Зимний праздник в этом году порадовал хорошей погодой и настоящим снегом — мягким, пушистым, медленно опускающимся с пока еще черного неба (ничего, позже эту черноту расцветят сотни фейерверков) и щекотно тающим на носу: Бай ловил его открытым ртом, но иногда промахивался. Когда снежинки залетали в нос, он фыркал, тряс головой и улыбался. Впрочем, улыбался он и без снежинок. Привычка.
Вот вроде бы — кто его может видеть здесь и сейчас, на открытой, засыпанной снегом веранде, когда все нормальные люди танцуют или обмениваются сплетнями за бокальчиком чего-нибудь покрепче вишневого сока? Можно было бы не притворяться, не думать, как выглядишь со стороны, а просто стоять и смотреть, как падает снег. Но — привычка.
Впрочем, не такая уж и бесполезная — Бай посторонился, пропуская смеющуюся заснеженную парочку, что, держась за руки и хохоча, взбежала по ступенькам, спеша вернуться в свет и тепло из мрака и холода. Нарушители порядков и общепринятых правил есть всегда, тебе ли этого не знать? Судя по тому, с какой осторожной нежностью офицер помог своей спутнице отряхнуть накидку и волосы, она ему не сестра. Улыбка Бая стала чуть шире.
Мраморные перила казались выточенными из молочного льда и такими же скользкими, а жидкость в широком бокале — почти черной. Облокотившись о ледяную полированную гладкость, Бай смотрел, как тают снежинки в бренди. Если снежинка была большая, на какой-то неуловимо короткий миг она успевала стать розовой, прежде чем раствориться без следа. Или так просто казалось в неверном разноцветном сиянии, падавшем из окон бального зала.
Снежинки таяли и в волосах, пробираясь знобкими холодными каплями за шиворот. Это хорошо. Он уже почти замерз.
Бай снова запрокинул голову и зажмурился, улыбаясь. Снег холодил лоб и таял на губах. Когда он только вышел из невыносимо душного зала, холодные поцелуи зимы были контрастно-приятны. Сейчас улыбаться от леденящих влажных прикосновений уже не хотелось, но… привычка.
Ничего. Еще немножко постоять под белым снегом у белого мрамора, так, для гарантии. Бай не мальчик из старой сказки, ему вовсе не нужно складывать слово «вечность» из льдинок, чтобы насквозь промерзнуть — достаточно просто еще немного тут постоять, опираясь ладонями о молочный лед парапета. Еще немного подышать этим снегом и этой черно-белой праздничной ночью, улыбаясь и глядя, как тают снежинки в бренди.
Скоро он совсем замерзнет и можно будет спокойно вернуться туда, где огни и гирлянды, и музыка, и танцы, и смех, и свежие сплетни, и много людей (слишком много!), и так душно, что почти невозможно дышать…
И даже как-то немного странно, что больше никто этого не замечает.
***
Автор публикации
