За стеной.
Руками не дергай, а то свяжу! Лежи смирно! — голос хозяйки звучит не сердито, а как-то… так, что киборгу хочется быть подальше. Свист прута, обычного деревянного, гибкого, удар… еще… декс насчитал восемнадцать ударов. Ощущая, как вздуваются на спине узкие малиновые полосы. Боль, смешанная с вожделением захлестывает сканеры, заставляя киборга сжиматься, ежиться. Не надо так, хозяин! Мне тоже больно!
Но вот порка прекратилась, только дыхание слышно. А потом стон, такой протяжный и мучительный… Не выдержав, Рон метнулся в подсобку и там замер, придерживая дверь изнутри. Главное, чтобы его не нашли, не поняли, что он все слышал… И может, даже видел? Камера, конечно, неактивна, люди позаботились. А если ее включить? Сволочи! Они ее еще и заклеили! Нельзя быть такими подозрительными! У них есть киборг, можно просто приказать, чтоб он проследил и к ним никто не подошел. Он выполнит. А камеру заклеивать — это плохая идея. Потому что сканеры подробностей не дают, а ему интересно. Надо найти способ узнать, что делают друг с другом хозяева, и не попасться на этом самому. Непонятно, зачем это людям.
Еще один стон. Подключить тепловое зрение! Хозяин выгибается, стараясь сильнее прижаться к… что это за штука? Не видно! Как бы понять?! Его люди. Он не знает, что делать и кого из них защищать. И главное, почему им это нравится. А ведь нравится. Хозяин справится с женщиной без труда, но он лежит лицом вниз, подставляя спину. Она с ним не справится, но он лежит, а она, отложив непонятный предмет, склонилась лицом к его спине, и опять что-то делает. Хозяин напряжен. Его руки сжимают спинку кровати со страшной силой. Хозяин счастлив. Сканеры захлебываются от его эмоций.
Новый стон, хриплый, переходящий в сдавленный крик. Такой, что программа защиты владельца активируется, и на секунду возникает соблазн использовать ее. Под благовидным предлогом ворваться внутрь и посмотреть. Но ведь его тут по идее нет, он в бараке. Просто тут намного прохладнее. Нет уж.
Отключить программу? Да/Нет. Да.
А если… если установить еще одну камеру, не подключая ее к общей системе видеонаблюдения, только для себя? Мысль настолько новая и неожиданная, что киборг застывает. Он же может. Он уже делал это по приказу человека. Он может это и без приказа. Сам. Хозяин сломал его уже давно, научил неповиновению, научил делать то, что киборгу нравится. Даже имя дал. Ну, значит, сам же и виноват. Надо просто украсть камеру со склада и поставить. Он умеет.
Вот, стоит на минуту отвлечься, как люди опять что-то придумали.
— Я принесла это специально для тебя, любимый! — шепчет женский голос. Запах гари и стеарина. Стон, такая же непонятная смесь боли и… чего-то такого, от чего киборгу опять захотелось бежать прочь, пока не поломали. — Лежи смирно, это приказ. Придется потерпеть, я этого хочу, не огорчай меня… вот и умница!
Хозяину больно. Не надо быть киборгом, чтобы это понимать. Хозяину приятно, он пытается получить еще боль. А вот это непонятно даже киборгу. Что хорошего в таком задании, когда надо лежать, и что-то горячее льется на исчерченную поркой кожу и там постепенно остывает?
Женщина убирает горящую палочку и опять склоняется лицом к спине хозяина. И он стонет, выгибаясь, руки изо всех сил, до треска дерева, стискивают спинку кровати, но тело остается лежать. Хозяин терпит все. Непонятно.
У обоих нарастает желание и, наконец, они прекращают пытку, свою и киборга. Женщина проводит рукой по короткому ежику волос, по лицу парня и в следующую секунду он переворачивается, хватает ее и подминает под себя. Рон с облегчением выдыхает и отключает сканер. Такое он уже видел. Вот теперь у его хозяев все как у людей.
Декс садится на пол в кладовке, немного раздвинув щетки, ведра и моющие средства. Все-таки хорошо, что с ним такого не делают! А зачем это людям — он разберется.