Дин прожег взглядом телефон, борясь с желанием грохнуть им о стену… Проклятье, ну почему эти ублюдки так быстро вычисляют их слабое место?! Сэмми… Почему он всегда под ударом?
Подожди… Полминуты. Проверка. Напряженный взгляд. Ну же, ну!
Нет.
Телефон звонившего не определился.
***!
Аппарат врезался в стену и брызнул осколками пластмассы. Проклятье…
Дин быстро, собранно, без единого лишнего движения собрал вещи. Полторы минуты. После яростной вспышки руки двигались четко и стремительно. А мысли метались всполошенными птицами.
Проклятье, как же они так облажались? Оставили владения отца Грегори позади и успокоились. Расслабились. А ведь он должен был подумать, что неспроста милый городок Хэнсвилль до сих пор не привлек к себе внимания – наверняка с соседними городами у него были налажены неплохие связи… Наверняка соседи замазаны по уши… Твари!
Нет, Дин. Не твари. Он бы знал, что будет с Сэмом в гнезде вампиров. Он бы знал, если б Сэма утащил оборотень… Но ***! Монстров можно понять. А вот люди – чокнутые.
Перед глазами все плыло…
Голова кружилась, во рту вкус крови из закушенных губ. И вкус той гадости, которой его пичкали… Очень хотелось пить, но просить Сэм больше не будет. Ответ… известен. Ясен, как ремни, притягивающие его тело к стулу. Как боль в голове. Как тошнота, кипящая в горле.
Как глупо он попался…
— Ну, парень, поотвечаем на вопросы дальше или подождем твоего брата?
— Пошли вы … к черту…
Боль в затылке – кто-то схватил за волосы. На черта он отрастил такие… длинные… Сэм снова закусил губы, надеясь, что это хоть немного отрезвит – соображать в таком состоянии было почти… невозможно.
— Парень отвечай только то, о чем спрашивают, понял? А то я тебе…
— Зубы почисти, — автоматически среагировало подстегнутое сознание. Черт… Как голова… кружится…
— Чтооо?
— Я говорю… – Сэм остановился передохнуть, — говорю про тебя… Твое фото… украсит обложку журнала… «Неряха недели»…
— Заткни пасть! – тип яростно тряхнул его, и у лица, казалось, сам собой возник кулак. Крупный.
Сэм невольно закрыл глаза, чувствуя, что не успеет… Проклятье, потерять сознание сейчас – хуже не придумаешь.
Но занесенную руку перехватили.
— Не рукой, придурок, и не так! Прижизненные повреждения нам не нужны.
Дин оставил машину в чьем-то полузаброшенном саду.
— Прости, малышка, но вдвоем нас засекут. Ты подожди нас…
Полтора часа…
Его ладонь скользнула по рулю и стиснулась в кулак – Дин боролся с желанием броситься к «дому с решетками немедленно». Нет.
Правило Винчестеров – не соваться в пасть оборотню без разведки.
Он гнал как одержимый, и у него в запасе еще был целый час. Час и десять… нет, восемь минут. Держись, Сэмми.
Ты же умный, братишка.
Уболтай их как хочешь, говори, что хочешь, только не позволяй себя убить. Держись.
Мне нужно время, чтоб подстраховаться.
В спальне Тиффани Спенсер основное место занимала кровать.
Да, вот и лезь в окно к такой девушке… Не промахнешься.
Огромная кровать, в полкомнаты, старинная, с резной спинкой. Сэмми, наверно, сказал бы, к какой эпохе она относится. Но сейчас его нет рядом…
Мягкие игрушки устилали шкафчик, кресло и часть ковра… Дин осторожно перенес ногу через подоконник и опустил на пол…
И тут одна из игрушек под его ногой дернулась и собачка, которую он посчитал плюшевой, взвыла и залилась лаем!
С***!
Дин едва не упав, быстро шагнул вперед и увидел, как огромная фигура на постели подпрыгнула, охнула и уставилась на него широко открытыми глазами.
Сейчас будет вопль…
— Тиффани, не надо! – для убедительности Дин упал на колено и вытянул руки вперед, демонстрировать безоружность и мирные, черт их возьми, намерения! – Не кричи, ладно? Пожалуйста!
— Что вы тут … делаете? – девушка ошалело пыталась уразуметь невероятный факт: в ее спальне БЫЛ НАКОНЕЦ МУЖЧИНА!
— Слушай… Тиффани… – Дин переглотнул и выдохнул, — Слушай… Тебе очень надо замуж?
Голубые глаза Тиффани полезли на лоб:
— Ты… ты в своем уме? Ты что… ты… ты это ВСЕРЬЕЗ????
В хриплом со сна голосе девицы полыхнула такая надежда, что кажется, поцелуй отцу Грегори не понадобится…
Дин вздохнул:
— У меня нет выхода.
Дом с решетками на аллее Буков.
Так. Самый обычный. Деревянная двухэтажная коробка полузаброшенного вида. Милый домик. Вроде как.
Дин прицельно сузил глаза: на десять метров вокруг – ни куста, ни забора. Над входом камера. Нет, даже две. Шериф явно оборудовал домик по своим понятиям… Подобраться – без перспектив. Если только типы внутри не будут чем-то заняты. Ладно, будут.
Он бросил взгляд на циферблат – еще пятнадцать минут.
Но он не имеет права заставлять Сэма ждать дольше.
Кто знает, что там творится…
Держись, братишка.
Я иду.
— … поэтому… их тела надо засыпать солью и… сжигать… – услышал Сэм свой хриплый голос и снова с силой закусил губу, пытаясь остановиться. Господи! Молчи, же черт!
Но он не мог.
В ушах гулко шумела кровь, сердце колотилось где-то в горле… Перед глазами плясали пятна – то темные, то цветные. Он уже не чувствовал боли – ни от ремней, ни от пощечин, которыми его приводили в сознание… И он не мог остановиться. Сознание, подстегнутое неведомой химической гадостью, смело все защитные барьеры, и он отвечал, отвечал, отвечал на вопросы, которые задавали шериф и его помощник, не в силах остановиться!
Черт… Черт. Черт, черт!
— Ну, нам повезло, что вы не добрались до него. До отца Грегори. Нам бы это не понравилось.
— Ему бы тоже… не понравилось… что вы убиваете… Он же… против?
Шериф и помощник переглянулись – мутные и расплывчатые, как за стеклом, залитым водой.
-. Еще и спрашивает, глядите-ка!
— Парень, мы не убиваем. — шериф наклонился поближе, его лицо неожиданно стало почти четким, — Мы тебя и не тронули почти! Просто угостили коктейлем, так, по-дружески, понимаешь? А то, что вы с братом потом поедете кататься и слетите с обрыва – так мы-то тут при чем?
— Автокатастрофа? – прошептал Сэм, холодея… — Скотина…
— Заткнись. Так твой брат придет за тобой?
Брат! Дин… Одно имя, прозвучавшее в измотанном наркотиком сознании, как-то отрезвило. Отрезвило и как-то успокоило… Дин бы не сдался. Дин бы достал их своими приколами и насмешками и увел от темы… Дин бы…
— Не молчи, Сэм. Твой брат придет? Отвечай!
Дин бы нашел что сказать. А вот в его голову ничего не лезет… Ненавижу… наркотики…
— Он придет?
— Пошел ты…
— Ладно. Думаю, придет. А сколько еще таких, как ты? Сколько вас? Сколько?
Но он молчит. Сцепил зубы и молчит. Он не будет говорить о Дине. К черту! Не будет.
— Шеф, добавить ему?
Перед лицом снова возникает шприц. Сердце почти останавливается… Ты прав, Дин, люди – чокнутые…
— Нет, — голос шерифа звучит гулко и шумно, странным эхом раскатываясь по комнате. – С этого хватит. Залей ему бутылку и займемся вторым. Если не ошибаюсь, он явился.
Что? Дин… Нет!
В губы снова ткнулось холодное горлышко бутылки…