Киборг Bond X4-17
Дата: 10 апреля 2191 года
Оказавшись в медблоке тридцать третьего участка, Bond испытал удивление. И не однажды.
Для начала его, как обычного человека, осмотрели, спросили о самочувствии и попросили подождать немного, потому что ему перевязку сделали, а трое DEX’ов из группы захвата обходились только собственными имплантами, а повреждений у них было даже побольше. А пока велели раздеться, вручили большой флакон с антисептиком и велели протереться, где дотянется без риска вызвать отслоение перевязочного геля или кровотечение. Что он и сделал, а потом его отправили в палату, где он лежал на кровати, дожидаясь своей очереди. А когда им занимались, доктор дал ему наркоз, общий! Это было настолько невероятно, не чувствовать, как у тебя внутри ковыряются, удаляя поврежденные ткани. Раньше с ним не особо церемонились, перевязали — уже хорошо, сам справишься, у тебя регенерация повышенная. А здесь операцию сделали, лекарства, как человеку, назначили, велели лежать, отдыхать и пустить основные восстановительные резервы на самую тяжелую травму, остальное потихоньку потом подлечится.
Доктор Шелдон не обошел вниманием и многочисленные следы побоев. Как же он ругался! Мол, не думал, что Ларт и его парни такие садисты, что кулаки о бессловесную куклу чешут. Bond’у было до ужаса обидно, что нельзя было вступиться за своих — да, он уже считал их своими, — оперов, сказать, что они совсем не такие, что они никогда не били его, даже позаботились о месте отдыха для него, киборга, и частенько угощали чем-нибудь, словно он был одним из них. С ними он начал чувствовать себя как с той своей командой, с которой работал под прикрытием, с которой прошел очень и очень многое, с которой он впервые осознал себя.
Три дня, что он валялся в медблоке, парни не приходили, проведать, как он тут. С одной стороны, это немножко царапало, с другой, осторожно подсоединившись к системе наблюдения участка, Bond смог убедиться, что пока что им не до него — опера были загружены выше крыши и там, где они частенько прибегали к его помощи, теперь им приходилось справляться самим. Куда уж до посещений киборга. Поэтому визит Ларта оказался сюрпризом.
Услышав голос командира в медблоке, Bond очень обрадовался, так что пришлось принудительно выравнивать гормональный фон. Но Рэнтона не пустили, он услышал о запрете, наложенном доктором Шелдоном. Пришлось гасить еще и возмущение, и разочарование.
«Что за ерунда? Почему Ларта не пускают? Они же друзья с доком. В конце концов, я не при смерти в реанимации лежу», — расстроенно думал киборг. Инспектор ушел, попросив передать, что зайдет позжа. «Что ж, хоть какая-то надежда», — вздохнул Bond и снова уставился в окно, стараясь, впрочем, не палиться. Он был рад, что ему досталась койка у окна, все-таки смотреть в него было интереснее, чем пялиться в потолок. Правда, так тоже не особо много видно было, в основном небо. Но там пролетали птицы, мелькали дроны, проносились флайеры и катера. А еще там были облака. Низкие, свинцовые, когда накануне шел дождь, причудливых форм кучевые днем и невероятных оттенков вечером, на закате.
Неожиданно в приемной медблока послышались шаги, дверь скользнула в сторону и в палату вошли доктор Шелдон и инспектор Рэнтон.
«Ух, ты! Даже раньше пришел», — обрадовался Bond.
Мужчины явно повздорили, о чем свидетельствовали и хмурые лица, и резкие скачки гормонов. Киборг встал, позволив одеялу соскользнуть на кровать, и отметил, как сбился с шага Ларт, ошарашенно уставившись на него. Ну да, рану он видел, сам первую помощь оказывал, а вот многочисленные гематомы после «тренировки» Поллока — нет. На обвинение Шелдона в том, что он и опера из отдела избивали Bond’а, Рэнтон отреагировал с таким искренним возмущением, что киборг с трудом удержался, чтобы не присоединиться к нему. Как вообще можно было ТАК подумать о его парнях?!
Но вот Рэнтон принялся осматривать и ощупывать повреждения на теле Bond’а, четко определив, когда и чем наносились удары а также кто мог их нанести таким оружием. Киборг внутренне ликовал — наконец-то о «тренировках» Поллока узнали и, хотя прямых доказательств, что именно он избивал Bond’а, опера, наверняка, раскопают. К тому же похожие повреждения были и у всех троих DEX’ов группы захвата. Приказ Ларта прекратить запись и скинуть ему все данные за предыдущие три дня, а также стереть записи за последние полчаса, тоже порадовали Bond’а. Значит, Поллок не узнает, что его делишки из тайных стали явными. А уж о том, чтобы майор этого и в дальнейшем не узнал, он сам позаботится.
Ларт внимательно смотрел в глаза своего киборга, а на его скулах ходили желваки. Ноздри инспектора раздувались. А потом он заговорил, явно обращаясь к Bond’у:
— Я приложу все усилия, чтобы добыть необходимые доказательства и раз и навсегда отбить у Поллока охоту избивать киборгов. Тем более — нашего. Bond, строжайший запрет покидать территорию медблока с кем бы то ни было, за исключением меня, офицеров нашего отдела и капитана Пола Шелдона.
— Приказ принят, отчеканил киборг.
Рэнтон удовлетворенно кивнул и, резко развернувшись, пошел на выход, окликнув доктора:
— Пошли, Пол, мне надо еще кое-что тебе сказать.
— Отдыхать, — коротко бросил Шелдон и вышел вслед за инспектором.
Bond улегся на свою койку, натянул до подбородка и занялся данными, переданными ему DEX’ами. «Что ж, подождем, посмотрим, что придумают Ларри и парни, — размышлял он. — Уж они точно просто так это не оставят. Таким злым я Ларри еще не видел».
Тут дверь скользнула в сторону и в палату влетел немного смущенный Рэнтон, положил на койку объемистый пакет, выпалил: «Вот, чуть не забыл. Это тебе. Ешь. Восстанавливайся», и снова убежал.
От пакета умопомрачительно пахло конфетами. Bond сел, подтянул его к себе, открыл и вытащил пару наугад. Ему же сказали есть, вот он и будет выполнять приказ. Пакет он положил в тумбочку, развернул одну конфету и сунул в рот. «М-м-м-м… манговый джем. Как же давно я их не пробовал», — подумал он и улегся, мечтательно закрыв глаза.
Ларт о чем-то еще разговаривал с Шелдоном за закрытой дверью. Bond усилил направленные микрофоны, прислушиваясь. То, что он смог разобрать, очень ему понравилось, он едва не расплылся в пакостной ухмылке, но вовремя вспомнил о камерах наблюдения. С ними надо будет что-то сделать. Мешают. Для него это пустяки, но пока отложит это развлечение до вечера.
В конце рабочего дня в медблок заявились все оперативники в полном составе, даже Сэнди, который вернулся из отпуска и попал на ночное дежурство. Шелдон тщетно пытался воззвать к совести парней, напоминая о санитарных требованиях. Кто бы его слушал! Зато от души у дока окончательно отлегло, когда он увидел, как опера дружески хлопают вскочившего по стойке «смирно» Bond’а по плечам, как заставляют его лечь обратно и выгружают на тумбочку саморазогревающиеся банки с горячим шоколадом. В итоге док махнул на них рукой и пошел проверять других киборгов.
— Ларт нам все рассказал, — тихо произнес лейтенант Селд, покосившись на лежащих на соседних койках DEX’ов.
— Я их контролирую, — успокоил его Bond.
— Правда? — удивился Ник. — Молодчина!
— В общем, мы тебе обещаем, что достанем эту суку, которая тебя избила, — горячо заверил Мэш, поправляя подушку под его головой.
— Да, мы тут кое-что все вместе придумали, — включился в разговор сержант Дживс.
— Тебе понравится, — ухмыльнулся Ларт.
— Ты давай, чинись, то есть, лечись как следует, — Сээди неловко погладил киборга по растрепанным русым волосам.
— Конфеты ешь, они вкусные, — строго напомнил Селд.
Шелдон, слушавший вполуха разговор оперов с киборгом, даже головой помотал. Bond совсем по-человечески улыбался, говорил «спасибо», «хорошо», «обязательно», «да, вкусные, я пробовал», что у доктора возникло навязчивое ощущение, что парни просто зашли навестить своего раненого боевого товарища, а вовсе не биомашину. Вопрос об избиении отпал окончательно и бесповоротно.
Еще несколько минут опера вкратце рассказывали Bond’у, что у них завал с расследованием, что они без него совсем как без рук, затем снова похлопали по плечам, пожали по очереди руку и, распрощавшись и наказав восстанавливаться побыстрее, а главное как следует, ушли.
Если бы кто-то вечером, после того, как доктор Шелдон ушел домой, а дежуривший в ночную смену фельдшер засел за киберматч в ординаторской, забрав с собой и кибер-медбрата, заглянул в палату медблока, то застал бы весьма идиллическую картину. Киборг, удобно устроившись на койке, вытряхнул на одеяло содержимое пакетов и умиротворенно перебирал конфеты, различавшиеся не только оберткой, но и, самое главное, начинкой. Прикрыв глаза, Bond втягивал чуткими ноздрями шоколадный, ванильный, фруктовый, кремовый аромат, затем надкусывал и медленно смаковал, растягивая удовольствие. Самыми вкусными оказались те, что были с орешками и мармеладом, который оставлял странное, незнакомое ощущение на языке. А конфеты с манговым джемом навевали приправленные легкой горчинкой воспоминания. Именно их покупала его напарница Маша во время их последней миссии. Он полностью погрузился в них, вспоминая время, когда он был почти человеком.
Только Bond был слишком осторожен, чтобы позволить кому бы ни было застукать себя за подобным занятием. Дверь медблока была предусмотрительно заблокирована изнутри, а взломанная камера транслировала на общий пульт фрагмент закольцованной видеозаписи, на котором биомашина, как и положено правильной технике, неподвижно лежал на кровати в стандартной, предписанной программой, позе.
0
0