Утром, стоило солнцу только выползти на небосвод и заглянуть в оконце домишки, как Тир уже проснулся и изнывал от нетерпения, лежа в постели.
Он натянул сползшее во сне одеяло до глаз, и глядя на пляску пылинок под потолком, пытался угадать время. Это у него редко выходило – все чаще мальчик определял время по своему дедушке. Вот тот уж точно был как часы – старые, ворчливые, но верные.
Дедушка все никак не просыпался после вчерашнего рабочего дня, а у мальчишки-гнома сегодня должно было случиться самое волшебное событие за всю жизнь. Вот будет, о чем похвастаться среди друзей!
Тир закрыл глаза и расплылся в улыбке. Он был еще в том возрасте, когда гному было позволительно быть мечтательным малым, да бегать без дела. Свое свободное время мальчик так и тратил – на мечты и воображения.
Тира воспитывал дед. У гномов это была не редкость. Девочки чаще оставались с матерями, а мальчишек воспитывали мужчины. Отец Тира погиб как-то странно и не понятно, в прочем, в диких краях такое случалось. Но дедушку мальчик очень любил. Тот работал в шахтах и знал горные проходы в их горах, как свои пять пальцев. Иногда брал на простенькую работу с собой внука – тот обожал горы не меньше деда, уже к пяти разбирался в каменьях и не так давно добыл первый самородок.
Но все это сущая ерунда по сравнению с встречей с Гребнесветами!
Тир был наслышан об этих зверях с детства. Мальчишки мечтали увидать хоть одного вблизи, а вечерами забирались на стену и таращились на подножье окружной горы, там, где среди каменных пустошей бродили огромные переливающиеся огни. И то все благодаря старику-Бьерну, тот пускал пацанят тайно и под свою ответственность, а те вели себя тихо, чтобы не подвести стражника. Все уже знали, что скоро ему на покой от службы и грустили, что больше не смогут увидеть гребнесветовых огней.
Звери эти были огромны, и столь же добры. Наверное, одни из самых добродушных существ Аэрлэна. Кто-то звал их Серебреносцами (кажется, это название пошло от эльфов), а гномы дали им собственное название. Никто не был ближе знаком с этими животными, чем горный народ.
Гребнесветы живут семьями у подножий гор, там, где много пещер и ходов. Днем они обычно прячутся с глаз, от солнца и от любопытных зевак, неизвестно как находя для себя просторные норы в чреве горы, а ночами выходят под луный свет поживиться сочной травой. Из всех существ они были самыми заметными – огромные, как валуны, отколовшиеся от скалы, такие же серые, в пятнах, с сухой и морщинистой кожей. Одну ногу едва ли можно обхватить объятиями, настолько они толсты, как колонны в гномьих залах. Хвосты помогают Гребнесветам держать равновесие, в то время как длинная шея поворачивает голову к земле, за сладкими листьями, и к нему, за звездами. На всех вокруг они взирают с высоты, и человек, а тем более – гном, кажутся всегда очень маленькими рядом с этими гигантами.
Все это Тир знал от мальчишек и от своего деда. Да и не даром у него самого стоит с детства ночник из гребня какого-то из этих огромных каменнокожих зверей.
Гребень – вот что делает их такими удивительными! Ни с кем не спутать их – на спине у каждого Гребнесвета сияют каменья разноцветные, переливаются, манят. Именно их в ночи разглядывают мальчишки, пока могут, видно их и эльфам в ночи, и даже некоторым людским селениям. Словно звезды упали с неба и разгуливают по земле, перебирая тяжелыми ногами.
Чем больше кристаллов, тем зверю тяжелее и неповоротливее. Из-за этих каменьев по лесам их шастали горе-охотники, до денег жадные. Такие на ловушки не скупятся, убивают жестоко, и старых, и маленьких, все ради пары кристаллов на спинах. Меж тем, приручить их удалось только гномам. Те и кристаллы имеют, и животных не обижают. Гребнесветы помощи только рады – избавляются от тяжести и легко дают отпор другим недоброжелателям.
Паз в полгода бородачи, ночью, приготовив тачки и тяжеловозных лошадок, вооружаются кирками и идут в долину. Звери гномов чуют, знают и не бояться. Тир знал, что они яблоки любят, а зимой особенно – траве заготовленной рады и фруктам каким. Едят, пьют, а ты бери да сбивай сияющие куски, только осторожно.
И вот сегодня, как раз, был тот самый волшебный день. И тот день, когда Тир наконец дорос и уговорил деда взять его с собой. Уже совсем скоро увидит он живых Гребнесветов!
Наконец старый гном встал и отправился готовить завтрак, кряхтя и поскрипывая. Тир пожелал доброго утра, не проронив больше ни слово, чтобы не спугнуть дедушкино обещание. Только тот, глянув на горящие глаза молчаливого внука, ерзающего на скамье, улыбнулся в бороду. Тир уже весь был там – в ночи, среди огней, в окружении никогда невиданных великанов, уже трепетно обожаемых.
День пролетел в приготовлениях. Мальчишке он казался бесконечно долгим – как сахарная тянучка, в которой он боялся завязнуть и так и не дождаться ночи. Дед предлагал ему поспать и набраться сил, но Тир отказывался и весь день сопровождал его в делах.
Они оба позавтракали кашей и отправились помогать собирать корм для Гребнесветов. Тир набегался между кухней, небольшим садом и повозками. Столько яблок он никогда еще в жизни не видел! Гномы их не любили, но дикие Аэрлэнские яблони хорошо прижились на искусственной почве, и выращивались исключительно ради Гребнесветов. Те, что не будут отвезены им сейчас, нужно было сразу же нарезать и повесить сушить. Тир до обеда застрял в кухне с ножиком, нарезая яблоки кружочками, в то время как еще несколько ворчливых, недовольных мальчишек, пойманных за воротник во дворе, нанизывали кружочки на нитки. Занятие короталось беседой – Тиру завидовали и взяли с него клятву принести хоть кроху каменного гребня потом.
Как только с яблоками было покончено, а у мальчика уже болели кисти от манипуляций с ножом, дед отправил его обедать. На обед было мясное жаркое – обычно Тир съедал его с удовольствием, но в этот раз от волнения даже почти не жевал. Оставалось еще четыре часа до выезда – но ему все казалось, что он вот-вот опоздает.
Дедушка Тира, да и остальные бородатые шахтеры посмеивались над мальчиком. Он, чумазый и взъерошенный, суетился у всех под ногами и стремился помочь. Укрыл яблоки мешковиной, приготовил хлебные корки, пересчитал кирки и топорики, удостоверился в том, что они взяли достаточно шлифовальных шкурок. Старики шутили, что им самим скоро не останется дела, хотя конечно, это было не так. Они готовили лошадей, перебрали мази и снадобья (во время этой встречи им часто приходилось подлечивать раненных Гребнесветов), взяли припасов на сутки.
Вечерело. Кажется, даже лошадям не терпелось начать путь. Наконец ворота в гномьей стене распахнулись, и Тир уселся на одну из телег, свесив ноги вниз. Путешествие начиналось.
….
Когда лошадки, чинно везшие повозки всю дорогу, извилистую и каменистую, остановились – было уже совсем темно. Гномы спешились. Перед ними были холодные горные стены, уходившие в облака, с одной стороны, и стена леса — с другой. Здесь, посреди, была небольшая долина – здесь и лакомились травой камнекожие звери. Совсем скоро должны были появиться и они – один из шахтеров уже заметил в боковой пещере дрожащий отблеск сияния. Словно луна нырнула в горный проход и теперь трепетала там, холодная и яркая.
Дед Тира вздохнул в ожидании. Сколько лет он встречал Гребнесветов в темноте, но все еще не мог привыкнуть к этому зрелищу. Он слез с телеги и обошел ее по кругу.
— Тир, они вот-вот выйдут! – окликнул было старик, выискивая взглядом среди тюков фигурку внука.
Мальчик пробормотал что-то в ответ во сне, и еще хлеще свернулся на мешках, утопая в них и поджимая тощие коленки к подбородку.
Старик улыбнулся и покачал головой.
— А говорил тебе, поспи, — хмыкнул он и набросил на Тира пустой холщовый мешочек, укрыв того, как тоненьким одеяльцем.
Тот засопел довольно, жмуря глаза. Дорога была долгой и его совсем укачало, теперь ему снился хоровод яблок и сияющих драгоценных камней.
— Уснул? – гаркнул тихо проходивший мимо Рорк и почесал черную макушку.
— Уснул, — подтвердил дед и развернулся к пещерам снова. – Жаль!
Вскоре все затихли. Сияние разрасталось, мягко плыло по небосводу пещеры, вход в которую был широк и огромен. Что для гнома – огромные своды, то для Гребнесвета уютная маленькая пещерка.
Вскоре первый и старший из них показался снаружи. Сперва – большая голова на морщинистой шее, с маленькими черными глазами, подслеповато оглядывающими округу. Гигант шагнул наружу, медленно и статно, и остальные последовали за ним.
Земля внезапно вздрогнула от массивных шагов. Животные выходили друг за другом. Самцы с огромными быстрорастущими гребнями на спинах, самки, более короткошеие, с шипами на хвостах, чтобы отгонять взмахами непрошенных гостей от потомства, и в самом конце – малыши. Суровые гномы разулыбались, пряча улыбки в бородах и рукавицах. Зрелище это было премилое – малыши спешили за взрослыми, путались в собственных, пока крохотных ногах, а для нескольких из них, совсем еще без гребневой каменной пластины, это был первый выход наружу. Мальцы жмурились от лунного света, выискивая мать по свету гребня, и спешили спрятаться ей под пузо.
Но зрелище только издалека было умилительным – вблизи-то самый кроха их Гребнесветов был ростом едва меньше гнома, а те, кто уже подрос, были больше лошади. Что уж говорить о взрослых особях – те бы наступили на своих друзей, не заметив, если бы не их природное любопытство и осмотрительность. Пожалуй, единственные, кого эти гиганты давили по неосторожности – были насекомые.
Но самым завораживающим зрелищем был свет огромных каменных зубцов, произрастающих из больших полукруглых спин. Кристаллы тянулись кверху, вырастая из костной пластины в спине, были они разных форм и размеров, но в основном собой напоминали ряды стройных остроконечных башен. Переливались они всеми цветами и оттенками, и у каждого зверя был свой, уникальный. Один гребень сиял, как поверхность луны в отражении озера, другой поблескивал вкраплениями серебра в кристаллах. Краски синие, зеленые, желтые, красные – все переливались и смешивались друг с другом. Не было каменьев на свете красивее, чем каменья на спинах этих больших, но добрых животных.
Гребнесветы вышли на полянку, все еще предусмотрительно оглядываясь по сторонам.
Совсем скоро они заметили своих старых друзей. Словно, верно, знали, что те сегодня привезут им отличных сочных яблок.
Земля тихо подрагивала от размеренных шагов. Легонько подпрыгивали тележки, покачиваясь на колесах, немного беспокоились лошадки, которые были меньше, чем иные детки гигантов. Закачалась и телега, на которой сладко дремал Тир. Рядом стоящие гномы немного отошли, чтобы привлечь внимание животных, и чистый, яркий свет от гребней их пролился на спящего мальчика.
Автор публикации
