Светило яркое солнце, жарило по-летнему. Денис сощурился, едва открыл дверь на улицу. Он с трудом досидел до конца лекции и так и не решил, правильно ли сделал, что вышел из кабинета и прослушал мамины сообщения. Так он страдал только от неизвестности, а когда прослушал, то до конца пары страдал от желания всё бросить и бежать скорее в университетский скверик, где его будет ждать мама, чтобы вместе поехать к адвокату.
От того, чтобы бросить всё и бежать, удерживало одно – мама будет ждать после лекции, то есть, она подойдёт к определённому времени.
Голос мамы в аудиофайлах звучал и обнадёживающе, и тревожно. Она говорила, что посоветовалась с Татьяной Ивановной, и что Татьяна Ивановна сказала, что есть надежда обойтись штрафом, что Татьяна Ивановна уже вела такие дела, главное выстроить правильно защиту и тактику поведения, и поэтому, Татьяна Ивановна…
Однако, Денис почувствовал в голосе мамы и сомнение с тревогой. И сам начал тревожиться, хотя не понимал, почему. То есть, конечно, понимал, чего уж, но мамины волнения передались и добавились к его собственным.
Денис оглядел с крыльца скверик, чтобы решить, в какую сторону идти. Но не успел сделать и шага, как на крыльцо вышли одногруппники. Они окружили его. Парни похлопывали по плечу, девушки улыбались. Только что автографы не просили…
Это было совсем непривычно, Денис растерялся. Всеобщее внимание было ему и приятно, и странно.
– Ден, ты как сегодня насчёт клубешника? Может завалимся в «Зебру» – приобнимая за плечо, спросил Вадим.
Денис не успел ничего ответить, как к нему подпорхнула Соня, и, отстранив Вадима, взяла Дениса под руку.
– Точно! Денчик! Пойдём сегодня с нами в клуб?
– Только давайте не в «Зебру», – взмолилась Маша, пристраиваясь с другой стороны. – Там отстойно.
– Где, в «Зебре» отстойно?! – возмутился Вадим. – Хотя так-то да…
– Может, в «Нирвану»? Там неплохой музон, – предложил Глеб.
– «Нирвана» далеко… – вздохнула Соня и прижалась к Денису.
Маша доверительно заглядывая ему в глаза, спросила:
– Денис, а ты куда хочешь?
Денис уже никуда не хотел. Ему было приятно в центре внимания, приятно, что девчонки вот так рядом. Кристина только стояла чуть в стороне, ну и ладно, она всё равно бросала на него взгляды. Приятно, что парни улыбались все и смотрели на него кто с завистью, кто с уважением.
– А го в «Че Гевару»? – предложила Маша. – Там винтажно.
– А мне «Че Гевара» не зашёл, – пожал плечами Вадим.
– Да норм в «Че Геваре», – пожал плечами Денис.
– Отлично! Идём в «Че Гевару»! – сразу же согласился Вадим. – Во сколько собираемся? В девять? Ты как, Ден?
– В девять норм, – согласился счастливый Денис.
И тут зазвонил телефон. Егор стоял рядом. Значит, звонила мама – больше ни у кого его нового номера не было.
Мамин звонок вернул Дениса на грешную землю.
– Всё, ребят, спешу, мне к адвокату… – бросил Денис и растерялся от того, с каким уважением и вниманием ему сразу же освободили дорогу.
– Позвони, как закончите, – крикнул Денису вдогонку Егор.
Денис кивнул и сбежал по ступенькам. Хотя, ему очень хотелось остаться с одногруппниками.
Май прекрасен! Воздух полон запахов и звуков! Всё вокруг цветёт или во-вот начнёт.
Собственно, всё – это черёмуха и тюльпаны, но какая разница? После долгой зимы кажется, что цветёт всё. А если ты не уверен, что цветёт именно всё, то воробьи звонким чириканьем развеют все твои сомнения.
Листики на деревьях распустились. Они сейчас удивительного светло-зелёного цвета. Они уже полностью раскрылись, но пока мягкие и клейкие. И запах у них особенный – весенний. Он вносит приятную нотку в черёмуховый аромат. Ещё несколько дней, и листья наберут зелени, станут изумрудными и жёсткими. Но сейчас молодые листики прекрасны и беззащитны.
Среди зелёных уже газонов яркими пятнами притягивали взгляды клумбы с тюльпанами. Озеленители подобрали расцветки так, чтобы цветы дополняли друг друга. Тут – сиреневые с оранжевыми, там – красные с жёлтыми, а здесь – тёмно-фиолетовые с белыми. Вот там чуть дальше бледно-розовые с малиновыми… столько цветов и оттенков!
И всё это подчёркнуто белыми гроздьями черёмухи.
Эх, зафотографировать бы эту красоту! Да и как фон для портретной фотосьёмки хорошо. А уж какой фон для лавстори!
Тревожное лицо мамы не вписывалось в эту картину. Как будто мама не замечала окружающей красоты. Как будто для мамы этой красоты не существовало…
Денис опустил голову и нахмурился, чтобы убрать с лица улыбку. Собственно, чего разулыбался-то? Весна – да! Но не для него! Не для него пришла весна… Не для него цветут сады… А что для него? Наручники, камера, да пуля у стенки?..
Когда он сел рядом с мамой на скамейку, от благостного настроения ничего не осталось.
– Как в универе? – спросила с тревогой мама.
– Нормально всё, – ответил Денис и понял, что он совершенно не грешит против истины. – В универе всё нормально.
– Никто пока не знает?
– Наоборот, знают. И декан, и преподы, и одногруппники.
Мама горестно вскинула ко рту руки, как будто опасалась именно этого известия.
– Мам, нормально всё, – поспешил успокоить её Денис. – Они на моей стороне.
Мама испытующе некоторое время смотрела в глаза Денису, словно искала признаки обмана, признаки того, что теперь её сыночка травят хейтеры. И не найдя, облегчённо вздохнула и пояснила:
– Я боялась, что все от тебя отвернутся.
– Мам, чего ты? Я сейчас самая популярная личность на весь универ! – засмеялся Денис, вспоминая, как только что стояли на крыльце, и как девчонки прижимались к нему, а парни похлопывали по плечу.
И благостное выражение само собой вернулось на его лицо.
Но взглянув на маму, Денис поспешил снова убрать его. И перевёл разговор в другое русло:
– Нам ко скольки к адвокату?
– Да, уже надо идти. Татьяна Ивановна ждёт нас.
0
0