Когда Карел и Лех вернулись домой, их уже ждало письмо от Киры Гибульской.
Предназначалось оно Леху, но пришло на компьютер Карелу, так что смотрели они его оба. В коротком видеофайле глава ОЗК предлагала Леху выбрать фамилию для оформления документов, сожалела, что вакансии еще не нашлось и выражала надежду, что поиски долго не продлятся. Также к письму прилагался видеоархив адаптационных лекций, просмотреть который требовалось в ближайшее время. Карел скачал архив, просмотрел блоки занятий, названия лекций в некоторых блоках, наугад открыл одну из них, там молодой человек очень приличного вида рассказывал о налогах, закрыл, посмотрел на длительность архива и присвистнул:
— Эти полезные вещи длятся аж двести семьдесят часов. Может, ты их как-нибудь можешь запихнуть в процессор и освоить не смотря?
Лех отрицательно покачал головой:
— Нет. Запихнуть могу, не проблема, только будут лежать мертвым грузом. Чтобы узнать, что там – надо смотреть. Текстовые файлы можно освоить не читая, но не видео.
Карел заинтересовался:
— Почему так?
— Не знаю, так процессор работает.
— Ну, в общем, логично, хоть и непонятно. Когда в поисковике на компьютере вбиваешь слова из текста, текст находится; но когда, допустим, слова из фильма – то нет. Жалко.
— Мне тоже, — Лех не мог не согласиться с этим.
— Ладно, посмотришь, найдем время. Ты фамилию себе какую хочешь?
— Не знаю. Надо обязательно ее выбирать?
— Да, в документах нужна. Смотри, можно от названия группы образовать: Гром, или Громов. Лех Громов – звучит?
— Не знаю. А твою можно взять?
— Мою? – Карел был не на шутку удивлен, — Можно, но зачем?
Лех смутился:
— Мне кажется, так правильно будет, все-таки ты хозяин, пусть теперь и бывший.
— Вот только не надо изображать жертву Стокгольмского синдрома! Давай ты до утра подумаешь, и утром окончательно решишь. А сейчас не знаю, как ты со своим процессором, а я спать хочу.
Ночью Карел опять распихал подушки, сграбастал Леха, подтянул к себе поближе и успокоился. А Лех внезапно понял, что вот так, когда на плече лежит рука сильного человека, становится уютно и спокойно. Он постарался запомнить это новое ощущение и с ним и заснул.
Утром после кружки кофе Карел, сильно смущаясь, начал:
— Могу ли я попросить сходить со мной к кинологам? Хочу задействовать твои детекторы лжи, проверить, что хочет эта девочка.
Лех несколько секунд пытался понять, что не так, а потом сообразил: хозяин просит. Не приказывает, а просит. Да, не хозяин, но все-таки. Если бы даже и приказал по старой памяти, он, Лех, бы не обиделся.
— Да, конечно, я пойду с тобой. Почему ты не приказываешь?
— Я же теперь тебе не хозяин. Не начальство. Не полицейский. Мы же договорились, что я буду вроде старшего брата. И ты можешь отказаться, сказать – «не хочу». Попробуй как-нибудь, это может оказаться полезным.
— Не хочу. Не хочу говорить «не хочу». Во всяком случае, тебе. Попробовал. Мне понравилось.
— То ли еще будет. Все, хватит переливать из пустого в порожнее, надевай новую футболку и пошли.
Уже во флаере Карел переспросил про фамилию.
— Я могу выбрать ту, которую хочу?
— Да, конечно, — Карел, предчувствуя повторение вчерашнего, слегка напрягся.
— Тогда я выбираю твою фамилию.
Карел перевел флер на автопилот и обернулся к киборгу:
— Понимаешь ли ты, что моя фамилия у тебя будет постоянно напоминать обо мне? О твоем бывшем хозяине, который отдавал приказы, гнал тебя под выстрелы террористов, оставлял на ночь в тесной ячейке, который почти убил тебя?
Лех непонимающе смотрел:
— Это нормально. Как вы говорите – это не мы такие, это работа такая. И не убил ведь. Наоборот, отвез, чтобы починили. Вылечили.
Карел только рукой махнул:
— Фиг, захочешь — потом поменяешь, — и снова включил ручное управление.
У кинологов Карел прошел сразу к комроты и попросил вызвать Василину Ильину.
Еще молодой, но уже начавший седеть старлей по-простецки гаркнул куда-то вглубь коридоров, откуда тянуло слабым запахом зверя:
— Васька, иди сюда!
— Иду, минуту! – раздался девичий голос, и очень скоро обладательница его, одетая в рабочий комбинезон, влетела в кабинет мимо Карела так, что он остался за ее спиной и затормозила, поняв, что в помещении, кроме непосредственного начальства, находится кто-то еще. Вытянулась перед комроты и бодро отрапортовала:
— Младший кинолог Ильина по вашему приказанию прибыл!
— Вольно, — скомандовал Карел и кивнул комроты, — пожалуйста, оставьте нас на пять минут, у нас частный разговор.
Василина развернулась к нему и, узнав, побледнела, но скулы и уши заполыхали ярким кумачом.
Комроты оглядел разноцветную подчиненную, погрозил ей пальцем и вышел, напоследок оценивающе поглядев на Карела.
Карел присел на край стола и ногой подтолкнул в сторону Василины офисный стул на колесиках. Тот подъехал, едва не задев ее по ноге.
— Присаживайся, я здесь не как начальство и инспекций устраивать не буду.
Василина предложение проигнорировала, оставшись стоять, только уцепилась за края карманов на штанинах комбинезона.
— Что же, спрашивать, узнала ли ты меня, думаю, нет смысла. Поэтому позволь пригласить тебя сегодня в «Традицион».
Услышав название модного ресторана, Василина впервые посмотрела на Карела глаза в глаза и отчеканила:
— Не в моих правилах разводить шашни на рабочем месте, капитан.
Лицо ее оставалось бесстрастным, но голос дрогнул, и это дало Карелу дополнительный шанс. Он встал, подошел поближе, наклонив голову, посмотрел прямо в лицо:
— Хорошо держишь себя. Но немного не дотягиваешь. Поэтому считай приглашение рабочим тренингом по вербальному взаимодействию в нештатной ситуации.
— Вызов на тренинг оформляется письменно в форме заявки на сотрудника, — о каменное выражение лица Василины, казалось, можно было разбивать небольшие флаеры.
— Не вопрос, — Карел усмехнулся, — будет заявка. Еще могу дать письменное обязательство вести себя культурно, руки не распускать, грязные намеки сначала мыть, потом намякивать.
— Что делать? – обескураженно переспросила Василина.
— Намекать, — Карел обрадовался маленькой победе – девушку удалось вызвать на проявление хоть каких-то эмоций.
— Вы серьезно? – выражение глаз на долю секунды стало удивленным, потом в них заискрились смешинки, и через секунду она широко улыбнулась, — Если с официальной заявкой, то я готова за начальством хоть на край света!
— Вот и прекрасно. Тогда – до вечера. А сейчас вынужден вас покинуть – дела, дела.
На улице Карел спросил у последовавшего за ним Леха:
— Что скажешь?
— Сначала она испугалась, потом развеселилась и немного обрадовалась.
— Это когда я про заявку сказал, что будет?
— Да. Как будто переложила ответственность.
— Очень хорошо. Посмотрим, что будет вечером.
Во флаере Карел выдернул из комма вирт-окно и стал набирать текст обещанной заявки на сотрудника. Голограмма мерцала и вздрагивала, буквы выскальзывали из-под пальцев, видавший виды комм начинал уже задумываться о вечном. Лех недолго терпел это издевательство над здравым смыслом и предложил:
— Диктуй, я бесконтактно наберу.
Таким способом дело пошло гораздо быстрее, и уже через пару минут заявка была составлена, отослана командиру кинологической роты, а еще через пять им одобрена.
— До вечера, девочка-загадка, — попрощался с коммом Карел, в очередной раз заставив Леха задуматься о логике человеческого поведения.
— Теперь пошли гулять.
Весь день Карел и Лех гуляли по городу. Карел старался показать своему подопечному как можно больше аспектов человеческого бытия – начиная от покупок в магазине, заканчивая оплатой коммунальных платежей. Лех все старался запоминать, если становилось непонятно – переспрашивал, вдвоем они выстраивали цепочки вероятных событий «если что-то пошло не так». Ему все нравилось, в основном своей новизной – и бодрящий холодок у открытой витрины с колбасами, и многоголосый разговор пожилых женщин, желающих оплатить свет-газ-инфранет, и запах темных роз в цветочном магазине, где Карел купил экзотическую асцелльскую лилию и попросил упаковать ее в термоконтейнер.
Карел и сам наслаждался прогулкой, ведь, как ни крути, а вот так, никуда не торопясь, перемежая дела беседой, пусть даже и обучающей, он не гулял очень давно. К тому же с Лехом оказалось интересно разговаривать, он живо реагировал на окружающую обстановку, порой неожиданными вопросами ставя человека в тупик невозможности ответить, а почему именно так, а не быстрее, удобнее или проще. Так что к вечеру Карел чувствовал себя помолодевшим лет на пять минимум и заодно поумневшим на 10 пунктов IQ. Во всяком случае, ощущение шевелящегося мозга присутствовало явно.
Вечером, уже дома переодеваясь уходить, Карел чуть виновато спросил:
— Ты не будешь сильно обижен, если я не возьму тебя с собой?
— Я буду очень сильно морально страдать. И утешить меня сможет только торт-мороженое. А может быть, даже еще и пицца с морепродуктами.
Карел напрягся, но потом рассмотрел ироничную ухмылку и выдохнул:
— Да хоть клубника со сливками. Заказ сделать уже сумеешь, сейчас налички наскребу.
— Капитан, неужели ты думаешь, что у меня до сих пор нет номера твоей карточки и твоих отпечатков пальцев?
— Тогда справишься. Постой, а давно? И для чего?
— Давно. Просто так было, для интереса. Надо же мне себя было как-то развлекать? Карточкой, конечно, не пользовался, а вот с отпечатками в твой компьютер входил. И пароль мне тоже известен. Там у тебя много интересного.
— Так вот откуда ты Шмурдяка узнал!
— Конечно. Виктор Мудряков был в галактической базе и, когда сменил планету, не особо маскировался.
— Но ты нас тогда знатно удивил, когда посредине улицы вдруг начал процедуру опознания, — взгляд Карела упал на часы, — все, я побежал, никуда один не уходи, к полуночи буду.
Дверь за ним захлопнулась. Лех послушал удаляющиеся шаги и растянулся поверх покрывала на кровати: свою часть дела он сделал, дальше лезть в дебри человеческих взаимоотношений не имело смысла, слишком там все сложно. Пусть справляются сами. Лех активировал компьютер и сделал заказ в кафетерии.
Карел вернулся, когда кончился и торт-мороженое, и первые две лекции из обучающего курса.
Странно задумчивый, он долго ходил по квартире, умывался, хлопал дверцей стиралки, бесцельно переставлял кружку из-под кофе на столе у компьютера, а потом начал рассказывать:
— Очень странная девушка. Ясно одно – с ней не соскучишься. В вызове я указал – форма одежды парадная, подразумевая что-нибудь нарядное. Она пришла в парадной форме. Все как положено – белая рубашка, перчатки, шевроны, нашивки… Ни тени смущения, как так и надо. Хорошо, сам ступил, надо было точнее указывать. Сидели, что-то ели, какое-то мясо, разговаривали. О личном – ни слова, только о работе. О собаках своих она говорит много и охотно. И слушать умеет. Но видно же – когда начинаю говорить не о работе, да, она слушает, но как будто шажочек в сторону сделала, и слушает оттуда. Что хочет – так и не понял. Потом вроде чуть-чуть расслабилась и про свое домашнее животное рассказала. У нее шебский болотный моллюск живет, страшная, ядовитая, кусачая, прыгающая тварь. Ульяна. Потому что Уля. Улиточка.
Карел, до сих пор нервно дергающий браслет ни в чем не повинного комма, поднял на Леха растерянный взгляд.
— И мы поехали посмотреть Ульяну. Если девушка приглашает к себе домой на чай, кофе, посмотреть марки, котиков, улиточек – это завуалированное приглашение к сексу. Но не в этот раз. Посмотреть Ульяну это значило посмотреть Ульяну. И это скользкое бородавчатое блюдце выползает из тины к ней на ладонь и мурлычет.
— Шебская фауна издает звуки выше диапазона человеческого слуха, вы не могли ее услышать.
— Там преобразователь звука стоит. Посмотри по картотеке звуков, что бы это значило? — Карел издал вибрирующий звук, — Переведи в ультразвук и посмотри.
Лех открыл зоологический атлас по Шебе, недолго там копался и ответил:
— Действительно, доверие и удовольствие.
Карел пальцем подцепил вирт-окно, заставив голограмму шебского болотного моллюска закрутиться вокруг вертикальной оси.
— Приручила, значит. Интересно, сколько пройдет времени, пока она приручит меня – день, или хотя бы два?
Автор публикации
