Звонок Оливера застал Элли врасплох.
— Тётя Элли, что у вас там происходит?
— В смысле?
— Ты никогда так не говорила.
— Неважно. Олли, с чего ты взял, что у нас здесь что-то происходит?
— Мне звонил Том и просил забрать к себе.
— Проклятье! — от неожиданности Элли едва не выронила трубку, чуть не разбив её об асфальт.
— Вот я и решил узнать, — Оливер словно торопился, и его голос срывался: — Он говорит, что у тебя роман с Харди.
— Чушь! — теперь уже Элли самой захотелось разбить этот чёртов телефон. — Конечно же, нет!
— Я тоже подумал, что у тебя не может быть с ним ничего общего.
— Абсолютно! Мы просто вместе работаем. И живём в соседних квартирах.
— Как соседи?
— Именно! Я просто делала ему перевязку. После операции.
— Он сделал операцию? — удивление Оливера было слегка чрезмерным.
— Ничего удивительного. Он давно собирался.
— И ты по-соседски перевязываешь его раны… ясно-понятно, тётушка.
— Ничего личного, Олли. Просто перевязки.
— Я так сразу и подумал. Кстати, тётя Элли, а ты знаешь, почему он провалил дело в Сандбруке?
— Что-то там было с недостаточностью улик, — Элли безуспешно попыталась вспомнить детали. — Что-то несерьёзное.
— Угу, — Оливер понизил голос, словно собирался открыть какую-то тайну. — Улику потеряла его жена. Как я понимаю, бывшая.
— Что? Как такое возможно?
— Они вместе работали. Она везла улику в участок, а по дороге заскочила в отель, чтобы наставить Харди рога. И пока она там кувыркалась, её машину ограбили.
У Элли не нашлось слов, чтобы прокомментировать такое, а Оливер уже вошёл в раж, продолжая с горячностью, так свойственной юности:
— Он тот ещё везунчик. Поэтому не удивляйся, если он не даст тебе работать самостоятельно. Я предупредил.
— Спасибо, Олли.
— Не за что, тётя Элли. Так что, мне приезжать за Томом?
— Конечно, нет! Я с ним поговорю.
Элли отключила звонок и села в машину, развернув её так резко, как смогла. Лизу она успеет допросить чуть позже, а сейчас ей надо побеседовать с сыном, и что-то подсказывало, что этот разговор будет не из лёгких. Элли нашла место для парковки почти у самых школьных ворот, и теперь ей оставалось лишь дождаться Тома. Чтобы не терять времени даром, она попыталась вспомнить лекции по психологии, но, как назло, в голову лезли только разновидности принципов дознания и почему-то признаки жертвы. Однако Том появился чуть раньше положенного времени, не дав Элли углубиться в дебри абьюзивных отношений. Заметив машину, он попытался свернуть.
— Садись! Немедленно! — Элли указала Тому на открытую дверь машины.
— Н-нет!
— Да! — Том был почти одного роста с ней, поэтому оттеснить его к машине и заставить сесть, не привлекая лишнего внимания, оказалось непросто.
— Я не хочу!
— Разумеется! Ты не хочешь! — Элли захлопнула двери машины и, усевшись на место, заблокировала их. — Ты можешь сколько угодно звонить Олли, но это не отменит того факта, что Джо Миллер — убийца. Ты можешь злиться на меня и на Харди, но это не вернёт Денни! Ты можешь вести себя, как заносчивый пиздюк, но ничего нельзя изменить! Кроме меня у тебя никого нет, и тебе придётся с этим смириться! Даже если я вдруг решу, что мы с Харди созданы друг для друга. Не тебе это решать, понял?! Твоё дело — ходить в школу, носить этот чёртов галстук и учиться понимать этот дурацкий акцент. Старая жизнь кончилась. Навсегда! И не по моей вине! Ты понял?
Щёки Тома стали мокрыми от слёз, но он этого не замечал, потрясённо разглядывая Элли. Возможно, она перегнула палку… а может, и нет… кто угадает?! Несколько минут ничего не происходило, и они с Томом продолжали тяжело дышать, зло глядя друг на друга. Наконец он едва заметно кивнул.
— Да, мам…
Разумеется, ничего ещё не закончилось: Элли прекрасно понимала, что сомнения Тома не разрешились чудесным образом, и скорее всего, она его не очень-то и убедила, но он согласился не разжигать конфликт и готов считаться с её мнением. А это уже неплохо! Элли выдохнула и уже собиралась трогаться, когда в зеркало заднего вида заметила машину Лизы Торн.
— Я сейчас!
— Да, мам.
Элли выскочила из машины так поспешно, что забыла телефон с диктофоном, но решила не возвращаться. Тем более что Лиза выглядела не очень хорошо и была гораздо бледнее, чем при их последней встрече.
— Лиза!
— Миссис Миллер? Как вы меня нашли? — Лиза на мгновение замерла, но потом что-то для себя решила и пробормотала: — Ну, конечно… полиция.
— Есть какие-то новости? — Элли прислонилась к капоту «Мини Купера», обозначая готовность к диалогу.
— Всё ужасно… В клинику к Эдварду меня не пускают, он не отвечает на мои звонки, его адвокат говорил со мной в оскорбительном тоне, полиция меня в чём-то подозревает, — Лиза картинно сжала виски изящными пальцами. — Я так устала… я почти не сплю.
— Когда вы поссорились с Ханной?
— С Ханной? — глаза Лизы округлились, и она медленно опустила руки. — Я с ней не ссорилась. Совсем.
— У неё есть причины на вас злиться?
— Нет, что вы! Мы всегда были с нею дружны… она всегда заботилась обо мне…
— Когда вы в последний раз с нею разговаривали?
— Неделю… нет… десять дней назад.
— Всё было хорошо?
— Да. Разумеется! Зачем нам ссориться?
— Может быть, вы её чем-то обидели?
— Нет, — Лиза принялась растерянно накручивать на палец локон. — Мы с ней хорошо поговорили, договорились встретиться… я должна была позвонить, а тут такое… я позвонила, но она не ответила. Так бывает, когда Ханна на работе. Обычно она перезванивает, но сейчас не перезвонила… мне просто было не до неё, и я не придала значения, но сейчас… мне кажется это очень странным.
— Что именно?
— Её молчание.
— Может быть, тогда дело в Саймоне Роу?
— А что с ним?
— Он уехал.
— Куда? — удивление Лизы казалось вполне искренним.
— Никто не знает, — Элли пыталась говорить как можно бесстрастнее. — Телефон отключен, и на связь он не думает выходить.
— И даже Ханне не позвонил? Она-то должна знать.
— Они расстались.
— Но… как? Это невозможно. Они собирались в отпуск… Ханна показывала билеты до Брайтона… почему она мне не сказала?
М-да… как там говорил Харди? «Преступник не обязательно будет лжецом, а праведник вполне может завраться».
— А какие отношения связывали вас с Роу?
— С Саймоном?
— С ним.
— Вы уже не первый раз об этом спрашиваете. Почему?
— Даю вам шанс рассказать больше? — Элли приподняла бровь, жалея, что не может проделать это так же эффектно, как с лёгкостью выходило у Харди.
— Но мне больше нечего рассказать.
— Хорошо, — улыбнулась Элли, — но если вдруг вспомните что-то интересное про себя и Роу, то не стесняйтесь мне позвонить. Это очень важно. Каждая мелочь.
— Мне кажется, что вы ищете не там, — пробормотала Лиза.
— Вам кажется.
Элли попрощалась кивком и, сев в машину, почти сразу же сорвалась с места. Те времена, когда она уговаривала возможных фигурантов дела во время бесед не волноваться, давно канули в прошлое. Сейчас она лучше понимала Харди и его методы — когда человек волнуется, он делает ошибки, а если ошибается преступник…
— Мам, а о чём ты говорила с мачехой Эндрю Торна?
Элли затормозила так резко, что ехавшая сзади машина едва успела остановиться, а её водитель выразил своё негодование серией громких сигналов. Но Элли было плевать:
— Том, ты его знаешь?
— Ну да… мы с ним подружились…
Элли аккуратно припарковалась на обочине и несколько раз выдохнула. Отыскать разумные объяснения тому, как её сыну каждый раз удаётся оказаться в гуще событий, не получалось и оставалось лишь смириться с его удачливостью. Элли отлично помнила упорство, с которым Том пытался уничтожить важные улики, и не питала никаких иллюзий о его помощи в расследовании, но не спросить не могла:
— Ты подружился с Эндрю Торном?
— Ну, да… у него тоже не слишком складываются отношения с одноклассниками, и когда нас вместе наказали…
— Постой, как «наказали»? Ты не рассказывал.
— Тебе же звонила учительница… или нет?
Элли вспомнила несколько пропущенных звонков и несостоявшуюся встречу, вновь ощутив себя никудышной матерью. Тогда ей помешала работа — то самое дело, о котором надо расспросить Тома, гори оно синим пламенем!
— Она не дозвонилась.
— Понятно…
— Том, я сейчас расследую дело о несчастном случае с Эдвардом Торном.
— Пф-ф! Спроси меня. «Несчастный случай», как же! Да там всё яснее ясного! Она его отравила, чтобы получить наследство. Стерва.
— Не ругайся.
— А как это ещё назвать? Но полиция, как всегда, сначала будет брать след, потом собирать улики, а потом развалит дело.
— Это тебе Эндрю сказал? Он что-то знает?
— Да, он. Они допросили Лизу. С тем же успехом они могли допросить кошку. Можно подумать, она что-то скажет!
— Том, — Элли старалась говорить как можно спокойнее, — расскажи мне всё, что знаешь. Это важно.
— И ты её посадишь? — он недоверчиво прищурился. — Ты же вроде как ушла из полиции.
— Харди не ушёл. А я вроде как работаю в детективном агентстве, — Элли вздохнула. — И если она виновна, то да, я её посажу.
— Хорошо, — Том шмыгнул носом и вытер мокрые щёки, прежде чем деловито начать: — Это из-за неё отец Эндрю разошёлся с его матерью… та ещё штучка…
— Но зачем Лизе его убивать?
— Они ссорились. Уже давно. Последний год, может, даже полтора. Она вообще очень нервная — неделю назад швырнула в стену вазу.
— Почему?
— Они поругались, и когда отец Эндрю ушёл, она схватила вазу со стола и грохнула её об стену. Вместе с цветами. На стене даже след остался.
— Хорошо, мы это проверим. А почему она это сделала?
— Я же говорю — ругались. И таблетки у неё были… что бы ей помешало подсыпать в сок?
Следы рогипнола действительно были обнаружены в соке, но ребёнок мог об этом услышать.
— Мистер Торн часто пил сок перед сном?
— Почти каждый вечер. Сливовый. У него и вкус такой… и цвет, — Том скривился. — Его Марк обычно приносил и оставлял на тумбочке возле кровати.
— Марк? — Элли немного поразила такая фамильярность.
— Это их дворецкий.
— Помощник мистера Торна, — согласилась Элли. — Это ведь он позвонил в службу спасения?
— Да, — закивал Том. — Его удивило то, что в спальне горит свет. Эндрю говорил, что отец не имел привычки засиживаться по ночам.
Слова Тома не противоречили протоколу допроса Марка Брауна, однако про ссоры в семействе Торнов там не было ни слова. Как и в отчёте агентства.
— А она продолжает делать вид, что не виновата, — снова заговорил Том. — Возит Эндрю в школу, приезжает за ним, даже в кино звала… пытается задобрить.
— А Эндрю общается с матерью?
— Разумеется. Она несколько лет жила в Европе, но год назад вернулась.
Теперь у Элли было ещё больше вопросов к Лизе. Она задумчиво повернула ключ в замке зажигания и неторопливо тронулась с места.
— Спасибо, Том, ты очень помог.
— Теперь ты её посадишь?
— Если это сделала она, то да.
— А кто же ещё?! Разве ты ничего не поняла?
— Я поняла, что у неё была эта возможность и, вероятно, могло возникнуть желание, но это не делает её преступницей. Нужны доказательства.
— А с папой… у тебя были доказательства?
— Да, — голос Элли прозвучал непривычно глухо. — И доказательства, и его признание. Это сделал он, Том.
— Но почему?!
— Если бы я могла понять…
До дома они доехали в молчании, которое можно было даже посчитать спокойным, если бы не тихие вздохи Тома, слишком похожие на всхлипы. Он вышел из машины, стараясь не смотреть на Элли, и быстро вбежал по лестнице на второй этаж. Оказавшись на площадке между квартирами, Том вытер лицо рукавом и тихо спросил:
— Ты сейчас пойдёшь к нему?
— Да. Харди с утра должен был встретиться с Торном… отцом Эндрю, — быстро поправилась Элли. — А я расскажу ему, что узнала от тебя. Может быть, именно ему лучше её допросить.
— Понятно… я тогда скажу Эндрю, что всё в порядке.
Ответить Элли не успела, но Том и не ждал от неё ответа. Со вздохом она открыла дверь в квартиру Харди и, не обнаружив его, принялась записывать то, что узнала от Тома, на разноцветные листки, прикалывая их на стену и не забывая отмечать вопросами. Она разогрела воду в чайнике и нашла в столе у Харди пачку печенья — неплохо было бы немного перекусить, прежде чем отправиться к Лизе.
— Миллер? — Харди появился на лестнице, подозрительно оглядывая Элли. — Где вы взяли печенье?
— У вас в столе, сэр. Что с Торном?
— Жив и почти здоров, как мы и предполагали.
— Чего он ждёт? — Элли отправила в рот третье печенье, оказавшееся на удивление вкусным.
— Если официально, то результатов анализов… Миллер, не увлекайтесь, это уже пятое!
— Вы всегда сможете съесть мой рис, сэр… а неофициально?
— Полагаю, он ждёт, когда полиция выдвинет обвинения Лизе.
— Но они не спешат?
— Нет, — Харди поморщился. — Они понимают, что доказательств недостаточно. А что принесли вы?
— Смотрите, — Элли кивнула в сторону стены, и пока Харди изучал новые записки, принялась объяснять: — Том подружился с сыном Торна. Оказывается, Торн женился на Лизе после развода с матерью Эндрю. Как они жили поначалу, не знаю, но последний год-полтора, по словам сына, они много ругались. Даже накануне отравления Лиза настолько вышла из себя, что швырнула в стену вазу. С цветами. Должны быть следы.
— Да? — Харди заинтересованно приподнял бровь.
— Да! — подтвердила Элли. — Кроме того, где-то год назад из Европы вернулась мать Эндрю.
— Полагаете, скандалы как-то связаны с её возвращением?
— Не знаю.
Харди потянулся к пачке и, придвинув её к себе, захрустел печеньем.
— Итак, что мы имеем, — начал он. — Торн, очевидно, находясь на пике чувств, подписывает брачный контракт, которым почти нерушимо скрепляет их связь с Лизой.
— «Нерушимо», — поморщилась Элли. — Звучит, как в романе.
— Неважно! — отмахнулся Харди. — Так или иначе, простое расторжение брака принесёт им слишком много проблем, чтобы на него решиться. У Лизы есть рогипнол и Саймон Роу, а что есть у Торна?
— Бывшая жена? — предположила Элли.
— Возможно. Надо бы её найти, как и того же Роу.
— Мне кажется, что отыскать её будет проще.
— Возможно, — повторил Харди. — Но я бы не рассчитывал.
— Я хотела сегодня ещё раз поговорить с Лизой.
— Рано! Сначала нам надо побеседовать с бывшей миссис Торн. И я добился, чтобы Роу объявили в розыск. Слишком уж вовремя он исчез… Куда вы собрались, Миллер?
— Возьму Тома и попрошу его вызвать Эндрю на встречу.
— Зачем?
— Он общается с матерью, и…
— Думаете, он так просто даст вам её номер телефона?
— Вообще-то да.
Харди что-то хотел сказать, но лишь устало махнул рукой:
— Удачи!