Я из последних сил старалась сохранить остатки здравого смысла и не кинуться тут же разгадывать эту головоломку, но одним возникшим у меня соображением, хотя и довольно-таки бредовым, я тут же поделилась с Дьяволом:
— Не будь Гуннар таким законопослушным, я бы предположила, что это он выкрал труп — решил забальзамировать на память. Но Гуннар непременно предварительно заручился бы разрешением властей.
— Майор не привык полагаться на чью-то законопослушность, при его профессии это — последнее дело, — ответил Дьявол самодовольно. — Он все проверил. Труп Алиции в Данию так и не прибыл. Гуннар же уехал из Польши на машине Алиции днем раньше. Из Свиноустья в Юстад, никто его не задерживал — доверенность на машину была еще действительна.
— А каким образом у трупа вдруг оказался выездной паспорт?
— Она получила его за неделю до гибели, наверняка держала при себе. С документами там вообще странное дело — после ее смерти в квартире не нашли ничего, не только паспорта, но и водительских прав, метрики, вообще ничего.
— Погоди, а дамскую сумку там нашли — такую большую, со сломанной молнией, в черно-бежевую клетку? Любимая ее сумка, она в ней все держала. Кстати, а вот такого несессера, как описала пани Грущинская, у Алиции отродясь не было. Могу поклясться!.
— Не уверен, но вроде как сумки там не было. А в чем дело? Это важно?
— Поручиться не могу, — в раздумье протянула я. — Насколько я знала Алицию, она вполне могла где-нибудь ее забыть. Со всеми бумагами. Причем где угодно: у подруги, в магазине, на лестничной площадке…
— А потом сумку подобрал как раз тот тип, которому позарез понадобилось вывезти ее труп? Но зачем? И куда вывезти?
— Не знаю. Это теперь надо всю ГДР прочесывать.
— Эк замахнулась! Будем надеяться, таких экстренных мер не понадобится и все выяснится и без этого.
Дьяволу пора было возвращаться в Варшаву, на дальнейшем пребывании в Дании я тоже не настаивала, так что на следующий день мы вместе сели в самолет. У меня были свои планы. Я их обсудила за спиной Дьявола с двумя галантными господами из Интерпола и возвращалась к родным пенатам, окрыленная надеждой. Дьявол, выпросив у Аниты памятный обломок шампура, вез его с собой как вещественное доказательство. Когда я спросила, не рассчитывает ли он обнаружить на нем отпечатки пальцев, он посмотрел на меня со снисходительным презрением.
— Отпечатки пальцев — это миф и легенда. Сколько раз можно повторять?! Обнаружить их можно на таком ничтожно малом количестве предметов, что вообще диву даешься, как еще их ухитряются оставлять. На этом обломке они, может, и будут, но лишь Анитины, да и то смазанные. Мне надо проверить, подходит ли он к тому куску, который мы нашли в Варшаве.
Уже в самолете Дьявол решил меня порадовать еще одной новостью.
— Да, забыл тебе сказать, — вкрадчиво протянул он. — Майор мне тут сообщил кое-что о Кароле.
— Ну! — насторожилась я, встревоженная его злорадным тоном и эффектной паузой.
— В какой-то прошлогодней газете был репортаж о путешествии на яхте в Данию. Подписан: «К. Линце». На месте майора я бы тебе голову оторвал. Перечисляя людей, с которыми Алиция зналась в Дании, ты так тщательно постаралась забыть о Лешеке Кшижановском, что проигнорировала и тех, кого он взял к себе на борт. А Линце был как раз таковым. Вообще-то пан Кароль довольно часто плавает корреспондентом, но тот рейс оказался для него особенно памятным, да и не только для него.