Одновременно с этим сидящий в тронном зале Повелитель схватился за грудь. Черная метка проклятья, лишившаяся преграды, радостно вгрызлась в оба сердца, схватившись с демонским здоровьем. На кону стояла жизнь, но проклятие уже набрало достаточно силы.
Аркал захрипел, роняя кровавые капли из глаз, носа и рта. Сердца стали биться невпопад, все больше затихая. Забегали слуги, зашевелились подручные и стража, но помочь уже ничем не смогли.
Из портала вытащили полуголого целителя, бывшего как раз в купальнях. Зэриан едва успел прихватить полотенце и обмотаться им, поскольку слуга кричал в связь: «Срочно!» и срочность была оправдана. Целитель склонился над хрипящим Повелителем, упавшим с трона и заливающемся кровью.
— Это проклятие! — громко выкрикнул он. А под ноги ему упал влетевший в окно вестник. Зэриан схватил письмо, развернул и быстро пробежался глазами по строчкам. — Повелительница Милана мертва!
Слуги запричитали, стража окружила Повелителя и целителя, за спиной Зэриана застыл начальник стражи, сверля того недобрым взглядом. Целитель приподнял голову Аркала, считывая ауру.
— Это конец. Без якоря мы бессильны, а найти новый якорь за минуты невозможно, — демон покачал головой, все же окатывая Аркала обыкновенным исцелением. Это лишь на несколько минут продлило агонию Повелителя.
Черные волосы Аркала рассыпались, выбиваясь из прически. Лицо побледнело, глаза закатились.
Откуда-то в тронный зал вбежала Азарила и упала на колени, глядя на столпившихся стражей. Где-то далеко завыла личная повелительская гончая…
Аркала стошнило кровью, которая выплеснулась на пол и его одежду, кровь уже текла, казалось, отовсюду. Стража отошла на несколько шагов, отодвинутая целителем. Сам Зэриан уже не боялся ни проклятий, ни крови, ни смерти, да вообще ничего. Он такого навидался за свою практику, что харкающий кровью Повелитель был почти ерундой. После оргий с Аркалом, девушки и парни приходили лечиться и от большего.
Зэриан сполна исполнил свой целительский долг, поддерживая Повелителя до тех пор, пока не нашли и не привели его первенца — сына Азарилы — Лортана. И только тогда он прекратил исцелять агонизирующее тело, позволяя власти перейти к новому Повелителю.
Слуги склонились в поклоне, стража замерла и отдала честь копьями. Целитель тоже опустил серебристую голову, печально кланяясь Лортану — первенцу и законному наследнику.
— Новый Повелитель, склоняемся перед тобой, — прошептал он ритуальную фразу. Магическая связь, разорванная со смертью Аркала, восстановилась, зацикливаясь теперь на Лортане.
Теперь заботы о теле Аркала перекладывались на плечи оставшихся жен и детей. Целитель порывисто вышел, едва придерживая свое грозящее свалиться полотенце.
Молодой (относительно) Лортан был более тихим и спокойным, по сравнению с Аркалом. Но он имел авторитет и власть, а это значит, что смуты не будет. Неугодных все равно казнят, угодных — возвысят… Зэриан хмыкнул и порталом вернулся в купальни, желая расслабиться после такого тяжелого дня. Ему предстояло еще много работы. И основная — узнать, от чего же умерла Милана.
— И что с тобой делать? — в который раз повторил мой собеседник, от возмущения наливаясь золотистым сиянием. — Помер ты, неужели не понятно? Поиграл в супермена и хватит. Смирись уже.
— Непобедимый дух — моя крепость, направленная воля — моё оружие, — процитировал я молитву буддийских монахов.
— Он здесь ещё и пропаганду разводит! — недовольно замахал на меня крыльями оппонент. — И, между прочим, чуждой идеологии. Раз такой упёртый, я отказываюсь тобой заниматься. Всё! Умываю крылья!
— Так я пошёл? — спросил я, понимая, что добровольно меня отсюда никто не выпустит. — Мне ещё вечером тренировку проводить. Ребята только в нормальную работу втянулись.
— Какие ещё тренировки?! — возопил ангел, вспархивая с вертящегося офисного кресла. — У тебя черепно-мозговая травма, состояние безнадёжное. И на земле тебя держит только твоё идиотское ослиное упрямство.
Тело, опутанное трубками и проводами, осциллограф выдаёт ритмичную светящуюся кривую. Зря они показывали мне это в качестве основного довода, лишь укрепили уверенность. Значит, где-то там, на земле, сердце у меня бьётся. А раз так — ещё повоюем!
— Ну, понял теперь?
— Невозможно победить того, кто сам не признал себя побеждённым.
Но даже самурайская мудрость не стала достаточным аргументом для ангела на ресепшен.
— Короче, так, — произнёс он, устало поправляя блондинистый локон. — В ад тебя отправлять не за что. Особо плохих поступков за тобой пока не числится. К тому же сейчас ты ещё не совсем наш клиент. От рая упорно отказываешься, а рабочий день, он и здесь не резиновый. Разбирайся как знаешь, образумишься — сигнализируй.
Ангел протянул мне что-то вроде мобильника одной из ранних моделей и растворился в воздухе, оставив после себя целое облако приторно-сладкого запаха, в котором угадывались южные цветы, корица и почему-то петушки на палочке.
Я внимательно огляделся вокруг в поисках выхода. Пора и в самом деле валить. Вечером ученики ждут, а потом Наташка обещала за вещами заехать. Мы же с ней договорились, что останемся друзьями. А друзей подводить нехорошо.
Так, куда это меня занесло? Холл, какие можно увидеть в каждом бизнес-центре: белые стены, чёрная мебель, плафоны дневного света, пустующая стойка ресепшен. Окна отсутствуют, одна из дверей приглашающе открыта. Меня не заперли — уже хорошо. Вдруг и в самом деле удастся отыскать какой-нибудь чёрный ход, запасной выход или на худой конец пожарную лестницу.
Вздохнув и вобрав в себя побольше жизненной энергии, я шагнул за дверь.
Длинный коридор, оба конца за пределами поля зрения… Ничего, любой коридор когда-нибудь да заканчивается. Иначе каким образом сюда попадают те, кто трудится за пронумерованными дверями? Кстати говоря, запертыми.
Но один коридор плавно перетёк в другой, а за поворотом вообще разделился надвое. Ни души: никто не попался мне навстречу, никто не вышел из-за двери. Отчаявшись, я принялся выглядывать места, традиционно используемые в качестве курилки. Не обнаружил, как и туалетов.
Проплутав около часа, я оказался на галерее, проходящей по верху зала размером с небольшое футбольное поле. На таком мы однажды проводили всем клубом показательные выступления в рамках городского мероприятия. Наташка тогда на спор сделала высокую страховку на жёстком полиуретановом покрытии.
Помещение напомнило мне один из культовых фильмов, без просмотра которого у многих не обходится ни один семейный праздник. Много столов, за каждым трудолюбиво сгорбился сотрудник потусторонней фирмы или как она ещё называется. В отличие от фильма на каждом столе слабо мерцает монитор; ну конечно, в семидесятые персональных компьютеров у нас не было. Как восточных единоборств и многого другого. А ещё, в отличие от старого фильма, помещение разгорожено множеством низеньких стенок наподобие лабиринта. Популярный американский офисный прикол: ты одновременно и в коллективе, и наедине с работой.
Когда глаза у меня окончательно привыкли к полумраку, я разглядел и сотрудников, напряжённо вглядывающихся в мониторы. Все как один ангелы! Причём — разные. Пухлые, розовощекие, будто сошедшие с рождественской открытки; мачо в элегантных одеяниях; нелепые суроволицые персонажи в давно вышедших из моды костюмах… Крылья одних напоминают хлопья сладкой ваты, у других — сверхзвуковой самолет явно не мирного назначения. Третьи снабжены чем-то формально-рудиментарным; на таких даже не взлетишь — так, для проформы присутствуют, раз по дресс-коду положено…
Напротив меня галерея была плотно закрыта светло-персиковыми занавесками. Ага, кабинет начальника. Почти как в фильме, только вряд ли там находится Лия Ахеджакова в образе импозантной секретарши. К начальству ещё успею, посмотрим лучше, чем тут занимаются.
Офис как офис, даже забываешь, что всё это происходит, как бы помягче выразиться, в другом измерении. Вот солидный дяденька в клетчатом пиджаке украдкой играет в старую как мир «бродилку», у его соседа из уха тянется проводок, а сам он еле заметно дёргается в такт музыке. Стройный черноволосый господин, устроившийся в ячейке напротив, выхлебал уже четвёртую чашку кофе. Похоже, внутренняя связь у них тоже в почёте — все активно переписываются, опасливо косясь на занавешенное окно. Всё-таки жаль, что у них нет курилки: сплетни и новости лучше всего узнавать именно там. Надо же, как зрение обострилось: галерея на уровне четвёртого этажа, а разглядеть могу всё, до последней чешуйки на хвосте у дракона из компьютерной игрушки.
Интересно, в чём состоят их основные служебные обязанности? Кроме бродилок, окна внутренней связи и музыкальной программы, на каждом мониторе мелькают кадры какого-то фильма. Худосочный юноша, от волнения подёргивая крыльями, смотрит милицейский боевик, где герой неизменно выкручивается из неприятностей и в самый последний момент избегает грозящих ему нешуточных опасностей. У представительного господина в белом костюме нечто вроде латиноамериканского сериала. Это понятно даже без звука: герои кричат друг на друга, затем бурно мирятся, тут же начиная всё заново.
Стоп! Главная героиня псевдомексикансокй драмы… Показалось или нет? Да нет, точно! Это же вылитая серёгина соседка, из квартиры этажом выше. Он ещё жаловался, что из-за её постоянных громогласных разборок с «приходящим мужем» перепуганный кот начал гадить во всех углах.
Приглядевшись, я заметил, что сотрудники потустороннего ведомства не только наблюдают за происходящими событиями, но и активно на них влияют. Худая истеричка постбальзаковского возраста, судя по выражению лица, собиралась высказать своему оппоненту что-то не очень приятное, но ангел поспешно застучал по клавишам. Недовольство на лице женщины сменилось кокетливой улыбкой. Грациозным кошачьим движением она подошла к собеседнику и чмокнула его в щеку. Набычившийся было здоровяк растаял и неловко сгрёб даму в объятия. На экране возникла надпись «опасность класса Б ликвидирована, прогноз на ближайшие два часа — устойчивый позитив».
Вот, значит, как работают современные ангелы! Прогресс добрался и до метафизического ведомства.
Закуток в дальнем углу пустовал. Светился монитор, горела крохотная настольная лампочка, в окошке внутренней связи возникали новые записи, но за столом никого не было. Что значит правильно сформулировать желание! Хотел получить источник информации — он прямо перед тобой, получи и распишись.
Задействовав технику «призрак», я спустился с галереи. Ты будто скользишь сквозь пространство, и никто тебя в упор не замечает. Лет пять назад, когда денег хронически не хватало, таким образом проходил бесплатно в метро, и в автобусах ни один контролёр меня не замечал. Правда, когда крупногабаритная тётенька попыталась усесться на занятое мной место, было совсем не весело… Ещё несколько шагов, скользнуть в кабинку и мимикрировать под окружающую среду. Для этого есть множество методов: окружающие даже не заметят, что у меня нет крыльев.
А ты что бездельничаешь? — неожиданно раздался строгий голос прямо за моей спиной.
Оглянувшись, я увидел ангела в очках в золотой оправе и строгом офисном костюме.
— Я, это… газировки отошел выпить. На минутку.
— Понятно, новенький. Что же, осматривайся, вникай в рабочий процесс. А потом тебе персонального подопечного выделят. И, кстати говоря, форма одежды обязательна даже для стажеров. И нечего увиливать, костюм подбирается индивидуально с учётом особенностей личности — добавил ангел, проводя рукой над моим плечом.
Странное какое-то ощущение… Вместо застиранной больничной пижамы на мне теперь был костюм, в котором я проводил лучшие часы жизни. Кимоно, а поверх него хакама и хаори. И плевать на тех, кто смеётся, будто в штанах, похожих на юбку-брюки, и курточке с карманами на рукавах вид у меня недостаточно современный. Хаори запахнуто на мне правой полой кверху, как на покойнике, но это уже детали. Устройство связи, которое выдали на ресепшен, на поясе, там, где положено висеть самурайскому мечу.
А что это у меня за спиной? Неужели крылья? Точно, они! Как у аиста со старинного японского рисунка, будто обозначенные парой росчерков кисточки с китайской тушью …
— Так-то лучше, — продолжал ангел. — Включайся в процесс. Будешь пока на подхвате: где кому вдруг потребуется помочь. Зашиваемся, а сотрудников катастрофически не хватает.
Я уже было протянул руку к клавиатуре, но вдруг замер, поражённый необычным зрелищем. У дальней стенки под самой галереей находилась загородка вроде «обезьянника» в отделении полиции. Там на длинной скамье, печально понурившись, сидели ангелы. Вид у всех был как после многодневного пьяного загула. Крылья одного были загипсованы до самых кончиков, у другого — практически лишены перьев, лицо украшали синяки и царапины. На хитоне третьего красовался след от кроссовки небольшого размера.
— Подождите, а это кто?
— Это, — вздохнул наставник, — отказники. — Которые хотели как лучше, а получилось сам видишь как. Вот этот, ощипанный, заявил своей подопечной, что её предназначение — наука, а не семейная жизнь. А встреча с нынешним предметом нежных чувств дана ей, чтобы получить стимул для написания монографии. Результат, как говорится, на лице. А вон тот, с побитой физиономией, наоборот, пытался убедить одного юношу, что его шансы получить высшее образование близки к нулю, а если он продолжит семейную династию, его ждёт постоянное умеренное благополучие. Кстати, здесь и бывший хозяин этого рабочего места. Проворонил, упустил человека! Вроде живой и здоровый а всё равно потерян для мира… Одним словом, постарайся не повторять их ошибок. Все, приступай, время не ждёт!
Проблема как обычно выскочила оттуда, откуда ее никто не ждал. Все помнят про эсперов? Да-да, это такие люди, у которых есть всего одна способность и которые очень часто дохнут. В последнее же время они дохли пачками, заполняя собой черную пустоту до состояния «завал». Поначалу мы списывали это все на хаоситов, мол, убирают будущих конкурентов, уничтожают возможную хаосную угрозу, раз уж порядка не боятся и ни в грош не ставят.
Но хаоситов мы побили, те, кто уцелел, надолго убрались вон зализывать раны, а эсперы все равно дохли. Причем во все больших количествах. Пришлось даже спешно собирать желающих подзапрячься демиургов и строить гражданам эсперам отдельный мир, чтобы они не забили собой все наши магические миры. Это заняло достаточно времени и сил, чтобы не обратить внимание на происходящее у сверхов.
Как известно, сверхи народец скрытный, замкнутый и живущий обособленно. Каждое семейство живет под девизом «Моя хата с краю, ничего не знаю». Обычно эта политика партии удавалась и даже приносила какие-то полезности, но сейчас все это вывернулось сверхам (и нам тоже) боком. Уже довольно давно, точные сроки мне, к сожалению, не известны, образовалась экстремистская организация, направленная против всего Хаоса вообще. Но поскольку в составе самой организации были в основном молодые сверхи, то к синерианам и тем самым дагонистым хаоситам они не лезли, справедливо полагая, что получат качественных люлей и лишатся головоньки. Матерые же зубры предпочитали руководить, а не устраивать мордобои. Вот так и вышло, что молодняк тренировался уничтожать слабые хаосные миры, населенные в основном людьми, которые под действием Хаоса превращались в эсперов.
Юные дарования сверхи поняли, что самим корячиться не с руки, а потому подключили к этому делу демиургов-разрушителей. И вот пока мы разобрались во всей этой галиматье, начался капитальный трешак. Разобиженный Шеврин психанул, вытаскивая уже хрен знает каких по счету эсперов, пошел в совет сверхов и высказал им все свое уважение, любовь и преданность. Шучу. Выматерил он их, как школьников, и потребовал, чтобы срочно навели порядок в своих рядах и перестали уничтожать никому не мешающие слабые миры. Не хотите Хаоса? Ставьте руководить мирами толковых демиургов.
Совет сверхов уже задолбался выгребаться в полном песце происходящего и начал тотальную чистку кадров. Кадры оказались не лыком шиты, взбунтовались и понеслась… У сверхов началась гражданская война. Под шумок решили снова напасть на Ольчика (чем он их муляет, понятия не имею), видимо родственнички совсем опухли. Ольчику повезло — за ним всюду таскается Хэль, привязанный благодаря ментальному лечению. Четверка сверхов благополучно канула в небытие, или куда они там отправляются, а наши психанули. Уже все вместе. И пошли наводить порядок среди сверхов.
Я как обычно пришла в свинячий голос. Мочилово было в самом разгаре, заклинания летали под самыми необычными траекториями, пару раз в меня едва не попали из лазерной пушки, кто-то призывал какие-то силы какой-то матери… было весело.
Назвать это помещением язык не поворачивается. Скорее какое-то пространство или подпространство. Или иное измерение. Светло-серый, с чуть желтоватым отливом свет, идущий, казалось, отовсюду и ни откуда конкретно. Светилось снизу, сбоку, сверху… Неопределенный туман под ногами и не понять, то ли по полу я иду, то ли просто по воздуху. Абы идти. И больше ничего — ни растений, ни строений, ни мебели, если это такой огромный зал… Даже расстояние определять трудно — глазу не за что зацепиться, а сами сверхи и драконы перемещаются столь быстро и совершенно без системы, что не поймешь кто и где.
Шеврин появился из ниоткуда, пнул меня в бок кулаком и крикнул:
— Присоединяйся! — дракон был слегка закопчен, на лице какие-то серо-черные разводы копоти или грязи (откуда бы ей тут взяться?), но вроде не ранен, скорее нервно перевозбужден. Бывает, дорвался до законного убийства родимых сверхов, тут кто хочешь рад будет.
Я только хмыкнула и вдруг в голову пришла совершенно дурацкая идея.
— Хочу сверха! Можно мне сверха? Ну пожалуйста! — округлившиеся глаза дракона подсказали, что ляпнула я что-то не то. — Мне для опытов. Потренироваться хочу, понять, могу ли влиять на сверхов…
— А-а-а… — понятливо кивнул Шеврин и даже как-то выдохнул спокойнее. — Я уж думал, если так хочется, могла бы к Ольту подкатить.
— Балбес! На Ольчике я опыты ставить не буду! — припечатала я и пошла помочь Лэту с Шеатом лупасить каких-то троих красавцев. Вот только зря добро пропадает.
Стоило нам добить этих вражин и заковать их в силовые поля, как появился Шеврин и притащил какого-то парнишку за шкирку. Сверх ругался, матерился и поносил всех такими словами, будто несколько десятилетий проработал где-нибудь в порту.
— Суки! Твари продажные! Прихлебатели Хаоса! — это были еще самые нежные слова. Дракон смерти молча усилил нажим силовых наручников, и парнишка завыл. Подбирал, видимо, под себя — сверх оказался черненький, длинные волосы без заколок разметались, бледная кожа с прожилками синих вен почти светилась, желто-оранжевые глаза полыхали ненавистью.
— Тренируйся, этот тебе по силам, — Шеврин смачно пнул сверха и тот как-то по-детски обиженно шмыгнул носом. Шеат приподнял лицо пленника за подбородок, внимательно всмотрелся в горящие ненавистью глаза.
— Интересный экземпляр, — протянул дракон, рассматривая сверха так и эдак. Бой отдалялся и постепенно стихал. — Как тебя зовут?
— Пошел в жопу, — сверх плюнул в дракона, но тот ловко увернулся. Пацан, совсем пацан, где только таких идиотов понабирали для войны?
— Ну и ладно, — качнулась из стороны в сторону серебристая коса. — Приступай.
Шеат отошел на шаг, за ним чуть отступился Лэт, будто давая мне пространство. Я взглянула на стоящего на коленях паренька и задумалась. Этот чернявый орешек взламывать будет весьма интересно. Пара ментальных щупов прошлась по голове подопытного, слегка погладила. На красивом личике отразилась неимоверная брезгливость.
— Не бойся, это лишь сначала больно, — щупы все увереннее оглаживали голову, постепенно проникая внутрь, ласково выковыривали кусочки воспоминаний, легонько подталкивали парня на совсем иную политическую сторону.
— Хаосная шлюха! — сверх дернулся, попытался разорвать силовые путы. — Я не боюсь тебя, понятно?!
Щупы говорили обратное. Боялся, дрожал, ощущал чужое влияние на себе, боролся и постепенно проигрывал. И отчаянно хотел помощи, еще не зная, что помощь уже здесь. Полный черной злобы и ненависти мальчишка. Не герой, не великий творец, пацан, запутавшийся в чужих интригах. Не любимый младший сын, никому не нужный, слабоватый в магии. Понятно, почему Шеврин мне подсунул мальца — боялся, что с сильным сверхом я не справлюсь. Ничего, будем учиться постепенно и на кошках…
Я стояла в шаге от парня, но не касалась его. Рано, еще рано. Нажим слегка усилился, сверх побледнел еще больше. Имя, малыш… Я хочу знать твое имя. Он дернулся, пытался ставить ментальные щиты, но все напрасно. Я всегда получала все, чего хотела и сразу. Без всяких заморочек. Не стоит препятствовать и теперь. Третий щуп легко скользнул в непокорную голову, ласково прошелся по памяти, нежно пощекотал самые ранние воспоминания.
— Не надо, — оранжевые глаза уже просят. В памяти действительно дерьмо. Хреновая жизнь у хренового сверха. И почему мне попадаются именно такие? Не любимые, забитые, никому не нужные? Ни матери, лупящей слабого отпрыска, как сама хочет, ни вечно занятому отцу. Ни троим братьям, издевающимся над парнишкой.
— Как раз надо, — я ловко сняла поставленный парнем щит и всмотрелась в переливающееся всеми цветами радуги имя. Лоторн Аэрнт. Неплохо, будешь Лот.
— Зачем? — одинокая слеза скатилась по белой щеке.
— Я хочу тебе помочь, — темная гадость ринулась вверх, прочь из души парня, заклубилась в груди. Сверх задергался, попытался освободиться, снова начал ругаться. А я все гладила и гладила. Не рвала, не портила, только гладила, заставляя его вспоминать.
Наконец, плотину прорвало и слезы хлынули. Искренние, почти детские, наивные слезы. Стоящий на коленях сверх плакал, изливая из себя ненависть, злобу, отчаяние. Ему некуда было идти и некуда приложить свои силы. Вот потому парень и попал в эту группировку, он просто хотел быть нужным и приносить пользу вселенным. Увы, все вышло так, как вышло.
Чернота постепенно вытекала со слезами. Я гладила мягкие волосы Лота уже рукой, слегка почесывала за ухом. Постараюсь не так радикально, попытаюсь не ломать ему психику и не превращаться в женский идеал. Просто немного ласки — ему нужно дать то, чего в жизни так не хватало. Плевать, что этот пацан намного старше меня по годам. Выглядит, как пацан, ведет себя, как пацан, значит таковой и есть. Был бы человеком, было б ему лет шестнадцать-семнадцать, а так…
Холодный нос уткнулся мне в ногу, мокрые соленые капли моментально промочили штанину. Развел сырость тут… Со стороны смотрелось, наверное, дико. А может и смешно. Сверх-радикалист в обнимку с хаоситкой — вот потеха окружающим. Ласково поднимаю зареванное лицо, вытираю мордашку платком. Шеат подает вдруг теплую куртку дрожащему парню. Я осторожно снимаю силовые наручники и разминаю затекшие тонкие кисти. Бледный, какой же он бледный… Неужто больной? Но сканирование никаких болезней, кроме моральной усталости, не показало.
Кровавый дракон открывает экран. Пора возвращаться домой, бой закончился, остальные потихоньку расходятся. Я не знаю как, но это чувствуется. Уходят из этого странного пространства вне времени. Где же оно находится? И существует ли оно вообще?
Подталкиваю Лота в экран, там, в нашей гостиной на корабле, уже ждет Шеат с большим полотенцем и мягкой расческой. Шиэс собирает на стол, Шеврин нагло ухмыляется, рассматривая свой трофей. Сверх неловко и как-то затравленно шагает в комнату, боясь всех окружающих. Оборачивается, бросая на меня полный страха и боли взгляд. Я беру парня за руку и веду к столу.
— Тут все свои, все в порядке, — щупы продолжают свою кропотливую работу, внушая доверие, спокойствие, приятную атмосферу. Главное — показать, что мы отличаемся от его буйных фантазий, при чем очень радикально.
Шеврин, тряхнув мокрыми после купания волосами, поднялся, посмотрел на сверха, чуть ли не в зубы заглянул, проверил мои ментальные щупы и вдруг широко улыбнулся.
— Добро пожаловать в семью, «котик».
— Я не котик, — тихонько ответил сверх, но все же согласился пойти с Шеатом умываться. Я убедила его, что все правильно, так и нужно делать, никакого вреда в посещении ванной нет. Зашуган, очень зашуган, бедный парень…
Проводив взглядом парней, я плюхнулась за стол и потерла глаза. Вымоталась с этим сверхом. Уж лучше бы брыкался и сопротивлялся, чем просто вываливал на меня все свое… тяжелое. Переживания, страхи, воспоминания…
— Думаешь, получилось? — смотрю на Шеврина, но дракон, кажется, увлечен свиным окороком еще больше, чем боем.
— Почти уверен. Если до завтра не попытается нас прирезать, он твой до гроба, — прочавкал дракон и снова вгрызся в мясо. Неисправимый, что поделать…
Я еще раз прошлась по всем пунктам, особенно проверила сверха на наличие мании. Мало ли, вдруг получится как с золотыми, и третий «котик» будет носить мне вонючие лилии и рисовать портреты в жанре ню. Надеюсь, такого не будет. Я старалась зацикливать его на ласке и добром отношении, но мало ли. Вот для того и тренируюсь, чтобы потом не случилось беды… Но все же, неужели Шеврин специально такого выбрал? Поверить не могу.