Бойцы Оби, как и следовало ожидать, нахождение в карауле понимали весьма специфически. Боюсь, если бы я сейчас не нагрянул, к вечеру они соблазнили бы всех окрестных фермеров. Только вместо долгожданных теток явились бы вооруженные дядьки.
Я оставил шлюпку на соседней улице, прошел прямо в резиденцию Оби, и никто(!) меня не остановил. Следом на некотором расстоянии двигались Тако и Абио. Мне даже нравилось, что они не дышат, как это принято у нас, в спину.
Лекус со двумя сержантами мило выпивали и закусывали на лужайке возле рыженького фермерского дома. Остальные сержанты разбили пикник на заднем дворе. Я не видел их, но слышал.
Мне что тут, в Дагале, карцер, что ли, строить? Это мы так приказы выполняем? Или у нас законный обеденный перерыв, а все мимо проходящие должны сами замереть на два часа с высоко поднятой правой ногой? А может, это такое универсальное приглашение: берите нас, кто желает, тепленькими?
Я медленно заводился, глядя на расширенный обед командного состава, плавно перерастающий в ужин, а меня никто не замечал. Пока я не взревел.
Бедный Оби вылетел из-за импровизированного стола, давясь на ходу птичьим крылышком. Я еще не завтракал и не обедал, и от этого раздражение мое только усилилось.
– Рейд-лейтенант Лекус, вы сюда жрать или воевать прилетели? – спросил я, ощущая, как темнота сгущается во мне и начинает подчинять себе все вокруг.
Ну вот, стоило действительно разозлиться, и пошло-поехало.
Небо стремительно темнело, лица бойцов начали искажаться от страха. Лекуса просто затрясло. Да оно и понятно. Он был года на два – на три моложе меня, глупый, необстрелянный. Будь он бойцом, я бы ограничился каким-то наказанием и простил. Только вот спрос с командира совсем другой. В такой ситуации вообще положено расстрелять или, из экономии, повесить.
Я смотрел на Лекуса и ощущал, что сердце рейд-лейтенанта дрожит, словно перепуганная мышь. Пожалуй, при должной степени бешенства, я мог бы и убить. Не всякого, но, сильно разозлившись, слабого человека – мог бы. Что же я натворил, когда в меня стрелял толстяк, и «прошибло» в первый раз? Даже не узнавал потом про толстого этого, начальника спецслужбы Мериса. Неужели…
Переключился, и начало отпускать. Вот и хорошо. Надо было пугать Оби перед операцией. Сейчас – не время, лишняя деморализация ни к чему, а тут и без меня – кто во что горазд.
Лучше бы научиться, когда злюсь, расстреливать на месте. Оби со своими закидонами был нужен мне сейчас меньше плохой погоды. Его никто под локоть не толкал – сам полез командовать. Мог бы начать службу нормальным бойцом. А если бы в правительстве не сидели идиоты, вроде него, не было бы и вот таких стриженных фермерских мальчишек. Задумывают мятежи и войны одни – убивают других.
– Вы хоть осознаете меру собственного разгильдяйства, рейд-лейтенант? Здешние фермеры – именно те люди, которые стреляют в нас по ночам. Вам повезло, что сейчас в расположение незамеченным прошел я, а не повстанец-смертник. Вы что тут устроили?
Ругался, а сам думал, что воспитание – дело долгое. Проще подыскать Лекусу замену, не вешать же, в самом деле?
И я отвернулся, бросая жертву недоеденной.
– Трезвые сержанты тут есть? – спросил все в том же тоне.
Не побоялись подойти трое. Одного я даже помнил. Заставлял его отжиматься, когда «знакомился».
Молод слишком. Впрочем, сам-то я…
– Сержант, дайте мне правую руку.
Он подчинился мгновенно, хотя и не понял, чего хочу. А я хотел просто посчитать пульс. Мне казалось, что сердце у него бьется, как после хорошей пробежки…
Точно, бьется.
– Сержант, вы в состоянии показать мне, как расставлены посты?
– Так точно, господин капитан.
Гляди-ка, держится. Хотя и зрачки тоже расширены.
– Отлично, – я посмотрел на двух других сержантов. – А вы наведите порядок здесь. И объясните присутствующим, во сколько в армии завтрак, обед и ужин. Позовите повара, проведите инструктаж. И с нормами спиртного разберитесь. Медик есть? В сомнительных случаях – к нему! Вопросы?
Вопросов не было.
– Ведите. Сержант..?
– Сержант Киреску.
– А имя?
– Драго.
– Давно в армии?
– Пятый год.
Большой уже мальчик, в общем-то.
Мы обошли посты. Расставлены они были не самым выгодным образом, на что я и указал.
– Карта города у вас есть?
– Так точно, господин капитан.
Сердце у сержанта продолжало биться в ускоренном темпе.
– Скорректируйте все в соответствии с местностью.
– Есть, господин капитан.
– В наземной операции в первый раз участвуете?
– Никак нет, во второй.
– Где еще?
– На Мах-ми.
И мы там были.
– Под чьим началом?
– Сержанта Эккера, господин капитан.
– Обычно он командует высадкой?
– Так точно.
– А сейчас он где?
– Отдыхает после дежурства.
– Почему в этот раз у вас другой командир?
– Не могу знать.
Я почувствовал заминку, поймал его взгляд.
На этот раз получилось быстро. Злость, значит, не сошла с меня вся. Сковав внимание сержанта, я надавил сильнее.
Говорить я его не заставил. Не вышло. Но взгляд у Драго стал стеклянным, губы задрожали. Такого эффекта я раньше не добивался. И что же я с ним делаю, интересно?
Рассмеялся, чтобы разрядить обстановку.
– Напугал вас, сержант?
Он сглотнул, но отрицательно помотал головой. Тоже белобрысый, как и те, двое.
– А что испытывали? – поинтересовался я.
Он опять помотал головой, но ответил:
– Не знаю, господин капитан. Не по себе очень, но не страшно.
– Значит, не боитесь меня?
– Никак нет.
– Почему?
Сердце едва не выскакивает, а не боится? Врет?
– Вы… Вы сильный человек, господин капитан. По-настоящему сильный человек – злым не бывает.
– Это кто вам такое сказал? – я сердито сдвинул брови, но сам едва сдерживался, чтобы не улыбнуться.
– С..сержант Эккер.
Нормально… Разоблачили, значит.
Я, в общем-то, тоже перестал бояться, когда мне Влана сказала, что это не страх. Продолжая испытывать нечто, я с каждым разом все меньше идентифицировал это чувство, как знакомое. Вот и сейчас, пугая Драго, я тоже испытывал… Что?
– Хорошо, сержант, вы мне очень помогли.
– Рад стараться, господин капитан! – он не скрывал недоумения, но и облечения тоже.
– Займитесь постами, – отпустил я его.
А сам вернулся к Лекусу.
Лужайку перед фермерским домом уже привели в нормальный вид. И хромой знакомец мой отчитывался о прогулке. Вот и замечательно.
– Рейд-лейтенант Лекус, ровно через два часа жду вас у себя. Вон того, хромого, тоже захватите. И сержанта Эккера. Разбудите его через час, не раньше. ЭТОТ приказ вам понятен? Запишите для памяти. Опоздаете – пеняйте на себя! А сейчас – проверьте, наконец, территорию. Часть повстанцев вернулась утром в город.
Обратно я возвращался с мыслью, что замену Лекусу, вроде, нашел. И что делать с самим рейд-лейтенантом – тоже понятно. Понизить до простого бойца. Если гордый – в Дагале легко достать скользкий пластоновый шнур.
Другие посты мы проверили быстро. Там я ограничился замечаниями.
Пока облетали посты, привели еще четырех фермеров, показавшихся моим бойцам подозрительными. А через час отправили Роса на «Каменный ворон» уже с шестнадцатью заложниками на борту. Солнце пошло вниз, и ждать с отправкой дольше я посчитал небезопасным.
Но с отправкой на «Ворон» мы поторопились. Пока я просматривал карты, трех мужиков привели с территории «Скорка». Потом – с окраины двух пацанов. Этим вообще едва ли исполнилось по восемнадцать. Что, через полчаса пятнадцатилетние пойдут?
Говорят, двести лет назад люди взрослели быстрее, и восемнадцать – считалось уже дееспособным возрастом. Сейчас не так. Формально дееспособность в Империи наступает в двадцать два года. Но проблем, порождаемых социальной незрелостью, столько, что правительство регулярно пытается повысить возрастной ценз до двадцати четырех.
Вот и за этих пацанов должны все еще отвечать родители…
Я читал, что во время Эскгамской войны в шлюпки брали мальчишек-заложников. Чтобы противник постоянно был в курсе, в кого стреляет.
Настроение у меня окончательно испортилось. Я велел Гарману пообщаться с Лекусом и устроить ему баню с вениками марки Абио. А на бойца его написал приказ о переводе в штрафбат по окончании операции. Если доживет. И еще один приказ написал – о передаче командования сержанту Эккеру. Надо было глянуть на него предварительно, но я это тоже свалил на Гармана.
Сам взял большую десантную шлюпку, посадил туда своего бородатого знакомца-фермера, четырех техников и отправился осматривать окрестные поля. На предмет посмотреть и подумать.