Киборг отошел к стене и встал, заложив руки за спину. Мальчишка запрокинул голову, разглядывая нового знакомца с искренним интересом. Киборгов он раньше видел только в рекламных роликах, а там они были такие все крутые, в суперкомбезах, с оружием, а этот… какой-то не такой. Вот что это за вид — чего он в футболке с каким-то глупым медведем? И чего такой лохматый?
— А ты убивать умеешь, да? — спросил Данник с сомнением.
Киборг опустил на него взгляд и каким-то дурацким пустым голосом ответил:
— Да.
— Кру-уто. А много ты уже убил?
Киборг завис. Точное количество убитых, особенно в первые два года в боевых условиях, было припомнить сложно: память вычистили основательно. Но если напрячься и подсчитать… В прошлой операции он подстрелил одного снайпера. А когда брали террористов, захвативших кондитерскую, то он не стрелял, просто одного захватил и придушил, а потом ел пирожные. А в прошлом году, кажется, всего человек семнадцать. Но там придурки просто драться полезли — и надо было действовать жестко, чтобы разнять болельщиков.
— Ты тоже тормозишь, как все киборги? — разочарованно протянул Даник, устав ждать ответ.
— Папа говорит, у вас у всех какие-то глюки вечно. Ну, а играть-то хоть ты умеешь? — мальчик поднял повыше плюшевого дракона, ярко-синего, с огромными красными глазами.
— Вот в драконов, например? Драконы — они знаешь, какие? Они пламенем дышат и всяких там героев едят. И летают.
Киборг обиделся. У него не глюк, он считал.
— Игра — это специальная обусловленная форма поведения социализированных личностй, которая выражается в различных видах активности: взаимодействие с другими субъектами, манипуляции с предметами, деятельность с объектами виртуального пространства. С кибермодифицированными организмами активность «игра» производиться не может.
Мальчик с минуту обдумывал услышанное. Сложно, но главное он понял сразу: играть с ним не будут. В драконов так точно.
— Ладно, а в вампиров ты играть умеешь? — Даник искренне считал, что уж в вампиров-то не играть — это надо совсем дураком быть.
— Они крутые! Они пьют кровь, а потом могут летать и в мышей превращаться! — он крутанулся на месте и раскинул руки, показывая летучую мышь, и с надеждой уставился на киборга.
— Давай, как будто я — вампир, а ты… А ты кем хочешь быть?
— Я киборг. Модель Dex-6, серийный номер 245616ВОИС55611ЫУПР7.
Охраняемый объект отдавал странные приказы: определить, являются ли они бытовыми, было затруднительно. Сказывался и дополнительный приказ хозяина: «с пониманием». Чтобы понять, о чем говорит ребенок, пришлось выйти в сеть и поискать в справочниках: в своих программах киборг никаких игр с летучей мышью не обнаружил. Только информацию о том, какой мыши обладают пищевой ценностью и как их можно поймать. Даник моргнул: нет, ну что он такой глупый?
— Не хочешь в вампиров, — вздохнул он.
— А в оборотней если? — И решил не дожидаться, пока этот два-четыре-и-дальше-как-там-циферки снова начнет говорить глупости, а взять дело в свои руки:
— Давай так! Как будто ты вот — оборотень… Нет, лучше я — оборотень, и я превращаюсь в дракона! А ты тоже оборотень, и вот в кого ты превращаешься? Только давай нормально! Все играть умеют, а ты какой-то не такой! В кого превращаться будешь, ну?!
— Я — киборг, — и снова вежливо повторил свой номер и модель.
Ребенок хотел во что-то превращаться — ну пусть бы превращался. А почему должен превращаться он сам? Это было непонятно. Может, как-то объяснить?
— Я кибер-модифицированный организм, который сохраняет статичную форму, имеющуюся в данном виде. Превращения могут вызывать дополнительный нерациональный расход энергии.
Даник изумленно распахнул глаза: ну надо же, киборг, а таких простых вещей не знает!
— Ты что, это же волшебство такое, — снисходительно пояснил он.
— Когда волшебство, никакого расхода нет… И вообще все легко получается. Ты что, мультики никогда не смотрел? Вот в девчачьих там постоянно какие-то феи летают — это такие человечки, ма-аленькие, вот как палец у меня, — Даник на всякий случай продемонстрировал мизинец: вдруг ему и это уточнять надо?
— И это у них там тоже волшебство. А есть еще мультики старые совсем, еще древнющие, там и деревянные корабли летают, и бабки-ежки в деревянных ступах… И люди тоже летают!
Даник загорелся снова: вот во что нужно поиграть, ну от этого нельзя отказаться!
Он посадил дракона на стол, присмотрелся и передумал: спрятал вниз, под табуретку, и поведал шепотом:
— Это — крокодил! И у него часы тикают в животе. Слышишь?
— Нет, — киборг активировал все датчики и сканеры на полную мощность. — Ничего не тикает. Посторонних звуков не обнаружено. Взрывные или потенциально взрывоопасные устройства отсутствуют. В случае обнаружения подобного устройства рекомендуется максимально быстро покинуть помещение и отправить вызов специалистам.
Киборгу стало грустно — он уже знал значение этого слова и понимал состояние, которое оно описывает. Летающие драконы — это, наверное, красиво, если спецэффекты хорошие. А вот ступы летать не могут. Они ведь полые внутри, и там просто нет места для нормального движка. А ведь летать им приходится еще и с грузом. Магия еще какая-то? Нет, в магии никакого аккумуляторного устройства быть не может, так что предмет все равно в воздух не поднимется.
Даник открыл рот — ну чего он издевается? — и закрыл. Слова потерялись где-то в горле. Мальчишка посмотрел под стол, на одиноко сидящего в углу дракона-крокодила — который прекрасно, между прочим, тикал, вот Даник все слышал! — потом глянул на киборга, упрямо не желающего играть ни во что, и вдруг тихонько обиженно всхлипнул.
— Ну и л-ладно, — и голос стал каким-то ломким и тонким.
— Не хочешь — не надо. Сам и стой тут, как дурак! А я… Я пойду на крокодила охотиться. Но охотиться почему-то не хотелось. И в дракона играть тоже не хотелось. И ни во что другое.
Даник отвернулся к окну и сердито вытер рукавом глаза: почему-то они чесались.
Пусть он и взрослый и очень самостоятельный — как любит повторять папа, но сейчас ему было очень грустно и одиноко, как совсем маленькому. И захотелось плакать, вернее, по щекам сами собой стали скатываться слезы.
Киборг моментально уловил изменение настроения вверенного ему охраняемого объекта. И тоже почувствовал дискомфорт. И дело даже было не в том, что хозяин может разозлиться — он ведь задачу выполнил: объект цел и невредим, — а в том, что мальчику стало плохо.
Активировавшаяся, согласно инструкции, программа психологической помощи выдала список рекомендаций по нивелированию шокового состояния, но они, увы, не подходили к ситуации.
Он был военным дексом, и у него было много максибайт специализированной информации, но расширенный поиск по всем имеющимся данным не дал подсказки, как следует поступить в этом случае.
Киборг вздохнул: под плотными потоками плазмы было намного проще и понятнее.
Мальчик плакал, уже не скрываясь, так горько, как умеют лишь дети. Полностью отдаваясь своей печали. И здесь с ним не захотели играть. Дома мама вечно то сидит за терминалом, то утыкается в планшет и однозначно угукает на все его вопросы.
Папа приходит с работы уставший и отмахивается от него, говорит, что ему надо отдохнуть.
И даже этот восьмой… никому он не нужен и неинтересен, раз с ним никто не хочет поиграть. Киборг прислушался к своим ощущением, проигнорировав сведения от датчиков. Ему тоже было грустно и больно. Ладно, даже если это будет последний важный поступок в его короткой жизни… очень осторожно киборг отошел от стены, приблизился к мальчику, присел на корточки, изо всех сил надеясь, что хозяин крепко спит и будет спать как можно дольше.
— Прости меня, пожалуйста, — говорить было сложно и непривычно, — я не хотел тебя обидеть. Я… просто не умею… — нужное слово нашлось не сразу, — играть. Но ты можешь меня научить. И мы сможем потом поиграть вместе. Расскажи задание… что мне надо делать?
Даник оглянулся через плечо, посмотрел на киборга сверху вниз: такой большой — и таких простых вещей не знает. А разве так бывает? Данику, конечно, встречались взрослые, которые играть не то что не умели — не любили. Скучно, говорили, иди сам поиграй. Но про них Даник точно знал, что когда-то они все умели: и на драконов охотиться, и корабли на абордаж брать — еще простые, деревянные корабли, какие в древности были. Но и на взрослых иногда, как папа говорил «накатывало», и тогда они вдруг начинали размахивать палками, словно шпагами, и из невидимых бластеров стрелять…
Но Данику раньше никогда не приходилось кому-то вот так с нуля рассказывать, как нужно играть. Это же просто: играешь — и все…
— Ну… Ты, например, кино про пиратов видел? Или мультики… Хоть что-то? Вот надо так, как там, понимаешь? Как будто ты… Пират или кто… — Даник запнулся и подумал: нет, так ему ничего непонятно. Опять скажет, что это ерунда невыполнимая. А если он и мультиков не смотрел… Даник развернулся, окинул киборга еще одним взглядом — теперь изучающим и пристальным, и вдруг торжествующе улыбнулся:
— Ладно, а бандитов ты видел? Таких, с бластерами, виброножами, которые такие р-р-р-р! Видел? Вот представь теперь, что ты — бандит! Только понарошку бандит. Ну, вот нож у него настоящий, а у тебя он… Как будто. Сможешь? Киборг на ускоренке промотал видео про пиратов. По мгновенному поиску нашел двенадцать фильмов, из них восемь было древних, двухмерных, костюмированных — так значилось в описании. Киборг не совсем понял разницу — в оставшихся люди тоже были в основном одеты. Ну кроме особей женского пола, те были скорее раздеты в костюмы. Пираты не делали ничего нового: кричали, размахивали… система по аналогии определила вид оружия — саблями, убивали друг друга.
Игра киборгу не понравилась. Ему не хотелось сейчас никого убивать. Да и подходящих враждебных объектов для контактного боя не наблюдалось. Да и непонятно, зачем кричать, когда лучше тихонько подкрасться и снять пост — так оно гораздо эффективнее выходит.
И про бандитов тоже… не очень. Когда приходилось брать какую-либо группировку, то сложность задания возрастала. Потому что бандитов надо было захватывать целыми и живыми, а они сопротивлялись, аргументируя свое несогласие с планом операции лучами бластеров. Если играть в бандитов, то кого захватывать? Хозяина? Он точно будет против. Тогда как играть? Задействовать других людей? Можно их приобщить к игре посредством нетравматичных методов воздействия, но им ведь может и не понравиться. И они могут начать ругаться — такое уже было во время выполнения боевых заданий. Но тогда вступался хозяин, а если сейчас разбудить его по такому поводу — убьет. Тем более, что приказ был четким: не трогать. А как захватить, если не трогать? Даже, чтобы вырубить человека к нему хотя бы один раз придется прикоснуться.
— А ты уверен, что тебе хочется играть в пиратов и бандитов? Тут нет подходящих объектов для выполнения условия игры, — киборг решил получить больше информации для объективного анализа ситуации и выстраивания наиболее верного плана действий.
— И куда надо совать вибронож, если это понарошку? — В живот, — уверенно ответил Даник. Он и про пиратов, и про бандитов много чего смотрел.
— Еще в глаз можно! Тогда кровища прям оттуда будет хлестать, так прям пы-ы-ыщ-щ! А в одной киношке ножом еще голову отпиливали… Да без разницы, куда совать, главное — попасть!
Киборг подумал, что попасть — это элементарно. Вопрос в том, как сунуть и при этом выполнить приказ про целостность объекта. Кажется, вибронож и целостность объекта несовместимы.
— Если тыкать так, то объект пострадает и будет непригоден к допросу, — попробовал объяснить киборг.
— А объект захватывают ради последующего получения сведений.
— Да можно и убивать тоже, — пожал плечами Даник: если этому в допрос интереснее, можно и в допрос поиграть.
— Но так тоже прикольно. Ты не тупи только, ну, давай, двигайся как-нибудь, если ты бандит или пират, то они не стоят как доска какая-то! Представь вот, что у тебя нож…
— Даник деловито вцепился в руку киборга и попытался придать ей такое положение, как будто в кулаке, и правда. зажат нож, и ножом этим скоро кого-то проткнут.
Киборг посмотрел на руку, но ножа в ней не обнаружил. Между тем подумал, что ножом не рационально: потом еще кровь отстирывать — люди приказывали, потому что заляпанное кровавыми брызгами оборудование нарушало их эстетическое мироощущение.
Сами именно так и говорили, только использовали совершенно другие слова. А в полевых условиях стирать и сушить одежду неудобно, но тут в квартире будет проще — есть машинка. Только вот придется еще кровь с поверхностей оттирать. А он все-таки не Mary.
Может, предложить мальчишке кого-то без ножа захватить? Он это запросто.
— А кого надо захватить? — решил все-таки уточнить киборг.
— Врагов! — поведал Даник, радуясь: ну наконец-то дело пошло!
— Нет, подлых предателей, которые… вериломно… вероломно похитили наш корабль и нашего капитана, а теперь мы должны их поймать, захватить и победить. И чтоб они пожалели! Они скрываются на том вон острове, — мальчик показал в коридор, — и поджидают нас с саблями и бластерами!
— Враждебных объектов не обнаружено, — киборг для верности просканировано коридор дважды.
— Они прячутся, затаились в засаде, — мальчишка давно забыл, что плакал, и теперь аж подпрыгивал от азарта и предвкушения интересной игры. — Иди и захвати.
— Приказ принят, — вздохнул киборг.
У ребенка не было права управления, но проще подчиниться, чем опять наблюдать как маленький человек расстраивается.