Славка
Спасла Славку бессонница.
Этой ночью он не так и не смог заснуть. Волновался. И, не собираясь сходить с ума от бесконечных мыслей, что и где может пойти не так, занял ночные часы упражнениями. На физические здоровья было маловато. Пришлось заняться отработкой контроля совмещения сфер. Драконы – мощные существа, им проще выдать огненный вал, чем зажечь свечку. И вытянуть всю магию, а не только истощить сигнальный комплекс. Славке же предстояло как раз снять сигналку, не потревожив остальное. Контроль тут требовался виртуозный, поэтому он и посвятил лишнее время отработке полезных навыков. Даже подвесил на сферу несколько уже сформированных щупалец..
И сейчас они пригодились.
Что-то растерянно выдохнул голосом Макса жучок над ухом, что-то недоуменно пробасил «господин надзирающий», но это все прошло по краю сознания.
Как глупо…
Заветное и одновременно страшное здесь слово мгновенно выморозило тело – от лица до разом онемевших пальцев. И так же мгновенно активировало сферу.
Отступать было некуда. Притворяться – бессмысленно. Пытаться договориться — безрезультатно. Иногда все бесполезно – и разговоры, и хитрости. Иногда можно только драться. Как сейчас.
Взгляд незнакомого типа за столом полыхнул жадной радостью пополам со страхом, и…
Все произошло очень быстро.
Очень. И одновременно.
— Держи его!
— Бей его! – выдохнул в ухо голос Макса из засевшего в волосах жучка. Но Славка уже действовал.
Чашка с каким-то напитком еще падала на пол, а он уже сорвался с места. Сместиться в сторону, уходя с возможного прицела. Жутко мешает сломанная нога, хорошо уговорил столяра сделать костыль. Маг тянется к рукаву, надзиратель к поясу. Поздно!
Толкнуть вперед щупальце. Поймать мага. Есть касание! Рывок, и магия покидает прежнее вместилище. Тает над кожей вельхо полусформировавшийся, уже налившийся золотом знак. Он смотрит на руку, еще не понимая, что произошло…
Поздно, поздно!
Рывком захлопнуть дверь, задвинуть тяжелый засов, отсекая охрану. Отшатнуться, пропуская над головой что-то тяжелое – привет от третьего типа в этой каморке. Плеть. Мокрая от крови. Его что, бить здесь собирались? К черту! Потом разберемся…
Еще щупальце, еще одно облачко искр сворачивается в сфере. По плечу и лицу бьет что-то тяжелое. Клещи. От третьего типа. Забился в угол, кричит и кидается чем придется. Ну да. Репутация она такая репутация! Как же – тут кровавая тварь! Славка слизнул кровь с губ – щеку рассадило. Кровавая тварь, точно.
На костылях.
Почти смешно. Нужно найти огонь – любой. Хоть свечку, хоть искорку. И быстрее! Первый и второй уже лезут из-за стола. Магии у них теперь нет, но трое против одного – расклад плохой в любом случае. Сомнут и скрутят. Ну уж нет!
Огонь… где здесь огонь?! Ну хоть какой-то! В драконьем теле просто выдохнул бы сам, но в человечьем – только призвать…
Сколько прошло времени с этого короткого «дракон»? Секунд пять. Или шесть. В висках стучит. Да где же здесь хоть искра?!
В дверь заколотили:
— Господин начальствующий, все правильно?
Нет. Неправильно. Все должно было пройти совсем не так…
Появление подмоги, пусть и за запертой дверью, явно взбадривает начальника:
— Стой! Живым брать!..
Какая избитая фраза…
Славка отчаянно оглядывается: огонь здесь, он же чувствует. Где?!
А, вон она, жаровня. В дальнем углу!
Иди сюда.
Скорее. Пока озадаченный караул в коридоре гадает, кого тут собираются брать живым и зачем при этом заперли дверь…
Иди-сюда-иди-сюда-иди…
Есть. Волна пламени встает над жаровней – синее, рыжее, золотое. До потолка. Замолкает перепуганный тип, который до этого не останавливаясь орет призывы к богам покарать кровавую тварь…
Иди-сюда-иди-сюда-иди-сюда…
Пламя слетает с углей и злой жар-птицей несется к столу. Надзирающие шарахаются. Очень кстати… Славка приваливается к двери спиной и слышит, как содрогается та от тяжелых ударов.
— Славка, держись! Мы сейчас!
— Подожди! Сигнализация… я еще не снял…
Надзирающие дикими глазами смотрят на окончательно рехнувшегося дракона, который разговаривает сам с собой.
— К дьяволу сигнализацию! Их трое!
— Подожди!
Славка кидается к столу. К огненной стенке, зажавшей надзирателей в угол. Долго пламя не продержится, он все-таки не в драконьем теле, но еще секунд тридцать… Кидается. Громко сказано. Хромает. На костыле. Нога ладно, а плечо-то почему так плохо слушается?
В золотой раме пламени лица надзирателей смотрятся красными. Или ему кажется, потому что видит он совсем другое – оплетенный нитками множества приложений энергетический сгусток… местную сигнализации… она здесь, на этом уровне… надо только дотянуться…
— Ты… ты… что ты хочешь делать, тварь? Что тебе нужно?!
Славка хромает к столу. Да что ж она такая бесконечная, эта комната? Еще целых три шага. Или два?
После стольких тренировок дотянуться получается до смешного легко. Щупальце оплетает «сигналку» так точно и быстро, что та гаснет мгновенно.
Хорошо. Теперь все будет хорошо…
— Что тебе нужно?!
Славка улыбается. Наверное, с разбитыми губами его улыбка выглядит страшно – потому что трое здоровых мужиков отдергиваются, как от электрошокера. Конечно. Он же кровавая тварь… сумасшедшая…
— Да чего ты хочешь?! Чего? Чего?!
— Забьем косячка? – предлагает сумасшедший дракон, доставая из кармана небольшой бумажный пакетик.
И почти вся глюшь-трава из кармашка летит в огонь. Вспышка, и…
Эта трава и правда какая-то концентрированная.
Это по-прежнему не было вспышкой, и на удар тока не походило, и даже сознание не дрогнуло, как это бывало раньше, не размылось – оно просто плавно и легко скользнуло в заботливо распахнутые для него… это не ворота, не объятия, это просто его место. То-место-где-он-свой-и-всегда-будет-своим. Его сознание влилось в другие, будто ключ в родной замок.
И стало больше.
Намного больше.
И Славка снова ощутил его-Макса – как тепло. Немного колючее, немного ехидное, обожающее хитрить и торговаться… быть своим и нужным. Он уже не такой снежный…
Привет-побратим. Ну-наконец-то! Я-уж-думал-сейчас-разнесу-эти-гадские-Подвалы-по-кирпичику! Ты-как?
Ощутил его-Иррей.
Так вот она какая… Нежный шелк и цветение белой сирени, надломленные ветки и хрупкие крылья, мягкая, но упрямая сила, и тепло. Столько тепла, что стало понятно, почему Макс отогрелся…
Привет-Слава. Тебе-больно-плохо? Возьми…
И скользит-скользит-скользит к нему цепочка искорок, готовых забрать его боль и добавить сил.
Спасибо-Иррей. Не-надо-я-в-порядке.
Вижу-я-в-каком-ты-порядке! – злобно фыркает я-Макс. – Ты-в-безопасности?
Думаю-да. Я-тут-глюшь-траву-в-огонь-сыпанул-перед-этими. И-вырубился.
Всю?!
Да. А-что?
Силен. Ладно-тогда-продрыхнут-часов-пять-семь-как-минимум. Иррей-не-слушай-его-давай-подпитаем-пока-не-свалился.
И скользит-скользит-скользит к нему цепочка искорок. Кто из них двоих передает, Славка не понимает. Сработались. Как срослись. Такое понимание – с полуслова, с полувзгляда.
Будет ли у него когда-нибудь так?
О чем он думает!
Давайте-лучше-работать?
Ты-неисправим! – Макс почему-то хихикает. — Да-запросто-напарник! Ты-просто-не-заметил. Мы-уже.
Жаль, что в этом мире не додумались до камер!
Зрелище было уникальным даже для этого мира.
Это началось в коридоре у рабочей комнаты старшего надзирающего. Только что яростно колотившая в дверь четверка охранителей господина начальствующего вдруг замерла, непонимающе и зло мотнула головами… и прилегла – почти рухнула! — на каменный пол. От ближней мастерской к ним бежали еще двое, таща короткое (коридор особой шириной не отличался), но увесистое бревнышко. Они успели только удивленно раскрыть рты… и сползти следом. Одному бревно придавило сапог, но охранитель не проснулся. Подгреб дурную лесину поближе и улегся на нее щекой.
Право, жаль, что в этом мире не додумались до камер!
Некому было видеть, как шире и шире, точно круги от брошенного камня, расплываются по складам и мастерским волны начарованного Зеленой сна. Быстро и аккуратно, мягко и неотвратимо, они накрывали одно помещение за другим.
Уронив зачарованные иголки, полегли прямо на столы швеи и вышивальщицы…
Засыпают, успев пригасить огонь, повара, готовящие ужин…
Только подступившая к очередному бедолаге шайка вымогателей сползает на каменный пол, а мигом позже сверху удобно укладывается «на тепленькое» их несостоявшаяся жертва.
Засыпает, уложив голову прямо на детали будущей шкатулки, мастер Петтери.
Падают, не успев покинуть литейку, мастера по металлу. Но время до пробоя плавки еще есть. Падают стеклодувы. Успевают испугаться, что разобьется громадная ваза… бесценная! Но еще не знают, что за это с них уже никто никогда не спросит.
Откладывает в сторону спицы для очередного зонтика Славкин помощник Лури – его корзинка нормы пуста, все сделанное он клал в корзинку своего мастера. Мальчику нужнее. А он, Лури, в случае чего, перетерпит, не в первый раз. Вот только сон… так тянет в сон… он на минуточку закрывает глаза и забывает про все.
На полу у наковален засыпают кузнецы. Прямо у станков сон охватывает столяров… ювелиров… гранильщиков…
Скрипнув еще раз зубами, засыпает только что наказанный мастер. Но во сне ему уже не больно и не горько, сон милосерднее людей…
Накрывает сном мастерскую красильщиков. Они засыпают прямо в защитных масках…
Смолкают удары по металлу, смолкает жужжание и скрип, затихает тот немолчный гул многих голосов, который днем и ночью звучит там, где много людей. В Подвалах становится тихо. Так тихо, как не было еще никогда. Слышен только звук дыхания…
Усиленные Единением чары были мощными – их хватило бы, пожалуй, и на весь город. Но город им был не нужен… пока.
Спите, узники Подвалов! Проснетесь вы уже совсем в другом месте. Более добром.
Жаль, действительно жаль, что здесь не было камер!
Впрочем… может, оно к лучшему?