Нам прививки сделаны от слез и грез дешевых,
От дурных болезней и от бешеных зверей.
Нам плевать из космоса на взрывы всех сверхновых –
на Земле бывало веселей!
В. Высоцкий, «Марш космических негодяев».
Лунное небо изменилось: к ярким немигающим звездам и серпу растущей Земли добавился еще один источник света – дюзы пилотируемого космического корабля. «Оранжерея» взорвалась шквалом аплодисментов и радостных криков. Кто-то смахивал предательски выступающие слёзы, и их можно было понять, через несколько часов этим людям предстоял обратный путь домой, на Землю. Не сразу, конечно, – через «НОС», многомодульную национальную орбитальную станцию, крупнейшую из действующих.
Плеча Макса коснулась чья-то ладонь.
– Пора? – повернулся он в разрежённой толпе, встретившись взглядом с Серёгой.
– Да, – улыбаясь, откликнулся тот. – Нужно ещё вещи погрузить, «клавушку» на «панцирь» поменять…
Люди постепенно расходились, тепло прощаясь с остающимися.Двадцатиметровый резервуар с хлореллой разгородил занятых и беззаботных. Все, кто был свободен, не сговариваясь, собрались у прозрачной стены. Огромный сферический купол из толстого армированного стекла открывал фантастический вид на звездное небо с висящей почти в зените Землей. Величественную картину неумолимо перечёркивал силуэт приближающегося корабля.
Само появление летательного аппарата считалось исключительным событием для лунной горнодобывающей базы «Восточная». Посылки с Земли, в том числе еду и оборудование, забрасывали беспилотником, а за очередной партией контейнеров сжиженного гелия-3 прилетал грузовой корабль, который пилот дядька Колька виртуозно сажал на посадочную площадку рядом с промышленным комплексом. И всего несколько раз за всю историю существования базы (без малого одиннадцать лет) появлялся пассажирский транспортник с новой рабочей сменой, попутно забирая тех, чей контракт подходил к концу. Так и случилось в этот раз.
– Ну, бывай, что ли?
– Счастливо оставаться! – пожал протянутую руку Серёга. Комбинезон не оставлял открытых участков тела, за исключением головы и кистей. Кисти закрывались специальными перчатками с шершавой фактурой в ладонной части и гладкой с тыльной стороны, но рукопожатие в «оранжерее» вышло особенно крепким не поэтому. Приятель понимал, что на базу больше не вернется: ему было сорок два, и на Луне он считался чуть ли не старичком. Игосударство, и частные компании предпочитали брать сюда молодежь, чтобы через пятнадцать-двадцать лет получить множество сотрудников разного возраста с космическим опытом. Макс в свои тридцать чувствовал себя на базе как рыба в воде. Из 63 работников оставались «на второй контракт» сорок, а сейчас вот буквально на пороге топталась третья смена, которая должна заменить двадцать три человека, в том числе и Серёгу.
Макс проводил взглядом фигуру бывшего начальника инженерно-технического отдела до лифтовой кабины и обратил внимание на пылевое облако, обволакивающее купол. Космический корабль скрылся из вида за ближайшим склоном и, гудя, заходил на посадку. По стеклу привычно простучал град небольших камней, часть из них вязла в слое оседающей пыли, другие успевали скатиться по выпуклой поверхности в реголит. Призрачная атмосфера, из вежливости не называемая вакуумом, превратилась в тучу пыли.
Отдел, в котором работал Макс, за три года превратился в сплоченную команду, но вот один уже безвозвратно шагал по переходному коридору, соединяющему базу с посадочной станцией. Второй – Гоша – сегодня дежурил в четвёртом ремонтном отсеке. Синекура вообще-то, но только не сегодня: за техником присматривал сам начальник базы, Покровский. На последней тренировке «условно пострадавший» Гоша изобразил курортника на пляже и закопался в реголит по самые уши. Через такой слой не просвечивала даже спасительно-яркая «клавушка». Техника нашли, еле-еле уложившись в отведенное время. Формально ругать его было не за что, но начальство все-таки громко попросило Гошу не испытывать иные функции скафандра – например, возможность удерживать воздух минут пять-десять без шлема за счет направленного газового выброса, или прогуливаться со шлемом по лунной поверхности в течение часа. Кто хочет в испытатели, тем в другой отряд, а у нас тут гаечки крутить надо, во славу промышленности, науки и «ГосКосмоса», конечно…
Корпорация «ГосКосмос» в этот раз, вопреки обыкновению, смогла повлиять на ОАО «Полёт», монополиста в области российского ракетостроения, и назначить дату прилёта смены на 12 апреля 2061 года. Ради красивой даты плюнули даже на экономическую целесообразность: траектория на сей раз была невыгодной. Зато совмещение 100-летнего юбилея первого полёта человека в космос с очередной высадкой людей на лунную поверхность выглядело символично, несмотря на разный уровень достижений. Начальство базы объявило этот день выходным, но без дежурств и ответственных, разумеется, не обошлось. Максу досталась «оранжерея», центральный биохимический отсек, – одно из редких помещений базы, позволяющее выглянуть за стены без облачения в «панцирь», тяжёлый скафандр для выхода на поверхность. Однако «клавушка», она же «КЛА-В-8», была обязательна к ношению. Максим глянул на оранжевый неясный отблеск в стекле и поморщился: яркий цвет здорово бил по глазам.
Клубы пыли не рассеивались, народ, разбившись на кучки, гудел.
– Помнишь, дядя Коля посадил грузовик на одном двигателе, а Марина потом…
— Рыжий, говорят, всю посадку продрых…
— А у нас дверь каюты заклинило, сами просочились в коридор, а чемоданы уже никак, Эвелина ругается, пришлось свертки по чужим сумкам распихивать. Карина, бедняжка, полчаса возилась. А чемоданы ей потом прислали, да.
Бойцы вспоминают минувшие дни, фыркнул Макс. Разминаются перед приездом новичков. Ничего-ничего, после официальной части на неподготовленные головы столько фольклора польется – только успевай слушать. Про дела древние, места незнаемые, титанов духа… Большинство баек касалось легендарных времен после взрыва: «Восточную» построили в 2050-м, но из-за аварии в термоблоке половину надземных построек попросту снесло. Люди спаслись, обошлось даже без серьезных травм, но в результате руководство пересмотрело свои взгляды по части безопасности и медицины, а конструкторы всех лунных сооружений стали закладывать в планы параноидальные цифры возможных перегрузок. А пока все спорили, не отправить ли на Луну одних роботов, «Восточная» обзавелась соседями. В двухстах километрах устроилась американская «Артемида», на линии между ними приютилась общая лаборатория-обсерватория «Астра» и маленькая техническая станция, а в Море Дождей построили базы японцы и китайцы – тоже практически бок о бок.
К 2056 году, когда обновленная «Восточная» была готова отпустить строителей и принять рабочих, Луну можно было считать густонаселенным небесным телом. Во всяком случае, на Марсе еще никто не жил – болтались на орбите да иногда делали короткие вылазки! А на лунных базах добывали бесценный для земной энергетики гелий-3, попутно извлекая из реголита и другие полезные ископаемые, например, титан. Пока техники присматривали за агрегатами, ученые превратили базы в гигантские лаборатории, изучая космос, Луну и человека на ней. Так что «лунатики» не без оснований подкалывали в Сети космических коллег и изображали старожилов перед новичками-чечако.
– Правый! – окликнул сзади Макса по фамилии начальник «Восточной».
– Да, Алексей Юрьевич? – обернулся тот, столкнувшись нос к носу с Покровским. Высокий, худощавый, прямой, как главная антенна, начальник поддерживал физическую форму, и в свои сорок мог дать фору двадцатилетним.
– Прибывший с грузом перевозчик повредил переднюю ось. Бригада в третьем ремонтном отсеке им уже занимается, – полковник в отставке словно рапорт «ГосКосмосу» строчил.
– Опять первый?
– Нет, «Гром-2». Снимаю тебя с дежурства. Сам достою.
– Понял, иду.
Макс поискал в ситуации хорошее и обрадовался тому, что можно снять скафандр. И поскорее, а то можно пропустить все веселье. В конце концов, сюда не каждый день новые люди прилетают! Понятно, что все давно познакомились через Сеть, но одно дело – лица на экране, другое – соседи по кубрику.
Бригада уже занимается, значит, доставлять машину с поля не нужно. Быстрее управимся, но… минус еще один шанс погулять снаружи.
Макс с детства мечтал прыгать по лунной поверхности в настоящем скафандре и приложил к этому все усилия: занимался гимнастикой и лёгкой атлетикой, интересовался космонавтикой, и в конце концов отважился подать документы на факультет строительной робототехники, справедливо рассудив, что конструктор-разработчик – востребованная в звёздном небе профессия. Красный диплом открыл дорогу на трёхлетние курсы подготовки космонавтов. В двадцать семь он с удивлением обнаружил себя на лунной базе. Но мечта не спешила осуществиться. Если не считать тренировок и учебных тревог, полноценный скафандр, «панцирь», Макс выгуливал по реголиту дважды: во время высадки и когда год назад забарахлил передатчик. Двадцать минут и полтора часа. Вот и всё время топтания лунной пыли за три года. Хоть в обслуживающий персонал записывайся – те хотя бы время от времени выбирались наружу, чтобы счистить космический мусор с купола «оранжереи» или протереть стеклянный фасад смотровой площадки, если вдруг не справлялись очистители. Вот «клавушку» надевать приходилось гораздо чаще. Надоесть успела до чёртиков. Неудобная. А цвет? Ужас!
Впрочем, новый трехлетний контракт он все же подписал: романтика романтикой, а опыт, знания и, что немаловажно, деньги тоже нужны.
Палец Макса уже приближался к кнопке вызова лифта, когда запищал селектор. Трубку надлежало взять дежурному.
– Покровский у аппарата, – отчеканил начальник, исполняющий только что принятые обязанности.
Собравшиеся смотреть прилунение люди притихли.
– Да, двадцать три человека на замену.
Воздух наполнился смутным беспокойством.
– Нет, никакого пополнения.
Алексей Юрьевич – спокойный уравновешенный человек, безжалостно подавляющий любые эмоции. Вот и на этот раз еле различимое удивление скользнуло в твёрдом голосе, сменившись тенью беспокойства.
– Я разберусь. Сейчас буду.
Ответственность за происходящее подталкивала к немедленному действию, но несколько десятков пар глаз в растерянности ждали прояснения ситуации. Поэтому за щелчком вешаемой на законное место трубки прозвучали слова, вполне обыденные для Земли, но для находящихся на закрытой лунной базе означавшие проблемы пока ещё не ясного масштаба, которые могли привести к настоящей катастрофе. И повисшая после них полнейшая тишина доказывала, что суть всеми понята правильно.
– Новая смена – двадцать четыре человека.
Автор публикации
