Когда тебе тяжело, всегда напоминай себе о том, что если ты сдашься, лучше не станет» (Майк Тайсон)
В итоге полисмен, занявший место перевозчика, всё же приноровился к технике, и скорость движения возросла. Настоящий владелец паромобиля даже вздохнул с облегчением и уже внимательнее присмотрелся к соседям по салону. Взвинченность и нервозность уступила место усталости. Даже маги сопровождения заметно расслабились.
Вейлин следил за дорогой через боковое окошко, пытаясь предугадать маршрут. Затем в его взгляде промелькнула надежда.
— Как понимаю, мы же всё равно мимо цирка сейчас поедем. Всего-то в двух квадратах от нужной мне улицы. Что вам стоит отпустить на несколько часов? — произнёс он, — Я же вернусь вовремя и точно в указанное место.
Командир отряда поморщил лоб и неохотно ответил.
— Не любят в верхах, когда мы по ерунде используем…
— Для меня сейчас это не ерунда, — перебил музыкант.
— А ты прямо в таком виде и собираешься по улицам идти? В порваной и окровавленной одежде? — уточнил командир.
— Вот как раз у себя и переоденусь, тут недалеко, считай, да и плащ частично скроет пятна, — с ходу нашел оправдание Вейлин и со всей серьёзностью добавил, — Официально запрашиваю Слово Игзешеса.
— Последний довод, значит? Что ж, обязан принять, — покачал головой мужчина и протянул руку, а сбеседник приложил к ней свою, — До полудня времени хватит? На первый участок ставь.
Вейлин кивнул и чётко произнёс:
— Появиться в первом полисмен-участке не позже полудня текущих суток, зарегистрировать прибытие и дождаться подтверждения. Слово.
— Принимаю.
Оранжевое сияние окутало ладони двоих, а затем потускнело и угасло. Для магов из отряда происходящее было вовсе не в новинку, а вот перевозчик даже дыхание затаил. Он впервые присутствовал на таком обряде, но не раз о нем слышал.
— Еще и в протоколе распишись, — зашуршал бумагами командир, окончательно разрушая всю «волшебность» момента, затем постучал в стекло, дав сигнал остановки, и, подумав, добавил, — И в сопровождение кого-нибудь из ребят тебе дам.
— Слово, расписка, согласие на сопровождение, что ещё от меня потребуется?
— Перечисленного достаточно, — дежурно улыбнулся командир, протягивая чернильный карандаш и лист на подпись. Вейлин размашисто черкнул в нужном месте и вернул как документ, так и пишущее средство.
Движения плеча, на котором спалось, если честно, не так уж и плохо, пробудили целительницу. Спросонья пробормотав что-то на языке, непонятном никому из присутствующих, она открыла глаза, выпрямилась и отвела от лица растрепанные пряди.
— При… ехали? — уточнила дама с запинкой.
— Всего лишь небольшая остановка, — ответил командир.
— Простите, что побеспокоил, но всё равно пришлось бы будить, — поклонился Вейлин на прощание, — Сожалею, что наша поездка оказалась такой.
В салоне паромобиля наконец-то стало просторнее. Командир проводил взглядом Вейлина Игзешеса и одного из своих соратников, захлопнул дверцу и отрывисто стукнул в переднее стекло, — Трогай!
Целительница зевнула, прикрыв рот ладонью, и едва удержала себя от потягивания.
— Как ваше самочувствие? — тут же спросил штатный целитель, запуская простую диагностику.
— Не выспалась.
И этот ответ был стопроцентно честным.
____________________
«Выспался!» — понял Безымянный, вглядываясь в темноту. Он сознательно перешел на «кошачье зрение» и ещё немного полежал под зимним плащом, с успехом заменившим одеяло.
Согласно справочнику разумных рас, «нэкои быстро восстанавливают силы, если их хорошо кормить и не беспокоить», а в гостеприимном обиталище Палфиреков парню как раз обеспечили и то, и другое. Гость мягко поднялся с тюфяка, почесал за ухом, аккуратно свернул плащ, положил его поверх импровизированной подушки из Хельниной кофты, набитой тем, что попалось под руку из одежды. Подойти к двери, никого не разбудив, оказалось несложно. Подхватить с вешалки куртку и выцепить обувь из-под табурета — тоже. Безымянный внимательно осмотрел крючок на двери, мягко приподнял его из петли, подвигал и сделал для себя небольшое открытие: оказалось, что крючок можно оставить под углом, самому выйти, а затем закрыть дверь. Это парень и проделал. Небольшого колебания было достаточно, чтобы крючок упал в петлю. Меньше всего хотелось нэкою беспокоить новых знакомых, а больше всего — вернуться внутрь механической оболочки, к которой Безымянный успел привыкнуть за время обучения и тренировок.
«Я возвращаюсь туда, где и должен находиться», — подумал парень и мысленно обратился к спящим людям, оставшимся в комнате, — «Благодарю за всё».
Обувшись и надев куртку, Безымянный продолжил путь.
«Крадись как тень, не смей попадаться» — тёмный коридор пробудил именно такие мысли, — «Я натренирую тебя так, чтобы у врагов не осталось шансов. Почувствуй, где он. Этот едва заметный запах ты должен ощущать за много мер ещё до того, как кто-то из врагов вообще покажется тебе…»
И пока в голове звучал этот отрывистый, не терпящий возражений голос, пришло осознание, что память на упомянутый конкретный запах действительно осталась. Один очень похожий аромат слабо ощущался даже здесь, в цирке. Как только нэкой обратил на это внимание, запах стал восприниматься еще более похожим на нужный. Уши поднялись торчком. Нечто похожее на охотничий азарт затопило сознание. Словно задача, ради которой был проделан путь длиною в жизнь, наконец-то рядом. Искаженный и многократно усиленный инстинкт тут же вбросил в кровь пробивную дозу адреналина.
И такая небрежная, мимоходом брошеная когда-то реплика «А, нормально всё будет. Обучен находить. Обучен уничтожать. Этого достаточно…» сейчас только подхлестнула нэкоя.
Забытое прошлое возвращалось, пусть урывками — но возвращалось. И заполняло собой настоящее.
____________________
— Настоящее безобразие! Всю ночь только и ходют, только и ходют, — буркнул вахтовый охранник у служебного входа, подслеповато щурясь.
— Уже утро, — отмахнулся Вейлин и указал на спутника, — И да, господин полисмен идет со мной. Сопровождает.
— А что? Что? Что-то случилось? — заполошной птицей подскочил охранник, заметив подозрительные пятна на одежде музыканта.
— Долгая история. Мы торопимся. Из завтрашних газет узнаете, — грубо оборвал его маг-полисмен, — Идёмте, Игзешес. Где Ваша комната?
— На втором, — сообщил Вейлин, а затем подхватил и зажег свой фонарь, дожидавшийся хозяина там, где он его и оставил, когда уходил.
— Ишь, ишь моду взяли, ночами шляться, — нахохлился вахтовик, пропуская мужчин в коридор, — То в грязи и кровище возвращаются, то какие-то бутылки тащат…
Но его уже не слушали.
Выдвинув фитиль светильника до самого яркого пламени, Вейлин шел впереди. Он торопился, предполагая, что на охи-ахи и расспросы времени уйдет много. Так что в первую очередь — к жене. Во вторую — к начальству… сто-оп!
— Простите за внезапную просьбу, — обратился музыкант к полисмену, — Но если заметите что-то странное у нас в цирке, сообщите мне об этом.
— Ха «что-то»! А поконкретнее нельзя?
— Знал бы я, что, давно бы сам доложил. А вы — сначала мне маякните. И лучше всего — как-нибудь незаметно, а если не опасное — то можно не сразу, а попозже. Возможно, это будет связано с управляющим, к которому мы тоже заглянем.
— О чём речь-то?
— Подозрительные дела творятся в нашем цирке, ну а Вы всё-таки маг, хоть и не из рода Игзешесов. Будьте начеку, ладно?
Полисмен только в усы фыркнул, полагая наиболее подозрительным на данный момент самого Вейлина. Но тот вёл себя сдержанно, сбежать не пытался, руки не дрожали, пока фонарь на крючок вешал и ключом замок открывал.
— Проходите, располагайтесь, переоденусь я быстро, — как-то буднично сообщил музыкант, распахивая дверь и зажигая комнатный светильник.
— С возвращением, милый. К нам гости? В такой ранний час? — выглянула из-за перегородки заспанная женщина.
— Потише, деток не разбуди. Это со мной маг сопровождения. Ты прости за опоздание и за такой плачевный вид. И да, не пугайся, кровь на одежде не моя, я жив-здоров и всё сейчас объясню…
— Ох, Вышние-Силы-Если-Они-Были! Вейлин!!! — наспех накинув платье и без попытки причесаться, жена бросилась в объятия мужа.
— Ты, главное, не переживай! Я помогаю следствию, так что какое-то время буду в участке, сама понимаешь, дело небыстрое. Вот и отпросился сюда. Переодеться да повидаться. Затем к управляющему загляну.
— Да что же произошло такого?!
— Банда грабителей, о которой не так давно начали ходить слухи, поймана и обезврежена полисменами.
— А причем здесь ты?
— Ну… а я им немного помог. Полисменам, — Вейлин погладил жену по голове и спокойно отстранил от себя, — Будь уверена, всё разрешится самым правильным образом!
____________________
«Правильно! Всё правильно! Дошел. Цель здесь, это её запах. Ослабленный, замаскированный, но точно он. Выждать? Или напасть? Боевой азарт хищника… Его пробудило не чувство опасности, но чувство долга. Теперь незачем задаваться вопросом «Кто я?» Всё во мне создано и натренировано лишь для одной задачи, которую мне и нужно выполнить. Невыполнение сведёт с ума… А значит, выполнить — жизненно необходимо! Даже если нет оружия… Я сам — оружие!
Что? Цель тут не одна! Семейство? Есть и детёныши? Точно такие же, но ещё слабее, ещё беспомощнее! Прекрасно! И до них дело дойдёт! Одно наслаждение рвать…»
Прилив тошноты возник совсем некстати, и слово тут же поменяло значение. Голова заболела резко и нещадно, налетел дичайший калейдоскоп образов и ассоциаций.
«Что я творю?! О чем я думаю?!»
Но звук открывающейся двери долетел до чутких ушей, а усилившийся запах в это же мгновение определил все дальнейшие действия.
«Выжать максимум скорости! Чисто на инстинктах увернуться от энергетических пут…»
Их бросил тот, кто не входил в список целей и не был сочтён опасным. Как оказалось — зря.
«Ударить, впечатывая помеху в потолок! И сразу же вбок, уже по цели, наотмашь. Слабее, чем рассчитывал? Значит, ещё разок, уже ногами и с прыжка, в попытке проломить грудную клетку! Уворачиваешься? Убегаешь? Ну, не-ет, не сработает!
Догнать и вцепиться со спины! Вырываешься? Втолкнуть на лестничную площадку, где места гораздо меньше! Пробуешь бить в ответ?! А если я вот так? Отступай под градом моих ударов. И ори — не ори, а тут, на лестнице, нет источников света. И ты слеп, а я разделаюсь с тобой, дай только когти отрастить!
Мне хватит их и на одной левой. Оступился? Катись вниз с воплями и грохотом. А я настигну! Прямо сейчас…»
____________________
Боль во всём теле чуть не выбила Вейлина из сознания. Скрипнув зубами, он сразу же ухватился за балясину перил и попытался сесть. Получилось. Но к боли тут же добавились шум в ушах и расходящееся от шеи и запястий жжение кожи.
Мужчина уже почувствовал движение воздуха от приближения противника, вскинул голову. Кем бы ни был нападавший, скорость у него оказалась нечеловеческая. Меж тем, маг-полисмен, добравшийся до лестничной площадки, возжег световой шар, пытаясь разобраться в приосходящем, и в этом свете блеснули острые когти на отведенной в замахе руке.
Миг — и эти же когти метнулись к горлу Вейлина.
____________________
«Скрежет! Звук вдвойне неприятный, ведь можно было предвидеть! Ударить чуть раньше. Ударить куда-то ещё, а не в горло, только что бывшее таким маняще-беззащитным, а теперь покрытое чешуёй! Ненавижу!»
Нэкой пинком отправил недобитую цель катиться по следующему лестничному пролёту — вдруг свернёт шею самостоятельно. Сам же перемахнул через перила и припустил за целью вслед, совершенно не надеясь на какое-то там «вдруг».
«Учил же! Учил! Но азарт хищника — штука обманчивая… А без него не хватит силы и скорости, чтобы справляться с этими тварями!»
Энергетические путы, опоздавшие на долю секунды, остались бессильно шипеть на той ступеньке, где нэкой только что находился.
«Действовать быстро! Ещё быстрее…»
Но цель, замершая внизу, продолжила частичную трансформу. Кошака отбросило назад взметнувшимися кожистыми крыльями. Он мотнул головой, оценивая шансы.
«Не подобраться… Теперь еще и хвост…»
Нэкой зашипел от досады. Цель стремительно превращалась из своей обычной формы в боевую, а задача по её уничтожению — из простой в трудновыполнимую.
То, что творилось в это же самое время в мыслях и ощущениях Вейлина, описанию уже не поддавалось. Ненависть и желание убить со стороны противника были очень сильными, буквально подавляющими. И какими-то… не поддающимися логике что ли. Мужчина не мог поверить, что мыслящее, разумное существо вообще способно на подобные чувства без очень и очень веской причины. А причины он не видел.
И не понимал, каким чудом всё ещё жив, почему так тяжело спине и что же именно мешает развернуться к противнику в тесноте лестницы. Но он почувствовал, как регенерация придаёт сил, а затем рассмотрел впереди слабое свечение и, как смог, устремился туда по коридору.
В окна, расположенные над ареной, попадал свет и прекрасно отражался от песка. Он и был виден в глубине.
— Не уйдёш-ш-ш-шь, — выкрикнул нэкой, наращивая «колюще-режущее оружие» и на правой руке тоже. Судорожные и неловкие движения цели позволили понять, что ей сложно управляться с трансформой.
«Догнать, прыгнуть на спину, впиться когтями в незащищенные глаза… Быстрее! Нет, поздно! Уже проскочил коридор, разворачивается… А что там со вторым противником?»
Нэкой вовремя вспомнил о маге и метнулся по проходу, огибающему арену, так что всё атакующее воздействие, запущенное полисменом, ушло по прямой.
Именно туда, где Вейлин замер, как вкопанный, увидев и осознав, что его руки по локоть покрыты костяными чешуйками, порванная туника удерживается на месте лишь воротником и поясом, а сзади нервно подрагивают хвост и пара крыльев.
«Возможно ли, что я сейчас сплю и надо просто ущипнуть себя?!»
Но сделать это музыкант не успел, зато прилетевший электроразряд «ущипнул» знатно. До потемнения в глазах! И зубы клацнули, прикусив язык.
Стремясь покинуть опасное место, Вейлин непроизвольно взмахнул руками. И крыльями тоже взмахнул, так что его буквально подбросило в воздух. От неожиданности он замахал крыльями так часто, что поднял тучу песка, перекувырнулся пару раз, но затем выправил дело с помощью хвоста и, выбив окно, вылетел вон.
По телу то и дело пробегали мурашки, словно пойманная от мага молния ещё «гуляла» по клеткам и тканям, но перед глазами ровными квадратами уже лежала просыпающаяся столица. Вот только на красоты любоваться оказалось некогда — на мышцы навалилась усталость, дыхания и вовсе едва хватало, да и шум в висках вернулся.
«Что со мной вообще такое — не столь важный вопрос. Гораздо важнее — спускаться-то как?! А что, если…»
Вейлин прекратил взмахи крыльев — и тут же ухнул вниз, даже желудок к горлу подступил, пришлось снова махать, но крыши домов заметно приблизились.
«Ладно, со спуском освоюсь, теперь появился вопрос: если спускаться, то куда?»
Взгляд почти сразу уцепился за приметный дом с огромными трубами-колоннами и подобием мельницы на крыше.
«Дом Ломастеров? Идеальный вариант. Вот только… дотяну? Не дотяну? Отдохнуть бы…»
Но пришлось держаться из последних сил и осваивать оптимальную частоту взмахов крыльев, а так же — маневрирование с помощью хвоста.
____________________
Нэкою тоже пришлось проворачивать тот еще «финт ушами», ведь горячка боя и азарт хищника, ввиду исчезновения цели из зоны досягаемости, быстро сошли на нет, сознание прояснилось…
Теперь и рассчитывать не стоило на уворачивания от какой бы то ни было магии. Не верилось, что подобные трюки вообще были возможны!
Но, пока полисмен отвлёкся на своего поднадзорного, Безымянный добрался до клетки с механоидом, спешно убрал когти, разомкнул петли, зашел, сомкнул — и уже будто и не было ночных похождений. Затем парень натренированным движением сдвинул короб и пластины на спине механической оболочки и со всеми предосторожностями забрался внутрь. Закрылся.
Вдохнул-выдохнул…
И обстановка вокруг показалась ему такой родной и знакомой, а происходившее буквально несколько минут назад — настолько далёким и нереальным, что у Безымянного даже кошачьи уши трансформировались до состояния человеческих.
Мышцы гудели. Глаза смыкались. И абсолютно ни о чем не хотелось думать.
«Всё… в порядке? Я… на месте?» — задал парень вопрос сам себе и, не ответив, потерял сознание.