Осенние дни проходили один за другим. Серое небо сменялось иссиня-черным, солнце почти не появлялось над лесом. Проливные дожди насквозь промочили старый деревянный дом, с трудом сохраняющий какое-то тепло внутри себя. Ветер бился в криво слепленную из осколков щепок входную дверь, заставляя дом вздрагивать.
Ворон бродил по дому как призрак. Он старался не летать – чтобы не будоражить хозяина хлопаньем крыльев, и лишь иногда заглядывал в кабинет, пробираясь сквозь стену стеклянных бутылок, пахнущих спиртом и горечью, чтобы посмотреть пару минут на сидящую в кресле фигуру, и снова уйти.
Его хозяин никогда не был лучащимся счастьем человеком, пожалуй, с самой первой их встречи, но сейчас его словно окутала липкая тьма, выжрала изнутри, и Корвус с трудом выдерживал его взгляд, если они встречались глазами.
Каждый день снова и снова птица, неловко перебирая ногами и волоча хвост, пробиралась в кабинет, смущенно напоминая о своем существовании, и столкнувшись с мертвым взором мага быстро ретировалась обратно.
Из своего кабинета Румпель почти не выходил. Когда Эрса исчезла, в ярости разрушив часть дома, он очнулся только через пару часов, на автомате, как во сне, восстановил сожженную часть свитка, соединив с другой его частью, и вернул королю, еще раз извинившись, что не смог найти воровку, и завесив зеркало, забрался в кабинет, как в берлогу, и с тех пор оттуда не выходил.
Ворон таскал ему какую-никакую еду, попросту воруя ее в деревне, а бутылки появлялись в кабинете мага сами собой, полные мутной жидкости, и быстро опустошались. Большую часть времени мужчина дремал в кресле, свернувшись в очередной невообразимой позе, или сидел, пустым взглядом глядя в свои записи. Кажется, с тех пор, как Эрса разгромила кабинет, в нем ничего не изменилось, и Румпель не вынул даже кинжал из стены, оставив торчать его так.
Протиснувшись в кабинет, ворон стоял по несколько минут, опустив голову и глядя на фигуру, которая раньше была его хозяином.
Корвус всегда думал, что его не трогают людские заботы, и впервые его птичье сердце было задето и тронуто. Никогда не имевший рядом никого из сородичей, он раньше не понимал ценности простых фраз, часто ворчливых, которые хозяин бросал в его сторону в течение дня. Ему казалось, что он просто купается в своей вороньей роскоши, доедая за хозяином остатки мяса и хлеба, и сейчас, когда он мог есть сколько угодно, сидя наглыми лапами на столе, он вдруг почувствовал, что был всегда нужен, и сейчас утратил это. Его хозяину не было нужно уже ничего, не то что глупая птица, которая совершенно не знала, что делать и чем помочь.
Днем ворон шатался по дому, иногда вылетая из окна на улицу и садясь на крышу. Несколько раз он думал, что нужно позвать помощь – но если сам придворный маг не может помочь себе, кто поможет придворному магу?
Побродив по пустому дому, Корвус забирался, все так же, не используя крылья, на диван, и устраивался в ворохе тряпья. Там он тревожно засыпал, вздрагивая и каркая во сне.
Так бы и прошла вся зима, если бы однажды зеркало не взорвалось требовательным звоном, и не затыкалось, пока Румпель не выволок свое тело в гостиную, пройдя мимо замершего от удивления ворона.
— Мой король, — Румпель изобразил поклон, но было больше похоже, будто его шея на миг преломилась, роняя голову к груди.
Он выпрямился у зеркала, опираясь одной рукой на раму, высохший и тощий, как паук.
Из зеркала на него взглянуло довольное лицо короля.
— Давненько не слышно тебя, старина. Смотрю, ты решил взять отпуск?
— Отдыхаю, — коротко ответил мужчина и тут же добавил вежливости в голос. – Чем могу быть полезен?
— Ты нужен мне.
— Я слушаю.
— Нет, нужен ЗДЕСЬ. – король расплылся в улыбке, которая никогда не сулила ничего хорошего – лично собеседникам, а иногда целым странам, в зависимости от настроения короля. – Я приготовил тебе сюрприз, который поможет встряхнуть твои дряхлые кости и начать быть уже полезным для страны. – он закончил фразу поледеневшим голосом, и слащавая улыбка исчезла с его лица. – Жду тебя в течении часа.
Он кивнул и зеркало помутнело обратно, начав отражать предметы, как и положено зеркалу. Румпель встретился взглядом со своим отражением и скривился от отвращения.
— Вас вызывает Король, хозяин? – Корвус, конечно же подслушавший разговор, вытянул шею с надеждой глядя на мага.
— Я не пойду. – он потер лоб и прокашлявшись, направился к себе.
— Как, как! – птица вдруг, как ополоумевшая, кинулась ему под ноги, распростирая крылья. За такие закидоны ворон рисковал получить ботинком по бошке, но допустить, чтобы хозяин снова заперся в комнате и спился на смерть, он не мог – Кааак, кааар! Коррроль рассердится, разозлится, он всегда злится! Неужели хоззяяин вы не хотите выйти, развеяться, слетать туда обратно? Вдррруг там что-то интеррресное? Вдрруууг? Хозяин?
Румпель постоял, отсутствующим взглядом глядя себе под ноги, где взволнованно металась птица. Потом пожав плечами, развернулся и пройдя к выходу, снял с крючка свой плащ.
— Ладно.
Ворон шумно выдохнул, растекаясь на полу как перьевая лужа.
Румпель взял с полки телепортационные семена, покрутил одно в руках, потом взглянул в зеркало, и чуть задержался, поправляя волосы, которые нитями висели у его лица. Потом бросил семечко в стену, и бросив такой же отсутствующий взгляд на ворона, шагнул в портал.
Корвус окончательно размяк, и перевернувшись на спину, остался лежать в коридоре, распластав крылья как пристреленный.
Если птицы способны перенервничать, то это был именно такой момент, и ворон прямо чувствовал нутром, как седеют несколько перьев из его левого крыла.
За время своего добровольного заточения Румпель по крайней мере не забыл, как телепортироваться и не вылететь из портала кубарем куда-нибудь в стену, что бывало с ним по молодости.
Он шагнул из зеленого пространства на каменные полы королевского зала, заложив руки за спину, и оказавшись в знакомом помещении, отвесил эффектный поклон в сторону трона, на котором уже восседал король.
— Рад видеть тебя, — на лице владыки снова отобразилась мерзотненькая улыбочка, и он поднялся с трона, спускаясь к Румпелю, приветствуя его как старого друга. – Хоть ты и не выглядишь подобающе для подобной встречи, надо сказать.
— Я работал над новым эликсиром и не спал несколько ночей, — стандартно соврал Румпель.
— Ночей? Или лет? Давно лицо свое видел? Оно похоже на высохший изюм, — сморщился король, и царственно махнул рукой в перстнях. – Ничего. Скоро будешь новее чем прежде.
— Позвольте узнать, зачем позвали меня, — Румпель проследил взглядом прохаживающегося по залу короля.
— Да вот… понимаешь какое дело. Ты ведь придворный маг. Можно сказать, светило ума моего королевства. Моя правая ядовитая рука. – король многозначительно посмотрел на Румпеля. – Но вот иногда ты просто бесконечно меня разочаровываешь. Словно ты не маг, а тупой крестьянин.
Маг чуть нахмурился, напрягаясь, но постарался не подавать виду, источая внимание к говорящему.
Король изобразил посещающее его временами разочарование на лице, потом усмехнулся и продолжил.
— Да, иногда ты просто непростительно долго соображаешь. Но ничего – скоро ты обретешь ум и сноровку вместе с силами, которые изначально должны были быть твоими. И я надеюсь, что мой скромный подарок поможет тебе в этом. Эй, стража!
Он окликнул закованных в железо парней, стоящих у входа, кивнул, сделав жест рукой, и те скрылись. Король жестом пригласил Румпеля ожидать, а сам поднялся обратно на трон и уселся там, развалившись.
Маг остался стоять там, где стоял, напряженно вытянувшись как солдат караула, и не отводя взгляд от двери. Когда они распахнулись, ни один мускул не дрогнул на лице мужчины, только зрачки расширились и в них отразился свет настенных факелов.
Стражники втащили едва сопротивляющееся, обмякшее девичье тело, от того тяжелое, и встряхнув, поставили ее перед королем. Изорванная одежда с проглядывающей в дырах расцарапанной кожей, ссадины покрыли гладкую кожу лица, добавив новых шрамов, в одном ухе болталась серьга, тускло поблескивая, второе – было разорвано.
От былой Эрсы не осталось следа. Ее победная осанка превратилась в уставший горб, ноги едва ее держали, а с губ пропала усмешка. Румпель поднял глаза и столкнулся с ней взглядом. По спине у него пробежали мурашки, заставив его сжать челюсти чтобы сохранить спокойное выражение лица.
Голубые глаза Эрсы смотрели на него, но это были уже не ее глаза. Былой огонь угас безвозвратно, и заметив старого знакомого, она даже не дернулась, тихо болтаясь в руках стражи.
— Узнаешь девчулю? – Король довольно махнул в сторону пленницы рукой. – В свое время она доставила мне немало хлопот. А вот ты что-то не смог с ней разобраться. Но не переживай. В этот раз я тебя прощаю. Я знаю, как бывает. Повелся на молодое тело, блестящие глазки, стал мягчеть… Со всеми мужчинами такое бывает, но только не с теми, кто занимает такую должность, как ты. Но это была не любовь, я прав? Тебя влекло в ней что-то чего ты сам не мог понять. А вот я – понял сразу!
Король самодовольно улыбнулся, его аж распирало от гордости. Румпель переводил взгляд то на него, то на Эрсу, пытаясь понять, чем закончится этот спектакль. Но когда король достал из-за пазухи светящийся холодным светом пузырек, лицо мага вытянулось от удивления, и он стал похож на испуганного подростка.
— Девчонка не представляет собой ничего удивительного. – Король пожал плечами. – А вот ее силы… Много лет назад произошла досадная оплошность, и какой-то дурень позволил этой ведьме дотронуться до реликвии, откуда она украла то, что должно было быть твоим. От того ты – такой рамазня, и от того я – еще не самый великий владыка в мире.
Выражение лица короля похолодело, и он с презрением взглянул на Румпеля.
— Если бы я мог быть носителем этой силы я бы давно сам со всем справился, но такова судьба – мне суждено править, а тебе молча служить мне. Я прощаю твою нерасторопность сегодня. Но впредь – учти, при дворе все еще есть палачи. Твой папка побросал много книг и вещиц в моем замке, и я смог вытащить из девчонки все нужное. Это – он потряс флаконом – сделает из тебя полезного человека.
Он вдруг размахнулся и кинул флакон в руки Румпеля, и тот едва успел поймать зелье, и все еще растерянный, замер с ним в руках.
— Выпьешь это, немножечко отлежишься, и будешь как новенький. Эй! Уведите.
Король махнул рукой снова, и Эрсу уволокли.
Румпель проследил ее взглядом и прижал флакон к груди.
— Что молчишь, рыбу сожрал? – Король оскалился. – Свободен!
Он отвернулся, показывая, что разговор окончен. Маг встрепенулся, и изобразил поспешный поклон.
— Да, ваше Величество.
И бросив портальную семечку, крепко сжимая флакон, Румпель перенесся домой.
0
0