— Там.
Я вздохнула. Ничего не понимаю.
— В скале, что ли? Или за скалой? И что теперь, сим-сим сказать?
— Чего сказать?
— Неважно. – я посмотрела на скалу и мрачно потерла ладони. Мальчикинавалились рядом… – Эй, ухнем! То есть это… банзай! Ой! Твою ш-ш-ваб… тьфу!
Скала неожиданно сдвинулась так легко, что я чуть не упала. То есть лично я бы не упала. Помогли мне.
— Ой!
— Уф!
— А-а-а!
Удержавшись на ногах буквально чудом, я ввалилась в крохотную пещеру – тайник?
И чуть не наступила на связанного человека.
Он не шевельнулся…
— И фо буфем делать? – Рад прижимал к груди свой браслет, сиял от счастья и сыпал вопросами. Правда, отвечать на эти вопросы было некому: нежданная находка была не в состоянии (юношу не только связали, но и явно чем-то опоили), а у меня и Шера особых версий не было.
Я не ответила – веревки снимала. Надо эту жертву рабства привести в себя – не на себе же мне ее волочь? Далековато…
— Шер, глянь, тут нигде воды нет?
Мой интернатник отрывается от мародерства (насколько мне видно, он уже успел распотрошить мешок, вскрыть шкатулку и присвоить пару каких-то штучек). Надо человека в себя привести.
— Шелоека? – удивляется он. «Дефект речи» объясняется просто – в разворошенном мешке была халва, а покажите мне мальчишку, который не любит сладкого. Так что малолетние мародеры оказались временно недоступны для полноценного общения. Интересно, мне хоть немного оставят?
— Ну его, – я для наглядности ткнула пальцем в связ… то есть уже развязанного.
— А это не человек…это вампир.
Что-о?!
Минут через пятнадцать, мстительно забрав все, что более-менее смахивало на ценности и расшугав улиток (те все еще пытались уползти, но далеко у них не получилось, не та скорость) мы топали по пустырю, строя версии, что все это значит. Что уважаемые работорговцы забыли в этом укромном месте за городской стеной, куда даже бродяги не особо совались? Местечко было из тех, что дома называют криминогенным, здесь обычно собиралось ворье и жулье, и почтенным бизнесменам сюда соваться – все равно что банкиру в ночлежку. Как им удалось захомутать вампира? Это, мягко говоря, незаконно. Кто на них напал?
Может, надо было кого-то из свидетелей с собой прихватить? А Джано их расколдует и порасспросит.
Я представила, как мы пинками пытаемся гнать черепаху или волочь за собой улитку… нет уж, спасибо.
Вампира расспросим.
Что-то же он должен знать?
— Уй…
— Ой, — отозвался тихонько Рад.
Мда, было из-за чего охать.
Дом впереди переливался светом. Соседние, впрочем, тоже. Странно, чего им не спится? Заметили, что нас нет? И устроили такую иллюминацию?
— А я вам говорю, оно здесь! Я его видела! Оно вон туда уползло! – голос Мелисс был трудно узнать. Воплощение самоконтроля начисто этот контроль утратило и сейчас верещало, как циркулярная пила при виде любимого бревна.
— Кто?
— Не знаю! Спроси эту свою…
Вам тоже кажется, что речь обо мне? Ой, что-то мне туда идти не хочется…
— Спрошу, спрошу…
Меня дергают за руку. Шер.
— Дарья, может, переждем?
— Точно, — с другой стороны активно кивает Рад. – А то они все какие-то слишком… взволнованные.
Мягко говоря. Куда бы нам пока… замаскироваться? Уже соседи сбегаются…
— Интересно, про кого это они кричат? Кто у нас «оно»?
— Мне тоже интересно, — голос Джано падает на нас, как водяной матрас – мягко, но неотвратимо. – В том числе и то, где вы были.
— Ой…
— Кого на этот раз ты притащила, Дарья? За тобой кто-то гонится?
— Э-э…
— Лиджано? – вдруг прошелестел голос у моего плеча. И вампир замер. Я тоже — спасенный вампир зашевелился на моих руках, выпутался из покрывала. И голос, голос! Это… не может быть. Я волокла его… то есть ее… километра четыре, и даже не поняла, что это…
— Что это?..
— Лиджано, это ты? – всхлипнул голосок, и вампир, вырвавшись, повесился на шею Джано. – Братик…
КТО?!
Ушам не верю. По-моему, у кого-то поехала крыша. У меня или все-таки у девчонки? Кто ей здесь братик?
А возможный братик, между прочим, застыл, как будто снова увидел уникальный экземпляр бескрылого дракона… того самого, яйцекладущего. Только без той радости. Скорей, наоборот…
Что происходит, а?
— Лиджано? – девчонка почуяла неладное. Осторожно отклеилась от «братика» растерянно-нерешительно заглянула в глаза вампиру. – Ли?
— Братик… — еле слышно пробормотал Джано. – Но я…
— Джано, тебе плохо? – Алишер бросил мешок с халвой и вцепился в пошатнувшегося вампира. – Что?
Ночь странно отодвинулась, оставив только сумасшедший стук сердца и две фигуры, застывшие не то в схватке, не то в полуобъятии… губы Джано, судорожно хватающие воздух… и разгорающийся в черных глазах серебряный блеск.
И боль. У меня кожа… горела. Горела и дергала, как от тяжелого солнечного ожога. Больно…
Да что творится-то?
— Джано! – вскрикнул чей-то голос…
И боль лопнула. Серебро погасло. А вампир осторожно отстранился от девочки и проговорил:
— Поговорим потом. Сейчас в дом. Шер, тем ходом… ты знаешь.
— Сейчас, — отозвался синеглазый знаток тайных ходов. – Рад, пошли. А… она?
— Тоже. Дарья, а тебя я попрошу остаться.
Есть такой фильм… старый, про разведчика Штирлица. И, помнится, был там такой момент, когда измотанный разведчик, чудом выкрутившийся из безвыходного положения, уже собирается покинуть поле боя (кабинет шефа гестапо) вместе с остальными, и тут его окликают: «А вас я попрошу остаться, Штирлиц»…
Вот почему-то сразу припомнилось.
— Э-э… — я с сожалением уставилась вслед мальчишкам. Во-первых, с ними уплывала халва (пузо, цыц!), во-вторых… мне почему-то кажется, что в этом загадочном «ты-знаешь-ходе» будет уютнее, чем наедине с четырьмя вампирами. Чем-то недовольными вампирами… — Что?
— Это я хочу знать, что! – прошипел Джано, нервно оглядываясь через плечо. – Что это такое?!
— Где?
— Дарья, не притворяйся. Что именно ты запустила в шатер Мелисс?
Я невольно схватилась за карман. Или у меня проблемы с памятью, или у пакетиков с «сюрпризами» отросли ножки, и они совершенно самостоятельно возлюбили Мелисс и отыскали к ней дорогу. Да нет, все на месте. И что за ночка…
В жизни такой не помню. Хотя нет… помню. Мама меня как-то сдала на курсы похудания, я, балда, главное, сама ее упросила. Тамошний мозгозапудриватель такую рекламу размещал… и диета там японская, и медитации китайские, и какие-то тибетские травы, и египетские секреты красоты… Короче, я купилась. Ну мне четырнадцать было, что вы хотите? Купилась…
Только вранье все оказалось, конечно. Японская диета оказалась суши из мойвы (вы такое представить можете?), от тибетских трав отчего-то здорово несло коноплей, ну а до тайных египетских обрядов мы просто не продержались, потому как китайская медитация по очищению помыслов проходила в ароматической сауне с той самой коноплей…
Последствия представляете? Нет? Ну и не надо… я вот только и помню, как одна «пышка» (мне до нее расти и расти) заявила, что всю жизнь мечтала стать ласточкой и вот наконец это желание сбылось, поэтому она желает чирикать, летать и вить гнездо. Чириканье сауна еще пережила… Кстати, гнездо я тоже потом видала – из простыней и щепок. Каких щепок? Ну наша «ласточка» ведь решила полетать? Вот и налетала. Глюки другой однокурсницы были насчет сокровищницы египетского фараона (не везет египтянам, все до них докапываются!), куда она сейчас прокопает туннель. Хм, может, щепки были все-таки оттуда?
Что, хотите знать, что я сама творила? Так я вам и ска… в смысле, я ничего не помню. Только пиво до сих пор ненавижу.
Мои сестры по килограммам потом, когда очнулись, так камеру выломали, кассету с записью сожгли в сауне вместе с остатками травы, а организаторам курсов так чакры подчистили, что те надолго забыли про сауны и медитации. Зато вспомнили про достижения отечественной медицины, хирургии в частности… ну, когда руки вправляли.
Так я о чем?
О чересчур активной жизни. Утром мы навещаем аргентумов, днем меня совершенствуют и чуть не топят в бассейне, вечером я цапаюсь с говорящей головой и удираю на городскую окраину сражаться с работорговцами в виде гигантских черепах и улиток, потом спасаю вампиршу…может, пора и отдохнуть от активного образа жизни?
— Дарья! Ты меня вообще слышишь?
— Да! – бодро кивнула я. – А что ты сказал?
В общем, что вывело из себя снежную королеву, я узнала довольно быстро. И не от Джано. От самой Мелисс. Любопытная история.
Некоторое время назад грозная вампирша была потревожена странным шумом. Шум весьма смахивал на чавканье, и Мелисс тут же вознегодовала на пронырливых негодяев, которые смеют таскать ее сла… то есть пить ее щербет! Ну то есть на сторожков. Маленькие пройдохи, конечно, просто не могли пройти мимо новой еды, к тому же еда, по их мнению, находилась во дворе и, соответственно, принадлежала им… так они привыкли. Так что только за вечер их пришлось выгонять из шатра три раза. А теперь все снова?
Понятно, что Мелисс разозли… то есть несколько вышла из себя.
И поэтому решила напугать маленьких расхитителей щербета как следует. Она резко вскочила и с боевым кличем засветила огонь.
А в следующий момент перед ней оказалась мусорная куча…
Мелисс окаменела.
Конечно, со-Родич Джано славится своими экстравагантными интересами, но никакая эксцентричность не в силах объяснить наличие мусорной кучи на ее полу! Может быть, эта глупейшая шутка других со-Родичей? Иллюзия, например? Возмущенная вампирша ткнула носком шлепанца в краешек кучи, проверить, не мираж ли это… и испытала новое потрясение.
Куча хихикнула.
Конечно, нормальному человеку вряд ли придет в голову мысль о том, что услышанный смешок принадлежит мусору. И нормальному вампиру тоже. Все было просто и понятно: со-Родич Микеле решил проявить свое прославленное на весь город чувство юмора, и…
— Ах вот как… — процедила Мелисс, уже не сомневаясь, что где-то за стенкой шатра притаился любитель розыгрышей. – Да я тебя…
Может, если бы она в этот момент не зажгла в ладонях шаровую молнию, все бы обошлось? Или если бы… но все сложилось как сложилось.
Завидев огонь, куча дрогнула. И, мигом перестав притворяться мусором, вздыбилась и угрожающе раскинула… что именно раскинула куча, Мелисс сказать затруднилась, но выглядело это впечатляюще.
Вопль обычно хладнокровной вампирши сиреной взмыл над заснувшей улицей и разбудил все живое в радиусе полета стрелы. Живое, естественно, тоже не страдало немотой и дружно отозвалось (куриным клохтаньем, лаем и человеческими голосами), в меру сил и желания комментируя нарушение тишины и возмущение спокойствия, шайтан забери нечестивых, допустивших такое…
Шайтан, к счастью Мелисс, оказался чем-то занят, поэтому на призыв явиться и покарать не прибыл.
Зато куча, кажется, поняла, что дальнейшее питание ей сегодня не светит, и принялась действовать в стиле «я-звезда-уставшая-от-всеобщего-поклонения», то есть попросту собралась удрать. Увы, негостеприимная хозяйка, поскупившаяся на вкусности для неведомой зверушки, стояла как раз у выхода… и, соответственно, этот самый выход загораживала.
Только этим я могу объяснить то, что произошло дальше. Незваный гость непонятного вида (к тому времени на мусор он уже не походил совершенно) вдруг задергался, и вторичный вопль вампирши оглушил подбегающих на помощь со-Родичей.
На ее ковре извивалась куча… мышей. Отвратительных, белых, пищащих… с хвостами! И все они ползли в сторону женщины. Целеустремленно так. Словно незваный гость сменил меню и решил пообедать самой хозяйкой.
Мелисс не сбежала. Откровенно говоря, ей попросту отказали ноги. Поэтому бывшее воплощение хладнокровия секунды три высилось на месте, немо разглядывая ползущую жуть и набирая силы для нового вопля.
— А почему ты его не атаковала? – вмешался тот самый «любитель розыгрышей», то есть Микеле. – Ты ведь Старший вампир!
Мы с вампиршей одновременно уставились на него. Все-таки мужчины иногда редкостно непонимучие. Вот кто нормальный полезет атаковать мышек?! Смешно подумать даже.
А незваный гость, похоже, понял, что грызуны на врага не действуют.
И стал… вампиршу передернуло.
— Мелисс терпеть не может летучих мышей, — мягко подсказал третий вампир.
— Не поминай нечисть!
Тем не менее, рассказ она продолжила, и он действительно был о летучих мышах. Точнее, о ЛЕТУЧЕЙ МЫШИ. Еще точнее – о ее подобии примерно шести локтей в длину и чрезвычайно отвратного вида.
Этого потрепанное хладнокровие Мелисс не выдержало, и в следующую секунду она выскочила из шатра, сшибив с ног прибывшие ей на помощь силы в лице Джано, Микеле и Роберто…
И теперь эти силы вместе с самой жертвой требовали у меня ответа, что это такое было.
— А… а вы его разве не поймали? – я старалась выиграть время, соображая, не мои ли это неудавшиеся блинчики так удачно зашли в гости. То есть тесто. Хотя мое тесто вроде не могло притворяться. Или могло?
— Нет, — честный Джано, конечно же, хитрить не стал. – Когда мы вошли, существо уже сбежало.
— Ага… Так вы его не видели?
— Нет. Кто это был?
По-онятно… я посмотрела в ожидающие лица и постаралась выглядеть честной, как депутат на предвыборной встрече с электоратом.
— А я знаю?
— Дарья!
Вообще-то моя комната раньше была чем-то вроде отделения зверинца. Джано, как истинный ботаник, обожал всевозможных тварей, и паук-птицежор среди них был далеко не самым страшным. Так что в моем нынешнем гнездышке побывали пантера, ядозуб и еще какая-то когтистая зверюга…
Поэтому у меня и дверь такая мощная. Была. И сегодня я, чес-слово, была этому рада. Сейчас доберусь до комнаты, захлопну эту самую дверь и отрублюсь до утра… Я уже ничего не хотела, я устала до такой степени, что сторожки, которые лакают молоко из плошки Левчика при полном попустительстве самого котика, не вызвали особых эмоций. Я только вяло посмотрела на шоколадного благотворителя – Левчик муркнул – одобрительно кивнула и поинтересовалась:
— Что, уже подружились?
— Миу.
— Ну и ладно. Молодцы. Дружите… Будете хорошими, сделаю вам сметанки.
— Мяу!
И я потопала дальше… Вот-вот будет постелька, и я наконец обниму свою ночную радость. Подушку то есть. Вот-вот…
Одори ёби.
В моей комнате кто-то был.
— Ты действительно думаешь, что Джано – твой брат?
Ага… Ну кто бы сомневался, что Алишер так просто не оставит претендентку на родство с Джано. Все-таки редкостно толковый ребенок… Я и сама хотела порасспросить эту «сестрицу» и вовсе не потому, что ей не верила. Просто… ну странная картинка складывается, люди.
Джано не помнит ничего о своем прошлом, аргентумы используют его способности и заодно его самого как хотят, при этом ни во что его не ставя и называют, между прочим, «покупкой» и «приобретением». Они были очень злы на свое «приобретение» и, по мнению всех вампиров, собирались с ним расправиться, а меня отобрать. Но непонятно почему передумали, а в это время в тайнике у работорговцев сидит его вроде как сестра. На самих работорговцев напали, превратили в фауну, что с их товаром, неясно…а вот эту «сестру» ни во что не превратили, а просто связали и оставили в тайнике, как пачку пельменей в морозилке – про запас. Ой, что-то я ничего не понимаю.
— Я уже и не знаю… — нерешительно отзывается тихий голосок девчоночки-вампира. – Я сначала подумала, что да. А он меня совсем не узнал. Не вспомнил. Лиджано бы вспомнил… мы с ним…
— Лиджано – это кто?
— Как – кто? Лиджано. Его все в нашем городе знали. Ученик аргентумов с семи лет, умный, талантливый, энергетика мощная, он мог все считывать, даже у камней. Амулеты делал в один прием, подержит в руках – и все…
— И что случилось с этим совершенством? – я распахнула дверь… и притормозила. Не поняла… в комнате была только подозрительная сестричка Джано. А куда делся Шер?
— Дарья? – из-под кровати высунулась встрепанная голова пропажи. – Напугала.
— Извини, что я так неожиданно вломилась в собственную комнату!
— Ну, мы решили, что тут будет безопасней…
Я вздрогнула при виде второй головы. Рад!
— И ты тут?
— Ну…
— Санни там, случайно нет?
— Нет. Только мы.
— И на том спасибо, — я с вожделением покосилась на кровать, вздохнула и плюхнулась прямо на пол. — Так что случилось с твоим братом?
Девчонка нахохлилась.
— А вы кто?
Раздражение немного поборолось с чувством юмора, но обоих похоронила усталость.
— Ну, скажем так: я та, кто спасла тебя от работорговцев. Так что?
— Лиджано пропал. Его искали и учителя, и наши… но не нашли. И уже семь лет – никакой весточки. И мне показалось…
— Кто-то идет! – прошипел от двери Рад. – Прячьтесь!
Вот чего, спрашивается, прятаться? Это моя комната и моя кровать. Но паника – тот редкий вид сумасшествия, который заразен. Поэтому через несколько секунд распахнувший дверь Джано застал довольно интересную картину. Как бы это сказать попонятней. В общем, кровать была низкая, а я, как понимаете, не мелкая. Застряла я.
Вампир удивленно посмотрел на мою пятую точ… (хотя какая тут точка, тут посадочная площадь!), на кровать, которая шипела на разные голоса (Алишер, Рад плюс девчонка-вампирша) и поинтересовался:
— Что тут происходит?
Хвост печально обвис. Кажется, он понял, что теперь-то до постели мы доберемся еще очень и очень нескоро.
Хвост у меня экстрасенс. Вольф Мессинг с Вангой в одном флаконе. И с кисточкой…
Потому что его предчувствия насчет объектов «Дарья» и «постель» сбылся на сто процентов. Воссоединиться нам удалось нескоро.
Сначала мы поиграли в сказку «Репка»… ну то есть в ее усовершенствованный вариант. Джано все-таки помог мне выбраться из-под кровати. Правда, сперва пришлось вытащить оттуда Алишера, Рада и новоявленную сестренку, а уже потом вести спасательные работы по высвобождению меня. Нет, я бы и сама выпуталась!… Ну, если б была под этой проклятой кроватью в одиночестве.
А так… вы попробуйте так сразу вытащить из тесного пространства свои конечности, если там четыре туловища, восемь рук и шесть ног, которые утрамбовались в этом пространстве второпях и очень бестолково! Мальчишки шепотом переругивались по поводу того, кто на чьей ноге сидит, девчонка переживала насчет волос, что а я пыталась понять, что уперлось мне в лоб, локоть или коленка? И почему это что-то лохматое? А главное, чьи ноги разместились у меня под бюстом и что будет, если я дернусь…
В общем, та еще картинка.
Ладно, это ерунда. Кто бы мне еще сказал, что такое нашло на Левчика? Я в последний момент успела остановить наше шоколадное сокровище, когда оно уже прижалось к полу и сверкало глазами на мой хвост. Охотник, блин. Мышь нашел…
— Брысь.
Вампир посмотрел на меня, как на ходячую зубную боль в острой форме, но сказать ничего не сказал. Только горло потер, там, где шрам еще не сгладился.
— Рассказывайте…
Мда. Рассказ получился не слишком коротким (с учетом того, что все друг друга перебивали) и не слишком полным (лично я б на месте Джано не поняла бы и половины), но все-таки занял какое-то время. А ночь была не бесконечная. Я это поняла, когда шум на улице не то что не стих, а продолжал нарастать…
К оживленному обмену мнениями (зеваки расползаться не спешили) добавилась обычная предутренняя перекличка мусорщиков и смотрителей улиц. Поэтому милая беседа в моей комнате теперь выглядела примерно так:
— То есть само нападение вы не видели.
— Нет, мы застали только улиток и черепах.
— Полив улиц! Полив улиц!
— А еще там был один сонный тип… на него еще Дарья упала.
— Дарья? Упала? – на измотанном лице Джано мелькает тень улыбки. — Да, тогда от него вряд ли что-то узнаешь…
— Ну спасибо!
— Нечего тут рассматривать! Расходитесь!
— Вампиров и правда съели? А можно прихватить косточку из скелета? На амулет…
— Правоверные! Возблагодарим всемилостивого Нейгэллаха за то, что тварь неведомая пожрала лишь златоглазых, не тронув нас!
— И пожертвуйте на храм во снискание милости его…
В общем, не разговор, а смесь оливье с винегретом. Или микс из… пузо, цыц! И ресницы – кыш! А то закрываются на самом интересном месте!
— А вы мне поможете вернуться домой? – вклинился в дивную беседу негромкий голосок. Юная вампирша наконец решила высказаться. С начала разговора она молчала, как холодильник в отключке, и только ела Джано глазами. Видно, не отказалась еще от идеи «Джано-потерянный-брат».
Кстати, а почему мне-то эта идея не нравится? В смысле, не то чтобы не нравится, если у моего вампира отыщется семья, то половина проблем отпадет. А то с этим посвящением полный беспредел. Сами «посвященные» про себя помнят мало, что им Старшие в уши напоют, тому и верят. Нет, вампиров истинных, чистокровок посвящение обычно задевает только краешком, слегка. Память они, как правило, сохраняют… а в случае чего, позаботится семья. Но чистокровных семей мало – люди постарались. Так что основная масса вампиров — полукровки, бывшие Дары и дети Даров и таланты непонятного происхождения – живут, забыв солидную часть прошлого. По крайней мере, так Джано когда-то объяснял Алишеру, а тот уже мне. Интересно, кто объяснил это самому Джано и насколько такое положение вещей реально?
Так вот, если Джано такой талант и если у него правда есть семья, то…
— Расскажи еще раз, как ты все-таки сюда попала. Кстати, как тебя зовут?
Ну и кто после этого здесь ботаник? Мне почему-то такой вопрос в голову не пришел!
— Лаура.
— Память откроешь?
— Нет. Не могу. Я… я… не могу. Я… — и она расплакалась.
Лаура и правда была из другого города. Вообще-то, даже из другого Пояса. Там другие порядки, и вампиры не живут отдельным районом, а селятся более свободно, поэтому, когда пропал Лиджано, подозрения пали на людей. Людям обвинения не понравились, и произошел неприятный конфликт, который улаживали вампиры из аур-совета…
— Откуда?
Девчонка прикусила язык и затеребила колокольчик в волосах. Про ауров, похоже, тема была запретная. Ну-ну… Запомним на будущее.
Так вот, ценную семью талантов даже переселили в другой город, подальше от неприятностей. Они переселяться не хотели, надеялись, что пропавший старший вернется… но в конце концов, переехали. Лаура не была настолько сильной, как Лиджано, у женского пола вообще спектр способностей шире, зато их сила меньше), но тоже честь семьи не уронила. И у нее был выбор, кому доверить провести свое посвящение – а это бывает, когда будущий вампир сильный. Вот…
Только вся ее сила не помогла, когда она проснулась в шатре работорговца и поняла, что не может даже разорвать веревку.
— Кто-нибудь с тобой разговаривал? Объяснил причины… таких действий?
Жертва похищения усмехнулась. Без веселья, даже как-то по-взрослому.
— Немного. Что я кое-кому нужна. Этот «кое-кто» заплатит за меня, дорого. Сказал, это не первый раз, и чтобы я не пробовала сбежать, у него есть средства управиться с кровососами, причем неслабыми, только мне это не понравится. И в моих интересах вести себя тихо. Гадостью какой-то поили. Я плохо помню…
— Зачем нужна, не сказал?
— Нет. В последние дни они нервничали, говорили про какие-то незапланированные убытки. Планировали повысить за меня цену и компенсировать хоть половину. Вчера должны были придти покупатели.
— Вчера?
Лаура задумчиво потирает висок, и мы с Алишером замираем на месте, как Левчик перед прыжком. У меня, кажется, даже хвост так же прижался к полу. Знакомый жест, ох, знакомый. Джано точно так же задумавшись, всегда портил себе раскраску на виске – не кончиками пальцев, а костяшками указательного и среднего. Интересно…
— Кстати… а какой сегодня день?
— Шестой под Звездой аль-Суфейя.
— Я четыре недели ехала? – сама себя спрашивает девчонка. – Четыре недели. Да, покупателей ждали вчера. И… ничего не помню.
Она зябко ежится, а у Джано каменеет лицо. Ну да. Совсем недавно он сам говорил это беспомощно-растерянное «не помню». У обоих отобрали память. Кто? Зачем? Неужели аргентумы? Против своих? Как же…
Молчание становится почти невыносимым. Шер шевельнулся… и сел обратно, растерянно переглянувшись с Радом. Они тоже не знали, что сказать. Аргентумы – это сила, против которой особенно не поспоришь, так? Интересно, а здешний аурум в курсе? И кто он такой? Может, если его того… ну, поставить в известность, он разберется?
Ага, конечно.
Я в двадцатый раз пожалела, что черепахи отделались парой пинков. Иногда здешний мир бесит не по-детски. Особенно работорговцы. Ну ничего, гора с горой не сходится, а Дарья с черепахой – вполне. Если сегодня вечерком заглянуть на тот пустырь…
А пока заняться девчонкой. Вампирша она там, не вампирша, сестра – не сестра, а жалко.
— Слышь, Лаура, ты это.. не голодная? – и краем глаза улавливаю, как Рад и Шер одновременно хлопают друг друга по раскрытым ладоням.
А на улице тем временем продолжался гомон:
— Правоверные, по какой причине собрались столь ранний час?
— Почтенный Фарух, вы сюда зачем? За лекарством? А не боитесь? Тут нападение ночью было, говорят, двоих вампиров съели? Увы, неизвестно, кто. Но вы не боитесь, что это порождение ночи еще не наелось?
— Э-э…
— И пожертвуйте на храм во избежание опасности!
Глаза моего вампира сверкнули. Он сделал резкое движение к раскрытому окну, и, наверное, в следующий момент зевакам бы не поздоровилось, но его опередили. Холодный голос Мелисс врезался в беседу, как нож в бисквитный тортик, и предложил особо страждущим исцеления свою помощь. Быструю и радикальную.
Пока население гадало, что такое «радикально» и с чем его едят, Мелисс уже поставила первый диагноз, причем самым больным посчитала неукротимого сборщика пожертвований. Узрев у «больного» воспаление горла в комплекте с начинающимся слабоумием, которые вскорости должны были загубить жизнь несчастного во цвете лет, невыспавшаяся вампирша прописала страдальцу полное молчание. И выразила желание немедленно это самое молчание обеспечить посредство чар на отъем голоса.
— Согласны? Отвечать быстро!
— Э-э..
— Значит, да?
— Нет!
— Ну как хотите. Я могу и переколдовать вас во что-то молчаливое. В ящерицу, хотите, почтенный?
Почтенный явно не хотел. И, пока самозваная целительница не перешла от слов к делу, растворился в толпе. Толпа немного потопталась, но поскольку диагнозы с языка невыспавшейся Мелисс посыпались градом, а способы лечения и правда были… ну… экстремальными… то народ стал быстро расходиться, правда, сохраняя достоинство.
— А еще есть способы коррекции скрытых частей тела! – прошипела Мелисс, — до размеров слоновьего хобота.
Ходьба перешла в быструю рысь. Я думала, Джано попробует заступиться за клиентов, он же такой, но кажись, за сегодняшний день вампир-ботаник уже утратил все запасы гуманизма… Так что устало махнул рукой и распустил всех отсыпаться. Сколько получится. До рассвета час остался.
И вскоре на улице остались только поливальщики. На удивление тихие.
Может, чердак? Нет, Джано говорил, там что-то такое сушится. Да к тому же неизвестно, насколько у моего вампира прочные потолки. Мало ли… я выспаться хочу, а не упокоиться. Тайник тоже занят. Там эта… Лаура. Сестра она моему вампиру или нет, а предъявлением ее остальным мы решили подождать. И вот все разошлись по койкам, я вот… местечко ищу. В бане? Не пойдет.
Что? Почему я не сплю в своей кровати?
Потому что собираюсь спать, а не объясняться с Мелисс насчет совершенства и бродячей мусорной кучи. А она уже проснулась…
Драться я сейчас не хочу и вообще, конфликт сейчас не в моих интересах, поэтому вопрос: куда спрятать сто тридцать желающих сна килограммов?
О! Вот же… Вряд ли меня кто-то будет искать именно тут! Никто ведь не в курсе, что прежняя хозяйка покинула это жилище и удалилась в огород, обучать потомство полезным навыкам бурения скал. Ну ящерицу я имею в виду, ящерицу, скалодыра гигантского. Ее ящик.
Самое подходящее!
Ящик чистенький. Я точно знаю. Я второпях бросила на свежее сено матрасик и подушку, влезла в ящерицын домик и, ощущая себя истинным вампиром (из нашего мира), накрылась крышкой.
Бурррррл. Бурррррллл.
Опять! Еще не открыв глаз, я поняла, какая зараза не дает мне спать.
Пузо.
Вчера, со всеми этими прогулками по пересеченной местности, нервами и улитками я забыла закинуть в него что-то съедобное, и теперь эта зараза разорялась не хуже тигра в брачный период. М-м-м… в глаза будто песку насыпали, мускулы как деревянные, не отдохнула же совсем! Судя по ощущениям, часа три спала не больше. И уже вставать, кормить это несчастье!
— Бурррл! – нетерпеливо поторопило пузо.
Да чтоб ты провалилось, ненасытное!
Я открыла глаза, собираясь встать… и замерла, как будто василиска увидала – ну, ту змеюку, из фильма про Гарри Поттера. Хотя Поттеру, наверное, было таки легче. На него один василиск глаза щурил.
А надо мной завис весь коллектив комитета по совершенствованию в количестве трех персон и смотрит. Вдумчиво так. По-нехорошему.
— Доброе утро..
Кажется, компания василисков… тьфу ты, в смысле, вампиров… этих слов не ожидала. Взгляды потемнели. Прямо как у нашего оякаты, когда он меня застал за пробой тортика. Хорошей такой пробой, кило на полтора.
— Доброе? – прошипела вампирша. – Доброе?! Мы тут с ног сбиваемся в поисках пропавшего Дара, уже успели к аргентумам шпиона заслать, заподозрив их в похищении! А ты, оказывается…
— Дарья, ты вообразила себя скалодыром?
— Вампиром… — буркнула я.
А с кухни пахнет булочками. Свеженькими…
— Вампир в ящике. Очаровательно! – хихикнул Микеле. – Надо будет рассказать Даизу. Уверен, он сумеет оценить иронию судьбы. Особенно в нынешнем виде.
А еще где-то жарится мясо. И плов начинает закипать, перцем пахнет. Морковочкой…
— Ты прав, со-Родич. Дарья, ты куда?
Куда-куда. На кухню, конечно!
— Дарья, стой,– это, конечно, Мелисс. Леди «Я-на-диете-вечно», — мы еще не закончили!
Вы нет, а я да.
— Дарья!
Я уже не слышу. Где-то рядом булочки… (ну и от этих со-Родичей лучше пока побыть подальше. Кстати, а где Джано? А мой интернат?)
— Дарья! – это подключился третий вампир.
— Отважный со-Родич Роберто, — мурлыкнул мне вслед Микеле. – Встать между едой и голодной Дарьей…
— А что?
— Ничего. Просто поосторожней. Мне тут поведали кое-что об опасности такого поведения. – Увы, со-Родич, в случае чего мы можем просто не успеть тебя спасти.
— Опять шутишь!
— Почти.
— Такой аппетит? Это ненормально!
— Все на пользу. Если бы не ее… э-э.. голод, мы бы не сориентировались по звуку и до сих пор продолжали бы поиски.
Голоса стихли за закрытой дверью, и уж на пороге кухни я мрачно воззрилась вниз.
— Да-а, пузо. Здрасте, приехали. Раньше ты мне просто жить не давало, а теперь еще и выдаешь? Это уже слишком!
Пузо виновато примолкло.
Автор публикации
