Повинуясь неслышной команде, Рон бегом бросился к катеру и вернулся еще с двумя респираторами. Один пришлось модифицировать на месте, потому что несмотря на его безразмерность, на ребенке он все-таки болтался. А детских размеров Эрик или не взял или у него их просто не было. К счастью, Рон сумел загнать катер на внутреннюю палубу, не повредив ни его, ни остатки корабля.
Проходя мимо тела киборга, старушка на мгновение задержалась, склонив голову, и тут же пошла дальше.
На корабле девочку отправили в медотсек и сбежали, сопровождаемые градом вопросов: — . «Ой, какой красивый! А можно его погладить! Ой! Он говорит? А как тебя зовут? А можно я…»
Дверь закрылась, и взрослые не сразу даже перешли от мысли «выживет ли паук», к мысли «не сожрал бы».
Госпожа Личански отдыхать отказалась. Устроившись на диване с чашкой чая и бутербродами, она рассказывала Асато про нападение пиратов. Несмотря на возраст и седину, старушка оказалась весьма наблюдательной, и даже сумела сфотографировать кое-кого из нападавших. Показания и запись нападения Асато архивом отправил сперва в департамент ближайшей планеты, в ведомости которой находились врата, а затем и на ближайший крейсер, обозначенный как полицейский — значок давал ему доступ к прямой связи. Эрик раскинул в вирт-окне странную головоломку, передвигая между обозначениями порталов и планет синие, зеленые и красные огоньки. Наконец он отвлекся и заявил:
— Ну что, коп, идём прежним курсом или высаживаем пассажиров и бросаемся в погоню?
— А догоним?
— Я, кажется, знаю, где они,— выражению лица Эрика мог позавидовать любой киборг,— на таком корыте далеко не улетишь. Мы можем отдать эти данные в полицию, и, думаю, месяца через три их как раз накроют. Мы можем сделать это сами, дней через семь. Благо их там немного, судя по транспорту, на котором они летают. Но… я не хороший человек, мне это не надо! Поэтому опять выбор за тобой.
— Где мы высадим госпожу Личански?— тихо спросил Асато, смиряясь с мыслью, что дядя его точно убьёт— за связь с преступником и самодеятельность. А потом оживит и повторит всю операцию сначала. И пусть!
Аррана у девочки отнять не удалось. Когда взрослые заглянули, картина показалась им достойной запечатления, да и руки сами потянулись к видеофонам — щёлкнуть на память. На койке медотсека лежал клубок из кучи лап, ног, рук и жиденькой светлой косички. Клубок посапывал и на появление гостей не реагировал. Пришлось закрыть дверь и отступить на заданные позиции, то есть в гостиную.
— Наверное, надо бы покормить,— сказал Эрик растерянно. — Обоих!
— Не надо.— бойкая Алисия уже нагружала стол полноценным ужином из картошки, мяса и салата. — Оставим детям, потом проснутся — поедят. Чем у вас пушистик питается-то?
— Не поверите,— Ларсен хищно потянулся к еде,— жидким кормом для киборгов! Я попробовал питание С-маура, и доводилось мне пробовать комбикорма для машин — одна дрянь по вкусу. Просто никому в голову не приходило, что её может кто-то еще есть. Рон, сделай лицо попроще!
Сэй послушно вышел из кукольного состояния и с осторожностью прошуршал:
— Я предположил, что это питание закуплено для стандартной процедуры питания киборга.
— И обиделся,— высказал предположение довольный изменённым рационом Асато.
— Киборги не обижаются,— поправил японца Рон и перевел взгляд на хозяина,— биомашина должна получать необходимое количество питательных веществ, для беспроблемного функционирования.
— Ещё одно слово таким тоном, и машина точно получит комбикорм вместо вкусной картошки,— ответил Эрик и, повернувшись к Асато, пояснил:— Он часто ведет себя странно, с тех пор как ему поставили субличность от спая. Не пойму— или криво встало, или слишком хорошая имитация. Был бы человек, можно было б решить, что он обиделся или ревнует.
— Киборги не обижаются и не ревнуют,— отозвался сэй, но тарелку с едой подвинул поближе. Ну их, этих людей, действительно отнимут ещё.
— А как вы попробовали комбикорм?— удивилась Алисия, личности киборгов и проблемы установки программ ее мало интересовали.— Это любопытство или что-то другое?
— Это крайне неудачный налет повстанцев, когда нам пришлось прятаться на складе. Нас попытались добыть гранатами, и крыша рухнула. Пять дней жрали эту дрянь, пока наши не пробились и нас не откопали!
Эрик улыбнулся, загоняя подальше воспоминания о медленно проседающих конструкциях, недостатке воздуха, стонах раненых и постепенно просачивающейся соляной жиже. Впрочем, если от людей он мог это скрыть, то бдительный киборг тут же скользнул взглядом по хозяину, убедился, что всё в порядке, и вернулся к еде. Зато актриса подобралась, как почуявшая добычу гончая.
— О! А вы воевали? Может, расскажете что-нибудь?
— Да, Эрик, расскажи,— поддержал Асато, радуясь возможности что-то разнюхать о своем спутнике. Тот кивнул, задумался, перебирая события из богатой на приключения, хотя и не слишком длинной военной карьеры.
Понятливый киборг приволок коньяк и пузатые бокалы из небьющегося стекла. Алисия наполнила их, добавила на стол сыр и непонятно откуда взятую колбаску. Эрик точно помнил, что ничего такого не закупал, возможно С-маур постарался… Он коснулся губами содержимого бокала, но пить не стал.
— Я даже не знаю, что рассказывать, — удивленно сказал он.— Это совершенно не забавно и не весело на самом деле! Только если про принца. Помнишь фото в пустыне, Асато? Та история имела продолжение. Раз мы взяли снайпера живьём, то местная верхушка решила, что мы очень крутые спецы и нас надо нанять еще раз. Начальство поддержало идею, что таких му… жественных воинов, как мы, еще поискать и отправило нас на это задание.
Эрик продолжал задумчиво крутить в руках бокал, а слушатели терпеливо ждали.
— Надо было украсть принца. У этих пустынников странная религия. Они поклоняются небу, небесной матери и королевскому роду, который эта самая мать родила. Из всего рода остался только этот принц, и нас-то за ним и послали. И вот сидим мы посреди пустыни, прикопали аэроскутера, закосили под паломников и смотрим, как раз в день разные группировки берут одну и ту же крепость. Настоящую, как в фильме.
Эрик покопался в планшете, и на вирт-окне появилась настоящая крепость. С башнями, толстой каменной стеной и с широкой дырой в этой самой стене. Под стеной толпились люди в камуфляже и странных головных уборах с сеткой во всё лицо.
— Мы сидим, они воюют, и главное, все уже друг друга достали. Даже нас, потому что каждый проходящий спрашивает, зачем мы тут сидим и почему не хотим идти с ними. И мы каждому говорим, что мы тут сидим, потому что так велело Небо. Они идут дальше, мы сидим. И вот в какой-то момент слышим дружные крики: эти горе-вояки толпой валяются на песке рыдают и вопят. Все банды вперемешку. Первый подал сигнал, мы рожи прикрыли и к ним с расспросами: что за горе, в чем кара Небес на этот раз выразилась? Ближайший отвлекается от рыданий и поясняет, что во время последней атаки погиб тот единственный, кто точно знал, как этот проклятый принц выглядит! И теперь у всех горе, они не знают, кого можно убивать, а кого нельзя! Потому что убить принца — страшное преступление, и где этот сукин сын спрятался — непонятно.
Эрик усмехнулся своим воспоминаниям. Усмешка вышла кривоватой.
— Ну вот, ради такого случая наступает всеобщее примирение и все начинают искать принца. Мы понимаем, что это хороший шанс для нас, идем в крепость и тоже начинаем его искать. Ну, как искать… Бродим среди полных блох построек и обкуренных мудаков, заглядываем во все щели и пытаемся угадать, что же это мы увидели в этот раз. Даже в гарем зашли! Принца там не оказалось, зато нашлось пять сотен средней небритости местных красоток, каждая весом хорошо под два центнера. Первый у нас не дурак, поэтому мы удрали раньше, чем они нас сцапали. На второй день поисков местные прониклись проблемой, и собрали совет. Военные вожди и, конечно, мы, как совершенные люди, непрерывно возносящие хвалу Небесам и Небесной Матери. Слово мать там сходно с нашим, поэтому они его опознали. То, что мы непрерывно два дня эту самую мать поминали, убедило аборигенов в нашей святости. Тут Первого и осенило. Он подозвал нас и велел приготовиться хватать принца и драпать. А сам толкнул речь, что надо всем выйти из крепости. Всем— это совсем всем, включая проклятый гарем, и начать молиться этому проклятому принцу. Даже обосновал, что тот осознает любовь народа и отзовётся. Мы технику откопали незаметно, песок стряхнули и приготовились. Все вышли, даже скотину вывели. И вот по команде, всё это безбрежное море идиотов, начинает выть молитву и биться о песок лбом. Все, кроме одного! Он просто стоит и смотрит на нас, как местный скот на новые ворота. Ну, чего, все по скутерам, парня за шиворот и с нами. Действительно оказался принц. Долго не мог понять, на чём мы его подловили. Ну, не молиться же ему самому себе!
— Вы его убили? — не выдержала Алисия.
Эрик качнул головой.
— Нет, что вы! Сдали начальству и забыли. Зачем это помнить?
— Первый, паломники найдены. Маскировку добыли! — На песке кровь. Но она быстро исчезает занесенная новым песком, выпитая солнцем.
— Первый, тут мины!
— Переставьте куда-нибудь, поближе к людям!..
— Первый?!
— Что тебе, Пятый? Стреляй, сука, не тормози! Дикари колебаться не будут! И пристрели щенка! Двойник готов, этот уже не нужен! — И опять песок под ногами краснеет… Не надо это вспоминать. Просто оставить за стенами памяти.
— Первый, я всё делаю правильно? Ответь мне, командир!
Асато попытался заглянуть в планшет, Эрик кивнул и показал следующее фото: заболоченная широкая река, и парень, лежащий на бревне. Голый, но с закрытым лицом. Загорает. Актриса заинтересованно оглядела представленную часть, и Эрик пояснил:
— Это Ласло, из другой группы. Он думает, что его никто не видит.
— Он твой приятель? А он куда делся?
— Ну, так, общались! Честно говоря, не знаю, делся куда-то. Уволился, наверное
.
— Нет, Пятый! Мало того, что Сари погибла…
— Стой! Твой кибер?
— Да, прикрывала отход, и её взрывом накрыло, так еще и этот мудак из КЭЙС заявил, что хочет её изъять. А мне нового дать! Да нахрена мне новый!!!
— Ну ты ему скажи!
— Сказал. Требует показать место. Сейчас полечу показывать.
— Ты там осторожнее, не сходи с ума!
— Я уже! Не должны мы их очеловечивать! Не должны! Это просто кукла, Эрик. Тупая железка с набором программ! Следи за своим кибером лучше, Пятый! А эту тварь я возьму на себя. Бывай!…- Флайер нашли спустя два дня, и так и не смогли по этому спёкшемуся, оплавленному куску металла угадать количество тел внутри. А вскрывать не стали.
— Мы не поддерживаем отношения между собой, незачем, — Эрик улыбнулся и отпил из бокала.
Следующая фотка, из кустов торчит задняя камуфлированная часть. На этот раз имелись аж две подписи. Первая гласила: снайпер-невидимка за работой. А вторая: я тебя, сука, ещё поймаю!
— Поймал? — Асато посмотрел на растительность. Обычная. Зеленая. Видно плохо и деталей не разобрать. Да и не ботаник он, чтоб по нескольким листочкам без экспертизы и сравнения угадать, какая именно планета тут представлена.
— Хрен он меня поймает! — Эрик засмеялся, перелистывая фото. — Я сам таких ловил. Этот парень бросил службу одновременно со мной.
— А ты почему бросил?
— Первый! Мой киборг поломался в хлам, а у Женьки крышу снесло! Она просто требует, чтоб мы его забрали. Я не против, только ты мне скажи, сколько надо платить и куда!
— Здесь я тебе не Первый, а сержант, запомни, наконец, сопляк! Что ты от меня… а твою мать! Ладно! Подписывай, гадёныш, быстрее! Тут, тут, и тут. И за девку свою тоже. Не хрен ей на войне делать! На куклу я бумаги оформлю задним числом, всё равно чинить его дороже, чем утилизировать. Получишь своего инвалида. Только в стиле Ласло мне не откалывай! Всё, давай, бегом, щенок, пока я не передумал!
— Спасибо, Первый!
— Беги, вас из всей роты четверо вышло…сопляки…
— Ну, просто навоевался, так получилось!
Киборг, иногда косясь на людей, увлеченно ел что-то до ужаса сладкое и калорийное из какао, сливок и варенья, не обращая внимания на рассказ хозяина. Асато дернул Эрика за рукав.
— Как он может это вообще жрать?
— Легко. Их на службе кормят довольно плохо. Обычно пайку просто сливают налево, — отмахнулся Ларсен и повернулся к актрисе. — А что мы все про меня? Я просто тупой солдафон! Вы лучше расскажите что-нибудь!
— Ой, мальчики, интересна вам эта старая романтика… — дама задумалась, и на её губах мелькнула мечтательная улыбка.— Я была замужем за полицейским, собственно, он был моим единственным мужем! И это был настоящий брак, предопределённый свыше. Когда мы познакомились, съёмки были назначены на вечер. Лежу, отдыхаю… Мальчики, кино это тяжёлый труд! Запомните это ! — она наставительно покивала и продолжила с мечтательным и томным вздохом: — И вдруг открывается дверь и вбегает мужчина, весь в чёрном, с винтовкой. На плече знак полиции… Оказывается, мальчики просто перепутали этаж. Конечно, они извинились и объяснили, что в здании напротив засели террористы, которые взяли заложников. А я смотрю в синие глаза Сэма и понимаю, что никакие террористы не заберут его у меня, — Алисия опять вздохнула, кокетливо поправила седую прядь, в её глазах звёздами вспыхивали и гасли поцелуи, цветы и те короткие свидания, что мог ей подарить возлюбленный. — Я робкой девочкой не была никогда, женщина вообще сама своё счастье творит! И я предложила ему помощь. Конечно, сперва он отказался. Потом отказался мой режиссер, но я ему объяснила, что есть вещи пострашнее, чем газетная шумиха. И разрыв контракта среди них. И вот представьте себе! Я выхожу, вся обвешанная муляжами взрывчатки! С автоматом в руках — пришлось отнять у полиции настоящий, — и в обтягивающем любимом трико. Конечно, для съемок оно не годилось, блеклое и даже рваное, но для соблазнения такого не избалованного красавчика, как мой коп… Да ещё в первом же дубле мне это трико так удачно порвали! Между прочим, эти кадры вошли в фильм «Большой переполох в бизнес-центре!» Помните, где за мной гоняются зомби-спецназовцы?
— Помню, конечно, вы тогда так соблазнительно выглядели! — вырвалось у Эрика.— Только я не мог понять, почему такой странный костюм!
— Я тоже помню, нам читали лекцию по отвлечению внимания от жертв, и там был этот пример! — поддержал Асато, краснея. Костюм актрисы он помнил, вернее его практически полное отсутствие. К тому моменту, когда террористы утратили бдительность и попали в прицел снайперов, зомби свою жертву догнали уже раза четыре. В академии тогда ходила версия, что это были зомби-мутанты и питались они не мозгом, а трикотажем.
— Рон! — Эрик наконец заинтересовался тем, что делает киборг, точнее, скоростью уничтожения продуктов. — Оставь немного варенья и шоколада детям!
— Там много ещё. Я проверял. Они проснулись, хозяин, и только что упали с койки!— Сэй отвлекся от уже пятой по счету чашки со взбитыми шоколадными сливками, посыпанными кусочками шоколада и мелко порезанным мармеладом. — Им приготовить такое же?
— Сильно расшиблись? — Эрик не успел вскочить, киборг его остановил, не пустив к месту предполагаемой катастрофы.
— Смеются. Девочка уговаривает С-маура пока спать в её комнате. Они скоро придут ужинать. Я сейчас обеспечу все необходимое для этого.
Рон поднялся и пошел за дополнительной тарелкой. А ещё за банкой жидкого питания для биомашин. Сначала, когда он обнаружил его в кладовке, то настроился на неприятности, хотя и не понимал, за что. А главное, Эрик никогда не позволял себе идиотских приказов для машины, так что присутствие данного и нелюбимого продукта было на его взгляд неоправданным. В воинской части этот продукт давали в случае серьезных повреждений или сложных заданий. Когда он был приписан к пятой роте, то часто получал фирменное питание, иногда даже двойную порцию, чтоб быстрее пришел в норму после развлечений людей. Что может быть приятнее, отдохнуть с безответной куклой, столь похожей и в то же время и не похожей на человека! Сильное, быстрое, во многом превосходящее существо, полностью отданное во власть своего командира и его друзей. Эрик как-то что-то сказал про долину, но он не понял, а главное — тогда еще не умел копаться в инфонете. Это потом пришло ощущение безопасности с этим конкретным человеком, привязанность к нему, а вместе с ней боль и страх потери. А до этого он мстил в ответ людям, убивая лично или подставив в бою под выстрел противника. Пока бойцы группы, куда он входил не доломали его окончательно, пьяные и убежденные, что получат через пару дней нового кибера — еще лучше. Это была утилизация без шанса на ремонт. К счастью, судьба сжалилась, привела туда хозяйственного сержанта из третьей роты, который не пожалел бутылку коньяка. Обеспечил своему любимцу хлебную должность — это же сколько из матобеспечения можно налево пустить! А себе — лишнюю боевую единицу в группу. Только вот не сливал Эрик налево ни камуфляж, ни питание, честно заботясь о доверенной ему технике и даже не подозревая, насколько он близок к смерти от рук взбесившегося, вышедшего из под контроля или как говорят “проснувшегося” и ненавидящего людей кибера. И даже случалось жрал брикеты вместе с Роном, или делил с ним обычную, человеческую еду. Постепенно приучая того, что все изменилось и отдельный командир в диверсионной группе — это хорошо и правильно. И даже когда кибер закрыл его собой, как и положено, и принял вид техники, готовой к утилизации, то не бросил. Хотя ранение было плохим, и обычно в таких случаях не возятся — просто списывают и забывают. Сэй дернул головой, отгоняя неприятные воспоминания, подрезал ещё колбасы, захватил шоколадку для ребёнка. Прислушался к возне в медотсеке: зашуршала дверь, идут, смеются. Как бы спросить хозяина, почему он никогда не продавал его паёк? Даже когда они не воевали. Ведь это нормально, все люди так делают. Как спросить? Что будет, когда хозяин поймет, что машина неисправна и опасна? Страх иррационален. Человек к нему всегда относился хорошо. Не срывал на нем злость, не развлекался сам и не одалживал другим. Но страшно всё равно. И вместо того, интересующего вопроса, с губ срывается:
— Хозяин, в каких пропорциях класть объекту Леночка картошку и мясо?
— На глазок, Рон. И поправь ты эту программу субличности, достал!
Автор публикации
