Рощу они покинули на рассвете. Равнина имела лёгкий уклон, так что бежать было довольно легко. Лагерь так «удачно» опередившего их противника обошли по большой дуге: расстояние, на котором киберы почувствуют чужака, Эрик знал и предпочел не нарываться. Теперь ему надо было слегка забрать вправо и затем к реке, а там вернуться на намеченный маршрут. Паук полз рядом с идущим человеком, комментируя его решение выйти пораньше:
– Если б ты дождался, когда просохнет трава, то я бы сейчас не был мокрым, слипшимся арраном! Вот посмотри: на кого я похож?! Волоски вообще не поднимаются!
Человек обернулся, несколько мгновений рассматривал аррана. В голову лезли совершенно не подходящие к ситуации мысли и желания. Например, сделать какую-нибудь глупость, просто чтобы сбросить напряжение. Отметить небольшой, но все-таки успех. Ну не съест же его этот тип?
– Тебе мокредь мешает опылять цветы? Вроде бы, если бабочка намокнет, то не может летать, а ты… – тут расхулиганившийся человек подхватил восьминогого спутника, крутанулся, удерживая паучка на вытянутых руках, и отпустил с ускорением в ближайший куст. – Отлично летаешь!
– Я тебя сейчас опылю! На всю жизнь запомнишь!
С-маур выбрался, по-собачьи отряхнулся от росы и листьев и рванул к человеку, щелкая челюстями. Эрик увернулся, потом еще раз и еще. Паук утомился, замер, сердито меняя цвета, как лохматый хамелеон. Враг далеко, у него потери, самочувствие отличное, а вредный ворчливый арран только добавлял настроения и местного колорита. Да еще, пока бегали, все-таки приблизились к лесу настолько, что Эрик его рассмотрел и задумался об обходном маневре. Странная бутылочная форма деревьев с переплетенными в густую сеть ветвями напомнила рассказ сослуживца.
– Привет, красавчик! – ожил рукав, прервав его раздумья, а заодно и попытку высвободиться: рассматривая лес, Эрик вступил в «естественную колючую проволоку класса ежевика», и там благополучно застрял: шипованная лиана сжала ноги не хуже тисков и безуспешно елозила по берцам в надежде проделать в них дырку и впрыснуть яд. Пришлось прервать процесс освобождения из ловушки и сосредоточиться на тексте. – У твоих друзей маленькая проблема: у них кончился провиант! Знаешь, сколько жрет такой отряд? А сколько могут утащить падальщики за ночь?
– Какой, на хрен, провиант? Десяток ампул?
– Эй, они же Охотники! Им полагается охота! Это тебе нельзя тратить время: ты у нас беглец! К тому же этой же ночью пропало два человека! Такое несчастье! А ведь твой партнер еще не оправился от предыдущей потери! Его горе так же громко, как мат в твой адрес! И он изменил приказ. Раньше он всего лишь хотел увидеть твоё мёртвое тело – это так трагично! – а сейчас отдал команду: «Притащить эту паскуду живым, я с ним поговорю по душам!» Тебя любят всё больше, мой герой!
– Да просто слиняли, пока живы! – отмахнулся Эрик. Для него проблему представляли не исчезнувшие, а оставшиеся.
– Слиняли? Куда тут слиняешь, малыш? Охотничья зона вокруг: тянется на полторы сотни километров! Куда, а? Ой, затыкаюсь! Пока!
– Как же он мне надоел!!! Интересно, что спугнуло нашего болтливого друга?
Эрик тяжело вздохнул и включил карту. Увиденное его не обрадовало: за точкой, которая обозначала его самого, мигали еще три. Паук обежал вокруг парня, как восьминогая цветная собака.
– Человек, тебе не кажется, что нас преследуют?
– Мне не кажется. Нас преследуют. – Эрик пристально всмотрелся туда, где колыхалось бесконечное море желто-зеленой травы. – Он стал высылать группы. Сейчас их трое, но они наверняка вызовут помощь. Так что извини, приятель, я вынужден тебя оставить: все-таки для долгого бега ты не приспособлен.
Эрик потрепал мохнатую головогрудь приятеля, слегка оттолкнул его от себя и побежал размеренно, но очень быстро, мгновенно оставив позади своего многолапого спутника. Паук посмотрел ему вслед и вздохнул.
– Ну ладно, встретимся после, если выживешь. – С-Маур отполз в тень ближайшего кустарника, сложил лапы и приготовился ждать, лениво выцветая под местность. Когда арранам надо, они могут быть незаметны, как и любые охотники. Трое преследователей протопали совсем рядом. Паук проводил их взглядом передних глаз и опять прикинулся дохлым. В конце концов, в отличие от Жертвы, он под бластер лезть не обязан.
Как только последний из людей скрылся в лесу, в нескольких метрах над арраном завис легкий флайер, и пилот-сауриш пригласил:
– Прыгай быстрее!
– Куда спешить-то? Еще неизвестно, где Эрик выскочит! Да и выскочит ли?
– Прыгай, я говорю! А то опять какая-нибудь сволочь запрыгнет! Знаешь же, что с этими участниками бывает, когда до них доходит, во что вляпались!
И едва паук умостился на втором сиденье, пилот продолжил:
– Мне показалось или твой человек больше волнуется о людях, чем о киборгах, хотя это и нелогично?
– Да, людей он опасается больше. Я тоже заметил.
– Ну так спроси! Заставь говорить! Ты же за него отвечаешь! Вон Охотники зрителей без перерыва радуют. Когда зашли к Нижним в гнёзда, наши филологи такого наслушались… А твой как янодский комм: два слова через пять и те непонятные! Давай разговори человека! У нас же всепланетное шоу! – флайер летел почти бесшумно, направляясь к лесу, где уже затихли выстрелы…
Эрик бежал к тёмному лесному массиву. Плохо, что его перехватили на открытом месте, но хорошо, что в авангардной группе нет киборга. Интересно, куда шла эта тройка до того, как его засекла? Он бы в таком случае делил людей на пятерки. В голову пришел анекдот про трёх космодесантников и некстати показался жутко смешным, сбил дыхание. Эрик обернулся: погоня уже не скрывалась, стремительно нагоняя…
Впрочем, и лес уже рядом. Толстые раздутые стволы, цепляющиеся корнями за местную болотистую почву. Взгляд выхватил из травы старый потемневший осколок кости, и ещё один, и ещё… Сбоку нелепыми сухими ветками торчат рога. Смерть с ветвей! Чёрная и скользкая. Древесные пиявки – кошмар его напарника из военной части. Еженощный кошмар. Эрик обернулся, показал противникам комбинацию из двух скрещенных рук и, глубоко вдохнув, метнулся вперед. Прыжок вперед-вправо, влево-вперед… Сорок секунд… по корням. Только бы не провалиться, не споткнуться, бежать и бежать, пока не засекли, пока… Еще пятьдесят три… Всё! Над головой прошёл сквозняк, дохнуло «ФУХ»! Падение, кувырок, больно… плевать! Вперёд! ФУХ! ФУХ! Уже с разных сторон, приближаясь и сжимая круг, как волки вокруг оленя-подранка. Не оглядываться, бежать! ФУХ! Плечо обожгло – зацепили! Потом! Вперёд! Сзади по ушам хлестнул крик, дикий нечеловеческий вой, застрекотали выстрелы. Не по нему. Две минуты… Еще двадцать секунд безумия – и он мягко скользнул вниз, залег среди мха и травы, оценивая, что творилось сзади. Все хорошо, он оттуда вырвался…
Два человека ухитрились выскочить следом, продолжая палить вверх из бластеров. На взгляд Эрика, плазму расходовали довольно-таки бестолково. Он улыбнулся и нажал на спуск дважды. Потом опустил лицо в мох, вдыхая мелкую водяную пыль и успокаивая нервную дрожь в руках. Хорошо, что после стрельбы, а не до. Его всегда накрывало после…
Мелкая тварь, похожая на крысу, взобралась на плечо человека, принюхиваясь.
– Пошла вон, скотина, я ещё живой, – вяло отмахнулся Эрик. – Вон там, под деревьями, пошарь. Не от пиявок, так от меня пожива достанется!
Он поднялся, шевельнул плечом и потянулся к поясу за антидотом. Минимум одним побочным эффектом от укуса пиявки, судя по рассказам, была слепота.
Каждый след от ботинка наполнялся тёмной водой. Эрик брёл уже достаточно долго, стараясь не приближаться к деревьям. Мир выцвел до бело-чёрного, с такими острыми гранями теней, что можно порезаться. Каждый шаг приходилось прощупывать палкой. Пару раз он оступился, ухнул в грязь по колено, но тут же выскочил, не выясняя, что же водится в тёплой болотной жиже. Болото — место не только густонаселенное, но кое-где и глубокое. И этих участков лучше избегать, несмотря на затруднения с ориентированием. Чёрно-белый мир наполнялся криками птиц, жужжанием насекомых и рычанием невидимых ему зверей. Впрочем, вариант «увидеть разных тварей» был еще менее привлекательным. Судя по звукам, если и доведется лицезреть рядом такого зверя, то это станет последним в жизни зрелищем. Остросюжетным, то есть острозубым.
Болото постепенно перешло в берег реки, художественно заросшей травой по мелководью и стремительно плещущей потоками посередине водной глади… Зубастая тварь вынырнула из воды, пытаясь им закусить. Эрик без раздумий вогнал ей в пасть свой посох – остался с пустыми руками, но не укушенный. Страждущий хищник затонул: конец палки вышел у него из затылка. Вода мгновенно закипела в этом месте: у более мелких обитателей реки начался пир. Эрик мельком глянул на всплывающие ошметки и тут же провалился по колено в ил.
– Это у них называется «засушливо»? Не хотел бы видеть наводнение! Мост-то здесь есть? – Он активировал карту, полюбовался на ее чёрно-белый вариант и отключил. – И так хреново, и так далеко… Пока же надо выйти на сухое место. На долбаное сухое место!
Сухое место нашлось только через пару километров, а до этого пришлось несладко, особенно после случайного купания в заросшей травой водяной яме.Эрик провалился в нее с плеском, напугав до полусмерти небольшое стадо травоядных. Те с фырканьем бросились в осточертевшую парню реку и скрылись под водой. Затем он успел перепугаться сам: по ошибке сел на местного крокодила. Тот, к счастью, перетрусил не меньше и, поджав лапки, притворился дохлым. И правильно: озверевший беглец уже готов был убивать всё, что подавало признаки жизни. Почва постепенно становилась более сухой, песчаной, поросшей невысокими, зато разлапистыми хвойными деревцами и короткой жёсткой травой. Ощупав на всякий случай приглянувшееся местечко на предмет прыгающих, ползающих и прочих обитателей, Эрик лег на спину, чтобы отдохнуть, и тут же вздёрнул вверх ствол бластера. Над ним на ветке сидело большое волосатое нечто, явно неразумное и неговорящее, зато, скорее всего, ядовитое.
– Эй! Эй! Что за кровожадность, друг мой? – раздалось сбоку раньше, чем палец дожал спуск.
– С-маур? – у Эрика даже хватило сил на злую ехидную радость. – Ещё скажи, что это твой брат!
– Брат? Нет. С братьями познакомлю потом, если интересно. От тех же родителей в смысле, не из однокладников. – Молодой арран выполз справа, из-за ствола дерева. Внимательно оглядел своего двуногого подопечного сперва левой стороной, потом правой, а затем уже всеми глазами сразу. И зрелище ему очень не понравилось: мало того что грязный и мокрый, так еще и темное пятно на ткани комбинезона очень похоже на кровь.
– Дай я тебя осмотрю! – Паук прошёлся верхней парой лап по застежке комбинезона, и она послушно разошлась: – Как ты мог позволить кому-то себя укусить? Это моя прерогатива! Покажи спину!
– Отстань, дай полежать! Я хрен знает сколько шёл по этому проклятому болоту! – Эрик демонстративно закинул руки за голову. Тело после укуса и марш-броска по болоту болело, словно его отходили палками. Хотелось просто валяться и смотреть в небо через длинные иглы местных растений.
– Ну хорошо, – преувеличенно смиренно протянул арран, и без особых усилий перевернул жертву своих медицинских изысканий лицом вниз. – Лежи, отдыхай, не дергайся, а то замотаю паутиной и утащу в лес.
Лежать мордой вниз, когда по тебе ползает огромный волосатый монстр из фильма ужасов, оказалось неуютно и в чём-то даже мучительно. Внезапно проснувшаяся память подкинула мерзкое японское кино из нереально развратной серии как раз с таким вот персонажем в активной роли. Пусть он сам мало похож на большеглазую сисястую героеску, но это было слишком слабым утешением. Возникло острое желание струсить окончательно, вскочить и убежать подальше. Тело напряглось, готовясь к броску… Ага, как же! Паук сдержал свое слово: выдал струю жидкости, мгновенно застывшую сверхпрочной сеткой. Человек испуганно ахнул и попытался дотянуться до ножа, что оказалось нелегко, когда локти прижаты к телу.
– Эй, ты спятил, что ли? – чересчур заботливо поинтересовался арран. – Кончай трястись или сейчас всех Средних по окрестностям соберешь! Знаешь как тут они низкие вибрации ценят? Ну! Возьми себя в руки!
– Ладно, отпусти! – До ножа Эрик все-таки дотянулся, но паутину резать не стал, скрыл оружие под рукой. – Сдаюсь я! Чего ты хотел-то?
– Я же сказал: осмотреть тебя, придурок! Точно никуда не рванёшь? – Арран откусил несколько нитей, и жесткий пружинящий кокон стал распускаться сам собой.
– Меня едва не сожрали древесные пиявки, – Эрик решил не признаваться, что настойчивое видение до сих пор еще не покинуло его разум, – теперь немного опасаюсь насекомых!
– Во-первых, пауки не насекомые, – отозвался С-маур, игнорируя выражение лица своего спутника. Тот еще и плечами передернул: мол, я вас ещё сортировать буду! – Во-вторых, с моей точки зрения, ты не самая привлекательная пища. Но, если уж очень хочешь, я могу тебе как-нибудь показать как и чем питаюсь! А вообще, человек, ты даёшь… только что подыхал и так рванулся… Я едва не запаниковал: думал, что ты рехнулся. Говорят, бывало иногда. Давай плечо! Какой ты у меня нервный…
– Подожди! – Эрик слегка отодвинулся, ускользая от покалывающих подсохшую рану лап. – Я не буду спрашивать, как ты тут очутился, но ответь хотя бы: мы далеко от охотников?
– Не очень. Но им болото обходить, так что время есть. Так, плечо в порядке, уже подживает. У этих Средних четыре вспарывающих клыка, тебе, почему-то, досталось только одним. Надо же, нашёл на планете единственную пиявку с выбитыми зубами! Где ты так скакать научился?
– От ревнивых мужей бегал, – фыркнул Эрик.
Непонятно, что там сделал С-маур, но зрение восстановилось, вернув если не душевное, то хотя бы физическое равновесие. Он поднялся, застегнул одежду.
– Идем-ка, поищем место, где очень много пауков и относительно узкая река. Будем делать переправу.
– Зачем?
– Просто так! Надо же что-то сделать такое… хорошее для людей, чтоб всем стало плохо!
– Что ел? Пил? Признавайся! – арран всерьез обеспокоился. – Откуда перепады настроения?
– Просто кое-что придумал. Даже если и не сработает, то хотя бы их задержит.
0
0