Аргон
Утро в замке темных господ начиналось позже, чем где-либо. Темные плотные шторы не пропускают свет, слуги тревожить не решаются, даже завтрак подают позже, чтобы все успели выспаться. Это было еще и обусловлено привычкой Короля именно ночью устраивать заседания и сборы, и в целом мучиться бессонницей по ночам. Но как только рано утром со двора замка доносились звуки труда не выспавшихся слуг – сон приходил к старику сам собой.
Но сегодня в замке был еще один человек, который не спал ночью. Аргон проснулся поздно, хотя сложно сказать, спал ли он вообще. Ему понадобились силы, чтобы отодрать себя от кровати, а в зеркале теперь отражалось нечто гораздо хуже, чем тощее тело окровавленной девчонки. Он увидел постаревшего на пару лет мужчину с черными кругами под глазами, в тон пижамным штанам, а прическа, которой принц гордился, была помята настолько, что даже мытье головы до конца не исправила положение дел.
Когда слуга увидел Аргона, волокущего свои конечности по коридору к давно начавшемуся завтраку, подумал было, что господин идет не вкушать утренний бокал вина, а на свет иной. Он кинулся к принцу, но взгляд получил умертвляющий, зато успел мельком удостовериться, что никаких следов смертельных ранений на чистом, выглаженном одеянии нет.
О том, как спал сегодня принц – следовало бы сочинить особую страшную сказку и пугать ею детишек. Камни под боком, солома, коловшая ему спину и забившаяся везде, где можно и нельзя, запах стойла, отвратительная вонь, которая до сих пор преследовала его. Принц отбил себе все ребра, пытаясь устроиться в своей восхитительно мягкой, казалось бы, постели, и кутался в черные простыни, чтобы не чувствовать холод. Он был уверен, что это все проклятый странный сон.
Если бы не соломинка, которую он вынул утром из копны спутавшихся черных волос.
В душе у него мгновенно шевельнулись догадки, расплывчатые и мутные, но он отогнал их прочь, поспешив уйти из надоевшей ему спальни и подумать о чем-то другом.
На завтрак в итоге он не успел. Естественно, никто не будет выгонять опоздавшего принца из-за стола, но хмурый взгляд отца не красил сегодняшнее утро. Мысли тоже с трудом смещались с странных событий. Если и раньше принц был слишком рассеян и потерян, то сейчас он был вовсе где-то далеко.
Трапеза проходила в тишине. Даже поедание десерта утомляло Аргона, который, ко всему прочему, обнаружил пару странных синяков у себя на запястье правой руки. После того, как с завтраком было покончено, принц решил вернуться в покои. Принять ванну сразу после завтрака было не лучшей идеей, но ему казалось, что горячая вода и пар быстро выгонят из него непонятную хворь.
К счастью, сегодня от принца не ожидалось никаких подвигов. Служанки быстро приготовили воду и масла, возможно, надеясь, как прежде поучаствовать в купании, но в этот раз Аргон уверенно выставил их за дверь своих покоев. Охранное заклинание тут же заблокировало кому-либо возможность тревожить мужчину – теперь даже слугам понадобиться время, чтобы достучаться до него.
Принц устало опустился в наполненную теплой водой ванну. В комнате было уютно и богато – на полу снова черный мрамор, но зато стены были отделаны плитами с золотыми прожилками. Сама ванна представляла собой металлическую изогнутую чашу, глубокую и черненую изнутри. Вокруг нее стояло несколько столиков с позолоченными столешницами, на них хранились мыла, шампуни, флакончики с маслами и нож для бритья.
Какое-то время назад Аргон сам распоряжался, какие материалы использовать в его опочивальне и сопутствующих комнатах. Тогда, еще пару лет назад, ему казалось, что все это выглядит невероятно красиво. Сейчас он просто знал, насколько это богато и соответствующе его статусу, и не испытывал по поводу окружения никаких других ощущений.
Комната понемногу заполнялась паром от воды, а по плитке вниз бежали капельки конденсата. Аргон лежал в ванне, вытянув ноги и откинув голову на подголовник. Усталость все еще бежала по его венам вместо крови. Он с беспокойством думал о грядущей ночи – хотелось, чтобы она поскорее наступила, чтобы выспаться, но в то же время ее приближения принц боялся. Что, если эта ночка будет хуже, чем предыдущая?
За приоткрытым окном, где спокойно шумел ветер, птицы решились спеть свою вечернюю песню. Аргон закрыл глаза, слушая.
В тишине вода тихо капала с бортиков ванны на мраморный холодный пол. Где-то чуть дальше по коридору скрипел пол под поступью суетящихся слуг. У стен замка кипела работа – до Аргона долетал стук копыт, крики возниц, привезших свежие продукты в замок, стук топоров. Принц стал медленно проваливаться в дурман, и звуки окутали его плотным покрывалом, пробиваясь сквозь дрему.
Мягкая ласка теплой воды расслабило тело мужчины, снимая с него ночное напряжение. Он улыбнулся, не открывая глаз, подумав, что о кошмаре следует забыть – вряд ли он еще повториться. Хорошо бы выехать на прогулку или охоту, может, даже, снова повторить тренировки со своим наставником?
Тихий плеск воды и пение птиц сплетались с его собственными мыслями, звуки добавлялись все новые, пока наконец в сознание не пробилось тихое шуршание щетки очей-то шерстяной бок и бойкий голосок девушки.
«Не двигайся, у тебя хвост в колтунах, — ворчливо, но ласково приговаривал девичий голос, предположительно обращаясь к крупному животному. – Как тебе трава сегодня? Последняя сочная, скоро вся посохнет, осень, как ни крути.»
Принц моргнул, удивляясь громкому голосу. Неужели какая-то смелая служанка разговорилась под его окном? Но эта мысль сразу потерпела крах – балкон Аргона был слишком высоко, чтобы до него долетало что-то тише, чем крик и громкий стук топоров о бревна. Девушка в его голове разговаривала спокойно и ласково. Еще сильнее послышалось шуршание щетки. Словно в мыслях у принца образовалась брешь, сквозь которую к нему пробивались чьи-то чужие.
«Представляешь, Лил, я высыпаться стала. Неделю уже как. – девушка улыбнулась – Даже не поверила сперва. Сны снятся странные, словно постель чья-то. Черная, простыни черные, одеяло, балдахин черный. Сперва испугалась, но спится сладко, даже камней не чувствую!»
Аргон сел в воде рывком, подняв волну, и распахнул глаза. Камней не чувствует? Зато как он чувствовал их этой ночью под своим помятым боком! Принц перевел взгляд на дверь. Там, за ней была его спальня подобающих темному господину цветов. Там была его мягкая черная кровать с бархатным балдахином. Мысли окончательно перепутались у него в голове, и он попытался встать, растеряно смахнув с полки несколько флаконов и расплескав воду еще сильнее.
В виски уже буквально билась мелькнувшая утром догадка, стучала так громко что почти заглушила внезапный визг девушки.
«Мокро, черт! Лил, откуда тут вода?!»
Мужчина вылез из ванны, быстро закутываясь в халат, и оставив воду в ванне, вышел прочь.
По коридору тут же раздались его гулкие целеустремленные шаги. От них, кажется, проснулся задремавший отец-король, а слуги удивленно давали дорогу господину, которого очень редко можно было видеть с таким серьезным лицом, идущим куда-то. Поспешил в северную башню. Голос в его голове все еще стучался, возмущался налившейся невесть откуда луже, испортившей матрас, и все это сопровождалось фырканьем кого-то похожего на лошадь, но явно крупнее и басовитее.
В библиотеку мужчина ворвался, словно пытаясь застать в ней кого-то врасплох. Распахнул тяжелые двери, оглушая их ударами безмолвные комнаты со стеллажами. Его цель была где-то в дальнем углу, и Аргон направился туда, решительно сбивая мешающие по пути кресла и пиная сложенные в стопы книги.
Библиотека представляла собой несколько огромных комнат с колоннами, а в лабиринте книжных шкафов запросто можно было заблудиться. Здесь царствовала паутина с плетущими ее пауками, слоями лежала пыль, и к книгам, которые покоились в самых дальних закутках, вряд ли прикасался кто-то ближайшие десятилетия. Многие из них были написаны на языках Старейших, размывшихся и подзабытых. Многие – с пояснениями, которые были написаны дедом Аргона. Сам нынешний Король давно прочел все, что ему было интересно, но магию он использовал редко, и в основном в весьма кровавых целях. Все остальное его волновало с годами все меньше.
Сам принц магии был обучен, но только базовой. Знания уже позволяли ему быть не хуже отца, но самое главное – в его жизни был период любопытства к бесконечным полкам книг, благодаря которому он сейчас точно знал, где искать ответ.
Мужчина ворочал книги, дергая их за хлипкие пыльные корешки, проводил пальцами по надписям, стирая осыпающуюся позолоту, которая оседала на его пальцах, как пудра. Он выхватывал очередную рукопись, в предвкушении листая страницы, но не найдя ничего – со злостью запихивал ее обратно на полку, сминая и круша страницы.
Книга за книгой, шепот в его голове возрастал. Неизвестный девичий голос не мог замолчать, сплетничая со своим ездовым животным, несколько раз слышались крики надзирателя и удары хлыста по голой спине очередного нарушителя с мальчишеским голосом, и Аргону казалось, что он сходит с ума. Отшвырнув очередную бесполезную книжонку, он шумно, как подбитый стрелой, осел на пол, потирая рукой лоб и виски, оставляя на лице сероватые следы пыли, и зарылся в свои волосы, безуспешно пытаясь изгнать голос из своей головы. Тот становился то тише, то громче, Аргону казалось то что он перенесся в совершено другое место, то что он теряет сознание, замыкаясь ото всех звуков вселенной, и вновь оглушаемый ими, начинал задыхаться.
Принц уже понял, что животное рядом с девушкой, скорее всего, коптарх, а не лошадь – больно странные были издаваемые им звуки. Коптарха звали Лилосом, но девушка часто коротко звала его Лил. Тот фыркал в ответ и казалось, что они лучшие друзья, а не просто животное и пастушка в конюшне.
Прошло некоторое время, пока он слушал, как девушка устроила себе лежанку из разметанной по стойлу соломы, и положив голову на брюхо шерстистого друга, уснула. Ее дыхание ровным шепотом шелестело в его голове. Мужчина приоткрыл глаза, пытаясь прийти в себя, и его блуждающий взгляд пробежался по нижним полкам книжных шкафов.
Порванные пылящиеся, многие из них уже приготовленные к утилизации, или на утерянных языках, они словно так же взирали на него, как он на них. Внезапно взгляд его обожгла высеченная на корешке одного из фолиантов печать сердца — он вытянул руку и выхватил из плотных рядов тут же рассыпавшуюся на страницы книгу.
Мелькнули картинки и печати, и Аргон почувствовал волнение – кажется, вот оно! Он вскочил на колени, расстелив листы перед собой, и с вниманием принялся рассматривать их. Надписи были сделаны на древних языках, на них были и стихи заклятия, и пояснения к изображениям. Но принц точно знал, что это то, что нужно – это и радовало его, и пугало.
Он оказался прав. Вот изображение первое – два человека, жмущие руки, по которым от сердца к сердцу друг друга течет алая кровь. Цветы жизни распускаются на другой странице на груди братьев по крови – глаза их становятся одного цвета, а жизнь, как не трудно догадаться, делится на двое.
В книге гравюр было множество – все они изображали жизнь двоих, их быт и природу, сражения и авантюры. Аргон перебирал рисунки, пытаясь найти, и изо всех сил надеясь на отсутствие самого последнего рисунка. Тот скользнул из его рук и упал из стопки прямо перед ним, окровавленный и помятый.
Принц взял его, аккуратно преподнося к лицу, и золотые линии теснения заплясали искорками в его темных глазах.
Вот один из двух заключивших союз в бою пропускает удар меча в сердце, сгибаясь от губительной раны. В это же время второй человек, брат по крови, хватается за грудь и падает навзничь. Оба они заканчивают свои жизни во мгновение ока, последним дыханием синхронно разорвав воздух.
Золото вместе с алой краской едва не стекает со страницы, пачкая руки и рукава одеяний принца.