Пока Дрэг неистово благодарил Грымзу за угощение, я, прихватив пару пирожков с подноса под укоризненным взглядом вахтерши, носился по комнатам парней, вытрясая с них элементы ненужного гардероба. В одной меня любезно ссудили одним носком, новым — второй уже успел потеряться, хотя их еще и не надевали ни разу. В другом месте удалось раздобыть вполне приличные спортивные штаны — мне их отдала, узнав что я ищу шмотки для обаятельного друга, однокурсница, заявив, что не желает хранить память о своем бывшем в виде штанов, которые только занимают место на полке. Бесформенно-безразмерную, но целую байку я отобрал у первокурсницы: она ею как раз собиралась мыть пол, а чья вещь — так и не смогла вспомнить, поэтому и наматывала ее на швабру.
С курткой дело обстояло сложнее, но хоть минимально одеждой дракона получилось укомплектовать. Довольный собой, я вернулся с добычей в комнату, и сфинксом застыл у входной двери. Грымза сидела на кровати, и с одухотворенным лицом слушала стихотворения. Дракончик шпарил наизусть, как по писаному, закрыв глаза и мягко дирижируя рукой самому себе. Нарушать идиллию без предупреждения мне показалось неловко — обмен стихами это ведь сродни интимному процессу слияния душ, правильно? Поэтому я предупредил о своем появлении громким и дерзким кашлем. Грымза отчего-то покраснела, торопливо попрощалась и пообещала еще зайти к такому замечательному мальчику. Дрэг проводил вахтершу, вернулся в комнату и грустно посмотрел на меня, явно на что-то намекая.
— Чего? — гадать, что случилось я уже не мог, фантазии все равно бы не хватило.
— Мммм-оожжже-еет бы-ы-ыть ты-ы-ы мм-еээеннн-я-аа вссс-ссе-та-а-а-аак-и-и-и пххх-оооо-окоо-орррррмии-ишшшш-шь?
Я припомнил, что Грымза уходила с девственно пустым подносом и развернулся к дракончику за разъяснениями. Мне бы той жратвы хватило дней на пять точно.
— Е-е-есссссть ххххо-оччшшшу-у-у, — развел руками дракон.
Первым порывом было выпихнуть его в коридор — пусть пойдет сожрет кого угодно и успокоится. Второй идеей стало отправить его к девочкам, там точно покормят. Третья мысль, на которой я и остановился, —пойти в переход подзаработать. День на день, разумеется не приходится: можно и весь вечер простоять и только набрать деньжат на гамбургер, а можно буквально за час собрать на приличный ужин в дорогом ресторане.
Быстро оделся, прихватил чехол с гитарой. Дрэг оделся медленно, словно чего-то опасаясь.
— Есс-с-с-сллл-и-и-ии я-а-а-а прррррре-е-еврррррр-рра-а-ащ-шшшшу-у-уссссь о-о-о-оп-ххя-а-а-аать, то-о-о…
— То я тебя сдам первому встречному фармацевту на эликсиры, — зло оборвал я дракона. — Все, пошли.
На улице слегка потеплело — примерно до минус пятнадцати. Так выбирать из переходов было нечего: поиграть и попеть можно было только в крытой галерее торгового центра. Доехали, как ни удивительно, без лишних приключений. Правда Дрэг по дороге пытался склеить кондукторшу — по его словам, она была аппетитной и ее хватило бы надолго, да и вообще тетка сама виновата, раз первой прицепилась и стала домогаться какого-то талона за проезд. Процесс домогательства и соблазнения длился шестнадцать остановок, пока мы не доехали до нужной. Тетка оказалась упертой, но Дрэг был убедительным. На прощание кондукторша подарила дракончику карту с безлимитными поездками на месяц — лучше бы деньгами отблагодарила. Все равно до универа ездить троллейбусом, а карта была автобусной.
В центре людей было немного, окинув почти пустую галерею взглядом непризнанной звезды, я подумал, что вряд ли даже поездку получится оправдать. Но раз уж приперлись, я расчехлил гитару, подкрутил колки, завел стандартный репертуар: песня о романтике и розовых соплях, из популярного сериала, хит сезона, под шансон или бардов. В чехле зазвенели первые монеты, но кидали вяло. Отчаявшись подзаработать, я даже завел пошловатые частушки.
— Ннне-ээ-э тххаа-ак, — Дрэг потоптался рядом и предложил: — по-озззззва-ать ллю-у-удде-еэй!
— Не надо, — испуганно вскинулся я, но было уже поздно: дракон поднял голову вверх.
Никаких громких звуков или воя я не услышал, но вдруг мне захотелось подойти к дракончику и обнять его. Выполнить задуманное помешала гитара — через нее обниматься было не совсем удобно, я поспешно стал снимать инструмент. Дрэг обернулся ко мне блеснул золотыми глазами — и желание приставать к голодному дракону с обнимашками пропало само собой. Но галерея стала заполняться людьми: покупатели выходили из бутиков, прогуливающие стягивались со всех этажей, обедающие приходили со своей едой, даже официанты и продавцы притопали. Я прифигел— вокруг меня стояла толпа. Навскидку в ней было сотни три человек, а до этого самым большим моим выступлением было побрякать на гитаре на студенческом капустнике. Не то чтоб я растерялся, просто это оказалось слишком неожиданным, а чертов дракончик продолжал стоять, запрокинув голову. А меня окружали люди и чего-то ждали.
Я робко кашлянул, подергал струны. Из памяти почему-то выветрились все песни, кроме: «и поэт берет гитару, и поет о том, что будет» — но эта песенка явно не годилась. Дрэг усмехнулся и протянул руку к гитаре— мне уже стало все равно и я торопливо сунул ему инструмент, даже не уточнив, умеет ли эта скотина на ней играть.
Дракон перекинул ремень через шею, лучезарно улыбнулся и, почти без рычания и растягивая гласных, поприветствовал собравшихся, поблагодарил, что пришли и сказал, что будет играть и петь для всех присутствующих.
— Возьмите музыку с собой: она развеет все невзгоды, и пусть аккорды непогоды слетят последнею листвой…
Оказывается у дракона бархатный, завораживающий голос, и даже иногда прорывающиеся хриплое рычание кажется уместным и важным. Песня обволакивала, согревала, на душе становилось спокойно и радостно, словно музыка действительно уносила все плохое, смывала чистыми звуками всю горечь и обиды прошлых дней, месяцев и лет. И хотелось подставиться целиком под этот исцеляющий водопад слов и звуков, чтобы потом выйти в мир с новой, очищенной душой…
Автор публикации
