Терна пришла в себя уже стоящей на краю бездны черного мраморного пола. Ее туфли тихо щелкнули, становясь на матовую поверхность, и подол платья качнулся легким белым облаком.
Ей нужно было выйти на сцену с минуты на минуту. Еще не заметная для зрителей за тяжелыми черными шторами, она видела, что зал гудел от напирающих друг на друга людей, пришедших на неоднозначное представление. С одной стороны, это шоу, на котором не планировалось никаких неприятностей, среди серых будней – немногая радость для простого народа, с другой – кто с такой радостью встречает своего поработителя?
Наконец делегация принца вышла под всеобщее рукоплескание и свист. Статный мужчина в окружении ближайших слуг – все, как один облачены в черное. Терна видела принца Аргона первый раз, и окинув взглядом его камзол, черные, спускающиеся волнами до плеч, подумала, что у господ, верно, даже кровь черная.
Свита принца встала позади него. Знать Фатрахона – бургомистр и его советники высыпали на сцену с другой стороны, миновав девушку, и с поклоном приветствовали правителя. Хвалебные речи полились в честь принца и в честь действующего короля – тот сидел на специальном балкончике близ сцены, опираясь на посох, и наблюдал за действием сверху.
Рыцари и приспешники Аргона, как и сам принц, принимали почести с холодным равнодушием, в то время как представители города трепетали от оказанной им чести. Меж тем, все они были облачены в легкие доспехи и были безоружны – такова безопасность принца.
Если бы у Терны было время разглядеть все получше, она бы даже смогла заметить вполне осязаемый полупрозрачный щит, который окружал их и охранял от толпы горожан. Принц находился в абсолютной безопасности, а единственным человеком из Фатрахона, у которого в руках будет оружие, на мгновение должна была стать Терна.
В голове ее вспыхнули предупреждения служанок. Что если ей в голову прокрадется коварная картина, и какое-то из охранных заклинаний убьет ее? Мысли – навязчивая вещь, поэтому следующей секундой у нее перед глазами появилось окровавленное лицо Аргона, которое, меж тем, она совсем смутно видела издалека. Но ситуация, в которой девушка могла бы поднять руку хотя бы на кого-то, была настолько нелепой, что Терна представила, как втыкает ножик куда-то мимо тела принца, и ей самой стало смешно. Нервозность никуда не исчезло, но тот факт, что она, пожалуй, точно не имеет никаких дурных идей против мужчины в камзоле, прибавила ей немного уверенности. В прочем, не на долго.
— Эй, не стой как столб, — ее толкнули в бок, и незнакомый мужчина осмотрел ее со всех сторон, поворачивая за плечи и убирая какие-то ему одному ведомые соринки с белоснежного платья.
Терна за этот день вполне привыкла, что ее постоянно «натирают до блеска» как золоченую чашку, и покорно давала осмотреть себя.
— А теперь слушай, — мужчина строго посмотрел на нее и подозвал человека, державшего большую коробку. – Сейчас ты сделаешь все идеально и вернешься к себе в свинарник невредимой. Только попробуй испортить что-то!
Голос мужчины и пренебрежительный взгляд не заставили сомневаться, что за любой косяк с Терны возьмут по полной. В этот миг, наверное, первый раз, ей действительно захотелось оказаться в свинарнике, то есть, конечно, в конюшне.
— Пройдешь через сцену, остановишься в паре шагов от принца, торжественно склонишься перед ним. – он выудил из большой коробочки неожиданно маленькую, длиной меньше локтя, и держа ее на чуть вытянутых руках, быстро и небрежно изобразил поклон, сразу же выпрямляясь. – Тебе все ясно?
Не ожидая какого-либо ответа, он дернул ее за руки, приказывая сложить их вместе. Терна повиновалась, и в ее раскрытые, словно просящие милостыню ладони опустилась ощутимо тяжелая шкатулка. Мужчина щелкнул располагающимися по обоим сторонам замками, приоткрыв коробочку, чтобы принцу не пришлось лишний раз утверждаться, прежде чем взять из нее содержимое.
«Что это за меч такой?» — удивленно подумала девушка, легонько сжимая коробку в руках и испытывая искушение заглянуть внутрь. Размер меча, видно, крохотный, или вовсе имелся ввиду кинжал? Терна, честно говоря, не смыслила ничего в оружии, но чувствовала, что с этим оружием что-то не так.
На сцене в это время грянул орган, тут же скользнув в суровую, но более спокойную мелодию. Бургомистр вышел вперед и прокашлявшись, возвестил –
— Благородные леди и джентльмены! Горожане! Жители Фатрахона! Мы рады приветствовать нашего принца и преподнести будущему королю его меч, которым он будет вершить правосудие, и уповаем на милость его к нашему городу. Склоните же головы свои перед Темными господами!
Зал зашумел, зашуршали ткани, и сам бургомистр со своими слугами и советниками приклонили головы.
Бургомистр заговорил снова, поглядывая на стоящую наготове и трясущуюся от волнения Терну.
— Мы рады передать в руки нашего господина лучшую работу наших мастеров – меч, которого доселе не видывал ни один король! Орудие о двух механических лезвиях, чудо инженерии, верх кузнечного мастерства, магия, заключенная в металле! Чертежи были разработаны специально и уничтожены после изготовления меча. Сталь, из которой изготовлен меч, самая крепкая изо всех известных. Пусть вас не смутит, что рукоять меча уместится в ладони принца – этот меч из игрушки во мгновение ока становится смерть несущим. – Бургомистр прокашлялся еще раз, то ли от волнения, то ли это была его собственная манера речи, и махнул рукой в сторону Терны. – По традиции, меч преподносит представительница нижайшего из сословий – чистильщица стойл коптархов, пастушка! Вашему вниманию!
Мужчина, отвесив поклон, отступил назад, встав в свое место в полукруге напротив принца, и девушка нервно сглотнула. Наступила ее очередь отыграть в пафосном представлении свою небольшую, но важную роль.
Она попыталась вдохнуть, на сколько ей позволил тесный корсет, сейчас ужасно мешавший исчезающему дыханию, и сделала несколько шагов вперед. Ее фигура предстала перед зрителями, появившись из-за черной бархатной завесы.
Зал замолчал на мгновение, а к девушке обратилась тысяча лиц, жаром обдав ее, пытающуюся раствориться в блеске огней. Блики факелов плясали на ее белоснежном платье, ослепляя. По толпе пробежалась первая волна комментариев, шепотом, на ухо друг другу, словно один большой муравейник разом зашуршал лапами. Многие видели ее раньше на скачках или в конюшне, перемазанную грязью, а кому-то было просто достаточно, что она была пастушкой и проводила ночи напролет лежа под боком животного. Шепот окреп и перерос в гвалт. Развлечение для горожан приняло более веселый поворот – если принца нужно было встречать с уважением, то выкрики в сторону Терны не возбранялись никак.
До нее долетали обрывки выливающейся на нее из зала мешанины суждений и домыслов. Кто-то смеялся с ее широких плеч, кому-то захотелось заглянуть ей под юбки, и рассмотреть получше ее тощую задницу. Терна растеряно моргала, хватая воздух короткими глотками и чувствуя, как сердце пытается сломать ее грудную клетку ударами. Ей не в первой было слышать много дурного о себе – с ее жизнью гораздо труднее было увидеть доброту от кого-либо. Но сейчас что-то в ней сломалось окончательно, парализовав ее мышцы, буквально приклеив ее ноги в шикарных туфлях к полу и не позволяя сдвинуться с места.
«Она такая жалкая» — довольно громко и близко фыркнул чей-то голос, в голове девушки превращаясь в осколки. Терна почувствовала, как ее начинает тошнить – словно ее язык заваливался в горло, перекрывая дыхание.
Она заставила себя поднять взгляд из-под бровей на фигуру принца. Дорогие ткани, удивляющие разнообразием темных оттенков, отделка из бархата, серебристые пуговицы. Девушка попыталась увести мысли в сторону от бьющейся в виски паники, сосредоточившись на узорах, украшавших камзол мужчины, но от них тошнило еще больше.
Аргон смотрел на нее, поджав губы, так, как смотреть может только человек, которому мир безразличен – без злобы, которой пропитан взгляд Овода, без сочувствия, хранившегося в плохо видящем взгляде служанок, без обиды на мир и радости, с увеличивающимся раздражением от затянувшейся церемонии. Заметив, что девушка смотрит на него, принц усмехнулся.
Сомнения, что он тоже думал о ней, как о самом жалком создании, не было. По залу прокатился шепот.
«Принц устал ждать!» — шептал бургомистр.
«До чего же дура!» — подтвердила стража на ухо друг-другу.
«Кто-нибудь, толкните ее уже!»
Терне показалось, что она стала задыхаться еще стремительнее. До принца оставалось совсем мало – шага три. Но сил, чтобы сделать хотя бы один, не находилось. Одна часть нее пыталась умереть прямо на сцене, и это был бы лучший исход ситуации, другая взирала на это со стороны и пыталась подтолкнуть ее исполнить свою часть торжественного выступления. В горле у нее совсем пересохло, а перед глазами поплыли разноцветные пятна – плясали по черному мрамору, растекались по сцене, прыгали по темному принцу.
Внезапно чьи-то сильные и грубые руки толкнули ее в спину, шипя проклятия.
— А ну шевелись!
Терну швырнуло вперед, резко выбрасывая из хрупкого равновесия.
Она поспешила шагнуть, догоняя устремившееся вперед тело, неуклюже сжимая выпрыгивающую из вспотевших рук шкатулку. Шаг ее пришелся ровно на длинный подол – ткань затрещала, непослушные ноги девушки подогнулись, заставляя ее резко рухнуть на колени, словно принимая чей-то удар.
Коробочка в ее руках стукнула крышкой, открываясь от резкого движения. Блеснул металл, и округлая трубка-рукоять, выскользнув от падения из падающей шкатулки, в замедленном полете закувыркалась в воздухе. Публика ахнула, затаивая дыхания, втягивая животы и вытягивая тощие шеи.
Вокруг Терны замерло все, словно на мир наложили заклятие. Принц шагнул ей навстречу, разворачиваясь всем телом, но даже он не успел бы поймать меч – он падал к ее ногам. Пелена паники и страха, окутавшая ее ранее, рассеялась, оставив последний шанс поймать королевское оружие. Девушка развернулась, слыша, как трещит корсет, и рывком выставила вперед опорную ногу, одновременно дергая себя за подол, на который наступила, падая, со всей силы. Тот лоскутами по полз по ноге, распуская нити кружева и роняя жемчуга. Второй рукой Терна чудом успела подхватить холодный кусок металла у самого мрамора, резко выпрямляясь напротив принца.
Молчание в зале оглушало, готовое прорваться и выпустить из себя облегченные вздохи, крики возмущения и ругань в адрес пастушки коптархов. Но одно мгновение перетекало в другое, так и не дав никому открыть рта.
Терна, успевшая подхватить рукоять вывернувшейся неестественно рукой, почувствовала, как металлический корпус выскальзывает из ее мокрых от пота ладоней и сжала пальцы изо всех сил, чтобы не уронить оружие вновь.
Какой-то из камней, которыми был украшен меч, хрустнул и сдвинулся, уходя вглубь трубки.
Грянул ужасно тихий щелчок, следом за которым жужжание мгновенно выдвинувшихся лезвий оглушило присутствующих в зале.
Цветные пятна алым соком брызнули в стороны. Терна вскрикнула, лицо ее исказилось ужасом, а пальцы, сжимавшие клинок, сжались еще сильнее.
Серебристый клинок оружия, которое она держала в своих руках, утопал в черной груди принца, замершего напротив, пронзенного как бабочка. Терна видела, как алая кровь бусинами стекает по бархату и со звоном капает на мрамор.
В тишине.
Автор публикации
