Пробуждение после этого наказания всегда было самым тяжелым. В первую секунду Терне всегда приходила мысль, что если бы она умерла – то страдать сейчас, чувствуя жар по всему телу и дикую боль при любом движении – не пришлось бы. Но пробуждение было огромным подарком. Заражение крови, большая ее потеря, медленное заживление, присоединившиеся лихорадки – против этого всего была лишь тихая и почти ничем не подкрепленная забота служанок. Они меняли компрессы и наносили мази, не загадывая наперед, получиться ли на этот раз вытащить девушку, и всегда искренне радовались, что их нехитрая помощь оказывалась успешной.
В этот раз Терна очнулась резко, распахнув глаза, и сразу замерла, глядя в угол прямо перед собой. Шевелиться было страшно – от любого натяжения разорванная кожа на спине, только-только надежно покрытая сукровицей, снова начнет трескаться и рваться. Помещение, в котором она провела последние три дня, было сарайчиком, простеньким, хлипким, но по своему уютным. Девушка боялась попасть сюда и в то же время любила оставаться здесь отлеживаться после полученных травм – это означало, что в ближайшее время она почти что хозяин своей жизни. Посидеть, или полежать? Съесть суп или не съесть? Невелик выбор, но можно было еще проспать весь день, а это было здорово.
Терна подмяла под голову подушку, рассуждая сама с собой, хочется ли ей пить настолько, чтобы тянуться к оставленной для нее воде на тумбочке. Спину саднило невыносимо (она сразу угадала знакомый запах мази). Пока девушка сделала вывод, что попить можно и попозже.
А сейчас, уже некоторое время, она ощущала чей-то взгляд. Он молчаливо следил за ней сквозь пространство, полностью разделяя каждое ее ощущение.
«С пробуждением» — наконец отозвался Аргон. Голос его звучал сухо, но в нем не чувствовалось прежнего раздражения. «Как твоя спина?»
Забота от принца сама по себе насмешила Терну, хотя она прекрасно знала, что ему и самому досталось примерно так же.
«Я не вижу, поэтому буду считать, что прекрасно. Обычное дело» — она махнула кистью руки куда-то в сторону, ухмыляясь.
Аргон сидел в своей комнате на бархатном стуле, подозрительно прямой и серьезный. Шар перед ним показывал лежащую Терну, в отличие от нее, принцу было видно ее располосованную, укрытую полотенцами и намазанную мазями спину. Ткани, которыми была застелена ее постель, пропитались кровью, у кровати был тазик с водой и какие-то склянки.
«Он мог прибить тебя»
«Мог» — не стала спорить девушка, пожала плечами и все-таки потянулась за водой, изогнувшись по-змеиному и стараясь не тревожить спину.
«И сколько шансов выжить, после того как тебя лупят, как шавку? Смерть от таких ран – худшее что может быть»
«Мне попадает уже пятый раз, но пока это самый сильный» — Подсчитала Терна и добавила, снова укладываясь на подушку – «Обычная смерть для слуги.»
Между ними снова воцарилась неловкая мысленная тишина. Оба научились контролировать мысли достаточно, чтобы их поток не выливался на собеседника, так что теперь это было похоже на безмолвный диалог. Аргон молчал, похрустывая пальцами. Смерть для слуги – быть забитым по дурости, взбредшей в голову опьянённому властью хозяину. Сейчас ужас этого дошел до темного господина впервые в жизни, несмотря на то, что он ни раз видел, как его собственные слуги били слуг рангом ниже. Смерть слуги – именно та смерть, которая ожидала его теперь, когда Терну в любой момент могли забить розгами или чем-нибудь еще, попавшимся под руку.
Аргон отвел взгляд от испытующих глаз девушки, которая умудрялась, даже не зная, откуда он теперь на нее смотрит, глядеть ему прямо в глаза.
«Поправляйся» — сухо выдавил из себя принц.
Терна кивнула, прикрыв глаза. Постепенно перед ней вырисовывался образ Аргона, выплывающий откуда-то из тьмы. Она видела, как он сидит, опасаясь коснуться спиной кресла, и в то же время, не позволяя себе расслабленно облокотиться на столешницу – и так и так его спина бы согнулась, повреждая только начавшие заживать рубцы.
«Я умолчал об этом» — Аргон почувствовал направление мыслей девушки и ответил на ее немой вопрос.
«То есть спину вы бинтуете себе… сами?» — девушка вскинула брови, представляя, как разбираться с этой проблемой без чьей-либо помощи.
«Сделал мазь, сварить было нетрудно, но она воняет, как лошадиное дерьмо» — не сдержался принц, кинув мрачный взгляд в сторону стоявшей на полке у зеркала склянки.
Терна подавила смешок, разулыбавшись до ушей.
«Спина еще кровоточит, но я поддерживаю себя магией. Бинтоваться не слишком удобно. Оказалось, только, что моя спина не соберется заживать, как бы я не старался, пока твоя похожа на мясо»
Девушка хмыкнула, пытаясь разобрать, есть ли в голосе принца раздражение. Усталость от постоянной боли изматывала, да и, пожалуй, он сам понял, что злиться уже бессмысленно. Ситуация с общей раной была логичной. Получалось, что тот, кто ее получил, должен и поправиться первым, пока второй разделяет его боль
«Я быстро встану на ноги» — уверила его Терна – «Мне бы к Лилосу обратно»
Аргон закатил глаза, но успокоил девушку –
«Твоя зверюга в норме. Его даже не выгуливают, потому что он перегрызет глотку Оводу сходу. Отлежись лучше, а то попадешься ему снова, а мне ходить по коридорам как полумертвому месяц.»
«Спасибо» — Терна улыбнулась.
«Какого черта он вообще к тебе полез?» — поняв, что разговор уже не выглядит так неловко, все-таки решился спросить Аргон.
«У него ключи пропали. Решил, что наши украли, пастухи то есть.» — Терна зевнула.- «Всех шеренгой построил, ходил, обыскивал. Кому резон ключи воровать, если не тем, кому на волю хочется? Только вот из-за его пуза поди достань чего. В общем, сам он их обронил. А мне повезло стоять именно там, где они в пыли завалялись. Наступил. Подумал, я украла и пыталась выкинуть, пока он виноватого искал. Вот и.»
Девушка замолчала, окончательно уронив голову на подушку. Даже после нескольких дней сна силы быстро ее покидали. Аргон выслушал историю, качая головой, и вздохнул.
В его голове вертелись непривычные слова сочувствия, которые никак не могли собраться в предложение. Стоило ему только собраться с мыслями, как дверь в сарайчике хлопнула.
— Отживела, ты гляди! – взмахнули руками обе уже знакомые старушки и кинулись хлопотать вокруг девушки.
Одна тут же занялась спиной Терны, шушукая на ее постанывая, другая – побежала за похлебкой.
Аргон понял, что лишний здесь сейчас, и встал со стула.
«Поправляйся» — прошелестело у Терны в голове.
Мужчина отодвинул от себя гаснущий шар, запер мысли от девушки и вышел на балкон. Последние дни он проводил время либо за шаром, либо здесь – замирал, глядя вдаль. Куда-то, туда, где по его прикидкам, была незаметная и маленькая коморка Терны. Их окрепшая связь и первая неприятность, через которую им пришлось пройти обоим – внесла в его душу огромное смятение.
Все, что раньше казалось серьезным – оказалось сущей ерундой. Все его опасения были повседневностью Терны. Тянуть с тем, чтобы забрать ее из этого ада было больше нельзя. Но самое главное, что злость, которую он питал к ней за испорченную спокойную судьбу – куда-то исчезла. Может быть, на нее не было сил – все отнимала больная спина. А может быть, он просто не мог злиться.
Дни шли быстро, пробегали друг за другом вереницей. Становилось все холоднее, принц спал все хуже, но уже не обращал на это внимания. Он наблюдал, как восстанавливается Терна, замечая, как его собственная спина становилась все лучше.
Пока принц медленно и чинно передвигался по замку, с необычайным достоинством, которое скрывало его страх повредить лишний раз спину, и пытался казаться беспечным, Терна быстро вернулась в стойла. Ее хватило на день, чтобы отлежаться, съесть все, что старушки смогли припасти для нее, и сбежать к другу.
Ее спина гудела невероятно, Овод зыркал и торопил ее, хромающую, за работой, но это все было не важно. Важно было другое – как Лил, скучавший по хозяйке и не евший несколько дней, вскинулся ей навстречу, едва услышав шаги.
Когда Терна, немного прихрамывая, ступила за порог конюшен и направилась к их закутку, зверь вскинул голову и глаза его вспыхнули янтарем. Стоило только девушке зайти к нему, как он издал радостный храп, подпрыгивая на месте и размахивая хвостом.
Заметив состояние хозяйки, которая дошла до него с большим трудом, он утих, опустился на пол, и притянув ее к себе зубами, усадил на пол и положил голову ей на колени. Терна улыбалась, почесывая шею коптарха и думала, как бы устроиться на ночлег на жестком полу и не повредить спину.
Первую ночь она провела в полудреме, лежа на любезно подставившем ей свой бок животном. Выздоровление тоже быстро пошло на лад – все-таки, когда дело касалось выживании в условиях, от которых принца бросало в дрожь, Терна выигрывала
Наблюдая за их встречей, принц покачал головой. Выражение искренней любви, которую испытывали эти двое друг к другу в мире, где у них было больше врагов, чем друзей, было ему не знакомо.
Но все-таки, наверное, восхитительно, когда кто-то так любит тебя?
Автор публикации
