Жидкое марево растекается под его опущенными веками – что-то багрово-красное с проблесками золотого и странные колеблющиеся тени. Кроули моргает, начиная осознавать происходящее – марево это всего лишь солнечные лучи, а тени ветви деревьев.
Взгляд начинает потихоньку фокусироваться, и в поле его зрения появляются два человеческих силуэта – мужской и женский. Вид у констебля Ньюта Пульцифера еще более глуповатый чем обычно, а на сей раз еще и здорово испуганный. Незнакомая молодая девица – темноволосая, в круглых очках а-ля Гарри Поттер, одетая в обтягивающие джинсы и серую толстовку с капюшоном – напротив глядит сосредоточенно и цепко. Потом склоняется к детективу-инспектору и ощупывает приличных размеров шишку на его затылке, заставив поморщиться и чертыхнуться.
— Лежите тихо, сэр, возможно у вас сотрясение.
— Еще чего… Аффф! Да уберите от меня свои руки! Кто вы вообще такая?
Чуть отстранившись, девица поправляет очки.
— Анафема Гаджет. Зря вы за мной погнались. Не заметили овраг и вот…
— А какого черта вы от меня тогда убегали?!
— У меня были причины. Я здесь вообще-то прячусь.
— Прячетесь, ага. Если прячетесь, значит ощущаете вину. – Кроули, морщась, осторожно приподнимается на локте и пытается вытряхнуть из своей короткой рыжей шевелюры сухие листья и мелкий мусор.
— Ни в чем она не виновата! – подает голос констебль Пульфицер. – Семья Анафемы довольно богата, ее родители категорически против наших отношений, они присмотрели ей жениха, вот она и сбежала в надежде, что они одумаются и перестанут на нее давить.
Кроули закатывает глаза.
— Вот черт! Искал зацепки по делу, а наткнулся на местечковых Ромео и Джульетту. Сплошное невезение.
— Вы же не думаете, что Анафема могла…
— Успокойтесь. Убийца должен обладать изрядной физической силой, он никак не может быть женщиной.
Ньют и Анафема переглядываются с явным облегчением на лицах.
— Ну тогда… Мы поможем вам дойти до машины.
— Перебьюсь, — бурчит Кроули, поднимаясь на ноги, и невольно охает от боли в левой лодыжке.
Его тут же усаживают обратно, Анафема ловко снимает с его ноги ботинок и носок, попутно сообщая, что она проходила курс оказания первой помощи, ощупывает ступню.
В итоге ему диагностируют растяжение связок, и обратный путь до своего Бентли он проделывает, опираясь с двух сторон на парочку влюбленных.
Ньют предлагает подвезти его до гостиницы, но Кроули и мысли не допускает оставить свою красавицу в безлюдном месте на обочине рядом с лесом.
Обратный путь дается ему нелегко – педаль сцепления в ретро-модели требует определенных усилий, нога каждый раз отзывается острой болью.
Уже стемнело; в кофейне на первом этаже особняка мадам Трейси горит свет и сквозь полупрозрачные шторы просвечиваются силуэты запоздалых посетителей. Кроули паркуется, вылезает из машины, чертыхаясь сквозь зубы и предвкушая, как он прохромает к лестнице, ведущей наверх в его комнату, мимо всех этих любопытных людишек, которым непременно захочется узнать что с ним случилось и как продвигается расследование.
Внезапно распахнувшаяся дверь кофейни выпускает наружу пастора Фелла, в котором, на сей раз, лишь коловратка напоминает о его сане – Эзра одет в уютный вязаный свитер поверх рубашки и светлый пиджак.
— Бога ради, что с тобой стряслось? Мы ведь договорились встретиться, твой телефон не отвечал, да и время позднее…
Кроули криво усмехается. Ангел в своем репертуаре.
— Я отрабатывал зацепку.
Приблизившись, Фелл ловко подставляет ему плечо и обнимает за талию, помогая двигаться по направлению к дому.
— Я так понимаю – зацепка пряталась где-то в чаще леса, судя по состоянию твоего костюма. Ну и как успехи?
— Хреново. Впору вешать на спину табличку «лузер», как однажды сделал Энди Квил, проиграв в споре.
— Ну-ну. Не стоит сдаваться. Тебе нужно передохнуть, поесть нормально. Кажется, мадам Трейси обижается что ты игнорируешь ее стряпню.
Кроули фыркает.
— Мне нет дела до ее обид.
Внутри кофейни обнаруживаются человек десять, а детективу-инспектору кажется, что половина Тэдфилда приперлась полюбоваться на его позор. К счастью, Эзра берет всех любопытных на себя, безапелляционным тоном заявив, что их гостю нужен покой и отдых, а отвечать на вопросы зевак у него нет ни сил, ни времени.
Наверху он снимает с Кроули пальто и пиджак, аккуратно укладывает его на диван, приносит чай и бренди, прикладывает пакеты со льдом к затылку и многострадальной лодыжке. Тот осоловело глядит на эту суету из-под полуопущенных век, ощущая как внутри разливается теплота и накатывает медитативное состояние покоя и уюта, уже давно позабытое среди наполненных рутиной и нервотрепкой будней полицейского, женатого на своей работе.
Он послушно проглатывает кусок мясного пудинга с картофелем, пьет чай с молоком вместо кофе (на ночь вредно!) и вновь прикладывается к бутылке с бренди, ощущая как потихоньку разжимается тугая пружина внутри, а мысли становятся легкими и летучими.
Вкратце поведав Феллу о встрече в лесу, Кроули раздумчиво произносит:
— Может я не с того конца взялся за дело? Может мне стоит сосредоточиться не на мотиве, а на возможности? Подозрительный тип из леса оказался девицей, которая чисто физически не способна убить человека таким вот образом. Согласно заключению судмедэкспертизы, убийца силен. То бишь, не всякий мужчина смог бы нанести жертве такие травмы и так умело его распотрошить. Это точно не кто-то вроде тебя.
— Значит я вне подозрения, — усмехается Эзра, — ну, спасибо на добром слове. – Что касается физической силы… Первый кто мне приходит на ум это мясник мистер Мэггот. Крупный мужчина, помню на ярмарке в прошлом году взял приз в каком-то там конкурсе силачей. Есть еще его племянник Мартин, но у того уровень интеллекта ребенка лет максимум восьми, и он совершенно безобиден.
Эзра подсаживается на диван, чтобы сменить пакеты со льдом; голова Кроули слегка кружится, он облизывает губы, шалея от внезапно накатившего порыва – ухватить Ангела за отвороты пиджака, притянуть поближе, и…
***
— Тихо-тихо! Успокойся!
Кроули снова уложили на подушку; ладонь на его лбу показалась ему восхитительно холодной.
— М-м-м-м… Только не убирай…
Свет настольной лампы резанул по воспаленным глазам, нарушив комфортное ощущение от прохладной ладони и темноты.
Лицо Ангела показалось ему даже не встревоженным – не на шутку испуганным.
— Ты кричал во сне. И ты весь горишь. Пожалуйста, давай отвезем тебя в больницу! Ты не Робин Гуд, чтобы окунуться в Темзу поздней осенью без последствий.
— Мне пришлось…
— Я знаю, знаю…, — Кроули ощутил как его гладят по волосам, — Ты настоящий герой, ты спас ребенка. Я никогда не встречал никого добрее тебя, и то, что ты вечно изображаешь мудака меня не обманет.
Это было похоже на опьянение – горячечное возбуждение, мир, который плыл по периферии, кружащаяся голова. И восхитительное ощущение живительной свежести от руки на его лбу. Кроули зажмурился, слепо потянулся вперед, цепко ухватил Фелла за ворот пижамы, потянул на себя – мягкого, прохладного, едва заметно сопротивляющегося. Наверное, если бы он открыл глаза и встретил взгляд – недоумевающий, испуганный, или может даже исполненный отвращения – он бы не решился. А так – нашел губами чужие губы, прижался. Ощутил как его намечающаяся щетина мазнула гладко выбритый подбородок, ощутил закаменевшие мышцы плеч под пальцами. Эзра замер на несколько мгновений, не делая попыток ни прижаться ближе, ни отстраниться. А потом несмело шевельнул губами, углубляя поцелуй.