Я не ошибся, отметив бедность Диниаса. Даже в задымленном помещении были заметны его изношенная одежда и взгляд, в котором боролись обида и желание, когда я заказал еду и кувшин лучшего здесь вина. Пока их несли, я извинился и переговорил быстро с Кадалом.
— Возможно, я получу от него нужные нам сведения. В любом случае мне лучше остаться с ним, чтобы он был под моим присмотром. До восхода луны он неопасен. Или я устрою его в постель с девочкой, или же, если он окажется не в состоянии, провожу домой по пути в монастырь. Если же к этому времени не в состоянии окажусь я, то отправляйся к воротам у бечевника и переговори с моей матерью сам. Ты знаешь нашу историю. Скажи ей, что я столкнулся с кузеном Диниасом и мне надо сначала от него избавиться. Она поймет. А пока закажи себе поесть.
— Смотри, осторожно, Мерлин. Кузен, говоришь? Еще тот фрукт. Ты ему не нравишься.
— Подумаешь, открытие! — рассмеялся я. — Это у нас взаимно.
— А… Ну, тогда смотри.
— Постараюсь.
У Диниаса хватило воспитанности подождать. Я отпустил Кадала и, вернувшись, разлил вино. Он оказался прав в отношении еды. Принесенный нам пирог был нафарширован говядиной и устрицами, залитыми густым горячим соусом. Хлеб, хотя и был ячменный, отличался свежестью. Бесподобен был и сыр. И в остальном таверна не уступала другим. Время от времени из-за занавески выглядывали хихикающие девушки, кто-нибудь из посетителей оставлял свою чашу и спешил к ним. Судя по взглядам, которые Диниас бросал за занавеску, не переставая жевать, я подумал, что без труда спроважу его, получив нужные сведения.
Не узнав расклада, я не подготовился бы вступить на дорогу, которая могла оказаться скользкой. Но, используя свою семейную принадлежность, смог бы достаточно отсеять нужной Амброзиусу информации, расспрашивая лишь о родственниках. Диниас с готовностью отвечал на вопросы.
Сначала выяснилось, что меня, начиная со времени ночного пожара, считали погибшим. Тело Сердика исчезло вместе с целым флигелем. Когда неподалеку от дворца нашли моего коня без седока, то подумали, что я разделил участь Сердика. Мать и Камлак послали людей на поиски, которые, естественно, не дали результата. Никто и не предполагал, что я исчезну морским путем. Торговое судно не заходило в Маридунум, а лодчонку никто не заметил.
Страница 73 из 141
Мое исчезновение не вызвало переполоха, что и неудивительно. О мыслях матери никто не знал. Вскоре она затворилась в монастыре Святого Петра. Камлак, не теряя времени, объявил себя королем и проформы ради предложил Олуэн свое покровительство. У него уже родился сын, и жена ждала второго ребенка. А королеву Олуэн ждал брак с каким-нибудь безобидным аристократом. И так далее, и тому подобное.
Мы так и проговорили о новостях вчерашних, не являвшихся ни для меня, ни для Амброзиуса секретом. Закончив есть, Диниас откинулся к стене и расслабил пояс, разомлев от еды, вина и тепла. Я подумал, что настало время обратиться к более существенным вопросам. В таверне набралось народу, и стоял шум, заглушавший наш разговор. Из внутренних комнат вышли несколько девушек, раздался смех, и поднялась грубая возня. На улице стало темнее. Входившие встряхивались по-собачьи и громко требовали глинтвейна. Воздух наполнился дымом, запахами печей и пищи, вонью ламп. Я не опасался быть узнанным. Чтобы хорошенько рассмотреть меня в лицо, требовались определенные усилия.
— Послать еще за мясом? — спросил я.
Диниас покачал головой, рыгнул и улыбнулся.
— Нет, спасибо. Мы хорошо поели. Я твой должник. Теперь выкладывай свои новости. Мои ты уже слышал. Где ты был все это время? — Он вновь потянулся за кувшином с вином. — Чертов кувшин пуст. Еще?
Я засомневался. Его не отличала крепкая голова. Не хотелось, чтобы сразу напился.
— Давай, давай, не станешь же ты жалеть для меня кувшин вина? — Он неправильно расценил мои сомнения. — Не каждый день из Корнуолла приезжают богатые родственники. Что тебя туда занесло? Чем ты занимался все это время? Давай, Мирдин, послушаем твой рассказ, а? Но сначала закажи вина.
— Да, конечно. — Я вызвал мальчика-слугу. — Но не называй меня здесь по имени, если нетрудно. Пока я не выясню, куда дует ветер, зови меня Эмрис.
Он согласился с удивительной готовностью, и я подумал, что дела в Маридунуме обстоят несколько сложнее, чем предполагалось. Похоже, было опасно вообще говорить, кто ты такой. Большинство людей в таверне походили на уэльсцев, но я никого не узнавал. Неудивительно, учитывая компанию, которую я водил пять лет назад. У дверей сидела группа русоволосых и бородатых людей, могущих оказаться саксами. Люди Вортигерна, наверное. Мы продолжали молчать, пока слуга не принес новый кувшин. Мой кузен налил себе, отодвинул тарелку, откинулся назад и вопросительно поглядел на меня.
— Ну, давай рассказывай о себе. Что случилось в ночь, когда ты исчез? С кем ты ушел? Тебе тогда было не больше двенадцати или тринадцати лет?
— Я встретил двух торговцев, отправлявшихся на юг. Дорогу я оплатил одной из брошей, которую мне подарил де… старый король. Они отвезли меня в Гластонбери. Там мне повезло — встретил купца, ехавшего на запад, в Корнуолл. Он вез стекло из Исландии и взял меня с собой. — Я нарочно поглядел мимо него. — Он хотел осесть там и повести жизнь джентльмена. Ему было бы престижно иметь мальчика, умеющего петь, играть на лире, читать и писать.
— Хм. Очень похоже. — Я угадал его мысли. В его голосе прозвучало удовлетворение, презрительное отношение ко мне получило подтверждение. Тем лучше. Мне все равно, что он подумает. — А потом?
— Я оставался с ним несколько месяцев. Он и его друзья оказались достаточно великодушны. Мне удалось даже подзаработать на стороне.
— Играя на лире? — спросил он.
— Играя на лире, — ответил я вежливо. — А также читая и ведя записи. Я вел его бухгалтерские дела. Когда он вновь отправился на север и решил взять меня с собой, я не хотел возвращаться. Не осмелился, — уточнил я с обезоруживающей откровенностью. — Я без особого труда устроился в церковном учреждении. Но за молодостью лет не принял сана. Честно говоря, мне там понравилось. Очень спокойная жизнь. Я помогал им переписывать историю падения Трои.
Выражение его лица рассмешило меня. Хороший товар, самийское изделие, блестящее от глянца с инициалами гончара. А.М. — меня сделал Амброзиус, — неожиданно подумал я и погладил буквы большим пальцем. Так завершился отчет безродного кузена Диниасу о тех пяти годах.
— Я работал там до тех пор, пока до нас не начали доходить слухи из дому. Сначала я не обращал на них внимания: слухи есть слухи. Узнав о том, что погиб Камлак, а потом и Вортимер, я заинтересовался, что же происходит в Маридунуме. Понял, что надо увидеться с матерью.
— Ты собираешься здесь остаться?
— Вряд ли. Мне понравился Корнуолл, у меня там дом.
— А потом ты станешь священником?
Я пожал плечами.
— Пока даже не знаю. Из меня всегда хотели сделать священника. Что бы мне ни готовило будущее, у меня теперь здесь ничего не осталось, даже если что-то и было. Конечно же, я не воин.
При этих словах Диниас улыбнулся.
— Ты им и не был, не так ли? Война еще не закончилась, а точнее, она еще даже не начиналась. — Он доверительно оперся на стол, но неосторожным движением опрокинул свою чашу, вино разлилось по столу. Диниас поспешно схватил ее и поставил на место.
— Почти все пролилось. Вина снова нет. Неплохое вино, а? Как насчет добавить?
Страница 74 из 141
— Как хочешь. Но ты хотел что-то сказать?
— Корнуолл. Мне всегда хотелось там побывать. Что там говорят об Амброзиусе?
Вино начало действовать. Он забыл о секретности. Он повысил голос, в нашу сторону повернулись головы. Я не стал обращать внимания.
— Думаю, ты слышал там, если до вас вообще доходят новости. Он собирается высадиться именно там, да?
— Аа! — с легкостью ответил я. — Об этом говорят постоянно, на протяжении многих лет, сам знаешь. Пока же его нет, и нам остается только гадать.
— Поспорим? — он потянулся к поясу за кошельком и достал пару игральных костей, бездумно перебрасывая их из руки в руку. — Вперед, сыграем игру!
— Нет, благодарю. Во всяком случае, не здесь. Погоди, Диниас, знаешь что, давай возьмем кувшин, два, если хочешь, и пойдем прикончим их дома?
— Дома? — он презрительно ухмыльнулся, надув губы. — Это где? В пустом дворце?
Он не понижал голоса, и я заметил, что кто-то в помещении наблюдает за нами. Никого из знакомых. Двое людей в темной одежде. Один с небольшой черной бородкой, другой — узколицый и рыжеволосый с длинным, как у лисы, носом. Судя по виду, уэльсцы. Перед ними стояла бутыль. Но ее содержимое за последние полчаса не уменьшалось. Я поглядел на Диниаса. По-моему, он дошел до той степени, когда начинают выбалтывать секреты и затевать драки. Настаивать уйти — значит, спровоцировать громкую ссору. Если за нами следят и люди у двери — люди Вортигерна, то лучше остаться здесь и попытаться спокойно уговорить кузена уйти, пусть даже потом и продолжат слежку. Что в конце концов значит имя Амброзиуса? Оно сейчас у всех на языке. С распространением слухов заговорили о нем все: и друзья, и враги Вортигерна.
Диниас уронил кости на стол и начал толкать их перед собой твердым указательным пальцем. По меньшей мере у нас найдется предлог для посиделок нос к носу. А кости могут отвлечь Диниаса от вина.
Я достал пригоршню мелких монет.
— Ладно, если ты так хочешь. Что ты ставишь?
Пока мы играли, я постоянно ощущал, что Черная борода и лис наблюдают за нами. Саксы у двери показались достаточно безобидными. Большинство из них уже прилично накачались вином и громко переговаривались, не обращая ни на кого внимания. Однако чернобородый не на шутку проявлял интерес.
Я бросил кости. Пять, четыре. Слишком хорошо. Хотелось, чтобы Диниас выиграл. Я не мог спровадить его с девочкой за занавеску, дав денег просто так. Тем временем я собью чернобородого со следа…
Негромко, но достаточно четко я сказал:
— Амброзиус, говоришь? Слухи тебе известны. Не слышал о нем ничего определенного, лишь истории, ходящие в народе последние десять лет. Люди говорят, что он появится или в Корнуолле, или Маридунуме, или Лондоне, или Эйвон-Мауте. Забирай, твой бросок.
Внимание чернобородого ослабло. Я наклонился, чтобы посмотреть ход Диниаса, и понизил голос.
— А если он придет сейчас, что тогда? Ты знаешь лучше моего — от Запада ничего не осталось. Кто поднимется с ним или встанет на сторону Вортигерна?
— Запад погибнет в огне, что, собственно говоря, уже произошло. Дубль или квиты? В огне, как в ночь твоего побега. Боже, как я смеялся! Мелкий негодяй поджигает дворец и убегает. Зачем? Мой ход, дубль пять. Бросай снова.
— Хорошо. Зачем бежал, спрашиваешь? Говорил же: боялся Камлака.
— Я не об этом. Зачем поджигать дворец? Только не говори, что вышло случайно, — все равно не поверю.
— Я устроил погребальный костер. Они убили моего слугу.
Диниас уставился на меня, зажав кости в руке.
— Ты поджег королевский дворец из-за раба?
— Почему бы и нет? Мой слуга нравился мне больше, нежели Камлак.
Он посмотрел на меня слегка опьяневшими глазами и бросил кости. Два, четыре. Я забрал себе несколько монет.
— Черт бы тебя побрал, — сказал Диниас. — Ты не имеешь права выигрывать. С тебя хватит. Так, снова. Твой слуга, подумаешь? Уж слишком ты заносишься для внебрачного сына, заделавшегося церковным писарем.
Я улыбнулся.
— Ты тоже внебрачный сын, дорогой кузен, не забывай.
— Может быть, но я по крайней мере знаю, кто был моим отцом.
— Потише, люди слышат. Ладно, бросай.
Пока стучали кости, образовалась пауза. Я с волнением наблюдал за исходом. В мою пользу. Было бы кстати, если бы свою силу можно применять в таких мелочах. Это не потребовало бы особых усилий, но облегчило бы многие вещи. Однако мне уже пришлось узнать, что могущество ничего не облегчает. Получив его, заимел вцепившегося в горло волка. Иногда я напоминал себе мальчика из старой сказки, который запряг лошадей солнца и помчался на них вокруг света, подобно богу. Став могущественным, он сгорел. Интересно, увижу ли я пламя вновь?
Два, один. Зачем сила, если есть удача? Диниас удовлетворенно хрюкнул и забрал кости. Я передал ему несколько монет. Игра продолжалась, я проиграл еще три броска. Кучка монет под его рукой значительно увеличилась. Диниас расслабился. Никто не обращал на нас внимания. Так казалось. Пора было еще кое-что узнать.
— Где сейчас король? — спросил я.
— Что? А, да, король. Он уехал отсюда почти месяц назад. Направился на север, как только потеплело и открылись дороги.
Страница 75 из 141
— В Кэрнарвон, ты сказал, то есть в Сегонтиум?
— Разве я говорил? Ах, в самом деле. Он называет это своей базой, но кто хочет, чтобы его поймали зажатым между И-Видфой и морем? Нет, он строит себе новую крепость. Ты вроде собирался взять еще бутыль?
— Вот, несут. Наливай себе. С меня хватит. Крепость? Где?
— Что? Да, хорошее вино. Не знаю точно, где-то в Сноудоне. Называется Динас Бренин или будет так называться.
— Что же ему мешает? Там еще сопротивляются? Сторонники Вортимера или кто-то новенький? В Корнуолле говорили, что у него под рукой тридцать тысяч саксов.
— Под одной рукой, под другой рукой, у нашего короля всюду саксы. У него, да не у него. У Хенгиста. А у них на уме разные вещи. Короля обложили со всех сторон!
К счастью, он говорил тихо, и слова тонули в шуме голосов и стуке костей. Диниас почти забыл обо мне. Бросая кости, он ворчал на стол:
— Только погляди! Чертовы кости заговорены, как королевский форт.
Слова Диниаса попали на одну из струн моей памяти, которая слабо зазвучала, подобно жужжанию пчелы в липовом дереве.
— Заговорен? Как это? — спросил я мимоходом, бросая кости.
— Ага, вот так лучше. Это можно побить. Ты же знаешь этих северян. Если утром подул холодный ветер, значит, мимо пролетает дух мертвых. Всю работу за землемеров в их армии делают предсказатели. Я слышал, что они четырежды возводили стены на высоту человеческого роста и каждый раз на следующее утро находили их расколотыми пополам. С чего бы это?
— Неплохо. Они ставили стражу?
— Конечно. Охрана ничего не видела.
— Откуда им видеть? — похоже, что счастье отвернулось от нас обоих. Диниасу не везло с камнем, как Вортигерну со стенами. Превзойдя себя, я выкинул пару дублей. С недовольным ворчанием Диниас отделил мне полгорки монет.
— Похоже, что он выбрал мягкое место. Чего бы не сменить его?
— Он выбрал вершину скалы. Лучшего места для обороны в Уэльсе не сыскать. С нее просматривается долина на север и на юг, а там, где ведущая к ней дорога зажимается утесами, она нависает прямо сверху. Ведь там же стояла башня прежде, черт возьми! С незапамятных времен местные называли ее королевским фортом.
Королевский форт, Динас Бренин… Шум в памяти нарастал. Молочно-белые березы на фоне молочно-белого неба. Крик сокола, два короля, идущие рука об руку, голос Сердика: «Спускайся, я выиграю у тебя партийку в кости».
Ловким движением пальца я подтолкнул кубик. Диниас, опорожнивший бутыль до конца, ничего не заметил. Кости остановились. Два, один.
— Тебе не составит большого труда побить этот камень, — уныло сказал я.
Он побил, но не больше того. Издав победный крик, он загреб себе деньги и растянулся на столе, заехав локтем в лужу вина. Мне все равно повезет, если даже и проиграю этому пьяному идиоту достаточно денег, если смогу протащить его дальше дверей борделя. Мой бросок. Тряся кубышку, я увидел в дверях Кадала, ждавшего перехватить мой взгляд. Пора идти. Пока Диниас высматривал, с кем я переглядывался, я подтолкнул рукавом намечавшуюся шестерку. Один, три. Диниас с удовлетворением хмыкнул и потянулся за кубышкой.
— Вот что, — сказал я, — еще бросок и пошли. Выиграл или проиграл, я покупаю еще вина, и мы забираем его с собой, допьем у меня. Там поуютнее, чем здесь.
На улице мы с Кадалом с ним справимся, подумал я.
— Временное жилье? Я сам могу тебе его предоставить. Предостаточно места. Можешь не посылать своего слугу в поисках жилья. Сегодня надо быть поосторожнее. Ага, дубль пять. Попробуй побей, Мерлин — побочный сын!
Он вылил в рот остатки вина, проглотил и откинулся, победно улыбаясь.
— Еще сыграем. — Я подвинул к нему все монеты и поднялся, ища взглядом слугу, чтобы заказать еще вина. Диниас громко треснул рукой по столу. Кости подскочили и покатились. Чаша перевернулась и, упав на пол, разбилась. Люди перестали говорить и смотрели на нас.
— Нет, не пойдем. Мы доиграем здесь. Только начало везти, как уходить. Не потерплю такого, ни от тебя, ни от кого другого. Садись и доиграем, мой внебрачный кузен.
— Ради бога, Диниас…
— Ладно, я тоже внебрачный. Но скажу, что лучше быть побочным сыном короля, чем ничейным сыном, вообще не имевшим отца!
Икнув, он остановился. Кто-то рассмеялся. Я тоже рассмеялся и потянулся за костями.
— Ладно, возьмем все с собой. Я уже сказал, выиграв или проиграв, берем вино с собой. Закончим игру там. Мы уже наклюкались до чертиков.
На мое плечо опустилась тяжелая рука. Пока я оборачивался посмотреть, кто это такой, подошедший с другой стороны человек взял меня за руку. Диниас удивленно уставился на них. Посетители неожиданно смолкли.
Чернобородый сжал плечо.
— Спокойно, молодой господин. Обойдемся без скандала? Можно переговорить с тобой на улице?