За всю дорогу Исли не сказал ему ни слова. Ригальдо тоже помалкивал, хотя его обуревал ураган чувств. Мимо проносились высокие сосны, облепленные мокрым снегом, шоссе то ныряло с холма, то поднималось на холм. Падающая с неба ливневая крупа наконец прекратилась, но снег по обочинам больше не таял. Похоже, к ночи их ждал мороз.
– Далеко ехать? – решился спросить Ригальдо. Исли на ощупь открыл бардачок и бросил ему на колени карту. Ригальдо повертел ее и убрал на место. Он не отказался бы заглянуть на заправку – взять им по «сникерсу» и сходить в туалет, но Исли гнал, не останавливаясь, и Ригальдо не стал просить, опасаясь, что Исли просто уедет, как только он вылезет из машины.
Темнело прямо на глазах.
Они пролетели по железному мосту через реку, зажатую в крутых, поросших лесом берегах, и повернули к горам. Ригальдо набрал полную грудь воздуха, но промолчал. Кажется, он начал понимать, почему с не знакомой ему Присциллой могло приключиться какое угодно несчастье. Кто вообще додумался строить дом для психов в таком опасном месте?..
Исли вдруг съехал с основной трассы на боковую дорогу, уводящую под свисающие еловые ветви. Некоторое время шины «Эскалады» шуршали по мокрому асфальту и давили ледяную крошку, пока впереди не замаячила табличка «Частная территория» и перегораживающая дорогу цепь с навесным замком. Исли нетерпеливо побибикал и подождал, но никто к ним так и не вышел, и тогда он вырубил зажигание. Вытащил ключи и хмуро взглянул на Ригальдо:
– Здесь будешь сидеть?
«Вот уж хуй», – вертелось у Ригальдо на языке, но вслух он сказал:
– Могу я хотя бы зайти там в сортир?
Они обогнули шлагбаум и еще пять минут шли по темной дороге, по краям которой, как часовые, росли гигантские ели. Конечная цель находилась за высоким забором с воротами и КПП. Сторожа в будке не оказалось. Исли раздраженно давил на звонок, пока их не впустили.
Ригальдо шел за охранником по тропинке между присыпанных снегом газонов и разглядывал силуэты качелей и теннисных столов и большой дом коттеджного типа, с башенками, пристройками и флигелями. За окнами горел свет и играла тихая музыка. Он втянул запах мясных стейков и ощутил, как желудок прилип к спине. Исли уже стоял на крыльце, засунув руки в карманы, и от его сильной фигуры веяло какой-то обреченностью. Ригальдо испытал тягу положить ему на плечо руку – так, как это принято между друзьями. Но Исли уже открыли, и он прошел внутрь.
У «стойки портье», как Ригальдо окрестил деревянную конторку на входе, сразу же разыгралась неприятная сцена. Исли и встретивший их мужик рычали друг на друга, в помощь директору сразу же набежал остальной персонал. Помявшись у двери, Ригальдо принялся изучать обстановку. Нигде не было видно ни санитаров с дубинами и шприцами, ни психов, раскачивающихся на люстрах. Затерянная в лесах «Санта Роза» действительно внешне напоминала мини-отель. Ригальдо топтался в узком темном коридорчике, отделанном деревом, как вдруг почувствовал чей-то взгляд. На него исподлобья смотрела девушка в дверном проеме, одетая в белую хлопковую рубаху и такие же белые брюки, напоминающие кальсоны. Длинные светлые волосы свисали чуть ли не до колен и почти закрывали лицо. Она поджимала пальцы босых ног.
– Мистер, – сказала она ломким голосом, – у вас есть шоколад?
– Тебе сто раз говорили ничего не брать у чужих, неряха чертова, – раздался вкрадчивый голос. – А то чужие тебя выебут, расчленят и зароют твой труп под крыльцом!
Ригальдо оглянулся. В двух шагах от него в кресле сидела другая девушка в точно таком же костюме. Ее волосы были аккуратно убраны в косу. Она безостановочно щелкала пультом от телевизора. Увидев, что Ригальдо на нее смотрит, она усмехнулась неприятной улыбкой.
– Зароют, выебут и зарежут в произвольном порядке, – повторила она с явным наслаждением. – Обожаю фильмы про маньяков. Эй, мистер, а сигареты у вас есть?
Пока Ригальдо раздумывал, этично ли угощать больных сигаретами, появился Исли и дернул его за рукав.
– Пойдем, – отрывисто сказал он. – Обсудишь с Офелией фильмы в другой раз. Нам разрешили искать.
И Ригальдо стал свидетелем того, как Исли ищет. Он отодвигал кресла и заглядывал за все занавески и под столы. Темный коттедж обладал кучей укромных местечек, и Исли методично обшаривал их все. Видимо, Присцилла любила прятаться, потому что Исли знал о существовании таких чердаков и кладовок, о которых бы Ригальдо не догадался никогда. Они посетили и ее комнату. Ригальдо отметил, что решеток на окнах и правда нет. Нормальная светлая комната с рисунками на стенах, на которых никто никого не расчленял. Но, едва войдя, Исли застонал.
– Это одежда, в которой она приехала, – он поднял с кровати жемчужно-серое пальто и маленькое черное платье. – А это – то, в чем она здесь ходит всегда, – в другой руке он держал знакомые белые тряпки. – Вопрос дня: в чем, блядь, она ушла из этой комнаты?
– Нет, ну она же не дура, расхаживать голой! – брякнул Ригальдо и напоролся на острый, как нож, взгляд Исли. – В смысле, должно быть, она в чем-то сменном…
– Сменное выдают вечером после душа, – радостно объявила Офелия, заглянув в комнату. – Психичка ушла без трусов! Ей повезет, если она никого не встретит! Иначе ее выпотрошат и закопают, и костей никто не найдет!
Оценив выражение лица Исли, Ригальдо быстро захлопнул дверь.
– Тяжелая атмосфера, – признался он и потер лоб. – Не думал, что здесь будет так.
– Я тебя с собой и не звал, – огрызнулся Исли. Он присел на кровать Присциллы и опустил руки между колен. Устало прикрыл глаза.
– Чем они тут занимаются целыми днями? – спросил Ригальдо, чтобы нарушить повисшее молчание.
– Чем захотят, – сухо сказал Исли. – Ходят в спортзал и на тренажеры, гуляют, медитируют, вяжут, шьют и готовят, книги читают, смотрят фильмы. Получают какое-то лечение.
– Как в доме престарелых, – не удержался Ригальдо. – Но те, кого я видел – молодые сильные девушки.
– Есть и мужской корпус, но он далеко отсюда.
«Понятное дело, – подумал Ригальдо. – Во избежание сексуальной агрессии и прочего дерьма».
– Здесь никого не держат силой, – зло сказал Исли. Он поднял сумку Присциллы и вытряхнул на кровать удостоверение личности. – Это как санаторий. Можно свободно выходить, куда хочешь, но они должны быть на месте ночью, во время приема лекарств и врачебного осмотра. И документы у них не забирают.
«Прекрасно, – подумал Ригальдо. – Чертова девка исчезла не только без трусов, но и без документов».
– И что теперь?
– Теперь на улицу. Есть пара мест, которые ей очень нравились…
– Ты бы подумал, – сказал Ригальдо ему в спину, – может быть, пора вызвать толпу егерей с собаками? Ну, чтобы они прочесывали территорию, и…
– Мы прочесали всю подконтрольную нам местность, – вякнул директор, подслушивавший под дверью. – Но она будто сквозь землю провалилась…
– Всю подконтрольную местность! – не выдержал Ригальдо, оказавшись снаружи. Было уже совсем темно. Обнесенный забором просторный двор был словно в тисках подступающего к нему леса, в котором что-то потрескивало и шуршало, а небо заслоняли верхушки высоких елей. – Да здесь же ебучая чаща до самых Каскадных гор!
По двору боязливо метался свет нескольких фонариков. Какой-то замшелый дед у сарая отдал фонарик Исли.
– Звоните мне, если она вернется, – бросил Исли директору и зашагал в темноту.
От запасного выхода в дальней части забора вела нахоженная тропа, уходящая прямо в лес. Ригальдо сразу же запнулся о толстый корень, потом вступил в яму, полную липкого снега, и промочил обувь, и дальше уже светил себе телефоном под ноги, не рассчитывая, что Исли его подождет.
Становилось все холоднее. Пальцы, держащие телефон, быстро замерзли, изо рта шел пар.
Исли время от времени сходил с тропы, обшаривал какие-то одному ему известные места – пещеру под корнями, дупло в стволе гигантской расколотой сосны. Должно быть, днем здесь было красиво – такая себе внушительная, северная красота. Сейчас Ригальдо чувствовал, что стал персонажем ебучего скандинавского триллера. Ему хотелось, чтобы все это прекратилось как можно скорее.
Ему хотелось, чтоб Исли первым заговорил с ним.
– Почему мы идем в лес, а не к дороге? – спросил он, наконец сдавшись. – Ты не думаешь, что она могла бы пойти на шоссе? Может, она захотела отправиться в город, в магазин или навестить каких-нибудь знакомых?.. У нее есть друзья?
– У нее нет друзей, – не оборачиваясь, сказал Исли. – У нее только Лаки и я. И еще вот это вот место. Мы иногда играли здесь в прятки. Я находил, она пряталась. Лаки никогда с ней так не играл – не хотел напоминать. Тот раз, когда все случилось, она тоже удачно спряталась в нашем семейном доме. Поэтому-то и осталась в живых.
Они вышли к крошечному лесному озеру, берега которого поросли сухой ломкой осокой, а воду стянуло льдом. А возле длинных мостков темнел крошечный домик. Маленькая самодельная хижина, сложенная из досок.
– Здесь у каждого есть какое-то такое убежище, – сказал Исли, неожиданно останавливаясь. Ригальдо едва не налетел на него. – Штатный психолог считает, что это хорошо.
Он посветил внутрь фонариком и чертыхнулся. Ригальдо понял, что в домике никого нет.
– Присцилла! – громко позвал Исли. Его голос прокатился над озером и замер, потерявшись между сосен на том берегу. – Ты здесь? Я сдаюсь. Можно вылезать!
Взошла полная луна, осветила лес серебром. И в этом серебряном неживом свете стал виден глубокий пролом в середине озера, темнеющей черной, опасно блестящей водой.
– Однажды она зашвырнула туда мой мобильник, – сказал Исли каким-то странным голосом. – А потом расплакалась и захотела его достать. Мы тогда с Лаки с трудом ее удержали, она рвалась из рук, как тигрица. А что, если…
– Включи мозг! – рявкнул порядком струхнувший Ригальдо. – Лед слишком тонкий! Никто бы не прошел туда, в середину, не оставив следов!
Он твердо решил не давать Исли лезть в воду – ночью, в одиночку, без рыбачьего снаряжения и без багров.
– Ты прав, – сказал Исли после короткой паузы. – Извини. Крыша едет.
Ригальдо все-таки собрался похлопать его по плечу, успокаивая, но Исли будто почувствовал – отошел и, повернувшись лицом к осоке, начал мочиться. Ригальдо сжал зубы: не будешь же трогать человека, когда он отливает. Он тоже расстегнул молнию, а облегчившись, снова двинулся следом за Исли. Тот вел вдоль озера, следуя по тропе. Они медленно шли, пока вдруг за кустами не пронеслось с ревом что-то огромное, не перерезало ночь светом огней.
– Фура, – сказал Исли и пнул корень дерева. – Вот мы и вышли обратно к шоссе. Если бы Присс пряталась здесь, она бы уже вышла. Значит, она либо уехала, либо ушла в лес, к горам. Есть еще гребаная речка, конечно…
Он подул на ладони. Его стильное пальто явно было не предназначено для прогулок в горах.
– Лаки меня не простит, – Исли сунул руки в карманы. – Вчера он меня уговаривал оставить ее в городе, а я не захотел.
– Да блядь, да ты-то здесь при чем! – взорвался Ригальдо. – Наоборот, ты опекал их обоих!
– Я говорил тебе то же самое, когда дело касалась Маргарет, – сказал из темноты Исли. – Не припомню, чтобы тебе это помогло.
Он снова двинулся параллельно шоссе, между колючих кустарников, громко выкликая Присциллу по имени.
Ригальдо почувствовал, что задыхается от тоски, комом вставшей в горле.
«Уймись уже, – приказал он себе с ненавистью. – Этот твой рейд следом за ним ничего не изменит. Поздно вести задушевные разговоры».