– И тем не менее, ряд некоторых ошибок и промахов… А также рост численности неприятных инцидентов, способствующих подрыву репутации компании…
– Инцидентов?..
Орсей зашуршал бумагами.
– Эта история с утечкой, пожар на складах и недавний скандал с «зелеными»… Забастовка на вырубке… И тот осенний случай с контрабандой на границе, когда в сердцевинах нашей партии бревен была обнаружена иностранная валюта…
– Ну, так не кокаин же, – раздался смешок в дверях. – Да и валюта оказалась фальшивой. Как там писали в газетах?.. «Липа внутри сосны».
Исли поднял глаза. Рубель Блэкман ухмылялся, сверкая бритой головой. В круглых черных очках зеркально отразился конференц-зал и присутствующие.
Рубель был прав. Журналисты некоторое время восторженно повыли по поводу «липы», полиция выебала Исли мозги, но за неимением улик и подозреваемого вскоре отстала, и все как-то вынужденно затихло. Виновных так и не нашли.
– Опаздываешь, – недовольно сказал Римуто.
– Пробки, – Рубель прошел мимо Галатеи и занял свое место. – Как поживаете, шеф? Какие проекты обсуждаем?..
Команда Исли смотрела в пол.
– К обсуждению проектов ты, увы, не успел. Сейчас нам пытаются доказать, что я не справляюсь на вверенной мне должности, – любезно поделился Исли.
Трепаться с Рубелем на грани фола почему-то всегда было очень легко.
– А вы не справляетесь?.. Или вас оклеветали? И кто этот негодяй?..
– Рубель! – воскликнул Орсей. А Римуто качнул головой и сухо сказал:
– Я настаиваю на пересмотре кандидатуры президента компании.
Его выпуклые глаза под тяжелыми веками были неподвижны, как у греющейся на солнце ящерицы.
– Правление мистера Фёрста продолжается уже десять лет. Мне кажется, некоторая ротация пойдет всем на пользу…
Братья заговорили наперебой:
– Рискованная финансовая политика…
– Скандальные инциденты…
– Недовольство и забастовки на производстве…
– На производстве совсем другие проблемы, – недовольно бухнул со своего места Ганес. – Производственные. А забастовка та же «липа». Дурь какая-то.
Римуто метнул в его сторону ненавидящий взгляд.
– Насколько я помню, – весело сказал Рубель, – перевыборы у нас только осенью. Через полгода. Но можно уже сейчас оценить расклад. Давайте проведем предварительное голосование? Рискнем, так сказать? А?
Римуто пошевелился. Его пальцы сжали край стола.
– Победитель большинством голосов целиком принимает на себя правление сроком на полгода, – быстро сказал он. – Мистер Фёрст? Что скажете?
Исли переводил взгляд с одного лица на другое. Внутри, как черное нефтяное пятно на поверхности моря, разливалось какое-то злое спокойствие.
В плотно закрытые двери кто-то поскребся. Не дожидаясь разрешения Исли, дверь приоткрылась, и в щель всунулась лохматая голова Лаки.
– Простите за опоздание, – он шмыгнул носом. – Ужасные пробки. Мы уже здесь. Как ты и просил.
Когда он посторонился, в зал вошла Присцилла. Исли заметил, как подобрались Блэкмэны. Прозвучал чей-то вздох.
Присцилла стояла, опустив голову. На ней было жемчужно-серое пальто, из-под которого высовывались ажурные черные колготки. Пальцы теребили ручку изящной сумки.
– Мисс Фёрст, – Римуто приподнялся над своим стулом. – Не знал, что вы приедете. Вы… хорошо себя чувствуете?
– Вполне, – сказала Присцилла нежным голосом. – А вы? Вы сильно вспотели.
– Ну, – сказал Исли в тишине, – вот теперь можно голосовать.
***
– Римуто Блэкмэн, – сухо сказал Римуто.
– Блэкмэн, – повторил Орсей.
– Мистер Фёрст.
Исли кивнул Ганесу. В директоре производства он не сомневался. Ганесы были вечны – еще со времен самой первой лесопилки. Иногда Исли казалось, что их тоже штампуют на каком-то деревостружечном станке.
– Мистер Фёрст, – сказала Галатея.
– Мистер Фёрст, – громко сказал сисадмин Сид и потеребил серьгу в левом ухе.
– Вы не акционер и не имеете голоса! – вскинулся Орсей. – Вам просто разрешено присутствовать на собрании!
– Все равно мистер Фёрст, – упрямо сказал Сид. Исли ухмыльнулся.
– Мистер Блэкмэн, – помявшись, выдал маркетолог Эрмита.
– У, гнида, – отчетливо сказал Сид. Галатея быстро ткнула его в бедро кулаком.
– Итак, осталось три голоса.
– Исли Фёрст, – сказал Исли.
– Исли, – произнесла Присцилла.
– Рубель Блэкмэн, – с удовольствием сказал Рубель.
Орсей повернул к нему перекошенное лицо.
– Ты не должен голосовать за себя!
– Ну почему же, – Рубель сиял улыбкой и лысиной. – Вполне симпатичная кандидатура. Могу отдать голос шефу – тогда у него будет численный перевес. Но… – он снова улыбнулся, – под давлением масс я изменяю свой голос на Римуто. Без обид, босс. Все равно ничья.
Римуто резко поднялся. Ножки его кресла с грохотом проехались по ламинату.
– Какой-то фарс!
– Напротив, – тихонько отозвалась Галатея, – более чем наглядно.
– Если на этом все, – Исли подпер щеку ладонью, – то на сегодня я никого больше не задерживаю. Сид, – он повернулся к айтишнику, – ты останься.
Все стали подниматься со своих мест, зал наполнился шумом и разговорами.
– Вы что-то сказали, милая? – внезапно произнес Рубель.
Орсей и Римуто повернулись к Присцилле. Исли напрягся. Она могла сказать… что угодно. Что-то, что ставило бы под сомнение голосование.
– …мои акции. Я хочу подарить, – тихо повторила Присцилла.
– Так, – сказал Римуто, тяжело плюхнувшись обратно, и хищно прищурился. – Должно быть, вы хотели сказать «продать». Продажа акций компании – дело серьезное. Надеюсь, вы понимаете, что целесообразнее не пускать их на сторону, а разделить между нами, членами компании?
– Съебись, – Исли повернул к нему голову. – Она не будет продавать акции. Присцилла, поднимайся. Выпьем кофе у меня в кабинете…
– Я хочу подарить все свои акции, – упрямо повторила Присцилла. – Тебе.
Исли смотрел ей прямо в глаза.
Голоса взлетели под потолок.
– Все лучше и лучше, – радостно сказал Рубель. – Похоже, у мистера Фёрста будет беспрецедентный контрольный пакет.
– Это возмутительно, – Орсей стучал по столу. – И никуда не годится!
– Это грабеж!
– И монополия! Что бы сказал твой отец!
– Папа?.. – пробормотала Присцилла, рассеянно улыбаясь.
– Люсиэла! – гаркнул Исли.
Секретарша с готовностью влетела в конференц-зал – похоже, подслушивала за дверью. У нее за спиной мялся недоумевающий Лаки.
– Отведи их в банкетный зал и покорми. Обед заказан?
– Так точно, мистер Фёрст, – Люсиэла улыбнулась прежней плотоядной улыбкой. – Свиные ребрышки по-провански и стейки из карпа с изюмом и миндалем. Салат из клюквы с яблоками и чили и…
– Уводи! – прошипел Исли, и словно по волшебству конференц-зал опустел. Из-за дверей донесся довольный голос Рубеля: «А выпить есть? Я хочу водки с ромом!» – и наконец-то стало тихо. Исли плотно прикрыл дверь.
Присцилла водила пальцем по полированной поверхности стола для переговоров.
– Детка моя, – сказал Исли, положив ей руки на плечи. – Что ты удумала?
– Но он так сказал, – Присцилла не поднимала глаза. – Этот лысый. Мы с Лаки встретили его в холле. Он будто ждал нас. Он сказал, что мама с папой и дедушка были бы рады. Что если у тебя будет много акций, тебе не понадобится слушаться этих неприятных людей. Они… Тебя обижают? Они тебе угрожают? Как папе? Да?..
Исли потер лоб.
Кажется, Рубель немного переусердствовал, выполняя их тайный уговор. Хренов манипулятор. Двойной агент.
– Нет, детка, – он присел рядом, погладил ее по макушке, прижал к своему плечу. – Совсем не так. Не как папе. Не надо бояться. И акции… пусть они пока останутся у тебя. Сейчас ты их припугнула, и они будут вести себя хорошо. Давай подождем с этим. Давай до лета. Ладно?
– Ладно, – иногда Присцилла его сильно пугала. – Но если они тебя обижают, только скажи.
В дверях снова замаячила фигура Лаки.
– Слушайте, я уже устал тут торчать, – укоризненно сказал он. – Если вы на сегодня закончили шатать бизнес, то, может, сходим в кино все втроем?.. И, кстати, Исли, в приемной тебя ждет сисадмин. Тебе чего-то от него надо?
Исли поднялся и одернул пиджак. Ах, черт. Точно. Он хотел разобраться с утечкой информации, Ригальдо и его компом.
– Конечно, мы сходим в кино, – твердо пообещал он. – Я только отдам несколько распоряжений.
– У тебя такое лицо, будто ты собираешься нагнуть весь офис, – заржал Лаки.
И Исли подумал, что мальчик даже не представляет, насколько прав.