И вот среди прислуги Даулингов начинается сущий ад, о котором хозяева даже не подозревают. Этакий локальный апокалипсис на территории одного поместья. Вся прислуга сходит с ума по садовнику! Останется ли он верен своей старой любви? Или падет, поддавшись искушению? Бедная Мэри страдает молча и с достоинством, как и подобает истинной англичанке. Только рассказывает своему воспитаннику страшные сказки про адские пытки, котлы и чертей с вилами, которые ожидают после смерти похотливых прелюбодеев.
А потом умирает лакей, и поначалу никто даже и не думает, что это убийство. Сомнения возникли уже потом, когда задушили горничную. Эту часть я собираюсь дать от лица полицейских, уже набросал черновик, так что тут герои теряются в догадках точно так же, как и читатели. А вот дальше… Мне бы хотелось все же узнать, кто там оказался убийцей и почему, и что там за сложности, в которые я не поверю? Ты же так тогда и не рассказал, заявил только, что убийца схвачен, а остальное все сложно, а потом навалился тот скандал с исчезнувшей ракетной шахтой и было не до того. Но теперь-то уже можно, да? Понимаешь, я пока писал общую историю, которую можно повернуть и так, и этак, а сейчас как раз оказался на развилке – дальше сюжет может пойти по двум линиям в зависимости от того, кто же на самом деле оказался убийцей. Ну так в чем же там было дело?
Холмс кашлянул, словно бы прочищая горло (или оттягивая время),бросил на Ватсона быстрый странный взгляд.
— Джон… — начал он осторожно. – Понимаешь, все, что ты мне сейчас рассказал…
— Да знаю я! – досадливо отмахнулся Ватсон. – Это все исключительно плод моей литературной фантазии и ничего более. Просто даже фантазиям лучше опираться хотя бы на маленькую, но правду. Так кто же там был убийцей? И почему? И что с лакеем – его тоже убили каким-то загадочным образом? Не то чтобы я обещал, что буду точно следовать правде жизни, но хотелось бы все-таки ее знать. А потом уже решать, следовать или нет, а если и следовать – то насколько.
Ватсон уставился на своего компаньона в радостном ожидании, не замечая, что тот выглядит несколько… ну, если бы это был не Холмс, можно было бы сказать, что смущенным.
— Видишь ли… — осторожно протянул Холмс. – Там действительно все оказалось несколько… сложнее, чем можно было изначально предположить. И были задействованы силы такого порядка, что… Понимаешь, это даже не уровень высшей секретности, это скорее уровень «сжечь перед прочтением». А кстати! – поспешил он схватиться за показавшуюся ему более удачной тему. — Что это за две линии, про которые ты говорил?
— Да так… Чистые фантазии! – замялся Ватсон, но не надо было быть великим детективом, чтобы понять, как ему хочется этими фантазиями поделиться.
Холмс хмыкнул и решительно приказал:
— Рассказывай!
— Ой, ну ладно, — не стал дальше отнекиваться Ватсон. — Изначально я опирался на твои слова, что самые подозрительные там няня и садовник и убил наверняка кто-то из них. Или даже они оба в сговоре. Но… Понимаешь, тут какое дело, Шерлок… Больше-то у меня не было никакой информации, и мне пришлось додумывать и… фантазировать. А уж если начинаешь применять фантазию, то можно же не ограничиваться реализмом, правда? И вот я начал задавать вопросы. Поначалу самому себе, конечно.
Что, если няня действительно не просто некрасивая старая дева, тощая злобная мегера, похожая на змею и лишенная всяческих женских округлостей, любящая черное кожаное белье и хлысты? Что, если она настоящая фем-фаталь? Истинное исчадие ада, демон-суккуб, высохшая от нечеловеческих страстей и съедавшей ее злобы? И она влюблена. Только представь себе: влюбленная женщина с такими… нет, не женщина: демоница! Обладающая инфернальными способностями, страшная во всех смыслах этого слова и готовая на все! Женщина, от которой семья юного садовника пыталась его уберечь совершенно обоснованно. Если это на самом деле так, то все просто, понимаешь?
Горничные и лакеи (да и не только они, если уж на то пошло) могут сколько угодно пытаться подкатить к ее любовнику, но им ничего не обломится. А если и обломится — им же хуже. Все драки среди прислуги — до первой и последней встречи с милой няней. При этом у няни всегда алиби! И вот тут можно очень красиво сыграть, если вдруг подозрение полиции падет на садовника.
— На этого садовника ничего не может упасть без его ведома, — буркнул Холмс. Но буркнул так тихо, что Ватсон его не расслышал.
— И вот они его заподозрили, вызвали для предварительного допроса и уже собираются сменить задержание на полноценный арест: ведь у садовника нет алиби! — воодушевленно продолжал Ватсон. — Очень подозрительный молодой человек, постоянно путается в показаниях и не может сообщить, где и с кем проводил ночи. А он, конечно же, не может потому, что не хочет дискредитировать любимую женщину! И вот его допрашивают и уже собираются засадить и осудить. Драма! Думаю, когда буду писать, тут мне следует оборвать главу.
Понятное дело, что никто столь милого садовника не засудит: няня этого, конечно же, не позволит! Такого и обычная женщина не позволила бы, пришла бы в полицию и обеспечила любимому алиби, если бы не нашла других способов. Но ведь мы помним, что наша няня не простая любящая женщина, в ее распоряжении огромные силы! И она не замедлит их применить!