— Когда я выполнял задания в полиции, то оперативная команда, к которой я был приписан, жаловалась, что у оперов грязная работа, что даже поесть нормально некогда, что от бумаг тошнит, — задумчиво перечислял Ларс, подключившись по индивидуальному каналу к мэрьке. — Хотя на самом деле, боевые операции у них были один раз в семь-десять дней, кушали парни регулярно, особенно то, что относится к категории фастфуда. И большую часть дня занимались исключительно бумагами, а потом отчеты стали перекидывать на меня.
— Люди всегда себе выбирали работу полегче, — философски отозвался мэрька.
— Да, но я тогда думал, что они правы, — Ларс печально вздохнул: парней не хватало, и даже их вечные жалобы он бы сейчас послушал с превеликим удовольствием, хотя раньше всегда включал фильтрацию звуков. — А сейчас понимаю, что есть работа намного хуже.
— Разумеется, — послушно осгласился мэрька.
С точки зрения бонда, мэрька был идеальным сосбе6се6дником — он отлично умел вставлять нужное слово или выражение в секундную паузу и очень органично и эмоционально кивал. Интересно, такой талант к поддержанию беседы у него программный или персональная наработка — но спрашивать такое как-то невежливо. Впрочем, впереди намечается еще несколько часов грязной работы — так что, вполне возможно, что и до программных настроек и хакерских наворотов разговор дойдет.
— Ну… мы-то понятно, а вот эти люди как? — Ларс чуть заметно махнул рукой в сторону выхода. На расстоянии примерно в километр копошились другие волонтеры, добровольцы и прочие неравнодушные граждане. — Нам нужно прикрытие, а у них…
— Доброе сердце? — предположил мэрька.
— Скорее всего, — разочаровывать мэрьку в людях бонду не хотелось. Хотя другого оправдания, кроме любви к животным, тоже сходы не придумаешь. Но полсотни человек исправно копошились в грязи и говне уже шесть часов.
По официальным данным чрезвычайную ситуацию по городу не объявляли, да и площадь катастрофы, по сравнению с остальным мегаполисом, относительно небольшая — всего шесть квадратов разрушений. Жертв не слишком много, но это потому что спасатели добрались только до границ первого квадрата.
— Скажи, а как можно так строить, чтобы все взяло и рухнуло от одного пинка? — мэрька, очевидно, сам какое-то время пытался найти ответ на данный вопрос. — Ведь можно же все рассчитать, сделать запас прочности…
— Откуда у тебя… — Ларс хмыкнул. — Только не говори, что, помимо рецептов, ты еще и инженерингом коммунальных сетей увлекаешься.
— Ландшафтным дизайном, — скромно пояснил мэрька, — мне хозяйка обещала, что как разбогатеет, то сразу купим небольшой домик в каком-нибудь экологическом районе. Там если поближе к границе, она говорила, что стоит не очень дорого. И сделаем цветник и сможем садик небольшой завести и овощи посадим. А знаешь какой вкусный салат получается из домашней морковки, а не из синтезированной. Я один раз кусочек попробовал, — мэрька мечтательно зажмурился, — он такой прекрасный… тебе не описать.
— Ну да, — Ларс смахнул окно диалога, чтобы не отвлекали прилетающие сообщения. Что тут скажешь: что домашний киборг проштудировал сотни сайтов с инструкциями по прокладке водопровода, чтобы можно было организовать полив деревьев. Изучил почти всю имеющуюся документацию по строительству домов и веранд, потому что ему хотелось, пусть и на клочке в три квадратных метра, сидеть по вечерам со своей пожилой хозяйкой и пить сваренный по специальному рецепту кофе.
— Ты не хочешь разговаривать? — уточнил мэрька, после двух фраз и ответного молчания собеседника. — Мог об этом просто сказать, я еще одно нашел.
Ларс подошел ближе. За пять часов поисков — это было уже одиннадцатое яйцо. А всего с момента катастрофы — семнадцатая находка. И хотя они приехали позже, но результаты у них были больше, чем у всех остальных людей-добровольцев. И бонд откровенно не понимал, почему нельзя заслать в это море грязи киборгов — да в тех же участках всегда можно было найти две-три боевые модели, которые просто находились в режиме ожидания, — могли бы собрать по ближайшим районам штук пятьдесят, чтобы просканировать тут каждый сантиметр. Но нет, там киберов держат на всякий случай — вдруг потребуется преступника ловить, а тут гибнут ценные — по словам оператора «Защитников жизни» экземпляры.
Найденное яйцо было серо-голубым, с тонкими серебристыми то ли прожилками, то ли узорами. И относительно небольшим — легко помещалось в ладонях.
— Красивое, — восхищенно пробормотал мэрька. — Пойдем относить или подальше сунемся — вдруг там еще найдем?
Ларс оценил варианты: грязь была теплой и с частичками разносортного мусора — так что сканеры добивали на расстояние метр-полтора, причем яйца на них никах не отсвечивались и не распознавались. Так что шарить все равно приходилось по большей части вручную. У него, правда, иногда получалось проверить сканером и метра два, у мэрьки же максимальный результат добивал только на метр двадцать. С одной стороны, можно плюнуть на эту еренуду и вернуться в первоначальному плану — проникнуть под маскировкой сотрудников общества в утилизационный цех, найти необходимые для имитации детали. Но, с другой стороны, у этих звериков вообще не будет шанса спастись — хотя капсулы для зародышей и автономные, но сколько они способны функционировать без подключения к источнику питания и специальных условий неизвестно.
— Понимаете, — припомнил Ларс приветственные слова начальника центра спасения редких видов «Генети», — мы частное учреждение, существуем без централизованного финансирования. Просто неравнодушные люди помогают поддерживать зародышей и мы все вместе верим, что когда-нибудь наступит такой день, что наши капсулы пригодятся и люди смогут вырастить и бенгальского тигра, и сумчатого медведя и других. И это будут не киберзвери, а именно генетические копии. И вот они сейчас…
— Захлебываются в говне, потому что сработал человеческий фактор, страсть к наживе и банальная лень перестраховаться, — сказал это бонд негромко, но так чтобы его услышали. Наверное, возможность говорить то, что думаешь является важной привилегией людей. Жаль только, что даже люди зачастую свои мысли держат при себе.
— Да, вы правы, — согласился с бондом начальниц центра. — И да, городские службы сейчас заняты спасением промзон и технических переходов. А здесь только те, кто не может пройти мимо чужой беды. Тем более бедственного положения беспомощных существ.
Ларс взвесил свою личную беду, проблемы парней и Харальда, и понял, что он бы пройти мимо смог, но звериков жалко, да и вообще, если все зоозащитники побежали сломя голову спасать яйца, то не будет ли подозрительным то, что двое из них припрутся искать биоотходы.
— Давай, соберем эту коллекцию по-быстрому, а потом займемся своими делами, — отправил Ларс сообщение мэрьке и добавил, что, кажется, нашел ему подходящего хозяина, когда закончится вся эта бодяга с его собственным спасением и оправданием Ларри.
Всего яиц было сто семьдесят девять, а найти смогли только восемнадцать — о новой находке отчитался какой-то парнишка в общем чате волонтеров.
— Такими темпами, мы тут два дня будем копаться, а то и три, — прикинул мэрька.
— Тогда полезли, — Ларс покрутил сине-серое яйцо в руках, прислушался — но сердцебиение или было заблокировано, или настолько тихое, что даже датчики его не уловили. Интересно, кто может появиться из этого зародыша? Хорошо, если дикая кошка — он видел таких с бархатной черной шкурой и пронзительными зелеными глазами в видеофильме. Конечно, они были нарисованные, но по словам комментатора когда-то такие кошки действительно жили, прыгали по деревьям, охотились. Наверное, что-то есть такое… значимое в том, чтобы спасти чью-то еще не начавшуюся жизнь. — Я первым пошел, а ты… страхуй.
Мэрька расхохотался, а потом расплевался — потому что ржать в сплошной грязевой ванне слишком опрометчивое занятие. Но с такой страховки либо смеяться, либо рыдать — им выдали клочок веревки длиной в полтора метра. Ладно если бы это был крепежный шнур, тонкий, но способный выдержать полтонны на разрыв, а так шпаг, которым обвязывали для переноски и более надежной упаковки мешки с кормом для животных. Ларс тогда скептически потянул шпагат за кончики, потом аккуратно сложил и вежливо вернул волонтеру, который распределял инвентарь между участниками спасательных мероприятий.
— Непременно, — мэрька тоже несколько раз вдохнул и выдохнул, хотя таким воздухом легкие скорее не провентилируешь, а засоришь, и пополз за бондом под плиту. — А здесь яиц-то больше…
Ларс тоже нашел четыре штуки и также сунул под куртку. Очевидно они пробрались в то место, что сутки назад было центральным хранилищем. Но часть зародышей просто вынесло в разные стороны, несмотря на меры охраны. Хотя какие там меры — что-то похожее на кюветики с нужной температурой и уровнем влажности, чтобы зародыши раньше времени не начали развиваться.
Рыться в грязи было скучно, и Ларс методично переключал информационные полицейские каналы, пользуясь паролями парней. Чего-то нового и интересного не было, только поступила информация про грязевую катастрофу: оказывается не канализацию рвануло — как было в первоначальном варианте, а те, кто пробивал новый аэротуннель врезались пневматическим ударом в отстойник, хотя он должен быть на четыреста метров глубже, укреплен защитным куполом да и вообще состоять из очистительных и фильтрационных механизмов, которые растворяют и расщепляют поступающую биомассу на полезную для фермерской отрасли органику, чистую воду и плиты прессованного топлива. Но на самом деле там был просто резервуар накрытый бетонными плитами, который был давным-давно переполнен, как и входящие в него трубы. Трагедия обязательно случилась бы, но может спустя пару месяцев и без мощи пневмоудара закончилась бы небольшим обвалом, а так снесло часть промзон — из-за разрушения фундаментов и коммуникаций, а сверху все накрылось пластами многолетней органики.
— Общее количество находок — тридцать два, — доложил мэрька. — Мы с тобой лидирует.
— Надо вылезти и сдать урожай, — Ларс нащупал еще одно яйцо. Большое — под куртку уже не засунешь. — Потом еще вернемся и, возможно, даже сегодня успеем за расчлененкой.
— Как скажешь, — мэрька заметно погрустнел. — А ты точно меня отдашь потом хорошему хозяину?
— Я ведь не человек — я слово держу.
0
0