В подземных переходах и помещениях было холодно — даже не тот холод, от которого могут замерзать пальцы и щеки, а такая пронизывающая до костей стылая мерзость, от которой хочется сбежать как можно быстрее и позорно спрятаться под теплое одеяло. Желательно укрыться с головой. И никуда не вылазить хотя бы сутки, а просто валяться, согреваться, смотреть каналы, не вникая в суть видео, лакомиться горячим глинтвейном или сливочным элем. Ларс мысленно облизнулся — ну и что, что ящики были контрабандные, на вкус напитков отсутствие документов и декларации никак не повлияло. Они тогда всем отделом праздновали по вечерам новый год, хотя на дворе стояла середина лета. А то дело Дживс так и обозвал «Со вкусом праздника». Хорошо, что возвращать конфискованные улики никто не приказал, только отчет начальство стребовало о проведенной лабораторной экспертизе. Ларс, которому очень нравились дружеские дегустации в компании оперативников, что щедро наливали киборгу такую же порцию, как и себе, нужную бумагу состряпал за две минуты.
— Сейчас бы того глинтвейна или эля глотнуть, — мечтательно протянул бонд.
Мэрька заметно оживился:
— Для глинтвейна нужно взять яблоко, апельсины, щепотку корицы, мускатный орех и красное сухое вино. А вот неповторимый аромат и вкус придаст гвоздика…
Ларс включил фильтрацию звуков: слушать четыре тысячи восемьсот тридцать шесть рецептов глинтвейна категорически не хотелось. Как и то, чем обычный отличается от рождественского. Ради интереса все-таки глянул в архиве мэрьки: оказалось количеством ингредиентов. В рождественском добавлялись еще кардамон, каркаде, имбирь, мед…
— Погоди, ты сейчас что… ты совсем не пользуешься файлами памяти? — бонд даже не пытался замаскировать свое удивление.
— Нет… а зачем? — сбился с перечисления мэрька. — Я сам их знаю, и другие. Мне нравится делать напитки. А для кофе есть тысячу триста сорок семь рецептов…
Ларс едва удержался, чтобы не схватиться за голову. Старенькая модель киборга, который не пользуется своей цифровой памятью, а хранит в биологической десятки, если не сотни тысяч различных рецептов, в то время как он, более усовершенствованный вариант, лично сам может запомнить только девятьсот двадцать файлов.
— А как ты их выучил? — Ларс воспроизвел видео изъятия киборга, чтобы еще раз оценить обшарпанную дверь, маленькую захламленную прихожую, где с трудом помещалась полочка для обуви. Вряд ли на такой жилплощади располагалась огромная комфортабельная кухня, со всем необходимым оборудованием для воспроизведения всех этих рецептов.
— Я их… рисовал, — запнулся мэрька. И, впечатленный округлившимся глазами бонда, протянул левую руку. — У меня карта памяти в ладони — сам спрятал, она биометрическая — и я там хранил картинки.
— И давно? — Ларс просканировал руку. Да, если не знать, что искать, то можно и не заметить, даже на чувствительном сканере.
— Восемь лет, три месяца и двадцать один день, — мэрька чуть заметно шевельнул пальцами.
— А как же тебя проверяли? — Ларс тоже попытался подключиться к карте: интересно же посмотреть. — В твоем модуле информации есть данные о семи обязательных проверках, хотя должно быть шестнадцать.
— Это к хозяйке приходили… в рамках акции, — мэрька попытался убрать чужой доступ от своего сокровища. — Так-то она меня не водила. А когда делали тест, то я просто… просто отключался от карты…
— И она не считывалась, — закончил восхищенно Ларс. Надо же оказывается как элементарно можно скрыть информацию — а он и не подозревал. Мудрил что-то с архивами и кодами. А тут всего лишь кусочек бионической карточки в руке, которая при проверке выглядит… как кусочек кожи или пластинка мышцы. Мало ли где там киборг мог пораниться — вдруг у его хозяев есть пунктик на этот счет, вот и поставили заплатку. — Шикарная идея. Сам придумал или где-то подсмотрел?
— Мне не хотелось удалять картинки, — мэрька понурился и перестал сопротивляться доступу, впрочем бонд и так уже добрался до файлов.
Картинки оказались натюрмортами, причем выполненными в стилистике эпохи возрождения — Ларс не поленился найти оригиналы в базовой энциклопедии и сравнить. Четкие линии, яркая насыщенная цветовая палитра изображенных ингредиентов идеально гармонировала с мрачным, немного стилизованным фоном.
— Художник… мля… — проворчал бонд с точно такими же интонациями, как делал обычно Ларт. И тут же себя одернул: пока он тут с рецептами развлекается, там могут быть у парней проблемы. А он время теряет — целых одиннадцать минут потратил, причем половину этого времени на то, чтобы привести мэрьку в чувство. Потому что раздевшись и высказавшись домашний киборг замер, словно статуя из полипластика, ни на что не реагируя. С одной стороны — разобраться с такой «куклой» проще простого, но вот идиотская человеческая мораль не позволила убить кибера в таком состоянии. И где, спрашивается, он подобной дури нахватался? В участке? На операциях? Там как-то убивал, выполнял команды и не заморачивался, а тут… полез в настройки, потом занялся душеспасительной беседой. — Вали отсюда куда-нибудь. Только к своей хозяйке не возвращайся.
— А мне некуда идти, — мэрька зачем-то кончиком большого пальца массировал ладонь с картой. И бонд не сразу понял, что тот гладит свои картинки, как будто любимого домашнего питомца. — И зачем идти?
Вопрос был хороший, а главное честный. Зачем киборгу вообще жить, если он не нужен? Если его могут как нефиг делать обменять на новую модель и даже не заморачиваться с тем, чтобы прежнюю игрушку отвезти на свалку. Ведь прибудет специальная бригада сама заберет и даже ручкой на прощание махать не обязательно, про скупую слезинку от расставания вообще даже в добрых сказках уже не пишут. Ларс поморщился: если впадать в такие размышления, то ничем хорошим это не закончится, разве только пустым кабинетом и пустеющей бутылкой коньяка, как было у Стива. Вот только у Стива была возможность спокойно посидеть в одиночестве и скупо без посторонних глаз и лишних утешений оплакать друга, который вернулся с задания с тремя дырками в грудной клетке. Глаза замершего в углу кибера, естественно, не в счет. А молчаливая человекообразная фигура может оказаться хорошим слушателем. Ларс помотал головой и раздраженно хмыкнул — снова в голову лезет всякая ерунда из прошлого и отвлекает от задания. Ладно отставим сопли и примем за аксиому, что киборг живет ради задания. Любого. Есть задание и его следует выполнить.