– Сговор? Или, может быть, сделка с ангелом? Не стоит отрицать, имеется свидетель.
Всё оказалось проще некуда. Меня вызвали «на ковёр», не посчитавшись с выходным. Сначала говорили какие-то общие слова о важности моей работы, а потом начали задавать вопросы. Мне уже полчаса как самой хотелось сигануть с крыши, или, скажем, в открытое окно. Но во-первых, второй этаж, низко для удачного суицида, во вторых – так дела не решить. И вот я торчала перед Советом Восьми, куда входила и глава моей гильдии, неодобрительно поджавшая губы и глядящая то в упор, то мимо, и свидетелем — Беком, который не без удовольствия пересказал Восьмерке содержание наших с ангелом разговоров.
– И какие выводы из этого воспоследуют?..
– Сговор! Война с ангелами! Я давно!.. – визжал – так, что закладывало уши и мало что можно было понять, худой нервный Пятый, кажется, из лиги Противодействий. – Мало!.. Надо не!..
– Ну зачем так сразу… – поднялась вполне мне симпатичная Нравственность, чем-то похожая на мою маму. – Может быть, это ошибка. Госпожа, что ангел вам рассказывал о таких, как он? Об их целях?
– Их цель – некая энергия, – я попыталась пересказать то, что, возможно, сама и придумала, выходило сумбурно.
Да ещё и визгливый перебивал:
– Сначала энергия, потом завоевание!.. Мы должны!..
У меня уже звенело в голове – от его визга и попыток разобраться, но кто бы дал время перевести с их языка на мой. Имей я возможность пожелать сейчас – захотела бы передышку. Или чтоб это всё как-то само закончилось, без моего участия.
И оно вдруг закончилось. Все замолчали. Я отвлеклась на размышления и теперь решила, что ждут моего ответа. Но лица у всех, даже у визгуна, сделались растерянные. Один только Бек всё ещё смотрел на меня с ненавистью, но она таяла, как ангел на рассвете. Сменялась растерянностью.
– Господа, мнэ-э-э, прошу прощения, я, кажется, задремал, – произнес глава Восьмерки и города. – Размышления о первостепенных делах и прочее. Думаю, мы можем разойтись, до, мнэ-э-э, следующего раза. И отпустить наших, мнэ-э-э, гостей.
– И ограничимся в этот раз просто строгими словами, – не дал так просто уйти визгливый, хотя, судя по лицу, был растерян не меньше прочих.
Но всё же мы ушли, я и Бек. Он не заговаривал со мной до самой улицы.
– Ты что-то натворила? И втянула в это меня? Ну знаешь… То, что мы учились в одном классе академии, не даёт тебе права…
– Извини, – перебила я, постаралась скроить жалкую и несчастную мину. – Извини-извини-извини. Я больше так не буду. Никогда-никогда. Я хорошо к тебе отношусь.
Он фыркнул.
– Слышали уже. Если надо кого-то во что-то вляпать – лучше меня, чем Трига.
– Я с ним уже давно не общаюсь. – Заметив, как он морщится при имени моего бывшего друга, я постаралась оправдаться и тут: – Да и он со мной.
– Нашёл получше? А я говорил. Знаешь, когда-нибудь я не выдержу твоего «хорошего отношения» и сделаю тебе пакость.
Я чуть не спросила «а разве уже не сделал?», но успела поймать первое почти вылетевшее слово и проглотить. Он не помнит. Они все забыли. Наступило утро, знания улетучились, хотя это моё желание было знать, а не их. А я – помню. Как всё до этого.
Но стоит ли та чушь, которую я придумала, только чтобы связать воедино концы всех нитей, места в моей памяти?