслух рассуждал о том, что лучше сделать с этой планетой: сравнять её бомбами или просто взорвать.
Еще бы! Два сауриша обещали ему лёгкую и необременительную прогулку, во время которой надо только поймать Жертву на лесном участке, а после получить большой выигрыш! Победителю достается процент от ставок! А на деле…
Лесной участок оказался труднопроходимым и густонаселённым всяким голодным диким зверьём. А когда он попытался вернуться, – а попытался быстро, осознав что ходок из него так себе, – оказалось, что правила этого не предусматривают. Если ты вошел в Игру, то выйти можешь только победителем. Стоило сделать шаг назад, как край леса ощетинился пулеметными турелями… И вот теперь он участник какого-то идиотского шоу на выбывание! И выхода только два: или его тут убьют, или он все-таки догонит подонка Эрика и тот заплатит за все! По крайней мере, мерзавец тоже в Игре и на этот раз сбежать не сможет! Заставив себя вернуться в недружелюбную реальность, Ларсен кивнул азиату: мол, давай начинай свой доклад.
– Судя по всему, на Эрика тут кто-то напал, достаточно крупный: часть паутины разорвана выше роста человека. Обнаружены капли крови. Такое ощущение, что он перебрался… или пытался перебраться через реку, но я не уверен, что это возможно. Я бы не рискнул.
– Куклы?
Асато на миг задумался: все складывалось не так, как планировалось изначально. Не удивительно, что хозяин бесился.
– Их паутина не выдержит: вес киборга даже больше, чем человека такого же роста. Парни сейчас решают вопрос с переправой, но лично я против. Что прикажете, господин? – Асато приложил руку к груди и изобразил легкий поклон.
– Да пусть лезут! Может, он и вправду переправился и сейчас наблюдает за нами! Хотя… – Ричард повернулся к киборгу: – Эй, гард, что на той стороне?
– Крупных объектов, угрожающих жизни человека, не обнаружено! – послушно отозвался кибер. И опять уставился на заросли, сканируя их на предмет опасности для хозяина. Нормальная, исправная машина.
— Вот видишь, Асато, всё в порядке. Только сам не лезь: ты мне нужен здесь и сейчас. Здоровым и невредимым, мой мальчик.
Японец снова поклонился. Господин Ларсен вздохнул, скользнув по нему задумчивым взглядом. Азиат с трудом удержался от содрогания. Такие взгляды, обволакивающе-липкие, вызывали только одно чувство — быстрее бежать подальше. Только вот, увы, нельзя.
Двое бойцов натянули веревочную переправу над водой, закрепив веревку у корней дерева. Попытавшегося влезть с ценными указаниями японца послали в сексуально-пешеходное турне — и Асато отошел в сторону, с затаенным злорадством наблюдая за событиями. Первый наёмник уверенно двинулся по нижней веревке, перебирая руками по верхней, натянутой как раз рядом с паутиной. Второй страховал, контролируя веревку, закрепленную на поясе верхолаза. Мужчина добрался почти до середины реки, когда на скользящую по воде тень среагировали местные пираньи. С десяток рыб взлетело вверх, нацелившись на беззащитную мишень. Мишень подпрыгнула, не желая превращаться в деликатес, заорала благим и не благим матом, и рванула обратно на берег, подтягиваемая собратьями. К чести мужика, веревку он не выпустил и в воду не свалился, хотя и передвигался очень стремительно. Едва первопроходчик ступил на берег, как несколько водных жителей вцепились в веревку и перекушенная переправа заполоскалась в речном течении.
Бойцы освободили от самых настойчивых рыбин корму товарища и занялись оказанием первой помощи, посмеиваясь про себя.
– Эй, Асато, собери добычу! Суши приготовишь! – Рыбины полетели к ногам японца.
Тот подобрал одну, рассмотрел длинное гибкое тело с мощными челюстями и сообщил:
– Не уверен, что они подойдут, но, если хочешь, приготовлю. И на тебе испытаем. И всё же… мне здесь всё больше не нравится! Надо уходить!
– Ты у нас известный паникёр! Успеем, еще не вечер. Сперва надо понять, что же тут произошло и, главное, что делать дальше! – отозвался Вильямс, которому тоже хотелось покинуть негостеприимное место, а лучше планету, но, увы, сперва нужно было разобраться с проблемой по имени Эрик.
Рощу они покинули на рассвете. Равнина имела лёгкий уклон, так что бежать было довольно легко. Лагерь так «удачно» опередившего их противника обошли по большой дуге: расстояние, на котором киберы почувствуют чужака, Эрик знал и предпочел не нарываться. Теперь ему надо было слегка забрать вправо и затем к реке, а там вернуться на намеченный маршрут. Паук полз рядом с идущим человеком, комментируя его решение выйти пораньше:
– Если б ты дождался, когда просохнет трава, то я бы сейчас не был мокрым, слипшимся арраном! Вот посмотри: на кого я похож?! Волоски вообще не поднимаются!
Человек обернулся, несколько мгновений рассматривал аррана. В голову лезли совершенно не подходящие к ситуации мысли и желания. Например, сделать какую-нибудь глупость, просто чтобы сбросить напряжение. Отметить небольшой, но все-таки успех. Ну не съест же его этот тип?
– Тебе мокредь мешает опылять цветы? Вроде бы, если бабочка намокнет, то не может летать, а ты… – тут расхулиганившийся человек подхватил восьминогого спутника, крутанулся, удерживая паучка на вытянутых руках, и отпустил с ускорением в ближайший куст. – Отлично летаешь!
– Я тебя сейчас опылю! На всю жизнь запомнишь!
С-маур выбрался, по-собачьи отряхнулся от росы и листьев и рванул к человеку, щелкая челюстями. Эрик увернулся, потом еще раз и еще. Паук утомился, замер, сердито меняя цвета, как лохматый хамелеон. Враг далеко, у него потери, самочувствие отличное, а вредный ворчливый арран только добавлял настроения и местного колорита. Да еще, пока бегали, все-таки приблизились к лесу настолько, что Эрик его рассмотрел и задумался об обходном маневре. Странная бутылочная форма деревьев с переплетенными в густую сеть ветвями напомнила рассказ сослуживца.
– Привет, красавчик! – ожил рукав, прервав его раздумья, а заодно и попытку высвободиться: рассматривая лес, Эрик вступил в «естественную колючую проволоку класса ежевика», и там благополучно застрял: шипованная лиана сжала ноги не хуже тисков и безуспешно елозила по берцам в надежде проделать в них дырку и впрыснуть яд. Пришлось прервать процесс освобождения из ловушки и сосредоточиться на тексте. – У твоих друзей маленькая проблема: у них кончился провиант! Знаешь, сколько жрет такой отряд? А сколько могут утащить падальщики за ночь?
– Какой, на хрен, провиант? Десяток ампул?
– Эй, они же Охотники! Им полагается охота! Это тебе нельзя тратить время: ты у нас беглец! К тому же этой же ночью пропало два человека! Такое несчастье! А ведь твой партнер еще не оправился от предыдущей потери! Его горе так же громко, как мат в твой адрес! И он изменил приказ. Раньше он всего лишь хотел увидеть твоё мёртвое тело – это так трагично! – а сейчас отдал команду: «Притащить эту паскуду живым, я с ним поговорю по душам!» Тебя любят всё больше, мой герой!
– Да просто слиняли, пока живы! – отмахнулся Эрик. Для него проблему представляли не исчезнувшие, а оставшиеся.
– Слиняли? Куда тут слиняешь, малыш? Охотничья зона вокруг: тянется на полторы сотни километров! Куда, а? Ой, затыкаюсь! Пока!
– Как же он мне надоел!!! Интересно, что спугнуло нашего болтливого друга?
Эрик тяжело вздохнул и включил карту. Увиденное его не обрадовало: за точкой, которая обозначала его самого, мигали еще три. Паук обежал вокруг парня, как восьминогая цветная собака.
– Человек, тебе не кажется, что нас преследуют?
– Мне не кажется. Нас преследуют. – Эрик пристально всмотрелся туда, где колыхалось бесконечное море желто-зеленой травы. – Он стал высылать группы. Сейчас их трое, но они наверняка вызовут помощь. Так что извини, приятель, я вынужден тебя оставить: все-таки для долгого бега ты не приспособлен.
Эрик потрепал мохнатую головогрудь приятеля, слегка оттолкнул его от себя и побежал размеренно, но очень быстро, мгновенно оставив позади своего многолапого спутника. Паук посмотрел ему вслед и вздохнул.
– Ну ладно, встретимся после, если выживешь. – С-Маур отполз в тень ближайшего кустарника, сложил лапы и приготовился ждать, лениво выцветая под местность. Когда арранам надо, они могут быть незаметны, как и любые охотники. Трое преследователей протопали совсем рядом. Паук проводил их взглядом передних глаз и опять прикинулся дохлым. В конце концов, в отличие от Жертвы, он под бластер лезть не обязан.
Как только последний из людей скрылся в лесу, в нескольких метрах над арраном завис легкий флайер, и пилот-сауриш пригласил:
– Прыгай быстрее!
– Куда спешить-то? Еще неизвестно, где Эрик выскочит! Да и выскочит ли?
– Прыгай, я говорю! А то опять какая-нибудь сволочь запрыгнет! Знаешь же, что с этими участниками бывает, когда до них доходит, во что вляпались!
И едва паук умостился на втором сиденье, пилот продолжил:
– Мне показалось или твой человек больше волнуется о людях, чем о киборгах, хотя это и нелогично?
– Да, людей он опасается больше. Я тоже заметил.
– Ну так спроси! Заставь говорить! Ты же за него отвечаешь! Вон Охотники зрителей без перерыва радуют. Когда зашли к Нижним в гнёзда, наши филологи такого наслушались… А твой как янодский комм: два слова через пять и те непонятные! Давай разговори человека! У нас же всепланетное шоу! – флайер летел почти бесшумно, направляясь к лесу, где уже затихли выстрелы…
Эрик бежал к тёмному лесному массиву. Плохо, что его перехватили на открытом месте, но хорошо, что в авангардной группе нет киборга. Интересно, куда шла эта тройка до того, как его засекла? Он бы в таком случае делил людей на пятерки. В голову пришел анекдот про трёх космодесантников и некстати показался жутко смешным, сбил дыхание. Эрик обернулся: погоня уже не скрывалась, стремительно нагоняя…
Впрочем, и лес уже рядом. Толстые раздутые стволы, цепляющиеся корнями за местную болотистую почву. Взгляд выхватил из травы старый потемневший осколок кости, и ещё один, и ещё… Сбоку нелепыми сухими ветками торчат рога. Смерть с ветвей! Чёрная и скользкая. Древесные пиявки – кошмар его напарника из военной части. Еженощный кошмар. Эрик обернулся, показал противникам комбинацию из двух скрещенных рук и, глубоко вдохнув, метнулся вперед. Прыжок вперед-вправо, влево-вперед… Сорок секунд… по корням. Только бы не провалиться, не споткнуться, бежать и бежать, пока не засекли, пока… Еще пятьдесят три… Всё! Над головой прошёл сквозняк, дохнуло «ФУХ»! Падение, кувырок, больно… плевать! Вперёд! ФУХ! ФУХ! Уже с разных сторон, приближаясь и сжимая круг, как волки вокруг оленя-подранка. Не оглядываться, бежать! ФУХ! Плечо обожгло – зацепили! Потом! Вперёд! Сзади по ушам хлестнул крик, дикий нечеловеческий вой, застрекотали выстрелы. Не по нему. Две минуты… Еще двадцать секунд безумия – и он мягко скользнул вниз, залег среди мха и травы, оценивая, что творилось сзади. Все хорошо, он оттуда вырвался…
Два человека ухитрились выскочить следом, продолжая палить вверх из бластеров. На взгляд Эрика, плазму расходовали довольно-таки бестолково. Он улыбнулся и нажал на спуск дважды. Потом опустил лицо в мох, вдыхая мелкую водяную пыль и успокаивая нервную дрожь в руках. Хорошо, что после стрельбы, а не до. Его всегда накрывало после…
Мелкая тварь, похожая на крысу, взобралась на плечо человека, принюхиваясь.
– Пошла вон, скотина, я ещё живой, – вяло отмахнулся Эрик. – Вон там, под деревьями, пошарь. Не от пиявок, так от меня пожива достанется!
Он поднялся, шевельнул плечом и потянулся к поясу за антидотом. Минимум одним побочным эффектом от укуса пиявки, судя по рассказам, была слепота.
Каждый след от ботинка наполнялся тёмной водой. Эрик брёл уже достаточно долго, стараясь не приближаться к деревьям. Мир выцвел до бело-чёрного, с такими острыми гранями теней, что можно порезаться. Каждый шаг приходилось прощупывать палкой. Пару раз он оступился, ухнул в грязь по колено, но тут же выскочил, не выясняя, что же водится в тёплой болотной жиже. Болото — место не только густонаселенное, но кое-где и глубокое. И этих участков лучше избегать, несмотря на затруднения с ориентированием. Чёрно-белый мир наполнялся криками птиц, жужжанием насекомых и рычанием невидимых ему зверей. Впрочем, вариант «увидеть разных тварей» был еще менее привлекательным. Судя по звукам, если и доведется лицезреть рядом такого зверя, то это станет последним в жизни зрелищем. Остросюжетным, то есть острозубым.
Болото постепенно перешло в берег реки, художественно заросшей травой по мелководью и стремительно плещущей потоками посередине водной глади… Зубастая тварь вынырнула из воды, пытаясь им закусить. Эрик без раздумий вогнал ей в пасть свой посох – остался с пустыми руками, но не укушенный. Страждущий хищник затонул: конец палки вышел у него из затылка. Вода мгновенно закипела в этом месте: у более мелких обитателей реки начался пир. Эрик мельком глянул на всплывающие ошметки и тут же провалился по колено в ил.
– Это у них называется «засушливо»? Не хотел бы видеть наводнение! Мост-то здесь есть? – Он активировал карту, полюбовался на ее чёрно-белый вариант и отключил. – И так хреново, и так далеко… Пока же надо выйти на сухое место. На долбаное сухое место!
Сухое место нашлось только через пару километров, а до этого пришлось несладко, особенно после случайного купания в заросшей травой водяной яме.Эрик провалился в нее с плеском, напугав до полусмерти небольшое стадо травоядных. Те с фырканьем бросились в осточертевшую парню реку и скрылись под водой. Затем он успел перепугаться сам: по ошибке сел на местного крокодила. Тот, к счастью, перетрусил не меньше и, поджав лапки, притворился дохлым. И правильно: озверевший беглец уже готов был убивать всё, что подавало признаки жизни. Почва постепенно становилась более сухой, песчаной, поросшей невысокими, зато разлапистыми хвойными деревцами и короткой жёсткой травой. Ощупав на всякий случай приглянувшееся местечко на предмет прыгающих, ползающих и прочих обитателей, Эрик лег на спину, чтобы отдохнуть, и тут же вздёрнул вверх ствол бластера. Над ним на ветке сидело большое волосатое нечто, явно неразумное и неговорящее, зато, скорее всего, ядовитое.
– Эй! Эй! Что за кровожадность, друг мой? – раздалось сбоку раньше, чем палец дожал спуск.
– С-маур? – у Эрика даже хватило сил на злую ехидную радость. – Ещё скажи, что это твой брат!
– Брат? Нет. С братьями познакомлю потом, если интересно. От тех же родителей в смысле, не из однокладников. – Молодой арран выполз справа, из-за ствола дерева. Внимательно оглядел своего двуногого подопечного сперва левой стороной, потом правой, а затем уже всеми глазами сразу. И зрелище ему очень не понравилось: мало того что грязный и мокрый, так еще и темное пятно на ткани комбинезона очень похоже на кровь.
– Дай я тебя осмотрю! – Паук прошёлся верхней парой лап по застежке комбинезона, и она послушно разошлась: – Как ты мог позволить кому-то себя укусить? Это моя прерогатива! Покажи спину!
– Отстань, дай полежать! Я хрен знает сколько шёл по этому проклятому болоту! – Эрик демонстративно закинул руки за голову. Тело после укуса и марш-броска по болоту болело, словно его отходили палками. Хотелось просто валяться и смотреть в небо через длинные иглы местных растений.
– Ну хорошо, – преувеличенно смиренно протянул арран, и без особых усилий перевернул жертву своих медицинских изысканий лицом вниз. – Лежи, отдыхай, не дергайся, а то замотаю паутиной и утащу в лес.
Лежать мордой вниз, когда по тебе ползает огромный волосатый монстр из фильма ужасов, оказалось неуютно и в чём-то даже мучительно. Внезапно проснувшаяся память подкинула мерзкое японское кино из нереально развратной серии как раз с таким вот персонажем в активной роли. Пусть он сам мало похож на большеглазую сисястую героеску, но это было слишком слабым утешением. Возникло острое желание струсить окончательно, вскочить и убежать подальше. Тело напряглось, готовясь к броску… Ага, как же! Паук сдержал свое слово: выдал струю жидкости, мгновенно застывшую сверхпрочной сеткой. Человек испуганно ахнул и попытался дотянуться до ножа, что оказалось нелегко, когда локти прижаты к телу.
– Эй, ты спятил, что ли? – чересчур заботливо поинтересовался арран. – Кончай трястись или сейчас всех Средних по окрестностям соберешь! Знаешь как тут они низкие вибрации ценят? Ну! Возьми себя в руки!
– Ладно, отпусти! – До ножа Эрик все-таки дотянулся, но паутину резать не стал, скрыл оружие под рукой. – Сдаюсь я! Чего ты хотел-то?
– Я же сказал: осмотреть тебя, придурок! Точно никуда не рванёшь? – Арран откусил несколько нитей, и жесткий пружинящий кокон стал распускаться сам собой.
– Меня едва не сожрали древесные пиявки, – Эрик решил не признаваться, что настойчивое видение до сих пор еще не покинуло его разум, – теперь немного опасаюсь насекомых!
– Во-первых, пауки не насекомые, – отозвался С-маур, игнорируя выражение лица своего спутника. Тот еще и плечами передернул: мол, я вас ещё сортировать буду! – Во-вторых, с моей точки зрения, ты не самая привлекательная пища. Но, если уж очень хочешь, я могу тебе как-нибудь показать как и чем питаюсь! А вообще, человек, ты даёшь… только что подыхал и так рванулся… Я едва не запаниковал: думал, что ты рехнулся. Говорят, бывало иногда. Давай плечо! Какой ты у меня нервный…
– Подожди! – Эрик слегка отодвинулся, ускользая от покалывающих подсохшую рану лап. – Я не буду спрашивать, как ты тут очутился, но ответь хотя бы: мы далеко от охотников?
– Не очень. Но им болото обходить, так что время есть. Так, плечо в порядке, уже подживает. У этих Средних четыре вспарывающих клыка, тебе, почему-то, досталось только одним. Надо же, нашёл на планете единственную пиявку с выбитыми зубами! Где ты так скакать научился?
– От ревнивых мужей бегал, – фыркнул Эрик.
Непонятно, что там сделал С-маур, но зрение восстановилось, вернув если не душевное, то хотя бы физическое равновесие. Он поднялся, застегнул одежду.
– Идем-ка, поищем место, где очень много пауков и относительно узкая река. Будем делать переправу.
– Зачем?
– Просто так! Надо же что-то сделать такое… хорошее для людей, чтоб всем стало плохо!
– Что ел? Пил? Признавайся! – арран всерьез обеспокоился. – Откуда перепады настроения?
– Просто кое-что придумал. Даже если и не сработает, то хотя бы их задержит.