Сцена первая.
Планета Аркадия. Пляжный коттедж Катрин Эскотт.
На террасе стол накрыт к завтраку. За столом сидят Корделия с Мартином и Катрин с Кешей.
Катрин в элегантном утреннем наряде. Тщательно причесана и накрашена. Кеша похож на образцового школьника – в идеально белой футболке, наглаженных темных бермудах, аккуратно подстриженный, вооруженный ножом и вилкой. Мартин, напротив, имеет вид нарочито хулиганский. На голове цветастая бандана, брендовая футболка ядовито зеленого цвета, живописно изорванные джинсы. Корделия – в рубашке мужского покроя, шорты, волосы всклокочены.
Корделия: Мартин, тебе что намазать? Меда или сгущенного молока?
Мартин (с набитым ртом): Тофо и друфофо, и лувше фез клефа!
Катрин (строго глядя на дочь): Корделия, дорогая, ты помнишь, какой сегодня день?
Корделия (занятая намазыванием): Нет. А какой?
Катрин (с мученическим терпением школьного учителя): Сегодня день рождения кузины Матильды. У меня к тебе просьба.
Корделия (безапелляционно):Платиновые унитазы кончились.
Катрин: Да я не про подарок. Подарок я уже купила. Просьба в другом. Не могла бы ты… не могла бы ты…
Корделия: Не могла!
Катрин: А вот у мадам Липински дочка такая талантливая!
Корделия: Нет!
Катрин: А племянник госпожи Рессель такой умненький, такой разумненький. А что если…
Корделия: Нет!
Катрин (укоризненно): Ты бы могла, по крайне мере, помочь сыну госпожи Фостер. Мальчик оступился, совершил ошибку! Единственную ошибку! По наивности своей, по неопытности.
Корделия: Это который ограбил банк?
Катрин: Он не хотел! Его заставили.
Корделия: Заставили! Как же! Видимо, в «Матушке Крольчихе» с ножом гонялись. Нет!
У Катрин дрожат губы.
Катрин: Какая ты… черствая, бессердечная! У тебя нет ни совети, ни сострадания.
Корделия: Откуда у акулы большого бизнеса сострадание? У акулы нет сострадания. У акулы есть зубы. В три ряда. А вот что касается совести…
Смотрит на Мартина с обожанием. Он отвечает ей таким же обожающим взглядом. Корделия протягивает руку и поправляет прядь, выбившуюся из-под его банданы.
Корделия: Вот какая у меня совесть… Славная. Голодная. А какие глазки! И как хорошо кушает. Намазать тебе еще тостик, совесть?
Мартин балдеет.
Кеша шумно вздыхает и возводит глаза к потолку. Катрин осуждающе поджимает губы. Кеша, не силах вынести похвалы другому киборгу в своем присутствии, пусть даже из мифической линейки «Совершенство», несколько секунд изучает многоэтажный сэндвич Мартина, раскрашенный в цвета всех предствленных на завтраке конфитюров.
Кеша(ехидно): Бюджетка?
Мартин, в отличии от Дэна незнакомый с этим понятием, вопрошающе смотрит на Корделию. Корделия, в свою очередь, смотрит на Кешу.
Корделия: Мартин, как ты думаешь, сколько времени понадобится этому поганцу, чтобы вернуть мне долг в двадцать пять тысяч?
Катрин: Не смей называть Кешеньку поганцем!
Корделия: Ну хорошо, этому фаллоимитатору с подсветкой.
Мартин: А мы его в «Матушку Крольчиху» сдадим?
Корделия: Нет, зачем? Что я, зверь какой? В соседний супермаркет, грузчиком. За 80 единиц в месяц.
Мартин: Тогда лет сто. Правда, средняя продолжительность жизни Irien’a…
Кеша смотрит на Корделию долгим, томным, обволакивающим взглядом завзятого сердцееда.
Кеша (с сексуальной хрипотцой): Я могу и натурой расплатиться. В отличии от некоторых DEX’ов я знаю, что нужно женщине.
Мартин: А в глаз?
Катрин: Уйми своего бандита!
Корделия (самым нежным голосом): Увы, натурой взять не могу. Это будет жестокое и циничное попрание киборгодостоинства.
Кеша: А я согласен… попраться.
Мартин: Да какое там у него достоинство!
Кеша: Очень даже приличное. Могу предъявить.
Корделия едва сдерживает смех. Катрин наливается возмущением светской дамы, в присутствии которой посмели употребить нецензурное слово.
Катрин: Да что же это такое! Да что же это за разговоры такие! Да вы мне своим казарменным юмором ребенка испортите! Он такой стресс пережил. Такое потрясение. Только в себя пришел, только аппетити вернул после этих ужасных рудников.
Корделия: После ужасных… чего?
Кеша отводит взгляд.
Катрин: После серебряных рудников. Ты же его там нашла?
Корделия и Мартин переглядываются.
Катрин: Он так страдал, так страдал, в этой ужасной штольне, прикованный к стене.
Корделия: Ну да, прикованный. К рабочему месту. Его там в качестве отбойного молотка держали.
Кеша делает невинно-обиженную мордочку.
Корделия: А другими подробностями не поделился? Ты его поспрашивай. Узнаешь много нового и интересного.
Кеша: Информация отсутствует.
Мартин: А если найду?
Катрин (возмущенно): Оставьте ребенка в покое!
Корделия: Ладно, Мартин, мы его потом… допросим. Медикаментозно.
Мартин: Буду бить сильно, но аккуратно.
Катрин: С тобой невозможно разговаривать!
Корделия: Почему невозможно? Разговариваю же.
Катрин: Я надеялась поговорить с тобой серьезно.
Корделия: Звучит устрашающе. У силиковых протезов срок годности истек?
Катрин (в отчаянии): Вот в кого ты такая? Почему при каждой нашей встрече ты устраиваешь цирк?
Корделия: Тебе лучше знать, в кого я такая. Ты вспомни. За девять месяцев до моего рождения клоуны мимо не пробегали?
Катрин издает стон. Кеша хихикает. Мартин невозмутимо поглощает свой сэндвич.
Катрин (взяв себя в руки): Вот что, детки, идите погуляйте. Взрослым поговорить надо.
Корделия: Ух ты, какой прогресс! Детки. А как же хулиган? Бандит? Чудовище кибернетическое? Кеша, твоя заслуга? Ладно, так и быть, не буду ставить на счетчик.
Киборги одновременно встают из-за стола.
Корделия: Мартин, ты там поосторожней, без рукоприкладства.
Мартин: Ладно, я его небольно убью.
To be continued…
Действие второе
Сцена первая
Планета Аркадия. Пляжный коттедж Катрин Эскотт.
За столом Катрин и Корделия.
Корделия: Начнем с прелюдий? Или приступим непосредственно к акту?
Катрин едва не подскакивает от возмущения.
Катрин (заламывая руки): Боже мой, и это моя дочь! Моя дочь! Моя милая, послушная девочка, которую я одевала в розовые платьица и приобщала к прекрасному. Где она? Куда исчезла? В кого превратилась?
Корделия: Так, значит с прелюдий. Предлагаю краткое содержание. Моя дочь – чудовище. Сойдет? Нет? Тогда так. Моя дочь – кровожадное чудовище. Бессердечное, кровожадное чудовище. Годится? Нет? Тогда предлагай.
Катрин: И эту милую девочку, эту крошку я когда-то водила в театры, в музеи, в консерваторию! Я даже имя ей дала в честь Великого Барда, непревзойденного гения человечества, рассчитывая, что она будет достойна своих великих предков! Будет являть собой образец утонченности и воспитания.
Корделия: Вот за имя, кстати, отдельное спасибо. Могла ведь и гонореей… то есть, Гонерильей назвать, или Реганой.
Катрин комкает салфетку, судорожно решая, падать ей в обморок, устраивать истерику с сердечным приступом и битьем посуды или хвататься за тонометр. Все три варианта кажутся ей заманчивыми. Но каждый из них сулит непредсказуемые последствия и отсрочку основной темы на неопределенный срок.
Катрин (слабым голосом): Это мой крест, и мне его нести до конца.
Корделия: Вот и молодец. Давай, излагай. Денег не дам. О чем ты хотела со мной поговорить?
Катрин (сделав надо собой усилие, чтобы не зацепиться за слово «деньги»): Я хотела поговорить с тобой о твоем будущем.
Корделия: А что не так с моим будущим?
Катрин: Ты намерена с ним что-нибудь делать?
Корделия: Предлагаешь баллотироваться в Президенты?
Катрин: Прекрати отвечать вопросом на вопрос!
Корделия: А что? Авшурская тактика. Хорошо действует собеседнику на нервы.
Катрин делает несколько глубоких вдохов.
Катрин: Вот дочь мадам Ланской уже третий раз вышла замуж. А у мадам Сисиньо родился третий внук, а вот зять мадам Люсинды попал за драку в полицию…
Корделия: Мама, тебе не о чем поговорить с подружками? Понимаю. У них такая насыщенная событиями жизнь. А у тебя даже зятя нет, чтоб пожаловаться.
Потом неожиданно поднимается и подходит к окну.
Корделия: Ах вы, мелкие пакостники! Сдам обоих в супермаркет!
Киборги прыскают в разные стороны. Несутся по пляжу, сверкая голыми… пятками.
Корделия (командным голосом): Стоять! (Киборги замирают) Кругом марш! Ко мне!
Киборги разворачиваются и строевым шагом приближаются к коттеджу.
Корделия: Мама, где ключи от водного скутера?
Катрин торопливо шарится по шкафам и полкам. Находит ключи. Отдает Корделии.
Корделия: Так, пакостники, вот вам ключи. Кататься по очереди. На каждого по пятнадцать минут. Рук не распускать, зубы не выбивать, в море друг друга не топить. Все понятно? Подтвердить.
Мартин и Кеша (одновременно): Приказ принят к исполнению.
Корделия: Мартин, вот тебе ключи, но Кеша катается первым. Все, вон отсюда.
Кеша: Йаху-у-у! Я первый!
Киборги убегают к причалу.
Катрин (хватаясь за сердце): Неужели они…
Корделия: …подслушивали. Это нормально.
Катрин: Как это нормально? Как нормально? Это все твой бандит, твой хулиган… Кешенька такой скромный, такой застенчивый. Он бы себе не позволил…
Корделия: А если бы позволил, то умер бы от своей застенчивости. Вернее, заглючил бы в секс-режиме. Ладно, что там про мадам Люсинду?
Катрин со стоном возводит глаза к небу.
Катрин: Корделия, я должна тебе сказать… Я обязана как мать исполнить свой долг и сообщить тебе, что твои отношения с этим… с этим…
Корделия: …хулиганом, бандитом, тунеядцем ну и, разумеется, чудовищем.
Катрин (ограничиваясь скупой материнской слезой): Да, с ним. Так вот. У тебя с ним болезненные, нездоровые отношения.
Корделия: Какие? Какие отношения? Болезненные?
Катрин: У вас противоестественная зависимость друг от друга!
Корделия (вкрадчиво): А здоровые и естественные отношения это…
Катрин: Здоровые отношения бывают только с мужчиной. С нормальным, человеческим мужчиной.
Корделия: Это как у твоих подружек? С драками, скандалами, разводами, судами, битьем посуды и приводами в полицию?
Катрин: Да, и с этим тоже.
Корделия: Стесняюсь спросить — зачем?
Катрин: Потому что это жизнь! Настоящая полноценная, человеческая жизнь! А у тебя ее нет! У тебя одна видимость. Суррогат.
Корделия: Ага, понятно. Все-таки подружки.