Где-то во сне, мальчишка, наверное, ловил звезду – но свет был таким ярким, что дрема отступила. Тир распахнул глаза, тут же сильно зажмурившись – огромное пятно святящегося кристалла было совсем рядом! Он подскочил, роняя яблоки на землю и кубарем скатился вниз с телеги. Старики, обернувшиеся на шум, заулыбались в бороды.
Животные подошли уже совсем близко. Оглядели внимательно, задержались на крытых повозках – шахтеры поспешно откинули мешки в стороны и показали, что привезли только яблоки. Это было предусмотрительно со стороны Гребнесветов – уж больно часто кто-то мог притвориться хорошим, чтобы совершить гадость, и гномы сами это хорошо понимали. Они здоровались с гигантами, помахивая им руками и показывая вкусные плоды.
Гребнесветы подходили аккуратно – сперва вплотную приблизился самый старый и большой, наклонив голову к маленьким, в сравнении с ним, гномам, и приветственно заурчал. Остальные тоже окружили их, раздираемые любопытством – даром что огромные, а простодушные, как дети. К слову о тех, самые маленькие уже пообвыкли и видя доверие старших, уже начали выползать из-под материнских хвостов, пытаясь подкрасться к телегам. Вот один из них, пока плохо стоящий на ногах, скатился к первой повозке и попробовал ее на зуб. Гномы рассмеялись и выдохнули – контакт в очередной раз был успешно налажен.
Тир наблюдал за ритуалом «знакомства» замерев возле своей повозки и почти не дыша. Гиганты на короткий миг обратили внимание на пополнение в обычном составе их ночных гостей, но мальчик был мал и не выглядел опасным, поэтому внимание с него быстро переместилось на яблоки.
— Чего стоишь? – толкнул Тира в бок дедушка. – Пора фрукты доставать, сейчас пирушка будет!
Старик не слукавил. Полянка очень скоро напомнила гномий зал, в котором проходили пиры – везде было чавканье и довольное урчание. Гномы вывалили яблоки кучками равномерно по всей полянке, резво бегая туда-сюда с ведрами. Тир активно помогал, насыпая плоды из телеги в подаваемые тары, а сам не отводил от зверей глаз.
Какие они были прекрасные! Величественные, как ожившие скалы, с плотной серой кожей, словно из камня, большие и сильные. Мальчик не мог успеть рассмотреть одного, как взгляд его перекидывался на другого Гребнесвета. Они разбредались по полянке, деля кучки яблок между собой, и принимались за еду, даже не думая, что прямо сейчас каждым своим движениям доводят кого-то до восторга. Тир не мог насмотреться на сияние их огромных гребней. Дедушка говорил, что они оббили камни прошлой зимой, но кристаллы росли удивительно быстро. Сейчас спину каждого животного венчал заборчик из самых прекрасных драгоценных камней на свете.
Мальчишка почувствовал, как его кинуло в жар. Все вокруг словно горело огнем – алым, синим, голубым, розовым. Свет луны падал на кристаллы, проходя сквозь них и создавая причудливые переливы и отблески. Даже трава здесь стала, как будет с другой планеты, разноцветная. Старшие привычно щурили глаза, подсказывая мальчику делать так же, но тот глазел во всю – и скоро понял, что немного ослеп с непривычки от такого сияния. Мир стал одним огромным пятном, прекрасным и захватывающим. Тир подумал, что ради такого зрелища не жалко и ослепнуть вовсе.
Из размышлений его вызвал внезапный толчок чуть пониже спины. Тир подпрыгнул, резко оборачиваясь, и увидел, как серый комок, сверкнув золотистым светом, испуганно охнул и нырнул под тележку. Мальчишка бросил яблоки – к тому же, кажется, все уже угощались вовсю, и опустился на коленки. Под деревянным дном, съежившись, сидел малыш – смотрел на Тира голубыми глазками и моргал.
За всеми этими гигантами мальчик даже не заметил, что среди них были совсем малыши! Этот был едва больше собаки, и в сравнении со старшими сородичами казался игрушечным. Его серая кожа была совсем тонкой и нежной, а ножки хрупкими, хвост беспокойно бил по всему вокруг, болтаясь, как толстая сосиска. Гребнесветик был маленький и круглый, зато шея у него была длинная и сейчас почти свернулась в зигзаг, пытаясь укрыться в тесном пространстве.
Тир заулыбался от уха до уха.
— Эй, ты такой славный! – он протянул к детёнышу руку, но тут же замер, потому что тот захлопал испуганными глазами с удвоенной силой.
Тир оглянулся вокруг. Все были заняты, чтобы помочь ему познакомиться с Гребнесветом, и нужно было думать самому. Взгляд его упал на ведро с остатками яблок. Он аккуратно, одной рукой, достал одно, потянувшись и отстранившись назад. Плод был красным и сочным. Мальчик подумал, что хорошо бы разрезать его пополам, чтобы сок ударил в нос малышу и пробудил аппетит, но ножа рядом не было. Тогда он просто ударил по острому краю ведра яблоком, и отколол от него приличный кусок.
Гребнесвет почувствовал сладковатый запах сразу. Тир протянул яблоко на ладони, наблюдая, как большой малыш нюхает руку и яблоко, чтобы наконец осмелеть и схватить губами вожделенную сладость.
Мальчик покачивался на пятках, обняв согнутые колени, и смотрел. Такого бы домой! Конечно, это было невозможно, но воображение Тира уже рисовало их дружбу вопреки размеру. Было бы здорово приходить сюда и кормить его, а может быть даже покататься… Мальчик только сейчас обратил внимание, что спина даже такого маленького Гребнесвета была уже покрыта сверкающими кристаллами. Должно быть, они мешались и были довольно тяжелыми.
— Эй, Тир, что там у тебя? – окликнул его дедушка, резко появляясь рядом и выдергивая внука из раздумий.
— Малыш, — мальчик отстранился от детёныша, в то время как тот хотел получить еще яблока и потянулся вслед.
Старик наклонился и заглянул под телегу.
— Ого, такой маленький, а так много каменьев нарастил! – присвистнул гном – Обычно у мелких дольше растут. Ну, значит этот сегодня – твой.
-Мой что? – Тир растерянно посмотрел на дедушку, и вдруг заметил, что яблочный пир давно окончен.
Вместо этого гномы приступили к работе. Они достали лестницы и кирки, топорики и шлифовочные шкурки, медикаменты и мелкие вкусняшки напоследок. Звери, довольные и немного уставшие от жевания, разлеглись по всей поляне. Все вокруг суетились, таская лесенки и пристраивая их к тучным бокам Гребнесветов. Где-то гномы уже начали совю работу – один взбирался на лестницу, приступая к избавлению животных от красивой ноши, другой гном держал лестницу, чтобы та не упала. Вот раздался первый звон – на траву, расколовшись на двое, упал первый розоватый камень.
— Они не слишком прочные, — пояснил дедушка Тиру, доставая дополнительный молоточек – но кстати, этот камень из тех что к удивлению, можно закалить огнем. Так что действуй осторожно и не напугай своего маленького знакомого.
Старик улыбнулся, и потрепав внука по волосам, пошел помогать другим. Тир остался с молоточком в руках, рядом с ним дедушка бросил на траву другие инструменты и шлифовочную шкурку. Гребнесвет смотрел на все это с любопытством, иногда переводя взгляд на своих взрослых сородичей, которые покойно терпели, пока гномы освобождали их спины от кристаллов.
Мальчик вздохнул, перебарывая свое волнение от предстоящей работы, и улыбнулся.
— Ну что, наша очередь с тобой? – он поманил малыша к себе.
Тот оказался сообразительным. Наевшись яблок, он видно понял, что здесь точно все дружелюбны к такому созданию, как он, и все-таки решился выползти из-под телеги. Гребнесвет сделал шаг вперед и распрямился рядом с сидевшим, поджав ноги под себя, мальчиком.
Малыш был примерно такого же роста, как Тир, если считать шею и голову, и сейчас смотрел на него сверху вниз. Он обнюхал мальчика и обошел его вокруг, топча траву. Тир сидел молча, улыбаясь и только поворачивая голову, пытаясь выразить самое дружелюбное настроение, какое мог. Это сработало хорошо – Гребнесвет убедился, что мальчик не желает ему зла и плюхнулся на хвост, усаживаясь рядом, спиной к Тиру. Тот снова судорожно вздохнул, все еще ощущая себя, как во сне, и пальцем аккуратно потрогал сияющие камни на спинке животного.
Они были холодные и острые на концах. Грани были четкие и идеальные, словно кристаллы не росли сами по себе, а были отлиты в тех же кузнях гномов. Разве может быть настоящий, природный камень так прекрасен? Тир знал, что из этих кристаллов гномы потом делают прекрасные украшения. Самое волшебное в камнях было то, что они продолжали сиять, даже когда их разделяли со своим носителем. Мягкий свет шел откуда-то изнутри, и даже раскалывая кристаллы, ювелирам таки не удалось понять его природу. Вероятно, это была особенность камней.
Гребнесвет, повернув шею назад, наблюдал за мальчиком и наконец немного недовольно взмахнул хвостом.
— Да, да, приступаю, — Тир смахнул с себя чары от сияния и взялся за инструменты.
Вокруг давно стоял гул. Звон, треск, удары – словно он находился в глубине шахты. Гномы били по кристаллам топориками и кирками, ковыряли их ножиками, собирая светящуюся пыль, при этом животные сидели спокойно и лишь наблюдали.
Тир собрался с духом и сделал первый легонький удар по основанию кристалла. От удара по камню мгновенно побежала трещинка. Мальчик вспомнил, что дедушка говорил об этом – кристаллы малышей гораздо более хрупкие. Их используют в основном для ювелирных украшений или перемалывают в пыль. Так что, работы предстояло немного.
Тир расстелил мешок под спиной Гребнесвета и принялся увереннее постукивать и отламывать камни. На мешок сыпались и крупные куски, и почти осколки стекла, тонкие и острые. Малыш немного поерзал от волнения сначала – но потом расслабился и сидел, лишь помахивая хвостом.
Мальчик не заметил, как начало светать. Старшие животные забеспокоились, но дали гномам закончить работу. Свет Гребнесветы не любили – им хватало сияния своих камней, да тех, что росли на сводах пещеры. Тир закончил работу последним, хотя она была проста. Стоило ему отколоть последний кусочек, и едва коснуться полых жестких наростов на спине Гребнесвета – как тот уркнул, подскочил, пробуя легкость на вкус, и лизнув мальчишку в щеку убежал к матери.
— Что, не успел приручить? – смеясь, прокомментировал растерянность внука дед, складывая мешки с кристаллами в телегу взамен яблок.
Тир кивнул, глядя, как гномы постепенно собирают сокровища в мешки и корзины, а огромные животные, сонно щурясь, так же величественно удаляются, только теперь не сопровождаемые сиянием.
— Собирайся, пора! – Старик подтолкнул мальчика в спину, кивая на телегу.
Тир собрал свои осколки – их было много, но все в основном мелкие. Когда все кристаллы были собраны, он заметил последний, откатившийся в сторону неожиданно крупный кусок, размером с яйцо, и сунул его в карман, перед тем как запрыгнуть на свое место.
Дорога домой была долгой. Тир вертел головой, рассматривая окрестности – не часто ему удавалось выбраться за пределы замка. Но мало что радовало его и удивляло – после сияния спин Гребнесветов.
Он думал о том, как мог бы подружиться с юрким серокожим малышом. Кормить его яблоками и приносить вкусной травы зимой, кататься на нем, покуда камни еще не отрасли, смотреть на звезды и может, даже болтать. Все это было невозможным, но Тир прикорнул, не отпуская от себя этих мыслей.
Пролетели недели, но Тир все еще думал о ГРебнесветах, словно не мог думать ни о чем другом. Первым неладное почуял дед. Мальчик бродил по дому и двору молча, охотно откликаясь на просьбы о помощи, но сам почти всегда выбирал одиночество. Мальчишки звали его последний раз подняться на стену, но он отмахнулся. Бегать и дурачиться ему тоже стало не в радость – зато как бы здорово было играть с ручным Гребнесветом!
— Совсем мальчишка душу огням продал, — вздыхал старик, в очередной раз ставя тарелку с завтраком перед задумчивым внуком.
Сделать с этим он ничего не мог – Тир мечтал днями и ночами, похудел и осунулся, словно каждый день разлуки с прекрасными животными отнимал у него жизнь.
Пока в один день он не заперся в своей комнате, пожелав, чтобы его никто не тревожил, предварительно забрав туда кучу хлама – глину, каменья, дерево, ящик инструментов и корзинку яблок. Дед пожимал плечами на вопросы.
Потянулись дни, еще более серые, чем раньше. Старик понимал внука – когда-то и он сам ночами видел перед глазами сияние камней Гребнесветов, но чтобы потерять сон совсем? Он подходил к двери и робко стучал, чтобы удостовериться, что с Тиром все хорошо. Из-за двери ему слышался шум инструментов и пыхтение мальчика.
На четвертый день старик потерял терпение. Тир не морил себя голодом, и брал тарелки с едой каждый день, но неужели он решил провести в своей комнатке всю оставшуюся жизнь? Дедушка вошел в спальню тихо, сперва заглянув в нее. Вокруг валялись куски дерева, опилки, крошки глины, стружки и другой мусор. Гном даже не знал, что его внук умеет так ловко пользоваться всеми этими инструментами.
Сам Тир спал, уронив голову на стол. Вечером сюда из окна светил лунный свет, а сейчас утреннее солнышко гладило мальчика по волосам. Старик вздохнул и хотел было уйти, чтобы не мешать мальчишке спать – но вдруг что-то сверкнуло рядом с локтем Тира.
Гном подошел, аккуратно ступая и оказавшись рядом со столом, с восхищением взял на руки маленькую копию Гребнесвета.
На деревянной круглой подставке, с резными листьями по краю, слепленный из глины, украшенный гребнем из настоящих кристаллов, обточенных и аккуратных, малыш смотрел на старика черными глазками-бусинками. Вот-вот спрыгнет на ладонь! Старик вертел фигурку и так, и сяк. Всю свою любовь, которая не давала покою Тиру несколько недель, он вложил в эту статуэтку. Он работал днем и ночью, шлифуя, вылепливая, вырезая и обтачивая. Как только маленькому мальчишке удалась такая вещица?
— Хочешь, в гостиной на полке поставим, — вдруг прозвучал голос Тира, оторвавшего голову от столешницы и зевающего.
Тир с улыбкой смотрел на немного испуганного деда, и на фигурку в его руках. Их всех троих освещало окончательно проснувшееся солнце.
— Я бы показал это Королю, — улыбнулся старик – ты мог бы стать лучшим скульптором Аэрлэна, сынок. Он точно не живой?
Гном смотрел на мальчика все еще с опаской, стараясь не тронуть лишний раз печаль в его душе – но от нее не осталось и следа. Вся она была тут – в глазах глиняного Гребнесвета.
— Ну покажи, — весело отозвался мальчишка и вскочил с места, отряхиваясь. – Я пока побегу.
— Куда?
— Гек звал неделю назад гулять, — буднично отозвался Тир, уже выскальзывая из спальни.
Старик услышал топот ног по лестнице и покачал головой.
С его руки комнатку с интересом обозревал маленький, почти что живой Гребнесвет, и гребень его переливался в лучах солнца синими огнями.
Автор публикации
