Ночь была свежа, какие-то букашки ползали по соседней ветке, создавая еле уловимый топоток крохотных лапок по блестящему, лакированному природой листу, срывались, бухались на землю, долго шуршали в прошлогодних былинках, потом снова карабкались наверх, в своем неукротимом стремлении занять более высокое место перед восходом светила.
Затем наступила тишина. Кристальная ясность и прозрачность всего сущего, полное осознание гармонии мира и природы, понимание, что ни одна пищевая цепь не обходится без хищника. Замкнутость экосистемы. Идеально сбалансированная и четкая схема. Выживание, размножение, потребление, адаптация – развитие через приспособление… голова работала, быстро-быстро, со скоростью света, принимая новые аксиомы…
Лорик нахмурил брови, чуть приподнимая голову с рукава, снял с себя спящую Сван и мотнул волосами, скидывая внезапно осознанное наваждение.
Мир был столь же прекрасен: только-только пробивавшиеся из-за края Земли лучики вызолотили часть неба и тонкие травинки, клонящиеся к импровизированному ночному ложу путников, летали деловитые пчелы, падала случайная капля росы. Только Фил тут был уже не один.
– Что это было? – с нескрываемым скептицизмом спросил он внезапного гостя, что сидел на одном колене, наклонившись над чем-то в траве.
– Зов. – Так же спокойно, как ни в чем ни бывало, ответил знакомый наг.
– Скорее, внушение. – Поправил Лорик, застегивая куртку, и, приподнимаясь, готовый увести иноплеменника от женщины.
– Не без этого. – Пожал плечами Тиу, указывая на то, что рассматривал. – Мне очень нравится в вас, людях, то, что вы хорошо адаптируетесь к внешней среде, что у вас гибкий разум, всеядность и высокоразвитые конечности. Но, больше всего, нас отличает вот это…
Человек посмотрел на крохотную змейку, что стерегла кладку яиц в небольшом гнезде. Змейка едва превышала десять сантиметров в длину, ее оранжевые пятна, разрисовавшие темно-зеленое тельце, позволяли полностью слиться с окружающим пространством. Неудивительно, что люди не заметили кладки.
– Способность к мимикрии? – спросил Фил, так же рассматривая юную хвостатую мать.
– Скорее, живорождение. – Пояснил Тиу. – Несмотря на то, что мы более приспособлены к сложным условиям, имеем партеногенез, способны впадать в спячку, тормозить свои процессы, сохранять семя и оплодотворять им до 5-7 поколений яиц, мы, все-таки, не имеем живорождения, что делает нас уязвимыми в определенный отрезок времени.
Фил задумался. Стало быть, наги не имеют четкого пола, и его знакомый не обязательно является мужчиной. Это было открытием. В памяти всплыли стандартные экзаменационные вопросы по космозоологии, и он возразил оппоненту:
– Зато, вылупляясь, малыши сразу приспособлены к жизни, самостоятельно питаются и сразу готовы отделиться.
– Не совсем. – Тиу был задумчив и отодвинул от змейки аппетитный кусочек, к которому она тянулась, отползая от своего гнезда. – Более развитие интеллектуально, в отличие от низших змей, мы не можем оставить свое потомство без опеки и обучения. У нас есть двухгодичные курсы, по окончании которых подростки сдают экзамен и становятся взрослыми членами клана.
– Вы долго живете? – человек стремился оценить, сколько детство занимает в масштабах срока жизни и, под вежливым предлогом, больше выведать о чужаках.
– От сорока до восьмидесяти. – Без колебаний, выдал Тиу. – Потомство появляется на свет примерно раз в десять лет. К слову, на Земле у нагов с этим большие проблемы, поэтому, каждое полноценное яйцо в клане на вес золота.
– Что ты хочешь от меня? – с нехорошим предчувствием, опередил просьбу Лорик.
– Я предлагаю тебе мимикрию. – Подмигнул Тиу, свободно оперируя биологическими терминами.
– Я должен слиться с нагами?.. но зачем?! – Фил даже прикрикнул, но, вспомнив о спящей девушке, перешел снова на шепот.
– Не с нагами. С людьми. – Знакомец, не торопясь, вытащил из-за бежевой свободной накидки черное закругленное стекло. «Лицевая маска!» – осознал человек. Из-за пояса так же был извлечен сверток с черной униформой. – Это сложно мне досталось. – Подытожил Тиу. – Не спрашивай.
– Но что я должен сделать? – все еще недоумевал астронавт.
– Ты сам разберешься. Я хочу, чтобы ты просто был там. – Ушел от ответа наг. – А сейчас мне пора.
– С кем ты разговаривал? – Сван испуганно встала на одном локте. Белая куртка соскользнула с ее груди, напоминая о почти домашнем тепле и уюте ночи. Лорик оглянулся, (удостоверившись, что Тиу пропал, так же внезапно, как и появился), и поспешил к своей подруге.
– Енц с людьми собираются напасть на нагов и истребить яйца? – Слету поинтересовался мужчина. Девушка неприятно поежилась, стала быстрыми движениями натягивать зеленую майку.
– В планах клана было пополнение запаса провизии. – Неопределенно ответила она. – Мы едим яичницу, Фил, кроме того, обработанные ультразвуком, яйца долго не портятся и уже не вылупляются во врагов. Что в этом плохого?
– Это пищевая цепь. – Задумчиво отвернулся мужчина. Этические вопросы, в последнее время, не были его сильной стороной. – Нам надо туда.
– Мне нельзя. – Заупрямилась девушка, вырывая руку. – Я не хочу возвращаться!
– Но с тобой ничего не произойдет. – Взывал к логике Фил. – Ну, хорошо, просто отведи меня туда, и я не стану тебя держать.
– Что ты хочешь сделать? Освободить Дахати, что вышибла меня? Помочь Енцу, что меня казнил? Или сдать нас нагам, что убьют всех?
– Я пока не знаю, с серьезным выражением, ответил мужчина. – Я бы хотел просто разобраться, какого черта тут творится. Мне надо найти способ связаться с базой, выяснить, пригодна ли планета для того, чтобы привезти сюда свою семью, в конце концов!
– Я поняла. – Тихо опустила глаза Сван, услышав о его семье. – Отведу тебя, затем уйду.
– Ты дождешься меня, и мы вместе подумаем, что делать. – Расплывчато ответил Лорик, не касаясь щекотливой темы. Девчонка, со своими короткими волосами, голой беззащитной шеей, зелеными полосами татуировки, проходившими сзади, как ребра жесткости в этом неизбалованном худом теле по позвоночнику, рукам и ногам; эта девчонка, почти подросток, вызывала в нем смешанные чувства – он был ее защитой, ее спасением, ее бедой, ее сильным мужчиной. Фил, словно ответственный отец, или старший брат, хотел заботиться о хрупком создании, не чувствуя укора совести или совершенной грязной измены, по отношению к жене. Это было какое-то другое, новое и непонятное чувство в нем. Чувство стаи. Чувство родства. И он, не желая объяснять себе всех этих нюансов, не мог отпустить родное свое существо, словно передержка без помещения, готовый принять всех своих, кого только сможет, попеременно миря, и, охраняя друг от друга. Только так.
– Не выйдет. – Словно прочла в его глазах Сван. – Так не получится. Но у меня есть большая мечта. Говорят, если несколько дней двигаться на восток, то на берегу огромного пресного озера растет целый лес вкусных фруктов, а на большой земляной горе, раскинув ветви широко-широко окрест, возвышается чудесное Хлебное дерево. Я давно мечтала уйти из клана, меня несколько раз ловили и возвращали. Рядом с «Вонючкой» я спрятала свои вещи на случай побега. Теперь я смогу уйти туда. Тебе не стоит беспокоиться, Фил.
– Уж очень это похоже на притчу. А у легенд и реальности мало общего, как я уяснил… – начал Лорик, но обреченно умолк. – Нам надо к моему модулю. Я запрошу данные с шаттла.
До «Вонючки» они добирались около трех часов. Пару раз натыкались на одичалых, но сумели выбраться без драки. Не хотелось убивать существ, которых, теоретически, можно было вернуть в стаю. Лорик чувствовал себя огромной тяжелой гориллой, в сопровождении мелкой юркой макаки, ловко передвигающейся в джунглях, без всякого намека на усталость. Когда двое добрались до места падения модуля, то Фила можно было выжимать.
– Мы точно успеем к событию? – поинтересовался Лорик, шатаясь в хвосте белой лодочки, и, скорее садясь на корточки, чтобы не упасть.
– Да, это не далеко. – Ответила, взбегая, юная валькирия. – После взрыва, наги, вряд ли, будут переживать о чужаках.
– Надо установить связь. – Лорик спрыгнул в котловину более прозрачной по центру воды. Сквозь толщу, как по заговору природы, незамутненного «глаза» озера виднелся остов его модуля.
Плыть пришлось метра два, с непривычки, вода тисками сжала неподготовленные легкие. Лорик забрался в кабину, выпуская огромный пузырь из грудной клетки, пристегнулся ремнями, нащупал зеленую, вместо желтой, в толще голубой жидкости, кнопку и закрыл кабину. Вода стала издевательски медленно сливаться, накачивая емкость пахнущим регкапсулой стерильным воздухом из резервуара. Лорик вздохнул с облегчением, чуть не проглотив язык от нетерпения. Прокашляв с полминуты, он включил гидравлику, создав три малых толчка. На поверхности озера явно пойдет сильная рябь, намекая Сван отплыть подальше. Тут же включилась рация.
– Сойер, твою мать! – Обеспокоенное лицо в мониторе оценило внешний вид клона.
– Сойер – это не моя мать, и даже не я. С тобой говорит, вроде бы, Гек. – Ухмыляясь, объяснил командированный на Землю. – Посмотри, сколько времени займет дорога до берега большого озера к востоку отсюда?
– Какого озера, Лорик?! Что у тебя творится? – Тридцать второй, тем не менее, стал гладить пальцами монитор, раздвигая кадры со спутника в поисках нужного гидронима.
– В трех страх милях к юго-востоку есть пресное озеро. Но ты туда не долетишь. Доложи по плану.
– Ситуация сложная, Фил. Есть люди-змеи – гермафродиты, хищники и высокоразвитая цивилизация. Есть люди-тина, подвластные паразитам. Есть цивилизация детей. Жестоких детей, занявших базы нагов и поглощающие их еду и яйца. Я еще разбираюсь. Что у вас? Почему не долечу?
– Ясно. Жду следующего сеанса связи. У нас кошмар. К озеру не ходи. Мой совет. Там лежит туша огромного тираннозавра, прямо на берегу, вероятно, воняет нешуточно, да и другие подобные твари там тоже найдутся.
– А почему не долечу-то? Фил??? – Тридцать третий вдруг почувствовал, как его модуль подкинули, да отбросили, со всей дури, обратно вниз! Чертыхнувшись, астронавт отключился, ударившись об подголовник.
– Да потому что ты ключ забы… – Экран мигнул и пошел серыми помехами.